Бездомный медведь Михаил и такой же кот Василий

Медведь с достаточно привычным для медведей именем Михаил сидел у фонарного столба и явно скучал. После уборки в доме, где он жил, места ему почему-то не нашлось, вот и вынужден был Михаил скитаться на улице. Понятное дело, что после трёхкомнатных апартаментов улица была совершенно непривычной и даже враждебной, но век плюшевых игрушек, как известно, без любви зачастую не очень долог, хотя наш мишка старался не унывать, пусть и ситуация была так себе.

Михаил сидел и размышлял о вечном. Слава Богу, что игрушкам хотя бы не нужно думать о пропитании, поэтому времени и сил у него было почти всегда предостаточно. Пока он озирал безучастно проходящих людей и проносящиеся машины, к нему подошёл местный старожил - кот Василий.

- Добрый день, - поприветствовал Михаил Василия, - вам, случаем, не требуется плюшевая игрушка?
- Здравствуйте, - вежливо ответил Василий, - знаете, не могу сказать, что у меня есть нужда в игрушках, ведь игрушку я и из скомканной бумажки могу сделать, но от хорошего собеседника я бы точно не отказался.
- Это просто прекрасно! Приятно познакомиться - Михаил, - мишка протянул немного запачканную прошедшим до этого дождём лапу.
- Приятно. Василий, - котик довольно мяукнул, - Михаил, вы не против, если я присяду к вам поближе? Погреемся хоть.
- Конечно, я только за. Василий, а как же вас угораздило оказаться на улице?
- Да знаете, Миша...Вы же не против, если я вас так буду называть?
- Ни в коем разе не против.
- Так вот, Миша. Не любят люди, понимаете, слишком больших котов. Если вы меня понимаете.
- Поигрались и оставили на улице?
- Да, как-то так. Котёнком, почему-то, я был намного интереснее, чем когда повзрослел. Вот и ючусь здесь уже пару лет. Знаете, обидно. Я не так стар, более того, я молод! Умен, начитан! Но это, к сожалению, в котах совсем не ценится. Только смазливая мордашка.
- Как же мне это знакомо, Василий, - Михаил чуть пустил слезу, - как же мне это знакомо...
- Простите. Не хотел вас расстроить.
- Да нет, что вы. К такому просто надо относиться с...не знаю, смирением, наверное. Кстати, Василий, если хотите - прилягте на мне, на улице сейчас холодно, а я вас согрею.

Василий улёгся прямо на левой лапе Михаил, свесив с него хвост.
- Спасибо огромное. Я бы вам, наверное, принёс какую-нибудь мышь или что добрые люди пошлют покушать, но вы, наверное, не нуждаетесь в пище.
- Вы совершенно правы. Мне на данный момент нужен лишь хороший собеседник.
- Поздравляю, Миша! - Василий заурчал, - вы его нашли! Уж извините, если я буду отлучаться на покушать.
- Для котов это необходимо, Василий. Я всё понимаю.

И с того момента это были лучшие друзья. Часами Михаил и Василий обсуждали философию, музыку, искусство, поэзию. Кот рассказывал о новинках кинематографа, которые успел увидеть у своих бывших хозяев. Михаил пересказывал свои любимые книги, которые перечитывал кто-то из семьи, где он жил.

В один момент, эту сладкую парочку заметили прохожие. Котику стали приносить покушать, а кто-то повязал на Михаила красивый тёплый шарф. Они стали, можно сказать, местными знаменитостями, что, несомненно, сыграло им на их пушистые лапки.

Через пару месяцев Василий заметно откушался, а добрые люди почистили Михаила, ведь на улице идеально белый медведь очень мало пробудет в кристально чистом виде. Дожди, снег, грязь, пыль - всё это портило его шёрстку. Одна злющая собака даже попыталась отгрызть ему ухо, но Василий так эффектно на неё шикнул, что та лишь убежала в панике. Вечерами, Василий мирно дремал на лапке Михаила. Несмотря на их тесную дружбу, которая с каждым днём лишь раскрывалась всё больше и больше, Василий всё чаще и чаще задумывался о доме. Если честно, Михаил тоже. Уж больно он хотел вернуться в тёплое мягкое кресло, где смог бы греть не только одинокого кота, но детей, которые засыпали бы с ним в обнимку.

Когда Михаил и Василий рассуждали о классической музыке, около них остановилась достаточно дорогостоящая машина, из задней двери которой выбежала маленькая девочка лет пяти.
- Папа, вот котикь! Котикя хотю! Смотли, какой котикь! - девочка побежала к Василию и взяла его на руки.
- Дочка, ну ты чего, - подбежал к ней её отец, - ну он же грязный! Давай тебе другого найдем.
- Неть! Папа, хотю котика! Котика хотю! Вот этого! - девочка не отдавала кота отцу.

Василий грустно взглянул на Михаила:
- Друг мой, боюсь, пора прощаться. Как видите, уносят меня помимо моей воли.
- Вижу, Василий, вижу. Но знаете, я за вас очень и очень рад.
- Правда? Вы же останетесь здесь один.
- Как один? Василий, ведь со мной останутся наши с вами дружеские посиделки! - улыбался Михаил, - буду их чаще вспоминать. Наверное, будет обидно, если я вам что-то не рассказал и потом вспомню, но...Но всё же
- Спасибо вам, Миша, за эти тёплые разговоры.
- Вам спасибо, Василий.

Кот оказался на заднем сиденье автомобиля и смотрел в окно на Михаила. Тот еле заметно помахал ему своей большой плюшевой лапой и улыбнулся. Василий ответил ему тем же и пустил скупую котью слезу.Тем временем, машина вновь завелась и начала разгоняться. Василий ломанулся к окошку и начал его усиленно царапать и истошно мяукать.
- Насть, ну что с этой кошкой не так, а! Пусть успокоится, а то обратно сейчас на улицу вернется.
- Папь, ему нядо на улицу! Он хочет к мишке!

Отец недовольно выдохнул, но остановил машину. Настенька выбежала из машины вместе с Василием, который тут же улёгся на Михаиле.
- Папя, иглушку я тоже возьму!
- Ну Настя! Ну это же старый грязный мишка! Мы тебе в магазине нового купим.
- Ну и сто! Если он никому не нузен, это не знасит, сто его незя любить! А я его полюблю! И котик его любить!
Оказавшись подмышкой у маленькой Насти, Михаил тихо улыбнулся Василию, который их сопровождал по пути к заднему сиденью машины.

Спустя ещё пару часов, Михаил и Василий продолжили свои задушевные беседы. Как оказалось, разговаривать о Бетховене греясь о батарею намного приятнее, чем в дождь со снегом на улице.А каждую ночь, когда Настенька укладывалась спать, она обнимала большого плюшевого мишку. Естественно, Михаил отвечал ей взаимностью и грел её объятиями, Василий грел её ноги, свернувшись калачиком. Но самое главное, что каждого из них грело то, благодаря чему и оказались все вместе в одной комнате.