Фотоархив деятелей Русской Зарубежной Церкви. 20

Фото: Княгиня Татьяна Константиновна Багратион-Мухранская (1890 – 1979; урожд. Романова). С 1924 года – староста прихода Крестовоздвиженской церкви в Женеве; с 1951 года –  игуменья Тамара. 1915 год; Россия. Автор фото неизвестен. Фотоснимок приобретен у частного продавца открыток в Цюрихе. Вероятно, снимок является  копией с оригинальной  фотографии.  Копия хранится в архиве Холодюка А.Г. Публикуется впервые.


                К 100-летию Русской Православной Церкви заграницей (1919 — 2019)


                О ПРОЕКТЕ  "ФОТОАРХИВ ДЕЯТЕЛЕЙ РУССКОЙ ЗАРУБЕЖНОЙ ЦЕРКВИ"


Проект "Фотоархив деятелей Русской Зарубежной Церкви" задуман  автором  в год 100-летия РПЦЗ с целью обнародования редких фотографий (с автографами и без них) известных клириков и монашествующих РПЦЗ, ныне здравствующих или уже ушедших из жизни. Все фотографии хранятся  в  личном архиве Холодюка А.Г. (Мюнхен, Германия). Многие из фотоснимков принадлежали  в прошлом старшей сестре (наместнице) Феоктисте  (Ягнам; 1924 — 2012), подвизавшейся  в Горненском  и Елеонском монастырях на Святой Земле. Часть фотодокументов  приобретена автором в  Иерусалиме, Цюрихе, Женеве, Нью-Йорке, Мюнхене и др.  Другие  фото  подарены людьми, пожелавшими остаться неизвестными.  Некоторые фотографии деятелей РПЦЗ сделаны самим автором. 


ЛИСТ 20. КНЯГИНЯ ТАТЬЯНА КОНСТАНТИНОВНА БАГРАТИОН–МУХРАНСКАЯ  (1890 – 1979; УРОЖД. РОМАНОВА).


Княгиня Татьяна Константиновна Багратион-Мухранская была старшей дочерью Великого князя Константина Константиновича (1858–1915) и Великой княгини Елизаветы Маврикиевны (1865–1927). В 1911 году княжна Татиана вышла замуж за  князя Константина Александровича Багратион-Мухранского (1889– 1915). От этого брака Татьяна Константиновна имела детей: Теймураза и Наталию. После событий 1917 года в России вдове Татьяне Константиновне пришлось эмигрировать с двумя детьми и сопровождавшим ее полковником А.В. Короченцовым (1877–1922) на Запад, в Швейцарию. Спустя более двух десятилетий пребывания в эмиграции княгиня Татьяна Константиновна приняла в 1946 году в Женеве монашеский постриг с именем Тамара и переселилась в том же году на Святую Землю. Здесь она начала монашескую жизнь в Гефсимании, а в 1951 году продолжила ее на Елеонской горе в Иерусалиме. Став игуменьей Свято-Вознесенского монастыря, она многие годы управляла им и скончалась в этой обители в 1979 году.

Фото датируется 1915 годом.  Год был очень трудным в жизни княгини.  Ниже приводится фрагмент из книги автора "Игуменья Царского Рода" (Москва, 2018), где рассказывается о событиях 1915 года в жизни Татьяны Константиновны.

...Сынок Мураз в день Рождества ходил с матерью в госпиталь и каждому больному (Лейб-Эриванцу. – Примеч. автора) в госпитале вручал платок со сладостями, а сестрам милосердия – чашки с сюрпризами. Княгиня получала от Эриванцев благодарные телеграммы и решила, что «работать для них больше и дальше – в этом вся ее жизнь и радость».
 К пасхальным праздникам 1915 года она послала в Эриванский полк 2500 куличей с розами на каждом. В праздник Пасхи того же года, проходивший в походной маленькой церкви в Павловске, Татьяна Константиновна и не предполагала, что ее семейное счастье продлится недолго. Никто из причащавшихся тогда не подозревал, что Пасха будет последней в жизни Великого князя Константина Константиновича и супруга Татьяны Константиновны. В те праздничные пасхальные дни Теймуразу шел третий год, а Наталье только исполнился один годик. Господь укреплял княгиню в новых испытаниях и телесных страданиях. Одна беда, говорят в народе, не приходит в дом, за нею могут последовать и другие. В апреле произошло падение княгини с маленьким Теймуразом из открытой низкой повозки – шарабана. 21 апреля 1915 года Татьяна Константиновна после этого несчастного случая рассказала со всеми подробностями о «крушении» в письме Великой княжне Татьяне Николаевне: «Полома нет, но порваны связки, и шина на 10 дней положeна до выше колена, чтобы в колене не было выпада. Я смешила доктора и хотела, чтобы Тетя Оля перевязывала и т.д. Вечером температура 37,7 и ужасно, невыразимо мучительно. Положили и привязали ногу к мешкам с песком, потому что металась вовсю, с тех пор лучше и лучше, а вчера неожиданно приехал Костя – муж...» . Потерпевшая передвигалась на костылях.
Приехавший с фронта князь Константин Александрович Багратион-Мухранский устроил в своих комнатах в Павловске вечер для раненых офицеров Эриванского гренадерского полка, лечившихся в царских госпиталях в Царском Селе. Война тем временем продолжалась и  набирала силу. Князь Константин Александрович Багратион-Мухранский часто писал супруге с фронта и рассказывал о себе и о своих сослуживцах. Княгиня Татьяна Константиновна весной 1915 года делилась своими переживаниями и чувствами с дочерью императора Николая II Великой княжной Ольгой: «Получила страшно интересное письмо мужа, который 4 дня пропадал, находясь в разведке в тылу германцев!». Разлука еще сильнее скрепляла взаимные чувства супружеской четы Багратион-Мухранских. Молодая княгиня Татьяна Константиновна в письме к Великой княжне Татьяне Николаевне, делилась своей «громадной радостью – Костя мой приезжает на три дня» и добавила в тексте: «Я так счастлива, так счастлива, что не знаю, что писать...» А муж княгини рвался на передовую, мечтая перейти в пехоту, где из-за больших потерь недоставало офицеров.
В своих мемуарах «В Мраморном дворце: Из хроники нашей семьи» Великий князь Гавриил Константинович писал, что его сестре Татьяне желание мужа о переходе в пехоту «было не особенно по душе, но она согласилась».
18 мая 1915 года князя Константина Александровича Багратион-Мухранского назначили командиром роты к 13-му лейб-гренадерскому Эриванскому полку. А уже на другой день... он пал смертью храбрых: «при атаке укрепленных германских позиций убит ружейным выстрелом в голову под Ярославом с. Загроды (ныне – территория Польши. – Прим. автора)». Телеграмма генерала-адъютанта Алексея Алексеевича Брусилова от  20 мая с Юго-Западного фронта о гибели мужа и награждении его Высочайшим приказом Георгиевским крестом стала известна и княгине Татьяне Константиновне.

Брат князь Гавриил нашел сестру в Пилястровом зале. По его воспоминаниям, «она сидела и была очень спокойна. Слава Богу, она очень верующий человек, и приняла постигший ее тяжкий удар с христианским смирением. Она не надела черного платья, а надела все белое, что как-то особенно подчеркивало ее несчастье». В церкви Павловского дворца состоялась панихида с участием императора Николая II и императрицы Александры, но из-за болезни на ней не мог присутствовать отец овдовевшей дочери.
«У меня на душе страшно спокойно, и я этого не могу уразуметь, – напишет княгиня-вдова своей «тете Оле». – Или, вернее, потому и спокойно, что он есть. И там, где он есть, нет недоразумений, недоговорок, обид – там все ясно, просто, все любовь. И потому здесь не страшно – зная, что там все понятно». Погребение князя Константина планировали провести на его родине, в Грузии. После 19 мая княгиня Татьяна Константиновна, в растерянности собираясь на похороны в Мцхету, написала Великой княжне Татьяне Николаевне: « Милая Татьяна! У меня безумная мысль, ответь мне по телефону, можно или нельзя. Венчаясь с Костей, я была в ленте Екатерининской, теперь, когда эта жизнь кончается, можно ли мне проводить его в той же ленте? То есть, надеть ленту и звезду на похороны? Пожалуйста, спроси Государя. Целую Татиана. Надеюсь, второй раз приобщиться в Мцхете. Хочу скупить все розы в Тифлисе для него...». Княгиня из-за болезни ноги после падения ходила на костылях, с ними она и поехала на Кавказ. В трудной дороге ее сопровождал брат князь Игорь Константинович. По пути в Грузию они прибыли сначала в Харьков, где встретили доставленный туда по железной дороге запаянный гроб с телом погибшего супруга. Далее они отправились в древнюю столицу Грузии. Погребение 26-летнего князя Константина Александровича Багратиона-Мухранского состоялось 31 мая 1915 года в Мцехте, в родовом склепе – усыпальнице, расположенной в древнем православном соборе Светицховели, в том самом соборе, где согласно летописи, отпевали и святую царицу Тамару. По воспоминаниям современников, грустно было смотреть на бедную Татьяну Константиновну, когда опускали в могилу тело ее супруга. Его лица в гробу она так и не видела. Через два дня после погребения в Мцхете князь Игорь Константинович получил телеграмму о кончине их дорогого отца. И этот еще один тяжелейший удар Татьяна Константиновна приняла с христианским смирением. О тяжких минутах расставания с отцом перед похоронами в Грузии она позже напишет: «Прощаясь с отцом, он, перекрестил меня, смотря прямо в глаза. Мы оба сознавали, что больше не увидимся, и что он мне даёт последнее благословение». В день похорон отца Татьяна Константиновна встретилась один на один с вдовствующей Великой княгиней Елизаветой Федоровной, настоятельницей Марфо-Мариинской общины в Москве. «Меня утешила и подкрепила. Без одного движения», – вспоминала позже княгиня Татьяна Константиновна. На Каменный остров, на окраине Петрограда, к вдове Татьяне Константиновне неожиданно для нее пришел российский государственный и общественный деятель Анатолий Фёдорович Кони. Он сказал ей лишь несколько слов, и Татьяна Константиновна на всю жизнь запомнила эти мудрые слова утешения друга отца: «Вы всегда носите в сердце Христа, как Ваш отец всегда его носил...» Многие люди навещали овдовевшую Татьяну Константиновну, нуждавшуюся не только в утешительных словах, но и в материальной помощи. Такую помощь оказал император Николай II, которого в тексте письма от 17 августа 1915 года Татьяна Константиновна назвала «Дорогой Дядя Ники»: «При каждом известии войны моя бессловесная мольба: да укрепит Тебя Господь прежде всех и дарует сердцу Твоему мир и уверенность воздвигнуть Родину нашу от опасности». В этом же письме, отправленном из «усадьбы Панброво ст. Козловка» Костромской губернии, княгиня написала императору Николаю II слова благодарности «за несказанную доброту». Здесь же она рассказала кратко и о себе: «Моя жизнь сложилась так, что благодарность Тебе не сходит с моих уст. 24-го [августа] минет 4 года со дня нашего венчания – дня счастливейшего, дарованного Тобою. Весною 1914 г. Ты пожаловал нас и командировкою моего мужа в Крым, сократил нам тягостную разлуку. Радостно, хотя кратко, было наше супружество, когда Богу стало угодно взять к Себе Костю, но благодаря Тебе, ему возможно было отдать жизнь свою там, куда влекло его сердце, среди славных уроженцев далекого родного ему Кавказа. Теперь я пишу потому, что сердце переполнено новою Твоею милостью. Помимо великой материальной поддержки, назначенной мне Тобою, которая позволяет мне устроиться самостоятельно и даст даже возможность купить дом (Дяденька осмотрел для меня на Каменном о[стро]ве деревянную дачу – особняк с садом). Помимо всего этого, я вижу особое благоволение в том, что единовременное пособие и пенсия эта даруется мне Тобою за заслуги возлюбленного мужа моего, освященные его бесстрашным подвигом и смертью на бранной сечи за Тебя и Отчизну».
До конца своей жизни опекуном племянницы Татьяны и маленьких детей стал ее любимый Дядя, Великий князь Дмитрий Константинович.