Ты кто?

- Ты кто?
- Ангел твой... хранитель, значится.
- Слушай, Ангел. По-братски принеси-ка водички попить.
- Понимаю.
Слышится журчание воды на кухне. Геннадий с трудом отрывает голову от подушки, садится на постель, дрожащей рукой принимает поданную ему полную пивную кружку холодной воды, подносит емкость ко рту и жадно забрасывает вожделенную влагу внутрь себя.
«Вот человек, понимающий нашего брата! Не то, что моя, всегда, как попросишь водицы подать, обязательно же двухсотграммовый стаканчик принесёт», - вертится в голове, и он оборачивается в сторону ложа супруги.
- А что она уже того? На работу отчалила?
- Так она и не приходила еще. Уж третий день, как ушла от тебя.
- Вауууааа-, - вывалился из Генкиного рта непонятного происхождения звук: что-то среднее между гудком паровоза, волчьим воем и детским плачем. Он зажмурил глаза, скорчившись от нестерпимой головной боли, открыл их, оторвал взгляд от пола и непонимающе уставился на вальяжно раскинувшегося в кресле немолодого человека.
- Ты со вчерашней пьянки со мной что ли?
-Так я всю жизнь с тобой, Генчик. Я же твой Ангел-хранитель.
- Аааа…а чего помятый такой? – Геннадий окинул недоверчивым взглядом не первой свежести белые брюки незнакомца и растянутый, такой же, почти белый, свитер с высоким горлом.
- Ну, тык, с кем ведь поведешься, - отозвался бодрый, звонкий голос из кресла.
- Это ты на что намекаешь? Вы только поглядите на него. А может, наоборот? Какого Ангела прикрепили к человеку, таким он, значит, образом и живет потом? - возмутился с хрипотцой в голосе Геннадий, чувствуя, как от этого совсем ненужного сейчас возмущения начал трескаться череп, периодически то расширяя, то сужая трещины.
«- Щас бы пивка!» - безнадежно мелькнула шальная мыслишка.
- Так пивко уж и охладилось, наверное, в холодильнике давно.
Геннадий резво подпрыгнул на кровати, затем вскочил с нее и стремительно рванул к холодильнику.
- Ну, Ангел, ну настоящий хранитель! Иди рыбу режь, Ангел.
Через некоторое время в кухне завязалась оживленная беседа с радостными выкриками и хвалебными лозунгами.
- А как я студентом в женское общежитие по балконам пробирался и сорвался с третьего этажа. Так свалился, что ни единой царапины, и даже бутылка не разбилась. Это тоже ты меня ловил?
- А то кто же? Откуда я только тебя не вытаскивал. Помнишь, как в семилетнем возрасте ты под лед с головой ушел? Да и плавать тогда еще не умел вовсе. А выбрался-то на поверхность и потопал домой, даже не простудившись при этом.
- Слушай, ну ты даешь. А я про это и помнить не помнил. Надо же, а сейчас вспомнил. Спасибо тебе. Ты настоящий мужик, Ангел.
- Если я сейчас стану тебе рассказывать о твоих пьяных приключениях, о которых ты не то, что помнить не помнишь, а и ведать никогда не ведал, то нам с тобой одного дня уж явно не хватит.
- А ты что на один день ко мне всего? – грустновато-обиженно взглянул на собеседника Геннадий.
- Я вообще не имел права к тебе в образе являться и на минуту. Но, видишь, не удержался.
- Эх, да что же это мы? Может, больше и не свидимся вовсе. Надо бы за знакомство, как положено, беленькой ...
Раздался протяжный звонок в дверь. Геннадий с трудом разлепил глаза, протянул руку в сторону ложа супруги: постель еще теплая, видимо, только ушла.
В дверь настойчиво звонили. Он с трудом сел на кровать. Осушил предусмотрительно поставленный на тумбочку заботливой женой стакан воды. Поднялся. Подошел к двери. Припал к глазку, а там абсолютно все в белом цвете.
Вот и пришла…