Интеллигентная поездка

 Было это больше десяти лет тому назад. Довелось мне отправиться в путешествие из столицы нашей Родины в столицу одной из автономий.
Начиналось всё благополучно: достался билет в так называемое «женское» купе.
Увы, рано радовалась: купе оказалось отнюдь не женским.
Но по порядку.
Зашла, как положено, за пять минут до отправления, успокоив провожающих заверениями, что билет у меня – «дамский», значит, компания будет интеллигентной. Да и ехать недолго.
 В купе уже находился пассажир. Конечно, не женского «полу». Представился: «Андрей, контрактник, еду в отпуск! Пиво будете?»
Как-то сразу стало не по себе, неуютно... Деликатно отказываюсь.
Парень оказался общительным: «А тут ещё двое мужчин, они в вагон-ресторан пошли. Тоже от пива отказались!»
Мурашки по коже. Виду не подаю: я ведь учитель, не в таких передрягах бывала. Подумаешь, пиво в купе на столике и вагон-ресторан. Может, господа-товарищи поужинать решили.
Так, произведём оценку обстановки («Спокойно, Ипполит, спокойно!»): паренёк словоохотливый, но вежливый, да и «Балтики» всего три баночки.
А Андрей не умолкает: «Да вы не стесняйтесь, присаживайтесь. Я бы вам нижнюю полку уступил, но у меня – верхняя. Хотите, чаю принесу?»
Ну что ж, отступать некуда, позади Москва.
Предлагаю совместное чаепитие.
Парень оказался приятным собеседником. После службы в армии он остался служить по контракту там же, в Чечне. Едет в отпуск, чтобы жениться. Становится понятной его многоречивость: соскучился по нормальному общению.
Мне было не до разговоров: ещё надеялась, что кто-либо из господ-товарищей после трапезы в вагонном трактире уступит мне нижнюю полку.
Но моим чаяниям не суждено было сбыться. Андрей, чуткий человек, смекнув, что дамочка засыпает, сказал, что пойдёт в тамбур покурить.
Взбираюсь на второй этаж.
На сон грядущий решила почитать и этих товарищей дождаться (мало ли чего, но будь начеку, училка!).
На сей раз взяла в поездку книжку «Афоризмы Фаины Раневской». Обожаю эту актрису и её искрометный юмор. Почему-то на цитате: «Не люблю, когда медный тазик изображает из себя хрустальную вазу», - я засыпаю.
Увы! «Спи, моя радость, усни!» ; не получилось.
Смех, громкая беседа, коньячные пары, «О! У нас ещё попутчик!»; голос Андрея: «Да, там девушка, она уже спит» (за девушку с двумя взрослыми сыновьями – низкий поклон тебе, добрый юноша); «Ну тогда и мы баиньки».
Что-то ещё бормоча, перекидываясь фразами типа «ты сам виноват – нет, это ты не прав», господа заваливаются спать.
Вжимаюсь в стенку насколько возможно. Кажется, я стала плоской, как камбала. Боюсь открыть глаза.
Господа благородно храпят.
У «камбалы» затекает бок. Переворачиваюсь, открываю глаза.
При свете ночника вижу, что товарищи эти растелешились до нижнего белья.
Опять превращаюсь в камбалу. Почему-то неловко...
А господа благородно храпят.
Начинаю дремать, но чутко прислушиваюсь. Стесняюсь встать с полки... боюсь лишний раз пошевелиться.
Скорей бы утро! «Мечтою встречаю рассвет ранний...», но засыпаю, измученная.

  Просыпаюсь вместе с господами-товарищами, которые так и не вспомнили о новой попутчице.
Громко желаю всем доброго утра.
Наконец-то они привели себя в порядок! Можно вставать.
Андрею, конечно, захотелось поговорить с попутчиками, которые, как стало ясно из их беседы, являются работниками телевидения, коммерческого канала. Едут в командировку. Понятное дело, рисуются, кичатся своим социальным статусом; в их речи (работа на публику, понятное дело) проскальзывают слова, употребляемые в той среде: Стаканкино (вместо Останкино), вешалка (вместо работника, вешающего микрофон-петличку на участников программы). Звучало это примерно так: «Да этот чел? Ему в Стаканкино только вешалкой быть!». Этакая полусветская болтовня шерочки с машерочкой.
Андрей, святая душа, впечатляется, задаёт вопросы, восхищается. Рассказывает о себе, об армейских буднях.
Господа-товарищи по-своему реагируют на его повествование, отпуская тонкие комментарии-намёки: «Наверное, по-русски звучит по-другому! Что-что? А, ну опять на русский язык переводить надо! О, да там даже так!»
Медленно, как электрический самовар, начинаю закипать. Дабы успокоиться, уткнулась в книгу. Ага: «Не люблю, когда медный тазик изображает из себя хрустальную вазу». Как изящно выразилась Раневская! Озвучить, что ли?
Ох, спокойно, Ипполит, спокойно! Парню хочется выговориться, поэтому не обращает внимания на двусмысленности.
После фразы: «Ну, ещё приходится на тумбочке стоять, то есть дневальным быть!»  - последовало манерно-изящное: «А, это там так они говорят»,  -  не выдерживаю.
Нет, я не затыкаю рот «аристократам», а перевожу разговор в нужное русло: теперь беседуем мы с Андреем! Браво, училка!

 Спрашиваю, есть ли у них в палаточном лагере библиотека; телевизор; как кормят, не страшно ли и – самый главный вопрос —  о дедовщине.
Паренёк отвечает обстоятельно, что лагерь в горах, поэтому телевизора нет, есть только небольшая библиотека; баня – раз в десять дней; в столовке кормят от пуза; неуставных отношений не наблюдается, так как народ у них серьёзный.
Помолчав немного, добавляет: «Вот только всё время одни и те же лица и одни и те же горы.   Сейчас я будто в другую страну попал: всё интересно, всё ново. Сначала думал, что разговаривать нормально отучился, но вроде получается!»
Его искренность и простота подкупали; про таких обычно говорят: «Милота человеческая!»
Да, но нужно ещё переодеться, ведь скоро приедем. Но как намекнуть тактичнее, чтобы пошли покурить? Достав с полки платье, спрашиваю: «А где можно переодеться?»
Андрей предлагает попутчикам устроить перекур. В ответ — утомительное молчание представителей бомонда. Парень отправляется без них.
… При полном параде (переоделась в санитарной комнате) начинаю собирать баулы. Прошу одного господина, вальяжно развалившегося на нижней полке: «Подайте мою сумку, она вон там!» Указываю рукой, что под лавкой.
О! Аристократизмом так и прёт: «Где?»
Учтиво, как на уроке, повторяю и ещё раз уточняю: «Вон там, под вами!»
Лёгкий смешок, недоуменное переглядывание: «Где-где?» При этом он посмотрел себе под ноги: «Где, не пойму?»
О, лучше бы ты  молчал, товарищ-барин!
Из меня попёрла училка: «Не вижу ничего неясного! Это всего лишь метафора, уместная в разговорной речи. Это я вам утверждаю как учитель русского языка!»
   Повисла поистине мхатовская пауза.
Затем была извлечена из-под лавки моя сумка и чуть ли не с поклоном вручена.
Мой внутренний голос ликовал! Даже не пришлось намекать на их «моветонский» ночной вид.
Приехали, наконец-то!
У господ-товарищей – вытянутые физиономии. А мне почему-то хотелось «врезать» словами из фильма «Любовь и голуби»: «Ой, а что это у дяденек лица такие? Двойку, наверное, получили?»
...Желаю Андрюшке успехов в боевой и политической, в личной жизни.
Царственный кивок  господам-товарищам-баринам.
Величественно (держи лицо, училка!) выхожу из купе.
… Всё-таки интеллигентная получилась поездка!