Война моих миров

«…Какое обширное и плодотворное поле                         раскрылось бы для физиологического
исследования, если бы немедленно после
вызванной болезни или ввиду неминуемой смерти экспериментатор искал с полным
знанием дела способ победить ту и другую».
                                                         И. П. Павлов



Глава 1

«Моя смерть не пришла ко мне ... теперь, она подкрадывалась ко мне со дня моего рождения. Я её не сразу узнал и не сразу почувствовал. Но теперь она вот уже рядом и я её наконец-то вижу и даже ощущаю.
Моя смерть, ты  всегда несла свою таинственность  прямо в моё сердце, и твоя непредсказуемость ограничивалась только понятием времени, моего времени – отведённого времени для меня.
Причины моей смерти, как и причины любого живого существа, кроются в том, что я жил. Почему тебя я раньше не понимал? Потому что во мне были пределы моего человеческого восприятия, а теперь я выхожу за них.
Причины смерти были мне не достаточны, когда всё объяснялось приходом старости. Причина моей смерти - во мне. Она точно не зависит от того каким грешным я был, ибо жизнь моя, как я только теперь понимаю,  не мои поступки, а поступки совершённые моим телом и моим сознанием. Моё теперешнее расширенное сознание говорит мне, что они никогда не принадлежали мне.
Кто есть я? Я есть тот, которого  «они» сделали. Что управляло мною? Я сам? Нет, конечно! Это всё «они». Моё «сознание» и моя «интуиция»... теперь могу признать, что этого вообще никогда у меня не было. Это то, что не моё, но во мне. Это всё просто  «рычаги» для управления мною. Даже любовь – это пробуждение, происходящее по сигналу от «них», из другого мира, но живущих во мне. Какой тот мир? Как он это делает? – эти мысли ещё приходили в голову Давида, одиноко лежащего в чистой постели.
Он чувствовал, как в нём прекращается «их» диктат.  Он становится каким-то иным, каким себя не знал. И пока ещё в нём не прекратилась полная остановка биологических и физиологических процессов жизнедеятельности, он позвал того, кто с нетерпеньем и необыкновенным мужеством ожидал своего приглашения – сына.
Прозвучали три звонка, означающее разрешение войти, но только его сыну. Гарри вошёл и сразу поймал на себе пристальный и нежный взгляд отца. На лице любимого и так часто недостающего рядом человека выступали явные признаки той, которая казалась всегда «далёкой», а теперь оказавшейся бесконечно «близкой».
Для сына, смерть отца всегда представляется как нечто дикое и необузданное, несправедливое и абсолютно нелепое. И задаётся вопрос к самому себе: «почему сейчас, когда он так ему нужен?»
Давид показал сыну взглядом на свою кровать. Гарри, отогнув край одеяла,  сел рядом с отцом и взял своей левой  рукой левую руку отца. Давид почувствовал, как вместе с теплом сына к нему потекла его любовь и нежность. Он немного удивился, что ещё чувствует температуру; ему нестерпимо захотелось  прижать сына к своей груди и хотя бы ещё на немного остаться его защитником. Давиду, как большинству отцов, всегда казалось, что его сын недостаточно защищен от этого мира, который принимает его врожденную скромность за его слабость. И в этом он чувствовал свою вину перед сыном.
Чувство, что он не успел показать своему сыну себя таким, какой он есть на самом деле по отношению к нему, рвало на части его ещё бьющееся сердце.
Давид захотел сжать руку сына, но его пальцы предательски только вздрогнули и застыли. Гарри почувствовал и в себе этот порыв и нежно положил свою ладонь на руку отца. Неуправляемые слёзы горечи от предчувствия надвигающейся потери бесстыдно потекли по обеим щекам сына.
Возможно, что он перестал дышать, потому что трудно назвать дыханием одновременно сдержанный и глубокий вдох, сопровождаемый дрожью по всему телу... длительную «затяжку» носом предательски вытекающую из носа жидкость, и выдох с прерывистым подвздохом.
Говорить стало невозможно. Огромный комок во всё горло перекрыл его, скулы свело до боли, накатившиеся слёзы полностью размыли изображение отца.
Давид молчал тоже. А ему и не нужно было говорить. Сын его понимал и принимал глазами всю невысказанную любовь. Гарри всегда знал, что она есть у отца к нему, но теперь, эта любовь, не стеснённая глупым желанием «всегда оставаться мужчиной», обрушилось, словно торнадо на не защищенный берег и смыло многолетнюю взаимную сдержанность. Они сидели, молча глядя друг на друга, не стесняясь своих слёз.
У отца, как и у сына, и у сына, как и у отца, проносились воспоминания и переживания тех, не так уж многих, моментов, когда они были вместе и откровенно говорили обо всём.
Прошли минуты. В какой-то момент Давид почувствовал в себе силы  и заговорил:
- Я хочу чтобы ты знал, что я всегда тебя любил и всегда страдал от того что мало тебе её давал, прости! Прости меня! Больше чем тебя, я никого не любил! – он сделал паузу и не дал сыну почувствовать неловкость от вновь нахлынувших на него слёз.
- Я хочу, чтобы ты продолжил мой путь. Это не ради меня, а в память о нас с мамой. Ты знаешь, как доктор, почему она умерла так рано. Найди решение. Именно решение ... Но не повторяй моей ошибки. Не ищи причину во вне, она в каждом из нас и она есть часть нас самих. Я искал врага, а нужно искать друга! Не стремись к победе над ним, а ищи способ, как жить с ним в мире, - Давид глубоко и часто задышал. Гарри хотел что-то сказать, но отец продолжил:
- Я, как и все, принимал за врага то, что не мог принять как равное себе. Я поздно понял, что у нас нет врагов. Мы здорово научились из друзей делать врагов. А как может быть врагом мир, в котором мы живём? Мы здорово постарались. Мир – это не только то, что вокруг нас, но в большей степени это то, есть внутри нас!
Давид сделал большую паузу. Гарри смотрел на отца и не очень его понимал. Вернее слова он понимал, но не понимал, почему сейчас об этом он говорит. Ему хотелось говорить с отцом и побыть хотя бы ещё немного сыном, но не говорить о работе и прочей ерунде, за которую прячем себя от себя и от любви.
- Это просто иной мир и он здесь, - отец показал на своё тело, - в нас. И главное – это то, что мы без него не сможем жить. Возможно, что он определяет нашу сущность, - новая пауза. Гарри поднёс стакан с водой отцу. Давид сделал маленький, чуть заметный глоток и сказал:
- Мир необходим и он возможен... если мы захотим! И это сможешь сделать ты... я не успел... поздно понял. У тебя есть всё – время, знания.
Сын молчал. Он всё ещё не мог решиться заговорить. Он боялся, что если он начнёт, то его сердце просто разорвётся на части и тогда сквозь своё рыдание он не сможет сказать даже одного слова и даже смотреть на отца.
- Знаю, это не твой профиль.  Но ты почитай материалы, которые я тебе оставил на моём столе. В них я выразил свои взгляды на эту проблему и пути достижения мира с «ними». Я знаю, ... ты сможешь! ... Я верю! – закончил Давид.
Его голос умолк и теперь уже только глаза продолжали шептать сыну... пока они ещё оставались  открытыми.


Глава 2

Гарри решил стать врачом, желая остаться в «фамильной колее». Его мама была очень хорошим терапевтом и всю жизнь жила в заботах о своих «больных». Она была не так часто и долго с ним, но и этого оказалось достаточным, чтобы привить сыну уважение к этой профессии.
Внезапная болезнь обрушилась на неё.
Неизвестный вирус убил его единственное любимое существо во всём этом мире.
Давид, отец Гарри, переживал долго и тяжело смерть жены. Её смерть он принял как завет – найти этот вирус.
Его все отговаривали не идти по этому пути. Говорили, что он очень хороший кардиолог и лучший в своей профессии.  Человечество гибнет не только от вирусов и болезней, на долю которых приходится 50% всех смертей в мире, но и от преступлений, несчастных случаев, катастроф и стихийных бедствий. Но не помогло.
Давид активно проводил вирусологические исследования в своей лаборатории, разрабатывал и внедрял новое оборудование.
Сын Гарри решил и стал самым лучшим.  Он себя посвятил борьбе за жизнь людей – борьбе с самой распространённой причиной смерти – нарушением работы сердечно-сосудистой системы. Он продолжил путь своего отца. Об


Глава 3

Смерть любимого отца всегда потрясает сына.
Потеря ставит человека на распутье, а часто и перед выбором, меняя вектор жизни, заставляя принять то, что неведомо почему раньше не принималось или просто не замечалось.
Последнее желание отца «переставило» его локомотив на параллельные пути медицинской карьеры. Потом, когда Гарри откроет завещанную отцом папку, он сначала почувствует, а затем примет к исполнению его просьбу. А пока, Гарри даже не представлял что сможет пойти по пути отца, используя его труды. Совесть и уважение к памяти обоих родителей, казалось, никогда не позволят ему это сделать. Но теперь, после слов отца, он не мог иначе. И он чувствовал как судьба поставила его на край жизни – той, что была уже такой привычной и даже комфортной.

Он вошёл в рабочий кабинет отца. Осмотрелся. В нём он бывал довольно редко и последний раз был семь лет назад. Тогда ему отец впервые рассказал об открытии им ПАРАЛЛЕЛЬНОГО мира в нас; поведение человека, принятие его решения и возникновения желаний, есть продукт воздействия этого мира на нас. Тогда Гарри это воспринял как «занос» отца от глубокого погружения в материал.
Он сел за стол. Мягко и нежно кресло приняло его тело. Гарри поймал себя на мысли, что отец заранее подготовил всё для его удобства. Он чувствовал, что мебель в кабинете была настроена на любовь к нему.
Перед ним лежала огромная папка с надписью «Вирусы, кто они? Враги или друзья?» У Гарри возникло ощущение, что эту папку он сам вчера так положил и теперь с нетерпением и трепетом её открывает ... не в первый раз.

Первый лист – оглавление. Гарри пробежал глазами. Его привлекла тема «Моя экспедиция на Север. Тысячелетний вирус. Инъекция». Но он не стал идти по пути выборочного чтения, зная что отец не будет держать в этой папке «воду», в ней всё только важное, а потому не стоит ничего пропускать.
Определений, что такое вирус существует много. И отцу не стоило повторять определение, данное кем-то. Но он всё же написал, значит в нём выражено его понимание, его представление, его взгляд. Гарри прочитал: «Вирус - мельчайший микроорганизм, неклеточный инфекционный агент, способный воспроизводиться только внутри живых клеток. Вирусы поражают все виды растений и животных, бактерий и даже архей – домен живых организмов, одноклеточные микроорганизмы, не имеющие ядра».
Гарри ещё раз прочитал написанное рукой отца именно такое определение. Задумался и постарался понять, почему он сделал акцент на «неклеточный агент... и только внутри живых клеток...». Ему показалось, что здесь отец намекает на возможность существования такой «конструкции» нашего мира, в которой один существует в другом.
«Неклеточный агент» ... но кого? Или чего? ... питающийся только живыми клетками... среда его воспроизводства – эти же живые клетки» - процитировал отца Гарри. Мысли и догадки, порождённые буквально каждым словом отца, стали тут же «селиться» в его голове.
Он имел полное доверие ко всему, что читал. У него возникло ощущение, что всё написанное – это письмо отца к сыну, а не научный труд.
Гарри перевернул страницу и ... увидел чистый лист. Он перевернул его, лист был пуст. Тогда Гарри вернулся к первому чистому листу и постарался понять смысл, который вложил отец. Ещё раз прочитал определение вируса и вдруг понял, что он бы сделал то же самое, если бы сам занимался этой темой; чистый лист – место для выражения своего мнения, своего определения. Когда появится своё, то для его изложения уж есть.
Гарри улыбнулся, как будто перед ним сидел он – его отец. Эта его маленькая «хитрость» - есть приглашение к научному диспуту.
Он встал из-за стола и вышел на улицу. Прохожих было немного, но они все улыбались или ему, или тому с кем они шли рядом. Гарри почувствовал, как любовь спустилась на всех людей и изменила мир вокруг него. Кто послал её сюда и для всех? ... это мог сделать только один - отец.
Гарри почувствовал, что кто-то есть рядом с ним. Он оглянулся, но никого не увидел. Что-то родное и тёплое окутало его и даже заставило светиться. В какой-то момент он почувствовал себя маленьким и счастливым, таким, каким он был всегда, когда рядом папа.


Глава 4

На следующий день Гарри пришёл на работу только для того, чтобы оформить отпуск. Ему хотелось как можно быстрее освободить свою голову от текущих забот и вновь открыть папку. Он ещё не понимал, что его манит к ней – её содержание или возникающее ощущение близости отца.
Вечером после ужина он вновь вошёл в кабинет и не вышел из него до самого утра следующего дня.
Он читал и читал. Теперь ему казалось, что он читает не научный труд, а захватывающий детектив; перед ним лежало дело о нераскрытом убийстве, в котором явно участвовали несколько групп. Действовали они по предварительному «сговору».
Это был бы действительно детектив и очень хороший, но отец писал в другом жанре – в научном и писал о вирусах – убийцах его единственной и самой любимой мамы.
Гарри взглянул на стоящую на столе фотографию. С неё мама и папа улыбались ему. Улыбнулся и он.

На открытой странице отец кратко и точно давал описание способов проникновения вируса в клетки: «Одна группа вирусов проникает и прикрепляется к оболочке клетки, которая начинает его охватывать. Оказавшись таким образом внутри, вирус растворяет оболочку свою и клетки и оказывается внутри клетки, заменяет ДНК и РНК клетки на свои и начинает размножаться до тех пор, пока оболочка клетки не разорвётся и тогда все освобожденные вирусы прикрепляются к другим клеткам.
Процесс проходит быстро и безболезненно, затем вновь многократно повторяется. Но не все клетки поддаются вирусу. Тогда он каким-то образом (!) вызывает «спецназ», который тут же появляется и опять каким-то образом находит эту клетку и сразу начинает свою работу. Он определяет «слабое» место на поверхности клетки и точно туда совершает «посадку». После этого пробуривает отверстие и через него впрыскивает своих «агентов», которые оставаясь невидимыми, уничтожают всё что есть внутри клетки. Но при этом часть очень важных «особей» перевербовывают на свою сторону, обращая их точно в такой вид, к которому сами принадлежат.
- Вот почему их называют «агентами»! Они, внедряясь, «перепрограммируют» местных и делают их «своими», — догадался Гарри, – эти две группы проглатывают генетический материал клетки в виде молекул ДНК и РНК и «заселяют» своим ДНК...  Происходит захват с последующим геноцидом и заселение «своими»! – восторженно закончил Гарри и перелистал назад, вернулся к чистому «второму» листу, записал и задумался.
Потом вновь открыл папку и продолжил читать. В какой-то момент он стал улавливать свои мысли, которые шли параллельно с чтением текста: «Если вирус это живая структура, то он должен иметь клеточное строение; но у него нет клетки, следовательно, он не живая структура, а потому не может размножаться и воспроизводить себя. Значит вирус – неорганическое образование, т.е. он не живой. Но в то же время в определённых условиях он размножается, а значит ... он не живой, со свойствами живого?! Иначе говоря, он обладает свойствами обоих миров – живого и не живого.
Гарри потребовалась пауза, и он вышел выпить чашечку кофе. Во время приготовления кофе и возвращения в кабинет, он не переставал думать о только что полученном заключении. Гарри подумал, что это главное его отличие и потому можно снять с него обвинение как к «агенту» и признать вирус как уникальное образование, связывающее, по крайней мере, два мира... с целью поддерживать жизнь ... в обоих мирах.

Выпив чашку кофе, Гарри вернулся к чтению материалов. В какой-то момент он пожалел о том, что папа всё это держал в формате «бумага». Почему не на компьютере, которым владел очень хорошо? И сам дал ответ: «На бумаге вернее и надёжнее... да и понимал он, что мне как сыну приятнее иметь перед глазами рукопись отца».

- Вирусы проявляют свойства живой субстанции, только попадая в клетку. Здесь они активно используют её синтезирующую систему для «создания» ... своих новых вирусных частиц, — прочитал Гарри и остановился. У него возник вопрос к себе:
- Вирус является внутриклеточным паразитом?
Гарри не смог ответить себе и продолжил читать: «Вирус - это мобильная портативная лаборатория размножения».
- Папа, какой ты молодец, что до такого додумался! Спасибо за то, что записал и доверил мне свои размышления! Ты своими мыслями направляешь меня ... не отнимая свободу собственного восприятия и формирования своего мнения, — с глубокой благодарностью подумал Гарри.



Глава 5


Почувствовав утомление, Гарри взглянул на часы. Было только начало второго ночи. Он подошёл к окну и вновь ощутил присутствие отца... Они ещё долго стояли вместе и молча смотрели в ночную даль.
В какой-то момент Гарри вновь потянуло к столу. Он сел поудобнее и перевернул лист. За ним оказались два чистых. Перевернув и их, его глаза вновь заскользили по линии мысли своего отца.
– Обычно вирус «приклеивается» к поверхности клетки и затем проникает внутрь. Это известно, но вот что является очередной загадкой, так это то, как каждый вирус ищет и находит строго определённый вид клетки?
Гарри почувствовал, что ему есть что записать и потянулся за ручкой. Вернулся к «чистому листу» и стал быстро записывать мысли, обрушившиеся на него гигантским потоком: «Замена ДНК и РНК клеток на новые, соответственно ДНК и РНК – есть «перепрограммирование функций клеток, органов и их ...», — здесь Гарри остановился и сделал паузу. Его догадка о последствии этой замены привела в шоковое состояние. Ему показалось, что отец ведёт его по той тропинке, по которой сам прошёл. И пришёл к чему-то! Но как тонко и корректно ведет он Гарри! Так, чтобы у сына не было сомнения в том, что он сам к этому пришёл!
Деликатность и полное отсутствие эгоизма по отношению к сыну, отсутствие желания что-то доказать или выразить в чём то своё превосходство – редкое явление в отношениях между отцом и сыном! У Гарри это было с его отцом, что сделало его детство и юность счастливыми, и продолжает быть.
- Если это так, то вирусы, получается, способны ... о, мой Бог, управлять функциями и наших клеток, а значит и наших органов... и нашими чувствами ... и нашими желаниями... – шёпотом сказал себе Гарри, — так, на свежий воздух и немедленно!
Гарри оделся. За окном рождалось утро нового дня. По улицам свободно гулял осенний ветерок. Воздух был пропитан запахом дождя. Он физически чувствовал присутствие мыслей в своей голове. Они не наваливались на него, как это было раньше, а как почётный караул выстроились в ряд и приветствовали своего хозяина.
Гарри дошёл до парка. Любители бега, по утрам растянувшись в линию, уже наматывали свои мили. Ему захотелось уединения, и он свернул с дорожки. Шёл по листьям, шёл медленно.
Ему показалось, что под одним деревом что-то лежит. Гарри подошёл к небольшой кучке листьев, взял веточку и отбросил их. Под ними оказалось тело «погибшей» полевой мышки. Оно было здесь уже не один день, и тело её представляло лишь обтянутый остатками кожи скелет. Приоткрытый рот с виднеющимися зубами, вызвали у Гарри ощущение того, что она не мертва, и её оскал выражает крайнюю злобу, недовольство, вызванное открывшейся её наготой перед ним. Гарри той же палочкой очень осторожно «прикрыл» её листвой и почему-то вернулся на дорожку. Картинка только что увиденного не уходила, продолжала стоять перед его глазами.

Перед его глазами прошла жизнь этого мышонка от рождения, через постоянную борьбу за своё выживание и до прихода к этой последней стадии. Он думал о том, что всё живое не может объединяться только по клеточным строениям. Души всего живого наверняка имеют свою общность... такую как жизнь, и такую как смерть. А значит смерть не противоположность рождению, а неотъемлемая часть ... последующего воскрешения.
Гарри вспомнил Шопенгауэр а, вернее его отрицание возможности сохранения, после разрушения тела, индивидуального «Я» - т.е. души, со всеми её воспоминаниями. Он вспомнил ощущения, пережитые им, глядя на тело мышки. Они не могли быть порожденными её телом... Он «слышал» голос души этой мышки и понял, о чём она его просила... Значит, нельзя разрушение мозга отождествлять с полным уничтожением личности.


Глава 6

Гарри шёл домой не спеша. Какое-то время его голова была свободна от мыслей. Ему было приятно созерцать пробуждение города.
Но это было так не долго!
Прерванные мысли вновь заняли всё пространство его сознания и подсознания. И он заговорил с собой:
- Я никогда не соглашусь с тем, что «уникальная» воля каждого человека подвержена полному уничтожению.  Воля человека, должно быть сохраняется после физического распада тела и со временем, вероятно, оказывается в новом теле в качестве его интеллектуальной сути. Потому то «новая личность» предстаёт отличной от старой.
И вспомнил Гарри вновь о Шопенгауэр е, не признающим «переход целой так называемой души в другое тело», но допускающий в своей теории, что после «разложения и новообразования индивида, остаётся лишь его воля, которая, принимая образ нового существа, получает новый интеллект».
- Пусть будет так! Главное что допускается то, что жизненный процесс тоже имеет свой цикл. Профессор Потапов В.И. на занятиях в институте доказывал это на примере существующего цикла в жизни вирусов. Он говорил, что вирусы находятся в земле и выходят на поверхность в определённое время. Возможно, это связано с сезонными циклами на планете. В земле они находятся, словно на зимовке. И когда приходит их время, они выходят из неё и начинают искать место для своего размножения. Вирусы входят в физические живые тела, которые встречаются на их пути и ждут «своего» часа. Они могут сразу размножаться, а могут внедриться в тело и «чего-то» ждать. А могут «оседлать» попавшееся