Золотая жила

1.

У Генки Петухова открылся дивный дар, снимать людей не скособоченными и сморщенными, с брюшком и мешками под глазами, а светлыми, эталонно красивыми.

Гена пасся у памятника А.С. Пушкину, на Тверской. Считался типичной заурядностью. Но тут его клиентура, после получения фоток, просто завизжала от восторга.

Именно таким, возвышенным, добрым и загадочным, каждый себя и видел.

Сразу же образовалась, бурлящая радостью, очередь.

Чем гаже был человек, тем яростнее жаждал себя запечатлеть для потомков.

Денежки хлынули!

Называться он стал не просто Генкой, а Геннадием Дмитриевичем. Не уличный шатун с фотиком, а салонный мастер.

Открыл у Белорусского вокзала мастерскую «Золотая жила», принялся окучивать богатеньких буратин.

К нему косяком поперли адвокаты, политики, барышники нефти и газа, элитные политики, звезды эстрады со сбитой сексуальной ориентацией и пр.

Москва вздрогнула. Бомонд загудел мохнатым шмелем.

Высший свет наконец-таки рассмотрел себя сам.

Приехали, гремя золотыми крестами, на шестисотых бандиты.

Щелкая бандюков, Петухов нервничал. Не понравится, прошьют калашом.

Пришлось по вкусу!

Крестный отец Солнцева Парамон Шило подарил Генке платиновый перстень с барельефом оскаленного черепа. Снял со своего пальца!

Ночью к Генке на черным машинах подкатил спецназ. Повезли гуру в Кремль. Снимать самого Президента.

И ведь снял же!

Президент от восторга прослезился. И наградил Генку орденом Заслуг перед отечеством. Правда, самой мизерной степени.



2.

И вот что поразительно! Преображенные на фото люди на самом деле становились лучше. Вор стеснялся воровать. Адвокат врать. Бизнесмену становилось совестно по-людоедски обувать своих сограждан.

Россия воспряла.

Честность, гласность, кротость — вот что стало девизом.

Западные инвесторы оказались в шоке. В благостном шоке.

Золотые реки потекли в закрома нашей Родины.

А с деньгами-то, чай, хорошо!

Взметнулись стены диковинных заводов. Мосфильм получил заказ от Голливуда на триллион баксов. Отправилась экспедиция на Марс. Поголовье осетров разительно вымахало.

Русь так резко и озорно стала с колен, что Китай смущенно потупил свои узкие лукавые очи.

И всё Петухов!

Геннадий Дмитриевич…

Молодчага!

Его заслуга.



3.

Страна расцветала ни по дням, а по часам.

Мы, именно мы, стали затаривать глобальный рынок мощными автомобилями «Москвич», домашними кинотеатрами «Садко», фантастически ёмкими холодильниками «Арзамас-нано».

Что говорить? Даже глава «Микрософта», Билл Гейтс стал работать на компе русской фирмы «Красная зорька». Тот отличались объемными жесткими дисками, завидной оперативкой и национальным, несколько скоморошьим (а ля храм Василия Блаженного), дизайном.

Это все так… Но, увы, еще далеко не все сограждане были окучены великим Генкой.

В медвежьих углах еще остались гнусные подонки.

Геннадия Дмитриевича опять вызвали к Президенту РФ.

Глава государства сжал Генкину руку стальной хваткой и кивнул на золототканую софу.

Присели.

— Гена, — сказал Президент задушевно, — спасай, брат, Отчизну!

Генка длинно сглотнул.

— Стань штатным фотографом управления по делам Президента, — всенародный избранник стукнул стальным ребром ладони по ручке софы. — Перефотографируй всех… Кто откажется сниматься, не наш. В двадцать четыре часа кувырком из России.

— Когда? — Гена всем телом подался вперед.

— С этой самой секунды.



4.

Генку поселили в Спасской башне. Там же оборудовали и мастерскую.

Очередь к маэстро выстраивалась такая же, как раньше в мавзолей к кровавому дедушке.

Высокий дар Петухова заматерел и засверкал бриллиантом.

Бандиты после сеанса уходили в Соловецкую обитель. Политик с мерса пересаживался на велосипед «Орленок» и начинал разводить белых почтовых голубей. Эстрадная звезда, если она женщина, вспоминала о святом материнстве и рожала детей. Профессиональный боксер, злобный мудак, бросал свое зубодробительное ремесло и уходил в мирные пчеловоды.

Сам Президент, увидав себя просветленным, стал вязать детские носки из козьей шерсти вологодских скотов.

А как расцвела остатняя Русь!

В сиротских приютах повара намазывали чадам толстым слоем черную икру.

Америкосы, погрязшие в дерьме коррупции и феминизма, кусали от зависти локти.

Они, однако, подсуетились, попросили приехать Генку к себе. Сделать десяточек снимков.

— Негоже лить воду на мельницу конкурентов, — сказало Гене родное правительство.

— Да какие они конкуренты?! В ногах валяются?!

— М-да… Но всё-таки…



5.

То ли от неувязок с правительством, то ли от усталости, то от еще чего, Генка надорвался. Сказочный дар его стал глохнуть.

Народ на фотках стал походить на самих себя.

Дальше — больше!

В Генке проснулся какой-то глумливый талант.

Косоглазый выходил одноглазым. Хромой безногим. Безобидный чудак — клиническим мудозвоном…

Бремя карикатуриста чугунной плитой легло на плечи русаков.

Сограждане вздрогнули.

Президент же терпел, терпел, а потом крепко задумался.

Вызвал Геннадия Дмитриевича и говорит:

— Хочешь всех разоблачать и разделать под орех? Погубить, сука, Россию?

Генка от испуга все свои сатирические порывы загнал в дальний угол. Стал искать радость.

И — не нашел…

Россияне выходили на снимках точно такими же, как и в жизни. Ну, скажем честно, ну не очень…

Карьера полетела, как поезд с откоса.

Генку попросили срочно освободить Спасскую башню.

Президент, когда Генка убирался с манатками, даже не вышел поручкаться.

Петухов ретировался в свою махонькую квартирку в Марьиной Роще. И каждое утро опять выходит к памятнику А.С. Пушкина. На будущее свое смотрит с оптимизмом. Дивный дар, чуть погодя, как пить дать, проснется. Талант не пропьешь. Тем более, Генка был стопроцентным трезвенником.

                *** "Запах денег" (издательство "Зебра Е", Москва), 2008