Сюжеты

Хоть мне уже совсем скоро  должно наступить 60.И может, я все еще и могу считаться ягодкой.Хоть ягодка эта уже довольно пожилая стала.
Но я абсолютно до сих пор не в силах даже самой себе объяснить один факт.

Почему в моей школе, где срок обучения еще до всех последних новомодных реформ, был изначально определен в 11 полновесных лет обучения.

Так почему уже тогда. Старшая школа начиналась в восьмом классе, где всех уже до окончания определяли обучаться радикально во вторую смену, где все самые  главные и тревожные экзамены происходили как раз по итогам восьмого года обучения?

Где все ученики гордо начинали называться на "Вы"? Где начинали и стипендию   уже платить за обучение без троек?

В восьмом классе с 14 рублей.Потом каждый класс прибавляли по 2 рубля.И в итоге  повышенная стипендия в выпускном классе становилась уже несметной суммой в 22 рубля  и 50 копеек за раз.

Там  заканчивался курс "Анатомии", где все  самое интересное помещалось на последних страницах учебников. А вот химия и физика длились аж до десятого класса включительно. Химия становилась при этом органической и при особом желании там даже можно было вполне получить спирт, если сумкть. Какой при этом становилась физика, я определить не сумею. У меня изначально с ответом на последней странице любого учебника по этой науке не смогла сойтись ни одна задача из возможных. Справедливости ради отмечу, что  точно так же ответы  не сходились и у бедной учительницы этого  предмета.Но речь о другом. (Не отвлекаться!)

Интересно было другое. В восьмом классе  нас ожидало два экзамена.По литературе и русскому.Литература выражалась в сочинении. А на русском нас ждали правила и наши устные объяснения, что они обозначают в этом языке...

После этого     предмет "русский язык" исчезал из программы обучения.Оставалась только одна литература, но в более широком объеме при этом. А постичь тайны русского можно было уже  только на дополнительных занятиях с отстающими, если тебе удавалось к ним пробраться тайком.

Так вот литература.Там жизнь свела меня с лучшей во всем мире учительницей  этого предмета.И дело там было даже не в том, что она при всем уже  своем очень слабом        здоровье и крайне почтительном возрасте.Она      старалась при всем нездоровье не пропускать свои занятия сама.Она добросовестно  звала нас всех на положенное  "Вы", и это у нее легко получалось.
Но главным  там было  то...

Что в начале урока она опрашивала несколько человек из тех, кто должен был ей что-то сказать. А потом она давала примерно такую команду.

 -  А теперь уберите со столов абсолютно все, что у вас на них лежит.Это все  сложите в   портфели.
Портфели все поставьте на пол туда, где они не будут вам мешать. Сядьте на стульях удобней...


И она начинала сама читать нам русскую литературу.Она делала это  абсолютно свободно. Всегда наизусть. И с любого места и стиля. А делала она это непременно стоя сама. Читать русских писателей сидя она    считала для себя невозможным. Сидеть при этом разрешалось    только  нам, потому что мы ученики. А она стояла перед нами на больных своих ногах.И читала вслух.

В конце урока раздавалось домашнее задание.Русский - упражнения и очередные правила. С литературой оказалось намного сложней.

Например, именно в восьмом классе мы должны были учиться писать сюжеты изучаемых произведений.Формат строго оговаривался.Размер - полстраницы. В самом   крайне случе - целая.Не больше.


Вот тут-то и обнаружилась во  мне еще одна дефектность ума.Тогда я  точно сумела понять. Что  краткость - мне точно не доводится не только сестрой, но и более далеким родственником тоже. Я утопала в необходимых  мне деталях. Я не    смела не написать крайне нужных всем  для понимания сюжета подробностей.

Как писать про "Алеко" или "Бахчисарайский фонтан" полстраницы?
Даже  Лотяну на похожий сюжет      снял целый фильм с раздеваниями?


 Я  в отчаянии вырывала листы.Хватала новую тетрадь, когда прежняя уже   становилась слишком тонкой для обучения.Они ведь тогда стоили всего 2      копейки с "правилами октябрят" сзади.

И  тогда и обнаружилась одна моя личная особенность характера... Я осознала, что     копировать - это не мой удел абсолютно. У меня не получалось  никак написать повторно даже удачную фразу. В каждой из них я уже      все похожее   писала совсем другими словами, которых знала, оказывается, много. И все это оказывалось вариациями на заданную тему всегда.

А вот как раз в  изучаемой мною музыке. Этот жанр вариаций мне никак и  никогда не удавался. В музыке повторить  то же самое немного иначе мне было никак недоступно. Тогда  меня и осенило внезапно, но далеко  не в первый раз и тогда. Что к  музыке  я абсолютно неспособна. И обучение мое в этой школе было ужасной ошибкой.