Копьё Ареса - ч. 6

                СЛУЧИЛОСЬ ТО, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ...

Хозяйство в колхозе было не малое. Кроме скотного двора и свинарника был и конный двор, и птичник и амбары для зерновых культур. Появились в колхозе новая машина под названием «веялка». Во время уборочной деревенская детвора, школьного возраста, работали на току, веяли зерно. Очень тяжёлый труд, надышавшись, пыли ребята два месяца кашляли. Детей тогда не жалели, приучали к любому труду и дети не сопротивлялись, наоборот, записывались в бригаду для работы  на гумне или на покосе задолго до уборочной страды. Работали, не жалея себя, не думали о будущем и подсказывать было некому. Пыль, жара, вечная жажда, голод и изнурительный труд…. Но было очень весело.
 
С десятилетнего возраста помогали колхозу. Детей никто не гнал на работу, сами шли. А сколько было гордости, когда на ток приносили районную газету «Знамя Ильича» с заметкой о юных тружениках и были перечислены их фамилии. Прохладу зерна и, запах его, они помнят до сих пор! Помнят ток под соломенной крышей, две веялки, у которых как у корабля лопасти и снаружи ручка, до которой не все ребятишки могли дотянуться. Рукоять длинная, по две женщины становились, чтобы крутить её.               
Такое было детство, и юность детей военного времени. Главное все работали и верили в светлое будущее. И что получили?  Развал всего, что создавало то поколение, да и наше тоже.

А случилось то, что случилось. В июне 1950 года – пять лет спустя после Победы – по СССР был нанесён удар сильнее  гитлеровского.
Именно тогда, с выполнения решения майского пленума ЦК ВКП(б) об укрупнении колхозов, и начался процесс уничтожения Советской власти и социализма.  Простые люди того поколения, и прежде всего, колхозники самого разного положения и ранга  оценивают его последствия однозначно: разрушение советского строя началось именно тогда, в июне 1950 года. Но вот какое дело: никакого решения, постановления, указа или указания на сей счёт об укрупнении колхозов, на свет не появлялось. И среди совместных «директив» ЦК ВКП(б) и Совета Министров СССР такого документа не нашлось.

Парадокс: всесоюзная компания, с жёсткими сроками объединения колхозов (июнь месяц и не позже) проходила, по сути, тайком, а её организаторы словно скрывались в подполье.
Здесь об укрупнении колхозов говорится уже как о факте свершившемся, а именно:  Совещание отметило, что в текущем году в колхозах Подмосковья проведена большая работа по укреплению колхозов. Во всех районах произведено слияние мелких колхозов в более крупные хозяйства. Укрупнение колхозов произведено по инициативе самих колхозников…

- Ничего не говорят о преимуществах крупных хозяйств, о том, насколько сократился штат председателей, бухгалтеров и счетоводов, и об укрупнении тоже нет и помина.  Ну не может такого быть! При живом-то вожде! – сетовала Марья Ивановна.

Оказывается, может. Отгадку удалось отыскать в другой «Правде» – Пролетарской. Вся 3-я страница «Пролетарки» за 28 апреля 1950 года оказалась занятой перепечаткой выступлений Хрущёва на сессии Московского областного совета 16 марта и на совещании передовиков сельского хозяйства области 31 марта того же года, а название звучало неопределённо: «О некоторых вопросах дальнейшего организационно-хозяйственного укрепления колхозов».

 Хрущёв ритуально ссылается на авторитет Сталина, заверяет слушателей о неуклонном следовании учению Маркса – Энгельса – Ленина – Сталина. А также… «по желанию трудящихся».
Вот как звучит последняя фраза в его выступлении:
 - Широкие массы колхозников понимают, что дальнейшее укрепление колхозов и рост зажиточности и культуры колхозников пойдёт значительно быстрее, если мелкие артели объединятся в более крупные. О том, что этот вопрос назрел, свидетельствуют массовые выступления колхозников на собраниях  с предложением об укрупнении колхозов. Колхозники многих артелей решили объединиться и создать экономически мощные хозяйства…

В правлении Гуровского колхоза собираются возмущённые жители села. Для них эта новость опять как революция. Только начали поднимать хозяйство, спокойно жить  и тут с неба свалилось непонятное объединение деревень.
 - Но вот загадка – почему столь эпохальное выступление Хрущёва не опубликовала центральная «Правда», а подсуетились лишь «правды» периферийные?- задают вопрос местные коммунисты. Но не председатель, не всезнающая Марья Ивановна ничего утешительного не могли сказать жителям села.
                Председатель колхоза только качал головой, он не мог представить, как можно расстаться со скотным двором, со свинофермой, с птичником и всё передать в соседнюю деревню Яшевку? Кто согласиться ходить на работу за три – пять километров?
А вывод был однозначный: осмелевшая после войны и обнаглевшая до предела партийная номенклатура решилась авантюрно действовать вопреки законам и Конституции, присвоив себе право навязывать советским людям – в данном случае, колхозникам и работникам сельского хозяйства  свою волю. То есть, выступить против Сталина, а значит, против советской власти. Ещё при живом вожде, за его спиной, прикрываясь его авторитетом.
               
- Вот подлецы! Потом заявят, что действовали только по воле деспота Сталина, по принуждению, находясь под дулом пистолета…,- возмущался народ.
 - Они даже установили границы поселения (поселением назвали объединённые деревни), в которые входят два или несколько населённых пунктов, и устанавливаются границы с учётом пешеходной доступности, так чтобы колхозник, посетив административный центр сельского поселения, мог вернуться обратно домой в течение рабочего дня.  - Поддержал разговор председатель.
                Освободившись от своего хозяйства, деревня стала приходить в упадок. Молодые люди уходили в армию и не возвращались, а затем забирали и мать, отцы в то время были в дефиците.  Лишь с 1964 года престарелые крестьяне получили первую в своей жизни пенсию по общесоюзному закону и остались в разоренной деревне доживать свой век.
               
  Марья Ивановна часто стала задумываться – как могло случиться, что люди после революции с большим энтузиазмом, с невероятным вдохновением начинали строить новую жизнь, верили в светлое будущее, и вдруг резко всё поменялось, пропала вера в справедливую власть. Разорение  сельского хозяйства в стране продолжалось. Сама Марья Ивановна перестала говорить пылкие речи, и призывать к ударному труду. Получив пенсию, она совсем успокоилась. Сыновья работают, младший сын женился, внуки растут.