Потустороннее. За три дня до смерти

Он знал, что жить ему оставалось три дня. Последние полгода учился привыкать к обреченности. Всего три дня! Прожить бы их с шиком - денег нет. Не пошел на работу, зачем теперь? Из комнаты не выгонят, оплачена на месяц вперед. Еще должны останутся, умрет-то он через 3 дня!

Сергей кривовато усмехнулся, наливая водку в грязный стакан. Обернулся в поисках закуски, не нашел. Горло ожгло, в глазах потемнело. Сосед по комнате, Олег, вернется только вечером. Чем бы заняться, чтобы изгнать из головы тикающий будильник? Включил ноут, пощелкал по сайтам, играм - не затягивает. Письмо, неизвестный адресат. Но Сергей знал, кто автор, знал и поэтому не мог открыть. Он был уверен, что пишет ему Анька. С того света.

И ровно через три дня, в понедельник, он отправится к ней.

- Опять набрался, - Олег склонился над соседом, - на работу забил. Выгонят же.

- Не выгонят.

- Это почему? Тебя и так не сильно ценят, специалист из тебя…

- А я сказал, не выгонят, - Сергей рывком поднялся с продавленной кровати. – Такие деньги дерут, а мебель еще с общаги осталась.

- Далась тебе эта мебель, крыша есть над головой – и ладно. Денег наберем, съедем.

- Никуда я не поеду.

- Ну и оставайся, - Олег ставил кастрюлю на плитку. - Есть будешь?

- Пельмени? Буду. Напоследок.

Будь Сергей чуть трезвее, он бы заметил, как усмехнулся Олег. От горячего стало легче. Сергей поискал недопитую бутылку, но так и не нашел.

- Последние денечки мы с тобой, придется тебе нового соседа искать.

- Что так, домой уезжаешь? Наработался?

- Умру я, Олег. В понедельник и уйду… в мир лучший, - он все-таки нашел бутылку и успел опрокинуть стакан.

- Умрешь, говоришь, - голос Олега прозвучал зловеще.

Но Сергей не замечал. Он, наконец, заговорил, рассказывал соседу о роковой встрече, в трехлетнюю годовщину которой должен уйти из жизни. Аньку приметил сразу, бросалась в глаза своей неуместностью в ночном клубе. Потом узнал, что была здесь впервые, подружки вытащили. Студентка -первокурсница, недавно переехавшая из маленького городка. Впрочем, он тоже приехал из области, но за четыре года успел обжиться, стать своим, завсегдатаем клубов. Вот только с финансами… Была у него одна подружка, солидная дама, которая оплачивала безбедную жизнь. Но отвернулась фортуна, тетка стала требовать верности, в ее-то годы! Выгнала, как щенка. И он пошел по клубам, погулять на последние, а если повезет – найти замену старухе.

Чем тогда Анька притянула? Погуляли и все, но нет же, прилипла как жвачка на джинсы. Сняла квартиру, с прежней ему пришлось съехать. Разумеется, скромную. Пошла работать, институт свой забросила. Он тоже перебивался случайными подработками, но содержала, конечно, она. К слову, плохо содержала. Он ей сразу сказал, что никакого брака, ничего серьезного. Вцепилась…Мамаша ее истеричная приезжала несколько раз, скандалы устраивала. Анька потом несколько дней сама не своя ходила. Жалко ее. А когда она сказала, что у них будет ребенок, он впервые ее ударил. И еще, еще. Целился по животу, что врать? Надоело ему по углам, привык уже к Анькиным борщам. Ребенок все менял.

Две недели домой не приходил, а как вернулся, Аньку не узнал – постарела, подурнела. Вроде похудела, а еще страшнее стала. А тут узнал, что прервать нельзя, поздно уже. Вот тогда и сорвался, бил люто. Так на ней же как на собаке… Через неделю лучше стало, на работу пошла. Так и работала до самых родов. В роддом увезли, он пошел свободу отмечать. Встретил Эвелину Леонидовну. Это был шанс! Откуда он знал, что труп Аньки и ребенка надо забирать из больницы? Он вообще про Аньку хотел забыть, симку сменил. Как его несостоявшаяся теща нашла? Такой разгром в доме Эвелины устроила, мама дорогая! Эвелина, разумеется, включила женскую солидарность. Вернулся домой, а там ни работы, ни богатых баб. А тут еще и мать узнала и выгнала.

- Представляешь, Олег, сына родного выгнала. А я – один у нее. Хорошо работа в столице подвернулась.

Олег слушал молча, лишь желваки выдавали волнение.

А полгода назад получил письмо по электронке. Открыл – вроде Анька пишет. Я думал, шутит кто-то. Письма стали приходить регулярно. И смс. Просил одного знатока посмотреть, говорит, что не может вычислить адресата, хитрая схема какая-то. И все полгода каждый день пишет, будто и не умирала. И самое страшное - про ребенка рассказывает. А однажды позвонила… Детский плач теперь снится.

- В понедельник, говоришь. Так вот знай, это я буду твоим палачом, гаденыш. Я ее брат, это из-за тебя Анька умерла. И Анька, и сын.

- Брат… Но она же говорила, что одна…

- А ты интересовался? Тебя вообще что-нибудь интересует, кроме собственной персоны?

- Так это ты пишешь?

- Нет, не я, - голос Олега раздваивался, множился. Казалось, целый хор доносится издалека.

- Но кто?

- Аня, Аня, Аня…

- Нет, - Сергей подскочил, - не будет, по-вашему! Не умру я в понедельник, - донеслось уже из коридора.

У входа в общежитие под нелепо согнутой фигурой растекалась лужа крови. Пожилой водитель плакал, куда-то звонил и подходил к каждому с одной-единственной фразой:

- Он сам, я не виноват, выскочил под колеса…

- По-моему, это Сергей из 308 комнаты, - девушка склонилась над телом. – Смотрите, мобильник отлетел.

Она подобрала телефон и тут же экран зажегся от полученного смс.

- Смотрите, какая-то Аня: «Теперь вижу, что соскучился»…