Катя и Котя

Сказка о том, что... НЕ ВАЖНО. (Завершение истории "Я Ворон")

Издали громкий шум реки, сначала привлекал простое любопытство, как некий неестественный объект среди сплошного лесного моря. А тропинка, извиваясь меж огромных пихт, приближала этот шум. Пока не вышла на обрыв над ревущим потоком, где скала вздрагивала от мощных ударов волн. На самом краю стояла молодая девушка в светлом платье. Она казалась испуганной, прижала руки ко рту, и сосредоточенно смотрела куда-то вниз. В бешеное безумие.

"Хочет прыгнуть!" - подумал парень, осторожно выглядывая из-за куста. Если он сейчас издаст шум,  она может испугаться и потерять равновесие. Тогда он осторожно, без шума прислонил велосипед к стволу толстой сосны, и, обогнув заросли, вышел левее возвышения, на котором стояла девушка. Но, и тут рискуя ее испугать, все, же помахал ей рукой, надеясь привлечь внимание. Получилось, краем глаза она заметила движение, отступила назад, и повернула к парню свою красивую головку. Ее поза все же говорила о каком-то тревожном состоянии. Но теперь хоть можно безопасно подойти, и парень, стараясь выказать самую беззаботную  радость на лице, сделал несколько шагов. Конечно, он понимал, что выражает глупейший щенячий восторг, но это уже не важно. Теперь надо увести ее подальше, он протянул к ней руку. Она сейчас, конечно же, оттолкнет его возмущенно, обругает, велит убраться ко всем чертям. Но переменит свое намерение, а остальное не имеет значение, дело сделано.

Но произошло обратное, девушка в ужасе схватила его за руку и потянула к обрыву. В этом порыве не было чего-то..., но было что-то... доверительное, что не встревожило юношу. И он, придерживая, девушку подошел к обрыву, глядя ей в темные как омут заплаканные глаза. Она же, не отводя тревожного взгляда, молча, движением головы указала в сторону пропасти. Парень, подчиняясь такому приказу, взглянул вниз. Увиденное, с одной стороны сняло тяжесть с сердца, с другой стороны дрогнуло, все струны души. В адском грохоте, в пенном хаосе бушующего потока, в небольшой заводи боролся за жизнь олень с большими ветвистыми рогами. Там торчало в расщелине каким-то образом, толстый обломок дерева. И олень, то ли зацепился рогами, не в силах освободиться, то ли пытался удержаться в потоке, захлебывался в набегавших волнах. Зверь смотрел вверх, не видя спасения, а может, молил высшие силы о помощи. Отчаяние в его глазах, одолевая, лишало бедное животное воли к борьбе, обессиленное, оно оставило попытки выбраться, и река уже торжествовала победу. Но что, же делать. Парень огляделся.

- Смотри! Вон лежит большой камень! Если мы его столкнем, он упадет на бревно и с такой высоты сломает его. Ниже по течению водопад, не очень высокий и может олень уцелеет.

- Но мы можем ударить его тем камнем! - девушка резко обернулась, огляделась. И крепко уцепившись за плечи парня, с надеждой вскричала. - Давай!
- Давай!

Подскочили к камню, и, всеми силами упираясь, подтолкнули его к краю. Камень поддался не сразу, но, по-видимому, поверил в добрые намерения молодых людей, подвинулся. Еще ближе! Еще! И обламывая края скалы, устремился в бездну.

Отчаянное желание людей передалось и ему, он ускорил свое падение, миновал мешающий каменный выступ, и скорректировал свою траекторию так, чтобы ударить в бревно своим острым  краем, всей массой своей перерубить его. Совместными действиями участвующие лиц это удалось. Бревно завертелось в потоке и исчезло вместе с утопающим в водопаде. Спасители побежали вдоль обрыва, пытаясь усмотреть в пенных потоках несчастного зверя, в отчаянной надежде на удачное спасение. Наконец, далеко внизу они увидели, как волны вынесли его на песчаную отмель, как он поднялся на дорожащих ногах, остановился, и, подняв морду, посмотрел снизу вверх на людей. Благодарю братья!

- Ур-ра! - закричала девушка, схватив парня за руки, вертела его, подпрыгивая.

  - Бу! - вдруг сказал он, взяв ее за плечи, слегка толкнул, как будто желая бросить ее в обрыв.

- А-и-и...! - Тонко завизжав, она отпрянула от него в ужасе.

- Прости, прости..., глупая шутка...,- он шагнул к ней.

Девушка согнувшись, сжала перед собой кулачки, отступила. Он к ней, она медленно от него, уперлась спиной в ствол дерева. Потом кинулась на него, в ярости  молотила его кулаками.

- Дурак, дурак, дурак!

- Ну, пожалуйста, прости! Это я от радости с ума сходил. Я никогда больше не буду так делать.

Рыдая, она села на траву, закрыв лицо руками. Медленно, очень медленно напряжение утекало слезами по ее рукам, локтям, капало на подол. Константин, давайте уж так назовем не высокого, но крепкого телосложения парня, сел рядом и обнял ее дрожащие плечи. Она сначала дернулась, освобождаясь, но потом прижалась к его груди, всхлипывая, постепенно успокоилась.

Прошло довольно много времени без всякого движения. Уже и шум реки, как бы затих, и птицы осторожно запели, стараясь не нарушать спокойствия повернувшего к вечеру дня.

Девушка шевельнулась, Костя, убрав руки, достал из кармана рубашки платок, протянул ей. Она же проигнорировав предложение, потерла кулачками сухие уже глаза. Встала, отряхнула платье и решительно направилась по тропе прочь, не оглядываясь.

- Я никогда тебя больше не обижу! И другим не позволю! И вообще... - Замолчав, покатил велосипед за ней. Вышли из лесу, в открывшемся просторе широко и вольно раскинулась казачья станица. Тропка полого спустилась к огородам и незаметно влилась в широкую улицу. Не спеша, бродили куры, что-то клевали в траве, разгребая ее лапами. Золотистые цыплята, спешили на зов матери, так же тщательно выискивая в разрыхленной земле, что-нибудь вкусненькое для себя.  На плетне сидел петух, зорко оглядывая окрестности, охранял свое богатое семейство, от пришлых бродяг. Где-то отдаленно загомонили человеческие голоса, замычали коровы. Хозяйки, наверное, встречали стадо.

Шли рядом, все еще молча.

На перекрестке девушка остановилась, с грязными разводами на щеках, жаль, мы до сих пор не знаем ее имя.

- Эх, ты! -  Сказала она, укоризненно глядя на него. - Ты же ничего не знаешь!

- Я...!

Но она, молча, повернула в переулок, Костя за ней.

- Извини!

- Ты намерен идти за мной?

- Да!

- Нет!

- Ну, ты хотя бы простила! Я прошу!

Она остановилась, чуть повернулась к нему, глядя в землю.

- Подумаю! - И пошла. Костя, не двигаясь, смотрел вслед.

- Я найду тебя!

Она оглянулась, и снова свернула за угол.
----------

Она никак не прореагировала, когда они почти нос к носу столкнулись в толпе. Только взглянула на него своими прекраснейшими волшебными глазами, обошла его как неодушевленное препятствие, постороннего незнакомца, вдруг застывшего у нее на пути, загородившего ей дорогу какой-то нелепой базарной тележкой, и продолжила свой неисповедимый путь. Надо решиться.

- Постой!

Даже не взглянула, и попыталась снова обойти его стороной.

- Где ты была все это время?

- Какое время?

Вот теперь она остановилась, внимательно, очень внимательно изучая, посмотрела в глаза. В один глаз, в другой,  нос, губы, лоб. Что-то очень долго раздумывала, непроницаемая маска на лице делала ее не похожей на себя. И только в глазах отразилась мучительная работа мозга.

- Ты кто?

- Костя! Мы оленя спасли. А когда-то ты убить меня хотела.

- Убить!? За что?

- Ты куда идешь? Время есть поговорить, сейчас прямо?

- За что убить?

- Ладно, ты, наверное, не помнишь. Я не буду настаивать. Жизнь докажет.

- Ты хочешь сказать, что намерен продолжать наше знакомство?

- Ну, если ты не против?

- Спасибо, что учитываешь мое мнение. И что будем делать?

- Есть мороженное. - Он протянул ей стаканчик.

- А потом? - И тут вдруг она бросила на него задумчивый взгляд лучистых глаз, напоминающих летний вечер с теплыми речными струями. - Ты Илор?

Тут нам надо на секунду остановиться. Согласитесь, что если люди впервые встретились, то, наверняка, каждый из них успел прожить до встречи какую-то жизнь, которая сокрыта пока не только от нас с Вами, дорогой читатель, но и от наших героев.

- Извини, у меня был брат Илор. Так ты?

- Костя.

- Котя, значит..., - она опять задумалась о чем-то, очень давнем, забытом.  И о чем мы тоже пока не знаем. - И так я слушаю!

- А дело серьезное, глобально космическое!

- Я слушаю Вас, мой капитан! Вы все вокруг, да около, ничего конкретного. И прикидываетесь таким серьезным и деловым, ну как президент.

- Ты меня отвлекаешь, с тобой нельзя серьезно.

- Ой, ой, ой! Какой Вы суровый, к девушкам пристаете, с глупостями и с таким умным выражением, как будто это не Ваши глупости!

- Ладно, извини! Просто я в шоке, не могу найти слов для объяснения.

- Интересно, кто это тебя в шок загнал? Уж, не я ли?

- Ты! Вот, именно, что ты!

- Ага! …ага! А тебе идет серьезное выражение лица. С таким лицом делаются все глупости на земле.

- Ну, извини...?

- Катя!

- Так вот, Катюша! Я должен признаться, что знаю тебя.

- ...?

- У меня твой нефрит! - Костя протянул на ладони маленький зеленый кристаллик.

Она взяла кристаллик, и долго рассматривала, любуясь его сверкающими гранями. На ее милых пальчиках отражались, переливаясь, преломленные лучики.

- Как это? Откуда он у тебя? - Катя, наглядевшись, вернула его обратно. - Забери, не надо.

- Ах, если бы я понимал все! Но он твой! - Юноша сложил ее пальцы с кристаллом на ладони и сжал их обеими руками.  - Сделаем так, сядем здесь на лавочке, поедим мороженное и попытаемся во всем разобраться.

Парень этот, хоть и незнакомый, но чем-то внушает доверие. К тому же он смешной и забавный. Настораживает, правда, тем, что вызывает какие-то тревожные непонятные мысли, о давно забытом. На всякий случай Катя нащупала в кармашке газовый баллончик. Подумала: "Дура я неверующая!" Но страшная тайна заставила согласиться.

- Сразу скажу, что я лет на 20 старше тебя!

- Хорошо сохранился!

- Согласен, можно подвергать сомнению, но я никак не хочу тебя обманывать. Это факт! Возможно, внешне я не изменился никак. Это какие-то сдвиги времени. В разных точках Вселенной время течет по-разному. Я тебе все расскажу, постепенно, не сразу. Мне кажется, если мы потеряемся еще раз, то уже никогда не встретимся. Не исчезай. Пожалуйста!

- Я постараюсь. Ну, ты не обольщайся, не один ты такой. На конкурсе монстров, я тебе не уступлю.

- Серьезно?

- А то...!

- Котя, а кристалл обломан с одной стороны. Где вторая половинка?

- Так у тебя должна быть!

- У меня нет!

- Поищем! Только вместе! Нам нельзя теперь ни на секунду врозь. Только вместе!
----------------------------

Воспоминание Кати.

Не было ничего! Ни пространства, ни времени, ни движения, только тьма. Тьма обозначилась бесконечно черной пустотой небытия. Бытие же появилось за висящим черным непроглядным занавесом. По краям тьма немного рассеялась, и оттуда поплыл тонкий едва различимо еле слышный звук. Теперь можно слушать тьму, спокойно, без напряжения, медленно - медленно. Начало звенеть пространство тихо, безмятежно. Не нужно обращаться в слух, просто отпустить его на волю. И он поплыл вслед за звуками, свободно блуждая в легком мягком потоке воздуха проникающего в легкие. Где-то звонко шлепнулась капля воды. Слушаем, слушаем тьму, узнавая все звуки и шорохи, раскладывая их в уме по полочкам памяти. В угольной черноте постепенно проявился давно забытый свет пространства. В тишине пространства начинают  мерещиться странные звуки и мелькают перед глазами бледные лица…
Слуховые образы  постепенно перешли в зрительные. Когда-то уже виденные. Каменный потолок, стены. Значит, у меня есть глаза, это уже что-то значит. Можно подвигать руками, они у меня тоже есть! Пальцы почувствовали что-то мягкое пушистое теплое. Это теплое и пушистое ласково мурлычет.

Стоп! Что значит "у меня"? Кто - "Я"?

Я приподнялась на локтях, огляделась, вокруг камень. Я в каком-то темном замкнутом пространстве. Впрочем, не совсем. Свет льется из другого помещения. Можно встать, хоть ноги плохо слушаются, пойду, посмотрю, Здесь значительно светлее, вокруг знакомые предметы. Очень знакомые, значит это мой мир, все же приятней, если я дома. Вошла старуха. "Баба Яга", - подумала, а вслух спросила - «Ты кто?" Старуха действительно выглядела классической Ягой, как я теперь понимаю, какой ее описывают сейчас в детских сказках. Но тогда я не понимала возникший в памяти образ? Только туман в голове. 

- Так, Баба Яга, кто же еще, так и зови. А ты ничего девка, в порядке. Голова болит? Немного? Кушать, наверное, хочешь! Садись, вот молочко свежее попей, лепешки еще теплые.

- Благодарю.- Есть действительно хотелось очень, до боли в желудке.

- Поешь, и иди, отдохни. Слаба еще, отощала, кожа да кости. Я тебе одежку справлю, нагишом, небось, холодно.

Я только сейчас заметила, что на мне ничего нет, смутилась.

- Я твое рванье горелое сожгла. Не годилось уже никуда. Ну, иди, иди, укроешься, согреешься. Потом жить будем.

- Бабушка, а кто? - и я указала на себя.

- Не знаю.

- Я – «Незнаю»?

- Я тебя нашла мертвую, на тебе живого места не было, удалось вот оживить. Ты у меня краше прежнего будешь.

Баба Яга, поддерживая, помогла мне вернуться в грот, ноги совсем не двигались. Уложила, укрыла теплой шкурой, Спи! Рядом устроился огромный рыжий кот.

Проснувшись, я почувствовала себя свежей, полной сил, но с пустой головой. Вот - грот, в котором я спала, дальше за дверным проемом небольшая комнатка. На скамье лежит платье, приготовленное, наверное, для меня, из простого мягкого полотна приятного на ощупь. Одевшись, я нашла выход из избушки через тяжелую дверь, выведшую меня в широкую плоскую долину меж высоких гор. От гор ползли длинные тени, скоро накроют долину. Поздний вечер.

Вдруг послышался отдаленный шум.  Я заскочила в избушку, попыталась закрыть дверь, но остановилась. В долину выплеснулись дикие звуки, топот, ржание, крики, вопли. Кот злобно зашипел, утробно низко зарычал, и запрыгнул на высокую полку. С левого полого склона скатился десяток высоких животных на длинных ногах. Два всадника сидели на спинах самых крупных из них. Все пространство наполнилось хаосом, пылью, дикими воплями. Десятку преследовала стая других зверей, меньше размером, вооруженных страшными клыками. С правой стороны в долину выскочила вторая клыкастая стая. Они, рыча и оскалившись, угрожая, стали кружить вокруг табуна, выбирая момент для нападения. Волки, наверное, вспомнилось мне. Они не торопились, уверенные в своем превосходстве численностью, ожидая сигнала вожака, наблюдавшего с небольшого возвышения. Миг и волки бросились в атаку, все смешалось, не разобрать, где кто. Только визг, рычание, крики. Один из всадников размахивая копьем, наносил удары, кружа на месте. Лошади отбивались копытами. Второй всадник стрелял из лука. Я не знала, кому отдать симпатию. Жестокие удары сыпались с обеих сторон. Лошадей было меньше, их стало еще меньше, чем было. Но и волки несли значительные потери. Короткий бой внезапно стих, волки отскочили назад, неся потери, ошеломленные жестоким сопротивлением. Вожак исчез. Всадники и несколько лошадей остались на поле боя, явно довольные победой, хоть и доставшейся очень дорого. Три лошади лежали на окровавленной земле, да и другие были тоже ранены.

   Лучник вдруг увидел меня и выстрелил. Чудом мне удалось увернуться, я присела и стрела, просвистев над головой, влетела в избушку. Я хотела закрыть дверь, но тяжелый удар копья разбил ее в щепы. Всадник выхватил длинный нож, спрыгнув с коня, бросился в избушку. Но тут откуда-то сверху упал на него волк, человек встретил его ударом ножа в грудь, но и сам рухнул у порога. Клыки зверя сомкнулись у него на шее. Мне в лицо брызнула горячая кровь. К нему поспешил лучник, но вдруг остановился, взглянул на меня, внимательно и сурово, глазами полными ужаса и удивления. Подняв товарища, положил на спину его коня, вскочил на своего и что-то крикнув, поскакал прочь, уводя за собой табун. Бой утих, вернувшиеся волки утащили куда-то своих павших братьев.

Я сидела на полу хижины, не воспринимая окружение, не зная, что делать. Страшная ночь, скрыла долину, втекла в хижину. Ее холод вливался в жилище, и ни чем нельзя от него отгородиться. Дверь разбита, придут скоро дикие люди и мне никак не защититься, я была одна во враждебном мире.

Снаружи послышался кашель, и шаркающие шаги привели старуху, она едва передвигалась, опираясь на длинную суковатую палку. Бабка села на лавку и затихла надолго. Выглянувшая луна заглянула к нам, превратив тени вокруг в сплошную черноту. Я нашла светильник на полке, высекла огонь огнивом, зажгла огонек. Руки сами делали привычные для них движения, я откуда-то знала, как это делается. Главное не задумываться над причиной, поняла я, здесь мне все знакомо. Надо посмотреть, что со старухой, у нее разорван подол и на полу собиралась кровь в лужу. Уложив старушку тут же на лавке, оголила ей ногу. В левом бедре торчал черный  от крови обломок стрелы. Зажгла огонь в очаге, налила воды в котел, все это мне было привычно, это был явно мой дом, я знала, где что лежит, где взять воду, где чистое полотно.

Стрела засела глубоко в ране, обратно не вытащить, ее надо протолкнуть глубже, что бы она вылезла с другой стороны. Ну, если я знаю, как это делается, вперед. Уже ни о чем, не беспокоясь, я обмыла рану теплой водой, остановила кровотечение, согнула ногу старушке, подложив горшок. Сложила тряпку в несколько плотных слоев, накрыла обломок и сильно надавила. Наконечник вскоре вышел из-под кожи скользкий от крови. Ухватив его опять тряпкой, с силой выдернула из голени. Приготовить целебную кашу из трав, наложить на рану, и перевязать ее - это уже детали. Даже если стрела была отравлена, трава вытянет яд.

Приготовлю напиток, как только бабка проснется напою.

Теперь можно отдохнуть и подумать. О чем? Обо всем, что я только что видела. Итак, я дома, здесь я все знаю, все мне близко и знакомо. Но почему я себя не знаю. Я была мертва, как сказала Яга. Она нашла меня и оживила, она может творить чудеса, значит она волшебница. Мне она совсем не знакома, в памяти нет ни единой детали связанной со старухой. Со мной что-то случилось, я погибла, и сейчас возродилась заново, забыв все. Эти люди на конях, кто они? Почему они хотели меня убить? Неужели я им сделала что-то плохое, или они такие злые? И все же не убили. Я чувствовала, что Яга не все мне расскажет. Почему я так думаю, наверное, я что-то о ней не помню, или помню, но очень отдаленно. Я хорошо видела, что лучник на коне стрелял в вожака волков, который потом исчез. Теперь Баба Яга пришла со стрелой в ноге, может это она руководила стаей в образе волчицы. Я взглянула на спящую с интересом, страха не было. Я чувствовала, что она мне не опасна, не то чтобы она мне друг, может даже далеко не друг, просто я ей нужна для чего-то.

Я не буду открывать ей свои догадки, постараюсь все узнать и понять сначала. Она все-таки меня спасла, я ей обязана этим. Как все противоречиво и запутано!

Я вышла из избушки, Полная луна заливала все вокруг волшебным серебряным светом, Красиво как! Даже не верится, что тут недавно в хаосе витала смерть. Снежные вершины сверкали в темно-фиолетовом небе, звезды яркие и острые, как иглы, смотрели с высоты на мой мир. Избушка приткнулась задней стороной к высокой скале. В ней пещера служит мне жилищем, я все это люблю, это мой дом. Как же может здесь появляться зло, откуда оно приходит? Оно же не может жить здесь! Кто его несет?

Роса холодит босые ноги. Потянуло прохладным ветерком. Зябко! Луна уходит за гору. Пойду и я посплю, утром буду разбираться. Утро вечера мудренее, так я где-то слышала.

Яга заворочалась, встала и я, подошла. Она глядит на меня, не то что бы хмуро, но изучая, оценивая, что ли. Точно, нужна я для чего-то важного. Интерес у нее ко мне не бескорыстный. Но молчу, сама все скажет, удержусь от любопытства. Я зачерпнула ковшиком из котелка, поднесла старухе.

- Вот выпей, это должно быть полезно. - Села рядом на лежанку. Кот тут же запрыгнул мне на колени, заурчал от удовольствия, под моими пальцами.

- Ну, девка, удивляюсь! - старуха выпила отвар. - А говоришь, ничего не помнишь.

- Это само как-то получилось.

- Это хорошо, помоги мне старухе, сил нет никаких.

- Почему эти люди хотят нас убить?

- Злые они, ненавидят нас. Им нужна наша долина. Свои земли за горой они испоганили, затоптали копытами. Дохнут с голоду, у них все вымерзло, ничего не растет. А у нас, посмотри, солнышко, травка зеленеет.

- Они приходили покормить своих лошадей?

- Да.

- Ну, пусть бы покормили, я им не мешала.

- Ты дите еще не понимаешь, что сюда придут и другие. Много.

- У нас есть волки, оборонят.

- Волков мало осталось, сама видела, сколь поубивали

- Мне казалось, волки сами напали.

- А...! - старуха отмахнулась досадно. Закашлялась.- Овечек выпусти пастись?

- А волки не придут, я их боюсь.

- Не придут. Васька присмотрит.

Кот мыркнул, услышав свое имя, поднялся, потянулся, выгнув спину, что-то фыркнул, спрыгнул на пол и важно пошел к выходу.

За избушкой в загоне блеяли овцы, козы, наверное, проголодались. Я открыла ограду, и они радостно выбежали на свободу. Кот запрыгнул на спину козла с огромными рогами и повел за собой все стадо. Последним вышел ослик, остановился, задумался. Потом понуро опустив голову, побрел за стадом, и я за ним. Подняла длинную хворостину, и стала подгонять ленивых овец, по дороге сбивая прутиком верхушки крапивы. В небе не спеша поднималось веселое солнышко, ласковый ветерок играл моими волосами. Белые пушистые облачка плыли в ясной голубизне, стараясь не задеть солнце. Они стали играть друг с другом, превращаясь в различных животных. Очень интересно наблюдать, как они меняли свои формы, плавно переходя из одного изображения в другое, Волк, превращаясь в слона, медленно отращивал себе хобот из хвоста, потом сделался кораблем и уплыл, теряя паруса.

Тропинка вышла к болотистому лугу и овечки разбрелись в поисках вкусной травки, чтобы не потеряться они перекликались друг с другом разными голосами. Вот баран с громадными рогами грубым басом сказал: "Бэ!", овечка ему ответила укоризненно: "Бэ-бэ!" и, повернувшись к своим малышам, ласково предупредила: "Бе-е-е!". Они радостно ответили: "бе-бе-бе", и стали носиться по лугу, играя в пятнашки. Только ослик стоял одиноко, грустно опустив голову. Не весело в мыслях у него!

На холмике растет раскидистое дерево, рядом вытекает прозрачный ручей из-под большого камня. Я взобралась на камень в тень и достала из котомки лепешку. Задумалась, очень давно, наверное, в прошлой жизни, моя бабушка пекла такие лепешки с козьим сыром, вкуснее ничего не может быть. Лучше даже чем эта. Может, конечно, и не так, но все-таки, те были другими, и пекла их не Баба Яга, другая, моя бабушка. Я обязательно ее найду.

Зашевелился кот, лежавший рядом, поднял голову. Откуда-то потянуло дымком. Оглянулась! По долине поплыл густой дым со стороны избушки. Беда! Я вскочила повыше на камень. Нет, не видно! Кот вдруг спрыгнул и побежал, я поспешила за ним. За поворотом открылась поляна с избушкой, оттуда валил черный дым, металось пламя. Возле пожара дрались какие-то люди друг с другом, вместо того чтобы гасить огонь. Два здоровенных мужика волокли куда-то Бабу Ягу, она пыталась вырваться, что-то кричала, проклиная своих мучителей. Я подскочила и стала их хлестать хворостиной. "Не смейте! Оставьте ее!". Те испугано отскочили, бросив старуху, остановилось и побоище. "Уходите! Немедленно! Несите воду!" - кричала я одним. - "А вы тушите огонь! Быстро!" - другим. Откуда-то взялись ведра, мужчины стали таскать ими воду, тушить пожар. Пламя быстро сбили, но от избушки осталась стоять только черная печь с трубой. Вокруг валялись, растащенные в стороны бревна.

Старуха сидела в стороне, размазывая черную копоть по щекам.

- Что тут случилось, бабушка? Кто поджег избу?

- Да эти же, из долины за горой!

- А куда они тебя тащили? Что им надо было?

- Да они всю жизнь меня ненавидят. Прогоняют отовсюду!

- Странные люди, то ли дикие, то ли безумные. Что ж нам теперь делать?

- Посмотрим, что уцелело.

Грот, в котором я спала, остался цел. Уцелела и дверь, которой он запирался, чуть обгорела только. А все остальное пропало.

- Ну что ж, пойдем теперь расскажем все старому дурню. Не верил, пусть теперь придет, посмотрит, покажу. Черевики обуть не хочешь? Нет? Впрочем, вижу, ты без них обходишься, да и одежка тебе нужна только чтоб стыд прикрыть. Ну, воля твоя. Приведи мне ишака, не дойду ногами-то.

Старушка взобралась на ослика и направила его в сторону, откуда приходили вчерашние всадники. И где скрылись поджигатели нынешние. Шли без тропы, по примятой копытами траве. Склон становился круче, трава исчезла, под ногами только камни. Потом и камни исчезли под снегом и льдом, горы превратились в ледовые пики. Я шла босиком, не испытывая неудобств. Мелкие камешки не кололи ступни, трава не путалась в ногах, вода в ручьях не обжигала холодом. Меня это не удивляло, это было привычно и естественно. Кроме того я умела окружить себя теплым воздухом, что бы мороз не касался моей кожи. Прошли широкий пологий перевал, спускаемся в низ. Начавшаяся на перевале зима, не уступала своих прав и в долине. Расстояния как бы сжимались по мере продвижения. То, что казалось далеко, вскоре приближалось и оказывалось совсем рядом. Но это только для меня, потому что, я заметила, и ослик и старуха устали, им требовался отдых.

- Далеко еще?

- Вон там впереди, где лес, отдохнем. Далеко. Но тут открытое место, надо идти быстрее, могут заметить!

Мы подошли к небольшому ручейку, чудом находящему путь меж обледеневших берегов. Справа в нескольких шагах он исчезал в обрыве. Далеко внизу меж редких деревьев я заметила строения. Маленькая деревушка.

- Догоняют! - Яга повернула ослика влево, подстегивая его, стала подниматься вдоль ручья. - Быстрее! Вон до того камня.

Я поспешила за ней, оглянулась. К ручью выбежали странные люди в черных лохмотьях. Они стали бросать в нас камни, потом полезли за нами, оскальзываясь на льду. Добравшись до черной скалы, мы остановились, дальше идти некуда. Ручей вытекал из трещины в скале.

- Растопи скалу!

- Как?

- Просто руками. Ну же, быстрее!

Я приложила ладонь к трещине, почувствовала, как под ней в глубине, в толще камня, начинается какое-то движение, удары, сотрясения. Тает лед в глубине, - подумала я. Внезапно камень треснул, по нему от моего прикосновения вовсе стороны стали  разбегаться трещины. Я отскочила в сторону, раздался сильный грохот, в разные стороны полетели осколки. Из образовавшегося разлома хлынула вода. Устремляясь вниз по склону, поток обрушился на черных существ, увлек их в пропасть. Один из них увернулся, кинулся ко мне, ухватил за ногу, потянул в воду. Я ухватилась за камень, но он тянул с такой силой, что я не могла удержаться. Извернувшись, я ударила его свободной ногой, выпустив меня, дикарь исчез в потоке. Вода продолжала мощными струями вырываться из отверстия, неся большие камни, куски льда. Падая в долину, она постепенно затапливала ее.

- Зачем ты это сделала? Останови! Там люди гибнут.

Я оглянулась, старухи нигде не было, недалеко от меня стоял вчерашний всадник.

- Не знаешь как? Как же сделала пролом?

Тогда, не сомневаясь, правильно ли делаю, я вошла в поток по пояс. Вода вокруг, обтекая меня, не толкала, не увлекала, и, шагнув к дыре, я просто руками закрыла ее, и поток быстро иссяк. Дыра затянулась льдом. Остался только прежний маленький ручей.

- Извините меня, я не знала, что так получится. Что мне теперь делать, баба Яга пропала.

- Да не Яга это, другая, ведьма Рагула!

- Как это? Я не понимаю.

- Иди, Вуйко тебе все объяснит. - И он указал на сосновый лес вдали.

Что еще оставалось делать, я пошла. Мучаясь чужой бедой, чувствовала себя виноватой перед неизвестными людьми. Я их погубила. Хоть они нападали на меня, но я не чувствовала к ним вражды, не желала им зла. Старуха подвела меня, ничего не объяснив, зачем ей это все, что она от меня хотела? Пойду искать того, кто мне
все расскажет.

Местность постепенно изменилась, приобретя тревожную туманность. Появились глубокие овраги, густые заросли. Быстро наплыли сумерки. Надо остановиться, переждать ночную тревогу. Сушняку много, можно разжечь костер. Страха не было, обычная ночная жуть. Обычная? Я задумалась, опять же я чувствовала, что это все мое. Этот лес, горы, мои. Этот одинокий туман, тоже мой.

На Землю тихо опускался грустный вечер.  Казалось, стекал со склонов гор, заполняя собой все пространство между деревьями. Холодало. Воздух загустел до молочной плотности тумана, сжимаясь упруго под давлением колдовской тревоги. Все звуки замерли в тягучем ожидании.  Послышалось отдаленное пение женских голосов. Приглушенный печальный хор тянул протяжно "у-у-га-а-а". Что-то почти неживое пело о тоске безнадежной утери.  Жуть пыталась вытеснить туман из лесу. А он еще теснее стискивал пространство своим призрачным свечением, не в силах растворить ночь, прячущуюся в лесу, в складках ее темно-зеленой плоти. Холодный, сумеречный, чужой свет вечного одиночества. Только прозрачно янтарный плачь тревожил лес, не давая ему окончательно застыть недвижно. В кустах, под деревьями зашевелились тени, тоже видно пытались устрашить умирающий хор. Вскоре все живое задремало, и только этот плач будил тревогу не давая спать, ему удалось разбудить одинокую птаху, негромко, но проникновенно сказавшую "тю-у", потом снова "тю-у", и снова, и еще. "Жда-ать,  жда-ать". Туман ушел, растворился. Из зарослей, заждавшись, осторожно вышел зверь, остановился, огляделся, прислушался, пересек ложбинку и также бесшумно скрылся, оставив на земле стряхнутую с ветки каплю росы, единственный свой след. Стих далекий голос, а ночная птица продолжала уговаривать, не спать. Раздался внезапно невидимый хриплый рык, пытаясь прогнать собственный страх. Но только потревожил, утихшую было предутреннюю жуть, холодно коснувшуюся моей кожи на спине. Пенек, на котором я сидела, стал жестким, ноги затекли.

В просвете густых крон медленно проявлялось бледное розовое облачко. С ветки упала крупная капля в потухший костер, из серого пепла вытянулась тонкая струйка дыма. Легкий утренний ветерок подул в пепел, открывая красную светящуюся искорку. Уснула птица, и мне, позволяя поспать до рассвета, оставив опять одну.

Войдя в сосновый лес, я услышала сильный порыв ветра. Услышала, не почувствовала, не увидела, именно услышала. Вокруг лес жил своей прежней жизнью, и только в глубине где-то разразилась буря. Ветер завывал в кронах, ломая сучья. Раздался треск, скрип, потом глухой удар, земля вздрогнула. Упал гигант. Опять удары, одна скала рухнула на другую. Свист разлетающихся осколков, ударил по деревьям. Вон там между деревьями, клубится туман, или снежная пыль. Оттуда раздаются ужасные звуки яростной борьбы. Слышны нечеловеческие крики. Я хотела приблизиться, в этих звуках слышались призывы, не то о помощи, не то проклятия. Не понять, то ли жалоба, то ли упреки. Там бились противоборствующие силы. При моем приближении они удалялись, оставляя хаос разрушения, сломанные деревья, вывороченные с корнями обломки. Далее не пройти сквозь бурелом. Я стала обходить, грохот все удалялся, удалялся, пока не затих совсем. Вот и лес кончился. На уцелевшей окраине избушка. На крыльце сидит седой старик в белых одеждах. Не о нем ли говорил Всадник. 

Я подошла ближе, старик устало взглянул, приветствуя глазами и жестом приглашая в избу. Поднялся, опираясь на палку, вошел следом.

- Располагайся, девица-красавица. Щи в котле, каравай на столе, похозяйничай без меня. А я прилягу, прости старика, устал очень.

Старик спал долго, я уж начала беспокоиться к вечеру следующего дня. Ходила смотреть место побоища. С кем бился старик неизвестно, никаких следов врага, только разгром. Обломки скал, деревьев, по следам битвы можно представить разыгравшиеся силы. Сила, боровшаяся со стариком, явно была не малая, но и старик не подкачал, обладал не меньшей. А если учесть, что он победил, хоть и с трудом, то сила у него чудовищная.

Когда я вернулась, старик ходил по двору, поправляя ограду. Я молча стала помогать, понимая, что он сам заговорит, если посчитает нужным. А спросить хотелось о многом, в первую очередь: кто я такая и где мы находимся.  Я придерживала длинные прутья, а дед связывал их вместе гибкими побегами, которые срывал с ближних кустов. Когда стемнело, вернулись в избу. Зажгли огонь. На столе лежал маленький зеленый кристаллик.

Я налила в деревянные чашки щи из горшка, поставила на стол, положила ложки рядом. Старик разломил хлеб, мне кусок, себе, крошки сгреб со стола, бросил в чашку. Все молча. Потом он подвинул кристаллик мне.

- Бери, он твой.

- Что это?

- При тебе был, когда бабка нашла тебя на берегу. Хотела оставить себе, да я не позволил. Ты ее не бойся. Главное, не отдавай камешек никому, много беды может наделать. И наделал бы, уж она бы постаралась. Я всю жизнь ей поперек стою. Давно уже под себя хочет мир переделать, да злость собственная и не дает. Тебя вот хотела вовлечь, да парень тот у ручья помешал. Вот и не сработали планы.

- Он волшебный? - я рассматривала сверкающие чудесные грани.

- Он сильный.

- А я? Я скалу разломила, воду выпустила. А потом сама же и закрыла. Как я это сделала?

- Все узнаешь девонька со временем. Не торопись. Дозволение нужно! Поживи пока жизнь, людям помоги. Весну им верни. Видела сама, все морозом  покрылось, люди злы стали. Враждуют друг с другом, убивают.

- Как я могу Весну вернуть? Я даже не представляю.

- Я же говорю, люди злы. Растопи им сердца, веру им принеси в Добро. Вот тогда и потеплеет. Будут хаять, смертью грозить, а ты им доброе слово дай, в нужде помоги. Травы знаешь, лечи не только раны, но и души. - Глаза старика стали теплыми. - И меня старого не забывай, приходи. Порадуешь чем, совет хороший дам.

- Дедушка, ты все, наверное, знаешь про меня? Расскажи, хоть немного!

- Не могу.

- А кто дозволение может дать.

- Фея из далеких гор, во внешнем мире.

- Ты попросишь ее?

- Обязательно, дочка. Но сначала наведи порядок в своем доме.

- Дедушка, ты с ведьмой дрался?

- Да!

- Ты убил ее? Нет? А где она теперь?

- Прячется где-то. Но сюда она не придет. Камешка у нее теперь нет.

- Я так понимаю, что она нашла меня где-то в другом месте, и принесла сюда при помощи волшебного камня. Да? А ты не боишься, что я могу удрать отсюда при помощи камня. Зачем ты мне его дал?

- Пощади меня со своими жестокими вопросами, о, неблагодарная девочка! Вот ты сейчас своей торопливостью много бед наделаешь. Да, не уж-то ты меня считаешь таким жестоким, тайну скрывающим. Поверь, девонька, не все в моих силах, надо потерпеть. Не плачь! - он гладил меня по голове, и от его ласкового голоса становилось легко. Я знала, что не одна, что он мне поможет.

- Ну, скажи только, я найду свой дом, там в другом мире?

- Конечно же, солнышко, найдешь. И все вернется к тебе, и ты вернешься к себе. И своего суженого вернешь. Все, все, - приговаривал старик, вытирая мне слезы. - Будь сильной только! И удирать не надо, куда ты удерешь? Потеряешься опять.

- У меня есть суженый? - подняла я голову.

- Есть, есть! И ждет тебя, и дождется обязательно!

- А кто он? Я его знаю?

- Хороший парень, узнаешь его! Ну, все! Много будешь знать, скоро состаришься. А тебе торопить это, уж никак нельзя!

Я вернулась в свою долину, и ослик за мной, стали жить в заботах повседневных. Поправила избушку. Пасла коз и овец, кот Васька помогал с большой охотой. Я открываю загон, он сидит, сверху следит за каждой овцой, как будто считает. Если какая отстанет, бежит за ней, подгоняет. Вечером опять, запрыгнет повыше, и считает. Стали и люди приходить из-за гор, со своими табунами. Сначала сторонились, уходили при моем приближении. Но потом, как-то вечером, я подошла к их костру, подвинулись, уступая место на толстом бревне. Говорили они на незнакомом языке, но я стала как-то понимать их постепенно. Был с ними и тот всадник, которого я уже знала. Привез раненого товарища, оставил у меня на лечение. Я спросила: - "Как мне тебя называть?" - но он ничего не сказал, вообще с большой неохотой говорил. Как, в общем - то и все жители соседней долины. Единственно, что он открыл, проговорился, что у меня не одна бабка. Это значит, что он меня хорошо знает. Не мудрено. Местность, где я живу, представляла большой остров, окруженный небольшими островками, в безбрежном море. Людей здесь не много, все друг друга должны знать. Рагулу я не видела, хоть и чувствовала, что она где-то близко. Если это одна бабка, то где же вторая. А люди отнеслись ко мне не сильно радостно, даже наоборот насторожено, но спокойно, называли Хозяйкой. Дед, ведь сказал, что возможно такое, я и не расстраивалась, понимание не торопила. Не хотелось ничего. Приезжал часто Воин, как я стала называть всадника, предводителя табунщиков, этого общения было более чем достаточно, и он тоже так считал. Что попрошу, сделает обязательно, и всегда хорошо, ну и ладно. Волки появлялись редко, я поняла так, что боятся, хозяйка вернулась.

Уверилась я еще в одном обстоятельстве, очень неприятном. Что будет дальше и как мне быть, я не знала. Хоть и видела, что старого деда это не беспокоило. Ну да ему-то и дела нет, он никак не менялся. А я менялась. Я заметила, что время здесь течет быстрее. День длился все так же, как мне было знакомо, но процессы проходили быстрее. Я выросла из платья, пришлось новое себе сделать, старое износилось. Деревья росли быстро, реки меняли русло часто. Сад вокруг моего домика вырос за год и приносил много плодов. И я за этот год сильно изменилась. И внешне и внутренне. Кстати, я себе домик построила на берегу озера, сад посадила. Соседи помогали. Я им за это отдала половину стада. Выросли у меня ягнятки. А много ли мне надо? Из озера можно на каноэ выйти в море через большую пещеру. Всему меня научил Вуйко, как это делать. Жить бы тут и не тужить, если бы не время. И если бы не тоска о чему-то, давно утраченном. Я где-то оставила другую жизнь, что-то очень мне нужное.

Фея Чудных Гор, живущая во внешнем мире, приди же скорее! У меня мало времени.

На душе все тревожней. Время идет и все дальше все быстрее. А я все на месте, ничего не делаю, нет никаких мыслей, никаких догадок. Вуйко сказал надо ждать, ты скоро придешь.

- Куда я приду?

- К себе, - был ответ.

- Как это? Когда?
- Да скоро уже, ты же сама подгоняешь время. Я же вижу твое нетерпение. Значит скоро уже.

И больше от него ничего не добиться. Сказал скоро. Вдруг мысль мелькнула, я подгоняю время. А действительно! Так чего же я глупая страдаю, пусть бежит время, еще быстрее. И Фея придет скорее. Вот сейчас все закончу на сегодня, придет вечером Воин, скажу, что ухожу ночью, все здесь оставляю ему. С луной пойду на берег. Там хорошо, мне там всегда нравилось, появилась уверенность, Я ПРИДУ ТУДА! Но день вопреки моим желаниям потянулся очень долго, испытывая мое нетерпенье. А вечер так вообще потерялся где-то, отстал не торопясь сменить жару.

Луна не спеша, поднялась над озером, плавно заколыхалась на легкой волне. Потянуло ветерком. Воздух засеребрился на листьях, траве, мелкими капельками росы оседая. Все затихло! И время, замедляя бег, остановилось! По воде поплыл густой туман, приближаясь ко мне. Вот сейчас он скроет  мое, плавно колышущееся отражение. Сейчас. Вдруг, в отражении рядом со мной бесшумно появилась женщина в белом одеянии. Я вскочила, отступив на шаг, повернулась к женщине.

- Ну, здравствуй, Я!

- Вы кто?

- Я - это ты. Гибель Ледяного острова, ты ведь помнишь?

В голове промелькнули картины катастрофы, да я, кажется, это помню. Страха не помню, это сейчас они ужасны, А тогда я помню только удовлетворение. У меня получилось! Но что, же я такое сделала, и что было после?

- А после ты не погибла, ты оказалась здесь. Ты выжила! Выжила и я, благодаря тебе, твоя реализация совершенно в другое время. Ты - это я в прошлом! А я - это ты, только немного, самую чуть, обогнала тебя по жизни. Время, как-то замкнулось, и я возрождалась бесчисленное много раз, в разных местах. Плодила новые свои реализации, наделала много глупостей, много зла. Пока не поняла, что со мной происходит. Помог мне в этом один мальчик с котом. Вот кот и обнаружил странное поведение времени. После нашей с тобой победы на Ледяном Острове пошли по Вселенной волны каких-то искажений, странных событий. Но теперь волнения успокаиваются, все приходит постепенно в равновесие, стала возможной наша встреча, и теперь нам с тобой надо решить, что делать дальше? Как выйти из замкнутого круга? Смотри!

Она указала на камень, с которого я только что вскочила. На камне по-прежнему сидела я, застыла, следя за колышущимися отражениями.

- Видишь, для них время остановилось. С этого момента появятся новые реализации. Наши с тобой и в отражении, и на камне. Давай отойдем в сторонку, пусть это тебя не смущает.

- Они настоящие?

- Я плохо себе это представляю, Кто из нас настоящий, а кто отражение. Но я думаю, это не имеет значения. Во всяком случае, тебе это надо решить. Прямо сейчас! Оба мира реальны, в данный момент совершенно подобны. Только один замкнут во времени, а второй выйдет из круга. Что станется с первым, я тоже не знаю. Вот сейчас, за нас всех, решаешь ты. Мне это не удалось.

Я задумалась, не могла выбрать, страшно было ошибиться. Мир на берегу казался реальным, в воде только отраженным, может это так, а может...

- Но как, же ты? Исчезнешь, если я выйду? Ты мне даришь такую возможность? А если я ошибусь, выберу не то? Я тогда останусь, а ты выйдешь?

- Нет, не останешься, ты сделаешь правильный выбор!

- Но откуда ты знаешь?

- Глупенькая! Я свой выбор уже сделала, а мы не сможем пойти одной дорогой в любом случае. Я выбрала свой остров, мне тут хорошо было, и я не хочу уходить отсюда. И открою секрет, я буду ждать того юношу с котом. Надеюсь, он догонит меня по времени. А тебя тоже ждет встреча, помнишь, что говорил Вуйко. Для уверенности скажу тебе, что Мир Воронов стабилен. На Земле тоже никаких изменений не происходило. Он ведь там!.. Ворон!

- Решай! ...
--------------------

- Ну а потом что было?

- Потом была ночь. А когда настало утро, не было ни озера, ни Феи, только лес с высокими деревьями. Я вышла из лесу и пришла в станицу. Не знаю почему, что она хотела, Наталья, у которой я потом жила, привела к себе в дом. Тут, взглянув в зеркало, я не узнала сначала себя. На меня глядела какая-то взлохмаченная девчонка в рванье грязном. Не та высокая красивая дама в белом платье, которая осталась на острове. Но та, которую спасла баба Яга, или Рагула, с которой дрался Белый Старик. Меня охватило отчаяние, судьба занесла меня вообще в неизвестное место, это не мой мир. Это Земля! Эти люди вокруг меня, плохие люди. Наталья приодела меня, привела в порядок. Но я чувствовала, что от меня что-то потребуют взамен. И я решила обязательно сбежать, как только немного огляжусь.

- И ты сбежала?

- Да, - Катя огляделась,- да только, что дальше то? Я тут ничего не знаю.

- Меня ведь знаешь?

- Да, ты кого-то напоминаешь. Я уж подумала, что брата моего. Ведь бывает так, что думаешь, человека уже нет, а оказывается, он где-то в природе существует.

- Я тоже был там, на Ледяном Острове, я обязательно расскажу.

Да, друзья мои, эта история относится к прежней их жизни до встречи, и мы когда-нибудь узнаем об этом. А пока вернемся в скверик, где витают в воздухе таинственные судьбы, окутывая туманом заблудившиеся по жизни молодые души.

- Мы разломили нефрит на две половинки, мне и тебе. Что бы встретиться, что бы ни случилось. И вот мы здесь.

- Так значит, вторая половинка осталась на острове, у Феи? А я выбрала..., что же я выбрала?

- Ты выбрала меня!

Катя, вдруг отстранившись, глядела с ужасом на юношу.

- Мы не настоящие! Настоящей осталась Она, на моем настоящем острове. Там же где-то осталась моя бабушка, Илор. - У Кати повлажнели глаза.

- Ты не одна! - Костя взял ее за руку. - Что-нибудь придумаем, у нас твой нефрит. Расскажи, как ты сбежала.

Катя вытащила из кармана кристаллик, он ласковым блеском и теплом успокоил девушку, и она рассмеялась.

- Это, действительно, было смешно!

- У Натальи часто собирались гости, какие-то расфуфыренные тетки, мужчины. Пили водку, шумели, меня заставляли присоединиться к их отвратительной компании. Но я пряталась в своей комнате, и сидела, там запершись, или убегала в церковь. А потом вдруг приехала милиция, и нас всех арестовали. Всю пьяную компанию увели куда-то, а со мной долго разговаривал молоденький лейтенант в своем кабинете. Требовал документы, а что я ему покажу, нет у меня никаких документов. А мои попытки рассказать о себе, воспринимал бредом сумасшедшей. Потом он вышел и дверь замкнул, что бы я не ушла. И долго нет его, я подошла к двери, тронула ее, а она и открылась. В длинном коридоре на скамейке спал какой-то бродяга грязный, сидеть рядом противно было, я спустилась вниз, хотела уйти. Солдат с автоматом не пустил, уйти никак не возможно было. Какой-то лысый, важный такой начальник, в форме, а сам ругается, грязными словами, прогнал меня опять наверх.

- А куда бы ты пошла?

- Я не думала.

- А как убежала?

- Сначала я хотела найти, того милиционера, который меня привел сюда. Такой вежливый, аж противно, "Здесь не споткнитесь, здесь не поскользнитесь!" А сам меня под руку ведет, что бы не вырвалась, вовсе не из вежливости. А они там бегают по коридору, суетятся, потом затихло. Потом появился тот самый молодой офицер. Открыл дверь в кабинет, причем открыл ключом, дверь была заперта, я за ним вошла: "Отпустите меня, пожалуйста! " - прошу. Он так раскричался: "Выйди вон!" "Я же и прошу, прогоните меня отсюда. Я домой хочу! Уже темно!" Он вытолкнул меня грубо, а мне обидно, держат, не отпускают, и ничего не говорят. А потом на втором этаже окно открытое увидела, за ним двор, высокий забор, колючая проволока сверху. Под окном  навес или козырек какой-то, если на него спуститься, то  потом на забор можно запрыгнуть. Украла у того бродяги, что на третьем этаже спал, пиджак, он им укрывался сначала, а потом пиджак на полу оказался, сполз, наверное, я и взяла его, что бы не оцарапаться о проволоку. Конечно, я плохо сделала, но очень уж злая была. Тот карниз, не выдержал, сломался, но я успела прыгнуть с него на забор, пиджак на проволоку накинула и перелетела на другую сторону.

- Ну, коза! А потом?

- Потом шум был, крики, за мной гнались, я за угол свернула, и еще. К-а-ак побежала! И убежала.

- Куда?

- В церковь, там служба шла. Долго стояла, а потом женщина меня схватила, к себе домой увела. Она говорит, что я чуть не упала, подхватила меня, а то бы упала. Утром я ушла, что бы не рассказывать ничего. И вот я здесь...

- Котя, а что же мне теперь делать?

- Не убегать от меня. - Он крепко схватил ее за руку.

- Это еще почему? - в ее удивленно открытых, бесконечно милых,  глазах, бурлило негодование.

- Тебя ждут страшно-ужасные приключения криминального характера с летальным исходом.

- Тебе смешно...!

- Пошли, я по пути изложу свой план.

Они пошли по улице, ведущей на окраину станицы. Костя тащил за собой тележку, груженную каким-то мешком, да еще нес рюкзак, тоже не легкий. Катя тоже взялась за ручку помогая тащить груз. Их руки, чувствуя надежное тепло друга, были уверены, что все беды позади. И вряд ли что может их разлучить.

  - Мы сейчас идем к моей соседке, тете Вале. Я помогаю ей белить хату. Ей после операции тяжело управляться одной. По хозяйству особенно, а мне не в тягость. Вот везу банки всякие,  на базаре купил. Славная женщина, она нам поможет.

Тихо переговариваясь, и таща вдвоем тележку с большим мешком, они подошли к речке пересекающей широкую улицу. Обычно речушку можно перейти по камням, но после обильных дождей приходится обходить далеко через мост. Костя подхватил девушку на руки и вошел в воду.

- И-и -...! - завизжала она пронзительно. - Пусти меня сейчас же!

- Прямо здесь? - Он остановился посредине ручья по колено в воде.

Катя инстинктивно поджала ноги, глянув на воду.

  - Нет, на берег! Ненормальный!

- С удовольствием. - Он перенес ее через ручей, поставил на землю. - Побудь здесь, я коляску перенесу.

- А через мост нельзя было идти?

- Ну, сюда же ближе.

На заборе сидел лохматый рыжий кот. Едва они подошли, кот спрыгнул на землю, громко мяукая, подбежал к Кате, приветствуя ее высоко поднятым хвостом. Стал тереться о ноги, мяукал, заглядывая ей в глаза.

- Васька? Как ты здесь оказался?

- Ну вот! А ты говоришь "ненастоящие".

Катя присела, погладила кота. Он же, мурлыкал от удовольствия, подставлял ей то один бок, то другой, и спинку, и хвостик. Встал на задние лапы, передними обхватил ее руку, слегка покусывая пальцы.

- Ух, какой же ты большой и тяжелый, я скучала без тебя. - Взяла его на руки.

- Надежный мой помощник, кур охраняет. За цыплятами ходит, как за своими детками. А недавно такую здоровенную крысу задушил! - Тетя Валя встретила Катю приветливо, как давно знакомую.

- Садитесь за стол. Хорошо покушаешь, хорошо поработаешь!

Борщ у нее оказался вкусным неимоверно. Хозяйка села напротив и с удовольствием наблюдала хороший аппетит молодых людей. После обеда осмотрели фронт работ, принесли лестницу, поставили, опробовали побелку. Тетя Валя непрерывно сыпала шутками-прибаутками, и с ней было так весело, что время после обеда пролетело очень быстро. Кот ходил за девочкой, не оставляя ни на секунду. Вот и вечер.

- Где ты живешь, Катя?

Девушка, вдруг помрачнела и ничего не ответила.

- Мне старухе тоскливо одной по вечерам. Сын служит на Дальнем Востоке. Не забывает конечно, мичман. Оставайся у меня, я тебе и комнатку уже приготовила.

- Нет, мне надо домой, Котя, проводишь?

У моста Катя спросила:

- Котя, как же мне быть, у меня никаких документов нет. Меня опять заберут в милицию.

- Ладно, придумаем что-нибудь. Ты специалист по убеганию и исчезанию! А я, наверное, специалист выходить из безвыходных ситуаций. Это кот Васька так говорил когда-то. Сработаемся! Только это не Васька на самом деле, - Бонифаций! Я вспомнил! После Ледяного острова со мной происходили странные вещи, мне сначала казалось, что я - собака, Да огромный лохматый пес. Мне хотелось лаять и кусаться, и бегать на четвереньках. Я боялся что схожу с ума. А потом все ушло. Я как нибудь расскажу...

- Эй, ты же умеешь проходить сквозь запертую дверь! И мента затуманила просьбой отпустить. Забыла? А кроме...! - загадочно улыбнулся.

- Что?

- Нефрит! Старик Вуйко тебе говорил, что он волшебный.

- Ты такой смешной! - Катя стала дергать его за волосы, крутить их в пальцах.- А тут у тебя рожки растут... Уши растут, растут... - дергает уши вверх, вниз. - Выросли! Теперь я тебе нос буду тянуть,  не обращай на меня внимания. И вообще, закрой глаза, а то помрешь со страху. Я из тебя сейчас буду делать ужасного волкодава, что бы все боялись. Ты будешь у меня моим личным пугалом, никто не посмеет даже близко подойти.

Колька, не обращая внимания на ее игру, позволяя крутить свой нос,  взял за талию, и закружил.

- Ты теперь можешь читать чужие мысли, и даже корректировать их по своему желанию.

- Я уже вижу твои мысли, фу!.. Какие глупые!

- Скорректируй.

- Не хочу. Ты мне такой нужен.

- Какой?

- Глупый и безобразный!

- Тебе не нужны никакие документы. Даже если кто-то слишком настойчиво будет требовать, покажи ему любую бумажку, и он прочтет в ней все, что ты захочешь.

- Тогда я тебе сейчас внушу... - Катя задумалась, подняв кверху свои сверкающие глаза, обрамленные темно-зелеными ресницами - Что бы такое придумать заковыристое?

- Я готов тебя целовать без всякого внушения.

- Ну, это слишком просто, даже не интересно. Ладно, я придумаю что-нибудь  и потом без предупреждения на голову тебе... Бац! Не отвертишься. Постой! А ты меня случайно не обманываешь при помощи нефрита? Ты его использовал прежде? - Она взглянула подозрительно.

- Приходилось, пытался. С переменным успехом. Это твой камень, тебе только и служить будет. Я надеюсь, он поможет нам найти все то, что мы потеряли.

- А что мы потеряли?

- Ну ты говорила про бабушку и брата, а я отца потерял, в потусторонних мирах и параллельных измерениях. Хуже всего - память потерял, вот только сейчас начинаю вспоминать. Далекие, туманные образы, вообще нереальные, как мираж.

- Знаешь, Котя, я тоже не помню, даже своего имени. Просто придумала - "Катя" и пользуюсь.

- Вот, вот! Ты сказала - "Котя", а я и есть - Котя. Ты говорила, что на острове время текло быстро. Вот и у меня тоже было, может, на этом же острове. Я думал об этом. Мы часто замечали такое, время течет то быстро, то медленно. Помню на скучном школьном уроке, так долго тянулось время, даже останавливалось. Часы по-прежнему тикали, отсчитывая 45 минут, но мы этого не чувствовали. Зато каникулы летние длились одно мгновение. И другой случай, человек занят делом, очень нужным, время летит так быстро, что он боится не успеть закончить важное дело. Он творит что-то, которого никто еще не придумал до него. Он обязательно изменяется, в нем что-то накапливается, может опыт. Он растет, я имею ввиду -  духовно растет. Может и стареет как-то, тоже духовно. То есть, он проживает больше, чем рядом скучающий от безделья сосед. Он становится старше его!

- Видишь, я не говорю ничего необычного, все нам известно. С нами происходило тоже, может даже ярче, ощутимее. Но по другой причине, мы не знаем по какой. Но, узнаем обязательно!

- Ах! – вздохнула задумчиво. - Ты мне расскажи, пожалуйста! Все, все!

Они повернули за угол, и Катя вдруг резко развернулась назад. В переулке стояла милицейская машина.

- Это за мной!

- Ну и ладно. Возвращаемся к тете Вале. У тебя что, твои вещи там?

- Да ничего ценного, обойдусь. Пошли назад. Ты появился вовремя, и к месту. Спасибо!

- Просто, мы нужны друг другу. Мне было очень плохо без тебя.

- И мне.

Взявшись за руки, они пошли, куда глаза глядят. Не торопясь, молча и спокойно. Над ними зажигались яркие, веселые и счастливые звезды. Вот они, можно рукой достать. Они есть  и теперь будут всегда рядом, остальное как-нибудь разрешится само по себе. НЕ ВАЖНО! 25.02.19 11:25

P.S. Дорогие читатели! Вы заметили, наверное, что мои герои не от мира сего. Они вспоминают какие-то события, вещи, явления, людей. С трудом связывают их воедино. Но не будем их судить сурово. Я уверен, они все вспомнят, и расскажут нам обязательно. И их рассказ будет еще более драматичен и загадочен. Подождем?