Моряк в селе. гл. 5

                Моряк в се(д)ле   
               
Сальников Сергей Сергеевич               
 Глава 5


Время потихоньку подбирается к обеду, жара начинает давать знать о себе, слепни роятся вокруг вечно жующих морд коров, стараясь вцепиться им ближе к глазам, те отгоняют их длинными грязными хвостами, бьют по круглым, как у дирижабля бокам
Скрипит старый велосипед, тяжело вращаются колёса на ржавой оси, поношенные подшипники готовы высыпаться перезревшими стальными шариками, старое седло трёт худую задницу.  Витяй повернул седую взлохмаченную голову: «Привет, бабоньки!»
Те на секунду прервали свой разговор-крик, повернули круглые красные рожицы к наезднику стального коня: «Здоров, Витька! Куда катишь, небось за полторашкой направился?»
«А то ещё куда, знамо дело наше молодое, только чутка посидели и уже закончилось, вот сейчас смотаюсь к нерусским и продолжим праздник отмечать»
«Всё у него праздник да праздник! На что пьёт чёрт дохлый? Манька его уже в открытую с Петром трахается, а ему всё праздник»
«Это с тем, кто на своём автобусе баб на рынок возит?»
«А то, с кем ещё, он пёс шелудивый уже тут, считай, всех баб покрыл»
«И тебя что ли?»
«Дура, чего мелешь то?»
«Сама такая, люди говорили, что когда со дня колхозника он вас подвозил, так он тебя прямо в своей кабине оприходовал»
«Это, бля, кто же тебе такое сказал, кто так треплется то? Хотя, я женщина свободная, с кем хочу с тем и буду, да хоть в кабине, а хоть и под ней»
«А чего муж говорит на этот счёт?»
 «Какой такой муж? Мы уже пять лет в разводе, просто живём в одной квартире»
«Ага, и спите в одной постели»
«Ты что, нам свечку держала?»
«Да мне-то что, спи с кем хошь. Дочка то, как там, в городе, устроилась, назад не хочет возвращаться?»
«Не, всё у неё хорошо, работает, скоро замуж выйдет. Ну, ладно, я уже пришла, пошла домой, пока»
Попутчица понесла свой объёмный зад к своей калитке, а её подруга, шмыгнув носом, засеменила дальше, бурча под нос: «Устроилась она в городе, ага в самый раз устроилась, жди, дурёха. Скоро вернётся, и ни одна, а с приплодом. Работает она тебе там. Ха!  Здесь от всякого дела бегала, а там вдруг трудиться начала. К чему со школы привыкла, то и там трудит без устали.  Скоро сотрёт до дыр своё место от такой работы. Ой, Манюха, тебя каким ветром здесь носит? Ты же сегодня на базаре должна быть?» - она радостно заулыбалась идущей навстречу средних лет женщине в ярком платье с глубоким вырезом на груди.
«Сегодня у меня выходной, на свадьбу иду, Прошка дочку выдаёт»
«Знаю, знаю, я тоже иду, там почитай всё село будет, мужик богатый, с размахом будет праздновать, дня три, не меньше. Во, погуляем! А твой аспид на лисапедке к лабусам за самогонкой подался, уже ели живой. Как ещё с транспорта своего ржавого не упал. Грозился ещё полторашку прикупить»
«Да и хрен с ним, пущай жрёт, скорей от цирроза ноги протянет, закопаю и забуду»
«Как же без мужика-то? Или у него уже не стоит?»
«Стоит, не стоит, ты за своим следи, как у него стоит, а со своим я сама разберусь. Вот всем сразу интересно, что у соседа в штанах. Ничего другого, чего у твоего. Всё одно и тоже»
«А ты откуда знаешь, что у моего в штанах, уже и до моего добралась! Петьки тебе мало? Вот сучка патентованная!»  «Пошла ты знаешь куда? Сейчас в…. между глаз, и будешь свадьбы в лазарете праздновать»
«Попробуй, попробуй, сучка дохлая, не обосрись только!»
Каждая пошла своей дорогой, ещё некоторое время посылая вслед другой проклятия, но вскоре обе успокоились, впереди их ждали важные и неотложные дела.
Крутятся колёса старого велосипеда, накручивают на едва живую резину знакомую тропинку, что идёт параллельно дороге, вон он тот заветный дом, где живёт известный всем Рома-литовец. Хороший самогон он гонит, да и отпускает часто в кредит, под будущий приработок. У Витка давно нет никакой постоянной работы, он и сам удивляется порой, когда трезв, откуда что берётся и на что они с женой и дочкой ещё живут. Не, конечно, есть несколько коров, жена сметанку, молочко, творог на рынок возит, далеко, в областной центр. Витька уже и не помнит, когда там сам бывал, уже лет пять дальше района не выезжал. Да и чего ему там делать, везде всё одинаковое. Хотя почему одинаковое? Там самогон не купишь, а уж в долг, кто тебе его вообще даст? А на водку никаких денег не напасёшься, тут надо столько батрачить у армян, что вперёд грыжу заработаешь, чем приличный цирроз наживёшь. От печени уже много местных мужиков позагибалось. Но это болезнь почётная теперича. Это, как раньше боевые шрамы с войны. И ведут они эту войну с зелёным змеем не на жизнь, а на смерть. Гибнут мужички в этой священной борьбе один за другим, но оставшиеся только плотней свои ряды сдвигают и не дают ей, проклятущей спокойно прокисать в бутылках и прочей таре. Да и подмога постоянно подходит, молодняк подрастает, что со школьной скамьи уже пивком и сигаретами молодой организм тренирует, а там плавно переходят на напитки покрепче. Хорошая смена для них растёт, ну и ляжет старая гвардия в землю сырую, так не останется строй с зияющими проплешинами, заполнят их место новые бойцы. Родиться, правда, их не густо, детей-то в деревне по пальцам перечесть, вон и в школе местной раньше полные классы битком были набиты, а теперь всего-то восемнадцать учеников. В двух классах помещаются, первый с третьим вместе науку постигает, а второй с четвёртым. Пустое беспокоиться, говорят в позапрошлом веке сразу по четыре класса в одной комнате сидели и ничего, выросли и царя потом свергли со всеми их дворянами, что свои науки в университетах постигали. Не в учёбе счастье. Вот хоть бы и сам он, Витька. Осилил при клятых коммуняках восемь классов, потом его мучили, мучили этой школой, да и определили в ПэТэУ. И что, хорошую специальность получил – на «сварного» выучился, работал в совхозе, женился, дом получил от хозяйства, детишек завёл. Старший сын, правда, в прошлом году с корешом разбился в усмерть по пьяне на «кадете» старом, но ничего, утряслось горе. Раньше тоже ничего жилось, но свободы было мало, опять, же диссидентов в психушках пытали НКВДшники и чекисты, ГУЛАК построили и войну с Гитлером не так начали. Зато потом всё утряслось, началась перестройка. Нет, поначалу и перестройка маху дала, перебои с водкой начались, но потом путч задавили демократы, что кровавая «гэбня» затеяла в столице и всё наладилось. Почитай на каждом углу стали продавать спирт «Рояль». О, классная вещица этот «Рояль»!  А цена! Сладкие мысли пришлось прервать, велосипед привёз Витька прямо к заветной калитке. Открыто. Он вошёл, большой пёс лениво поднял голову, взглянул на посетителя и, отвернувшись, стал ловить досаждавших его блох. Витёк бросил стального коня посреди огромного двора, рядом со стоящим здесь чёрным «мерином», критически оглядел получившийся натюрморт – его транспорт рядом с немецкой иномаркой и стал вежливо стучать в закрытую дверь. Минут через пятнадцать на застеклённой веранде послышалось шарканье ног и, в приоткрытую дверь, просунулась взлохмаченная голова торговца огненной водой.
«Сколько?»
 «Полторашку, в твою тару, в кредит» - Витька заискивающе улыбался.
Ромка смерил его долгим взглядом: «Когда рассчитаешься?»
«Послезавтра…. завтра, ей богу, завтра!»
«Ладно, завтра это ты п…, но до конца недели чтобы принёс, иначе х…. ещё получишь»
«Да, вот тебе крест, принесу, Ромочка, вот те крест!»
«Жди, сейчас вынесу» - дверь закрылась, через пару минут она снова отворилась, и Витёк схватил полную полиэтиленовую бутылку из-под пива «Кенигсберское»
«Спасибо, родной, спасибо!»
Ромик прикрыл дверь, скривился в ехидной улыбке и тихо пробубнил: «Родной, говоришь? Хе, это точно, что почти родственник ты мне, долбоёб с пропитыми мозгами»
Он чуть пригладил волосы и пошёл в комнату, на столе остатки выпивки, вино, конфеты, какая-то закуска.
«Верка, ещё малость винца хватишь?» - он повернул голову в сторону открытой в спальню
двери.
«Давай, не откажусь»
«Когда ты отказывалась, вся в папаньку пошла, шлюшка малолетняя, тот правда уже на долбёжку слаб стал, только заливает в горло» - совсем тихо произнёс он, а громко добавил – «Угадай с трёх раз кто и зачем приходил?»
Налил в два стакана, взял горсть конфет и прошёл в дверь, на широком диване небрежно разбросанная постель, у стены, прикрывшись ярким покрывалом, сидит фигурка, только светлая головка торчит над вытканными цветочками. Белокурая, совсем ещё детская, лет пятнадцать не больше.
«Держи» - подаёт стакан – «Ну, поехали!»
Ждёт, пока она выпьет, и протягивает пару конфет: «Закусывай, а то уснёшь во время самого интересного» - левой рукой отдаёт конфеты, а правую суёт под покрывало – «Ой, чьи это тут такие ножки голые, ой, а чего это там у нас дальше? Батька твой приходил за полторашкой, он мне кучу денег должен, но как откажешь родственнику. Отработаешь за него?»
«На фиг, он мне нужен, алкаш сранный, за него работать. Ты не забыл, что мне колечко обещал?»
«Ромик никогда ничего не забывает» - он встал, подошёл к комоду, открыл задвижку, взял маленькую коробочку и протянул девчонке.
«Ой, золотое?»
«Как обещал, не каждый раз целочку в постель затаскиваешь»
«Так ведь уже месяц с того прошёл. Я думала, обманешь»
«Хм, а разве тогда ничего не подарил? Денежки ведь тоже на дороге не валяются. Ты меньше думай, а больше делай, что я говорю, и будет всё нормалёк. Если узнаю, что ещё с кем что – убью. А будешь умницей – это не первый и не последний подарок. Главное меньше языком болтай на улице, тебе, конечно, по закону, уже можно жить, пятнадцать ведь есть, возраст согласия, но всё равно, не надо много рассказов всяких. Поняла? Я язычок твой мы другой работой загрузим» - от расстегнул брюки, снял, скинул плавки, сел на край постели – «Иди сюда, сползай с дивана, вот, становись на коленки, вот так, бери ручкой, давай, как конфетку его»
Витька нажимал на скрипучие педали велосипеда, его ожидали старые и проверенные кореша. Праздник сегодня ещё продолжится, а если не хватит, они опять сгоняют к своему старому другу Роману. Дай Бог ему здоровья!

Полностью повесть «Моряк в селе» можно прочитать на сайте прозаика и журналиста из Калининграда Сергея Сальникова: https://sss1949.wixsite.com/salnikov