Так случилось ч 1-7

Советский Союз. Так случилось... Жаль.
      ...
Кое-что основано на реальных событиях.
 
    Ч. 1
 
Александр отдал билет проводнице.
  - Только вот место освободится через полчаса. А если будем так опаздывать, то и через час. А других мест нету. Хочешь, посиди у нас в купе, только там напарница спит, - женщина в форменной блузе виновато смотрела на вошедшего паренька.
  - Раз спит, здесь подожду, в проходе, что делать.
  - Час целый!
  - Ну, мне-то двадцать, не семьдесят лет. Уж выдержу как-нибудь.
  - Ну, смотри,как хочешь. Вот тут, во втором купе скоро место освободится. Только тихо. Ночь, она и в поезде ночь.
   Спящее купе было полуоткрытым. Не спала девушка, сидящая на нижней полке.
  - На ваше место молодой человек, - кивнула на Александра проводница, глядя на неё.
  Пассажирка  пожала плечами.
  - Так пусть заходит, - пригласила сесть рядом, отодвинувшись к окну. Небольших лет, темноволосая, она улыбнулась Александру.
  - Здравствуйте, - войдя, сказал шёпотом Александр, поставил на сиденье возле двери свою дорожную сумку, - издалека едете?
  - Из самого Ленинграда, - а она обрадовалась новому молодому попутчику - ей бы отвлечься, немного отдохнуть от ожидания предстоящих событий. Цель  путешествия, состоявшегося наперекор мнению родных, пугала  всё больше, чем меньше времени оставалось до финала. Как обернётся всё - никто не знал.
  - К родственникам? - юноша сел, удобно расположился, облокотившись на сумку, с интересом смотрел на прежнюю хозяйку его будущего места в вагоне.
  - Да.
  - Ждут вас, готовятся, - Александру хотелось завязать разговор.
  Девушка качнула головой.
  - Не ждут.
  - Так что, как снег на голову?
  - Почти так. Только я для них - целая лавина.
  - Любите сюрпризы делать?
  - Не люблю, но - так случилось.
  - Меня Александром зовут.
  - Александром? - Девушка будто вздрогнула, глянула в его лицо, - я Лия.
  - Красивое имя, нежное. Ведь вы удивились, когда я назвался.
  - Есть чему. Совпало... так, - она усмехнулась, - надо же, - Чуть подумав,  протянула листок бумаги - он был  исписан, изрисован только одним именем в разных вариантах - Саша, Саня, Сашенька, Алекс, Сашок... С вензелями, линиями, чёрточками - по-всякому - всё, что придумалось в сумрачном молчащем купе.
  Александр пробежал глазами по листку. Лия склонила голову  -  вроде как и пожалела о сделанном, отвернулась к окну, но продолжила.
  - Это имя моего отца.
  - Лия Александровна, значит.
  - Не значит. Лия Вартановна. Бывает так, - она посмотрела на собеседника, хмыкнув.
  Тот пожал плечами - да,  бывает всяко. Лия не стала дале раскрывать семейные тайны, а расспрашивать о том  было неловко. Но поговорить можно и о другом.
  - Учитесь или работаете?
  - Учусь в театральном. Династия у нас уж...
  - Так и у нас династия - на геолога учусь! Вот, домой еду. Мать, дед ждут меня. Мама пельменей налепит - красота! А вы родились в Ленинграде?
  - Да.
  - Любите свой город?
  - Ну, кто же родину не любит? Этот город - мой дом.
  - Целый город?
  - Да.
  - Тогда мой дом больше вашего - целый Урал!
  - Мы с вами очень богаты, - ох, опять хорошо улыбалась. А глаза у неё как два голубых озерка в роскошном убранстве ресниц...
  Очень жаль, подумал Александр, что  не едет он в этом поезде из самого Ленинграда, или Лия не с ним, на Урал...
  Вдали, за плотной, жутковато-однотонной массой леса  заблестели огни города.
  Лия вынула из маленькой сумочки, лежащей на столе, чёрную ленту, повязала её на голову. Лента не шла к её облику, выглядела нарочито.
  - У вас беда?
  - Да, случилось... в семье отца, - девушка замолчала, ресницы сомкнулись, скрылись озерки, но только на секунды.
  - Подъезжаем, почти без опоздания, - пробормотала проводница, просунув голову в купе.
  К сожалению!
  Александр и Лия ещё успели обменяться адресами, записали дни рождения друг друга - они оказались рядом и совсем скоро.
  Он проводил её на перрон, заскочив в тронувшийся поезд.
  Как хорошо, что достался ему билет в этот вагон и было в этом вагоне всего одно место...
  ... Такси остановилось возле подъезда. Выходя из машины, Лия раскрыла зонт - лил дождь.
  В притихшей,измученной квартире не спал он один. Непрерывно курил, сигарету за сигаретой, выдыхая дым в распахнутое окно. Лия выглянула из-под зонта. Она узнала его - со школьных фотографий из маминого альбома светлоглазый парень...
  Он смотрел вниз, на мокрый ясень, росший посреди двора. Он вспоминал. Да, ясень. Такой же, далеко отсюда, в другом городе, в другом дворе,в другом времени. В его детстве и юности.
                ...
     Ч.2
  Трудолюбивое бакинское солнце, целый день наполнявшее до самых крыш  жарой уютный двор,окружённый двух-,трёхэтажными домами, наконец, умерило свой пыл.Стены домов ещё отдавали накопленное тепло, но в воздухе уже вилась прохлада.
  Под сень старого дерева собирались мужчины. На крепких самодельных столах раскладывали нарды, рассаживались на добротных лавочках вокруг. Кому не хватало места, выносили домашние табуреты, густо покрашенные масляной краской . После рабочего дня и сытного ужина начинался длинный говорливый вечер.
  Чуть позже мужчин, переделав домашние дела, выходили во двор женщины. Сидели отдельно от мужчин на скамейках вокруг лысоватых клумб. Шили,вязали, обсуждали, одобряли и осуждали, присматривали за детьми - своими и соседскими, не разрешая им громко кричать, обижать друг друга и ( упаси Боже и Аллах!) драться. Юные жители "этажек" (местное название жилищ) бегали, орали, свистели, гремели самокатами, смастерёнными отцами и дедами из досок и подшипников, принесённых "с работы", и даже, бывало, дрались. А ещё пеленали кукол, рисовали цветными мелками на тротуарах и фасадах домов, прыгали через скакалки...
   Дети иногда прибегали под старый ясень к своим отцам. Но те отмахивались от отпрысков, увлечённые важными мужскими делами. Ах, как завидовал  Саша в этот момент той счастливой ребятне. Ему очень хотелось вот так же встать за родной широкой спиной... Но отца у Саши не было. Он погиб во время аварии на нефтепроводе.
   Бабушки после папиной смерти тоже вскоре не стало. Остались они с мамой одни.Была у мамы сестра, но приезжала она  редко, всегда настойчиво зазывая их к себе. Жила тётка с мужем и двумя дочерьми,возрастом чуть младше Саши, в пригороде. Имели они небольшой домик и при доме - самое замечательное место на земле, по мнению Саши, - просторный сад. Здесь время текло спокойно, неспешно. Сад был наполнен плодами. Они висели над головой, лежали под ногами, росли совсем рядом - руку протяни. Хартут - сочный и сладкий, нежный инжир, изумительная хурма, мушмула, гранаты, душистые персики, ягоды - малина, клубника...Сколько всего! Уезжали Саша с мамой всегда с полными сумками и долго потом  в осиротевшей квартире пахло тенистой свежестью.
               ...
     Ч.3
   Муж тётки, дядя Жора - уроженец Одессы. Но, так случилось, родившись на берегу моря Чёрного, "военку" проходил на море Каспийском.Как положено. Три года. Морфлот. Здесь и "пришвартовался", как говорил он сам, рассказывая о своей женитьбе. "Крутой житухин поворот случился",- пояснял он. Быстро обжился. Громкий, подвижный, весёлый. Работал, или, по его выражению, служил дальнобойщиком. Работу свою обожал, объехал полстраны,бывало, надолго оставляя семью.Когда погиб Сашин отец, тоже был далеко.Привёз тогда племяннику много подарков и стал называть Сашу сыном.Это он учил мальчишку плавать, катал на инспекторском катерке по морю, помогал освоить велосипед, который сам же и купил.А однажды, на Сашино четырнадцатилетие, подарил ему то, что взорвало воображение подросшей детворы всего района - настоящие наручные часы,которым не страшны удары, падения. Саша демонстративно нырял в море , не снимая сию драгоценность, на самую глубину. И даже после этого часы исправно тикали, не изменяя точному времени ни на секунду!
 - Ты уже взрослый, сынок,- сказал дядя , вручая подарок,- так случилось в твоей жизни, ты - единственный мужчина в своей семье.А мужчины всегда отвечают за своих женщин. Ты теперь отвечаешь за свою мать, свой дом.
 - Я - глава семьи?- Саша даже поперхнулся.
   Дядя Жора похлопал его по спине.
 - Нет, сынок, глава семьи - мама, ты - главный ответственный.
   Главный ответственный. Саша не позволяет маме таскать тяжелые сумки и теперь сопровождает её в походах на базар. Моет подъезд, когда подходит их очередь.
 - Баба, баба! - кричат соседские сорванцы, указывая пальцами на Сашу,возившего по ступенькам тряпкой.
   Однажды такую сцену застал дядя Жора. Гренадерского роста, широченный в плечах,он мог бы разогнать толпу насмешников в два счёта! Но дядя сделал по-другому.Взяв и себе тряпку, встал рядом с племянником. Вдвоём они быстро навели "морской порядок", вымыв даже панели и подоконники.
  - Недоумки! Насекомые! - возмущался дядя Жора, досёрбывая третью тарелку вкуснейшего маминого борща,- оседлали своих родителей, а сами гроша ломанного не стоят!
   А потом сказал такое...
  - Ну, мать, собирай сына, поедет со мной в рейс.
   Это стало событием грандиозного масштаба в тот день, когда на замерших глазах всего юного дворового люда  въехала огромная машина, уместившаяся на небольшой проезжей части только благодаря мастерству шофёра. Она въехала и остановилась под Сашиными окнами,посигналила.  Через полминуты дверь подъезда распахнулась, выскочил Саша с брезентовым рюкзаком на спине, следом вышла расстроенная мама.
  - Всё будет хорошо!- дядя по-мужски пожал ей руку, оглянулся - ну, прощайся с матерью,путешественник!
   Машина, сделав круг, выехала со двора, унося двух мужчин в океан приключений, оставив позади себя море тихо кипящей зависти.
            ...
     Ч.4
   Всего-то неделю длилась поездка. Но как изменился Саша за это время! Нет, он не стал выше ростом, шире в плечах. Но он ... вырос.Когда открылась дверь кабины запылённой машины, и вышел её сын, она вдруг почувствовала...Провожала Сашу, а встретила почти Александра.И не игрой было поведение её повзрослевшего мальчика, не стремлением казаться, а появившееся умение быть серьёзным и молчаливым.
   Настоящая  работа, мужские разговоры, бывало и с крепким словцом, взаимопомощь,  все события,  случившиеся в рейсе стали катализатором созревающих изменений в нём.
   Ему было трудно , но не было тяжело, было весело, но не беззаботно. Вечером  быстро и крепко засыпалось, а утром будто пружина расправлялась, выталкивая из постели, как только открывались глаза. Дом далеко, нет мамой приготовленного завтрака, но есть тонкий дымок догоревшего костра, утренний ветер, прохладная вода Каспия, лучи восходящего солнца, умытого бесчисленными серебристыми волнами.Были  длинные рабочие дни,  ломота в теле, утомление.Что-то в машине, случалось, ломалось, чинилось . Саша видел непоказное умение отвечать за своё  дело. Сам,  здесь и сейчас. Это и было мужской работой с мужским характером. Саша это понял, принял, впитал и решил стать дальнобойщиком.
    -Э, погоди, сынок. Чужие тропы топтать - своего счастья не знать, - так моя бабка говаривала. Ты помнишь наш разговор, когда под Махачкалой стояли?
    - Да ,помню.
    - Вот и я помню - о военном деле ты говорил, офицером стать хочешь.  Когда профессию выбираешь - тут крепко думать надо и бить один только раз и в самый "пуп", в "яблочко", значит.         
  Они сидели за столом, празднично накрытым мамой к приезду дорогих людей, рассказывали ей о том, как прошла поездка и с удовольствием управлялись с содержимым  тесно расставленных тарелок.
    - Офицером? - мама удивлённо подняла брови.- Вот так новость!
    - Что ж это неплохо, - дядя Жора одобрительно кивнул,- там не забалуется. А если есть стремление - бейся, добивайся своего.- Потрепав Сашин затылок, продолжил,- ты готовься, а я по своим каналам пробью. Что там, как. Училище выберем. Офицером - значит, офицером. Думать будем.
            ...
     Ч.5
    Сказано - сделано. Вскоре дядя "прибыл для доклада".
    Закипел  чайник, "настрогали" бутерброды. Ждали маму. Ничего не подозревая, она зашла в квартиру. Четыре мужские руки забрали у неё пакеты с покупками. Двое мужчин проводили к столу, налили чай...
     "Большой совет" начался. Дядя во главе стола с тонкой тетрадкой в руках. Торжественно открывает её. Тут - все сведения: какие училища, где находятся, чему и как учат, куда распределяют. Дядя Жора уделил внимание тем учебным заведениям, которые находились в Баку или недалеко от него - всё-таки не хотелось отправлять мальчика далеко.
    От Саши  требовалось - кроме соответствующих знаний по предметам обязательная общефизическая подготовка.
   - Это чтоб "колбасой" не висеть на турнике на радость всем, - заявил дядя, - и на марш - бросках в военном училище спины товарищей не разглядывать.
   Саша уже занимался волейболом, был в сборной.
   - Добавим ещё плавание - не помешает.
   С дядей согласились.
   Спустя уже несколько дней Саша совершал заплывы в бассейне. Почти сразу к нему присоединился его друг, одноклассник и товарищ по волейбольной сборной Вартан. Поначалу они заметно уступали на водных дорожках более подготовленным "старожилам", но, со временем,упорно потрудившись, выравнялись.
      ...
     Ч.6
   Время - канва, на которой каждый творит узор своими мыслями, свершениями. Каждый день - новые слова или молчание,поступки или проступки, находки и потери, построение и разрушение и так далее, далее... У каждого - своё.
   Время - это наша жизнь. Иногда стремительно - и мы спешим, несёмся - вперёд! А бывает, оно станет медленным, тягучим как мёд. И тогда оглядываешься вокруг. Жизнь замедляется, давая себя рассмотреть: люди - то какие разные, а у кошек и собак тоже характеры, а как пахнут юные клейкие листочки тополя, а в пору листопада аромат, а ёлка под снегом, словно невеста... Сколько вдруг всего... Время даёт отдышаться, набраться сил - впечатлений, чтобы снова освежёнными, наполненными прицеливаться (как точно - это в меру способностей) и - опять стрелой...
       ...
   Годы пролетели. И вот снова лето - его восемнадцатое.Июньское предвечерье. Саша ходит из угла в угол, меряя ногами жилплощадь - так называла бабушка их квартиру.Она умерла, когда Саша был в пионерском лагере. Он не был на похоронах, так решила мама. Бабушкина комната стала Сашиной. Не сразу. После приезда Саша ещё месяц спал на прежнем месте, в "зале",пока не свыкся с утратой.
   Из бабушкиной комнаты в "зал" - совсем маленькую проходную комнату -  перевесили часы с кукушкой и вынесли кресло. Теперь оно стояло у окна рядом с резной этажеркой, на которой лежали газеты, журналы, немного книг, а на средней полке - телефон. Жёлто-зелёный, пузатый, чем-то похожий на большую лягушку. Именно он сейчас стал центром квартиры. Что квартиры - вселенной!
   В пять обещала позвонить Сона. Стрелка часов  перескочила на другую от двенадцати сторону. Пять минут шестого, десять, пятнадцать... Саша схватил трубку не к месту присмиревшего телефона, набрал номер.
   - Да, - прозвучало в трубке тихо.
   Сона... Семь месяцев, как они знакомы. А кажется дольше - всю жизнь. Да, всю жизнь. Это Саша сразу понял, как только увидел её в тот день...
   Тот день не предвещал ничего особенного. Старшеклассников "согнали" в актовый зал на концерт учащихся музыкального училища.
   Ох, скукота! Скрипела виолончель, ныли скрипки, пели "в никуда" солисты или вокалисты - как их там?
   Убраться бы отсюда, но у входа - шлагбаум - завуч. А раз нельзя "смыться", значит, можно поболтать с соседями справа, слева, спереди, сзади, через ряд. Можно соорудить самолётик и отправить его в полёт по залу, написать глупую записку, - ну, что там ещё?
    А можно скрестить руки на груди, уронив туда же голову, вытянуть ноги под впереди стоящий стул и расслабиться, отдохнуть перед тренировкой, что и собирался сделать Саша. Что время-то зря терять? Саша уже было закрыл глаза, но тут его толкнула в плечо Азада, сидящая рядом. Стала говорить о новом фильме в кинотеатре.
   Азада. Самая красивая девочка в школе. Чёрные - чёрные волосы густо опускались на плечи. Глаза тоже чёрные,миндалевидные, окруженные длинными пушистыми ресницами. И как ей моргать не тяжело?
   Эти глаза заметил Саша ещё в первый день в первом классе и нарисовал их в новенькой тетради.
   Рисунок понравился. Уже на следующий день Азада сидела с Сашей за одной партой. Вместе дежурили, вместе выходили из школы, иногда ссорились, но ненадолго.
   Саша увлёкся спортом, ездил на соревнования. Его место за партой иногда пустовало. Занять его, даже временно,не позволяла Азада никому другому.
   Ещё одно место занял Саша, о чём тогда не догадывался, - в её сердечке.
    
          ...

     Ч.7
   Итак, тот день, который не предвещал ничего особенного. Новый фильм, о котором говорила Азада, не заинтересовал Сашу. Поняв, что подремать под звуки старенького пианино не удастся, он отвернулся от сцены, от Азады, обсуждая с Вартаном вчерашнюю тренировку и перспективы на сегодняшнюю.
   - Вот досада, - Азада сжала кулачки, - ох, Вартан, откуда ты взялся! - подумала  она и уронила Саше на ноги свой портфель. Ну, бросила, конечно. Но, вроде как, уронила. Саша наконец-то повернулся к ней. Сделала сначала испуганную физиономию, потом смущённую: "Прости, я нечаянно". Саша наклонился, достал портфель, поднял голову и вдруг... на сцене стояла она.
   Доиграв вальс, Сона встала, поклонилась слегка зрителям, получила жидкие аплодисменты, удалилась за кулисы. Азада видела, как Саша проводил её взглядом.Заметила - до конца концерта сидел молча, не отрывая взгляда от сцены. Как будто ждал.
   Опустился занавес, наконец освобождённые школьники спешили покинуть зал. В толпе Саша потерялся, исчез. Азада долго искала его. Нашла, но одноклассник прошёл мимо, не заметив её. Рядом с ним шла та самая пианистка. Увидела это Азада и  заныло у неё внутри что-то. Саша...
   На следующий день, как всегда, сидели за одной партой. Вот она, парта, неделимая, их с Сашей, общая. День прошёл, как обычно. Может, зря беспокоилась? Но после уроков Саша опять исчез...
   Он встретил её возле училища. Погода портилась. Сона  была в сереньком пальто. Большой синий шарф закрывал пол-лица. А глаза улыбались.
   - А я знала, что ты придёшь.
   Они шли вместе. И даже в плохую погоду им не было плохо.
   Потом были экзамены,ученические концерты. Саша сидел в зрительном зале так, чтобы Сона видела его. Его присутствие делало её  увереннее. Взлетали над клавишами руки, она играла для Саши, конечно, только для него.
   Сона, такая хрупкая, подчиняла себе огромный великолепный рояль силой памяти, воображения и непостижимым для непосвящённого умением тонких длинных пальцев  задействовать во время исполнения произведения фантастически точно именно те клавиши, прикосновения к которым в каждый определённый момент должны были вызвать необходимое созвучие. Моменты складывались в звуковой поток, сливаясь, дробясь, взмывая, ударяясь, разбегаясь, - разнообразный, меняющийся, создающий нечто удивительное, зовущееся музыкой.
   Конечно, Саша и раньше слушал музыку, но не слышал её. Сона привнесла в его жизнь то, чем жила сама. Саша принял всё это легко, естественно. И Сона приняла Сашин мир, гармонично и спокойно.
   Иногда вечерами после занятий в училище она приходила в спортзал, где тренировался Саша, садилась в дальнем углу, раскладывала учебники, конспекты, читала. Это можно было делать дома, но там, где был он, ей было особенно хорошо, комфортно. Саша на площадке, казалось, не замечал Сону. Но нет, он её видел.
   Потом он провожал её домой. Они могли говорить о чём-то или не говорить совсем - всё одно, было хорошо.
   Но Азада была упряма. Тогда, на школьном концерте, её глаза всё увидели. Душа юной женщины почувствовала катастрофу, но ум не соглашался с потерей. В ход пошли лучшие наряды, дорогая косметика, услуги знакомых парикмахеров. Прекрасная Азада! Она производила фурор, где бы ни появлялась. И только Саша смотрел мимо неё, не восхищался ею, улыбался из вежливости. А ей нужен был только он! Что ей все... Вечером, дома, умывшись и переодевшись в халатик,сидела одна, опустошённая, понимая - они с Сашей удаляются друг от друга, как расплываются в разные стороны части огромной расколовшейся льдины, и нет никакой силы, чтобы остановить этот процесс.
   Родители Азады видели перемены в поведении дочери. Что случилось? Но не умела она говорить о поражении. Свою боль обнажала только наедине с собой, в запертой комнате. Родные не тревожили её: "Азада занимается", списывали на трудный возраст.
   В школе, конечно, все всё знали. Богатейшая почва для для разговоров, пересудов. Азада, чувствуя на себе взгляды любопытных одноклассниц, гордо "несла голову", не поворачиваясь к ним, не оборачиваясь назад. Поняв, что ожидаемых слёз, жалоб, рассказов не будет, подружки пока успокоились. Но оставались начеку, ожидая событий.
   А Азада бросилась с ещё большим, чем когда-либо, рвением "грызть гранит науки". Занималась, не отрывая от учебников глаз, дабы не дать им наполниться слезами. Теперь она мало общалась с Сашей, не смотрела в его сторону, но, на свою беду, не видя его глазами, видела душой, никому из окружающих не позволяя  знать об этом.
       ...
             ПРОДОЛЖЕНИЕ