Тишина

(ограничение 18+)присутствуют сцены жестокости и насилия.


Сегодня в офисе одной мелкой кампании было необычайно тихо. Так тихо, что можно было подумать, начальство устроило внеплановый выходной, либо в городе-многомиллионнике случилось что-то такое, из-за чего люди просто не могли работать. Белые потолки и бежевые стены одиноко взирали на столы, заваленные бумагами и канцелярией, на черные железные стулья с нелепо выпирающими отломленными перекладинами, на одиноко расставленные на подоконнике не политые комнатные цветы. В углу небольшого офиса небольшой точкой выделялся черный провал видеокамеры, записывающей безлюдный сегодня офис. Складывалось ощущение, словно никто не дошел до работы, не кому было идти. Только несколько раз за целый день тишину безлюдного офиса разрывал звонок стационарного телефона.

Глава кампании, статный молодой мужчина с темными короткими волосами, цепляющимся, часто прищуривающимся взглядом и слегка кривоватой улыбкой на лице сегодня спал крепким сном в обнимку со своей бледной, ревнивой, но горячо любимой девушкой. Длинные черные волосы лежали на побелевшем лице крепко спящего мужчины, обнимающего похолодевшей рукой ту, которой через неделю он собирался сделать предложение. Ему не снился ни успех его три года взращиваемой кампании, ни улыбка черноволосой красавицы с серо-голубыми глазами, ни его коллеги или друзья, ему не снилось абсолютно ничего. Вчерашним вечером его будущая супруга нашла в сообщениях благоверного не очень-то благоверный диалог. Кто же знал, что на другом конце провода была его знакомая, помогавшая с организацией предложения руки и сердца? Разговоры о кино, ресторане, номере на двоих. Опустошенная девушка не нашла ничего лучше, чем включить газ, когда он уснет, и уйти вместе. Красиво и безболезненно, как в сказке, в один день.

Вахтер, веселый, живой старичок, у которого почти на все случаи жизни была шутка или история, сегодняшним утром, даже, можно сказать, еще ночью, проснулся под звон старого кнопочного телефона. Однокомнатная хрущевка, белые, вышитые крючком салфетки, которые вязала его жена, зарядка под старую утреннюю программу, звучащую из того же дешевенького телефона, чай с бутербродами, быстрые сборы перед уходом на работу и традиционное кривляние перед зеркалом, висящим напротив входной двери. «Сегодня я расскажу анекдот, который точно всех сразит на повал, даже ту новенькую, вот увидишь.» - тихо сказал он и чмокнул фотографию своей жены, стоящую на комоде. Теперь черед прогулки до работы по просыпающемуся летнему городу с его разнящимися между собой новомодными высотками и старыми кирпичными домами.
Прогулка идет до тех пор, пока одна из ног не начала себя странно вести, то прихрамывает, то не тащится. Рука с той же стороны стала слушаться с большим трудом, как и нога. Лицо перекосило, а от вспыхнувшего волнения взлетело давление. Старичок зашатался, мыча что-то неразборчивое не желающим говорить ртом и пытаясь найти помощь хоть у кого-то из выгуливающих собак редких прохожих. Попавшийся первым человек в ужасе отшатнулся от неадекватного, пьяного, как казалось со стороны, старика, придерживая покрепче поводок. Вахтер запнулся, пытаясь подойти поближе и хоть как-то попросить вызвать скорую, найти таблетку, сделать хоть что-нибудь, и упал, завалившись на бок. Страх и боль в затуманенной голове пожилого человека исчезли вместе с ударом виском о край бордюра. Остекленевающие глаза отражали в себе хозяина собаки, от испуга отпустившего поводок, и его пса, что успел вырваться и вцепиться в руку умирающего старика. 

Одна из работниц, снова поругавшаяся вчера с работниками банка, с утра, выключив надоедливый будильник, не заметила ничего необычного и проспала до обеда. Проснувшись и сладко потянувшись, вспомнила вчерашний разговор и помрачнела. Долг по кредиту, вроде как, и начинает постепенно закрываться благодаря новой работе, но вот настырные работники банка постоянно просят ее поторопиться. Да, они правы, но она не виновата в том, что в старом коллективе она была не просто серой мышкой, а тем, кого гнобят, тем, кого, можно сказать, за человека не считают. Она не виновата в том, что не способна ответить на издевательства, шутки и сплетни за ее спиной, что не может грубить, ведь так нельзя, как говорят ее знакомые и друзья, как говорили ее бывшие коллеги. И конечно же, она не виновата в том, что все это вылилось в постоянные нервные срывы и истерики, которые доктор порекомендовал сгладить сильнодействующими таблетками, что не особо-то ей помогают с ее проблемами.
Взгляд скользнул по телефону, лежащему рядом с подушкой и подключенному к зарядке. Сколько там времени? Уже полдень! Странно, но нет ни одного пропущенного с работы. Испуганная женщина встала и, направляясь на кухню, увидела своего любимого кота, единственную отдушину в этой кишащей несправедливостью и проблемами жизни, лежащего окоченевшей тушкой возле входной двери. Она трясущимися руками, пытаясь не упасть от бессилия, схватилась за банку с транквилизаторами, не разбирая из-за слез, ослепивших ее, сколько таблеток берет. Ноги подкосились и ее тело грохнулось на пол. Через пару минут руки снова открыли банку и начали доставать таблетки до тех пор, пока упаковка не опустела. Распластавшееся на полу тело с затухающим сознанием одной из работниц маленькой конторки корчилось в предсмертной агонии, пытаясь избавиться от лишних таблеток, заливая пол слезами и рвотой, загаживая штаны и издавая нечленораздельные звуки. Спустя несколько часов все улеглось, и в комнате стало тихо, только пластиковые часы с напечатанной на них фотографией луга, висящие на кухне, медленно тикали, бессмысленно отмеряя время, которое отмерять теперь не для кого.

Вторая работница небольшой кампании – молодая синеглазая девушка с шикарной фигурой и белыми крашеными волосами, вчерашним вечером решила одеться как можно более вызывающе: короткие джинсовые шорты, едва-едва прикрывающие идеальные формы ягодиц, короткая футболка на несколько размеров меньше, едва достающая до пупка, легкий макияж. Нет, она не пошла в клуб и не пошла продавать тело, это уже в прошлом, этого уже не хватает: ощущения угасли, адреналина и кайфа от нового нет. Нужно что-то пожестче и посерьезнее, экстрим, как, например, изнасилование. Да, это странно, необычно и даже, может, ненормально, но фетиши не выбирают. Конечно, нужно позаботиться о защите: вместо неудобных каблуков – удобные и легкие кроссовки, в сумочке – шокер и газовый баллончик, в отдельном кармашке – контрацептивы. Главное сначала – не сильно сопротивляться или вообще не сопротивляться, тогда не будет серьезного противодействия. Даже далеко не каждый маньяк-насильник сразу убивает свою жертву, а значит, его легко можно заболтать. Хорошо, что опыт переговоров есть и язык подвешен. Да и не факт, что вообще повезет.
Девушка зашла в одну из темных подворотен, покачивая бедрами, но, постояв несколько минут, и не дождавшись своего, решила ходить кругами: сначала по улице, потом постоять немного в подворотне, потом пройтись по темному двору, потом снова подворотня и улица. На одном из таких кругов во дворе она почувствовала резкую боль в спине и упала. Сзади на нее навалилось тело, прижимая ее к земле и поплотнее вгоняя нож. Прежде чем она успела закричать, рот ей закрыла грубая мужская рука. Работницу небольшой конторки грубо перевернули, и она увидела искривленное гримасой злости лицо напавшего. Сумка оказалась далеко, а шок и ослабевшие от боли руки не давали оказать никакое сопротивление. Маньяк перестроился, начиная душить свою жертву, чтобы та не могла издать ни звука. Сознание начало затухать в ее бьющемся в конвульсиях теле. Утром изнасилованная и расчлененная девушка была уже в одном из мусорных баков того самого двора.

Сегодня в офисе одной маленькой конторки на работу не вышел никто. Складывалось ощущение, что начальство устроило всем незапланированный выходной: вахтер сегодня не открывал офис и не рассказывал за обедом свои пристойные и не очень анекдоты, поднимая настроение остальным; новенькая не поливает цветы, не пытается влиться в дружный коллектив и не принимает запланированного на сегодня подарка (сегодня ровно месяц ее работы на этом месте); «молоденькая», как называет ее вахтер, не пытается помочь шефу с предложением его девушке и не трещит на перерывах со стариком; начальник не организовывает работу остальных, не созванивается с важными клиентами и не обсуждает планы с коллективом. Сегодня в офисе было необычно тихо. Так тихо, словно никто не дошел до работы, так тихо, словно тут никого никогда и не было.