Плотина

         Строительство гидроэлектростанций – дело не простое и дорогостоящее, и растягивается такое строительство обычно на  несколько лет. При этом  в большинстве случаев ключевым объектом на подобной стройке оказывается плотина.
         На плотине, о которой пойдет здесь речь, еще совсем недавно  работал старшим мастером Егор Тихонов. Ему было тогда что-то около тридцати. У себя на родине он закончил «Общестроительное училище», несколько лет работал в жилстроительстве, пока не наткнулся на объявление в газете и не приехал сюда в «Гидроэнергострой». Его заинтересовала конструкция плотины в форме стройной стометровой арки. Но, конечно, заработок его тоже интересовал – он рассчитывал за пару лет собрать денег на приличную квартиру.
        Как бы в подтверждение своей фамилии, Егор был  немногословен, не суетлив. Его коренастая фигура, спокойная твердая речь, глубоко посаженные внимательные глаза  внушали  рабочим уважение. Начальство тоже  считало Тихонова  надежным специалистом, но без властных амбиций. На таких, как известно,  Россия и  держится.
        Егор хорошо помнил торжественный день закладки в основание плотины   первого кубометра бетона. Большие начальники, приехавшие на торжество, выгребали из карманов серебряные монеты и бросали их в серое месиво раствора.  Тогда Егор еще с трудом представлял себе как здесь, в тесном ущелье поместится  стометровая  бетонная стена, возможно ли такое?
        Но плотина росла день за днем, и каждый метр бетонной кладки оставлял какой-нибудь след. Неровный шов в пяти метрах от основания – это, когда работяги забастовали из-за того, что  три месяца фирма задерживала получку. Администрация попыталась привлечь конторских, но безуспешно. Только через три дня из области привезли часть требуемой суммы, и бетон снова пошел.
       А на отметке «24» после снятия опалубки в бетоне обнаружили раковину.  Проштрафилась другая смена, а исправлять поручили Егору – целый день он с рабочими штрабил бетон и закачивал раствор.
       Через год  арка приблизилась к отметке «50». Возвращаясь со смены, Егор с затаенной гордостью окидывал взглядом  панораму стройки. Наверное, так же смотрят родители на своего подросшего первенца. Ему вспомнилось детство и дверной косяк в доме, где отец скрупулезно отмечал его рост и возраст. «Видишь отец – сын твой тоже не промах!» - хотелось ему сказать.
       День был уже на исходе, удачный летний день. Егор взглянул на окрестности. Левый берег еще освещало солнце, и было видно, как под колесами  поспешных бетоновозов возникают и тянутся пыльные шлейфы. Правый берег уже погрузился в тень, и детали  пейзажа едва различались под темным покрывалом приближавшейся ночи. «Красота-то здесь какая! Жаль, что я не художник!» - вздохнул Егор.
       Так совпало, что в тот вечер в семейном общежитии, где у Егора была комната, случилась вечеринка. На вечеринку собралось человек двадцать: было несколько семейных пар и еще две-три «свободные» девушки. Обращала на себя внимание улыбчивая и общительная Люся -  оператор диспетчерской. Была она среднего роста, в модных обтягивающих джинсах. Еще у неё были  пышные русые волосы и большие  прозрачной голубизны глаза. Егор невольно на неё поглядывал.
       Кто-то принес старый потрепанный магнитофон, на тесном пятачке устроили танцы. У Люси не было недостатка в партнерах, а  Егор  танцевать  не умел. Он сидел на диване и потихоньку потягивал пивко, когда неожиданно она сама к нему подсела. Говорили о работе, зарплате, о вожделенной квартире. Потом он провожал её – она жила вдвоем с подругой в таком же общежитии неподалеку.
      У Егора совсем не было опыта общения с девушками, и он больше молчал и слушал Люсю. Звездным куполом простиралось над ними ночное небо. Вспыхивали и сгорали, не достигнув земли, безымянные осколки других миров. Легкий ветерок, стекавший с гор, пробежался по дороге, увлекая за собой сухие листья и бытовой мусор. Егор снял с себя ветровку  и набросил ей на плечи.
- Мы пришли, - сказала она, возвращая ветровку, - еще увидимся?       
- До встречи, - ответил он, по-мужски пожимая её ладонь.
      Они стали встречаться часто, и, вполне естественно, что через пару месяцев проснулись в общей постели. Была ли это любовь – трудно сказать. Егор душещипательных романов не читал и в нормах супружеской жизни разбирался плохо. Он не принадлежал к людям, которые выставляют напоказ свои чувства. Определенно можно сказать только одно - он был чертовски горд тем, что ему досталась эта женщина.
      У Люси Егор не был первым. В её прошлой жизни уже были дорогие рестораны, элитные дома, веселые компании. Рассказы об этом можно было расценивать как заявку на будущее. Вскользь Люся упоминала и секс, который она считала эквивалентом любви. И здесь у них наметилась некоторая  нестыковка. «Надо отучить её от так называемых свободных нравов - жить будем как все порядочные семьи!» - решил Егор.
      Возможно, так бы они и жили – каждый по своему закону, но тут появился Вадим.
      Вадима Корзухина на стройке знали все. Высокий, со спортивной фигурой, с черными вьющимися волосами - вылитый д;Артаньян – он исповедовал свободный образ жизни. Отличали его два предпочтения: веселые компании и женщины. Себя Вадим причислял к интеллигенции и просил, чтобы к нему обращались по-старинке - «Господин Инженер». Действительно, до появления на стройке он почти восемь лет одолевал премудрости строительного дела в Университете и в результате обзавелся звучным званием «бакалавр». Он готовился к дальнейшему восхождению на вершину науки, но отец – главный инженер строительства, сказал:  « Хватит! Пора заняться делом!», и назначил его инженером по технике безопасности – работа не сложная и график свободный. С Егором Вадим был знаком только по работе.
      Как-то раз Егор возвращался с ночной смены и в коридоре общежития нос к носу  столкнулся с Вадимом. Дверь их семейной комнаты была полуоткрыта, и Люся, кутаясь в халат, выглядывала в коридор. «Опаздывают  служащие. Нет дисциплины!», - бросил мимоходом Вадим.
      В другой раз на плотине он подошел к Егору и сказал, поигрывая ключами :
- Баба твоя  - огонь.  Не мешает ей в город сгонять, приодеться, как ты думаешь?
      У Вадима была машина, и досужие наблюдатели доложили Егору: «Люська твоя села к нему и они куда-то поехали». Вернулась она под утро довольная. А у Егора внутри всё кипело, спокойным он выглядел только с виду. Впрочем, на ходе строительства внутренние переживания Егора не сказывались.
      Так наступил август - месяц гроз, которым заканчивался четвертый год пребывания Егора на стройке. На плотине до проектной отметки оставалось всего девять метров.
      Утро, как всегда в августе, было  ясное и тихое. Потом часам к  десяти откуда-то возникли белые и пушистые облачка, лениво передвигавшиеся в голубом небе. А ближе к вечеру над гребнем гор появилась небольшая тучка, которая медленно росла, как бы собираясь с силами.И вот уже она закрыла полнеба и вся до отказа насыщена влагой и электричеством и готова обрушиться на плотину.
      Тем временем  дождь усилился, налетел шквал, вспышки молний следовали одна за другой. Погасло освещение, и вся стройка погрузилась в непроглядный мрак. Егор зажег ручной фонарик, но его света едва хватило, чтобы разглядеть пальцы вытянутой руки.
      Сквозь трескотню в эфире донесся голос диспетчера:
- Тихонов! У тебя младший Корзухин должен появиться – его машина на вашей площадке. Проследи, чтобы  не свалился!
      Егор с досады плюнул, поправил дождевик и шагнул навстречу визитеру. Тот быстро приближался, пригнувшись и прикрываясь от ливня куском пленки. При свете молнии мелькнули  щегольские туфли Вадима.
     «Жалко туфли. Как пить дать, оставит их в свежем бетоне» - подумал Егор, показывая фонариком куда надо идти. Между ними оставалось каких-то  метров пять, когда пространство как бы раскололось надвое и гигантская молния с  шипением врезалась в бетон. Егор отскочил в сторону и на какое-то время потерял ориентировку, а когда  пришел в себя увидел, что  на том самом месте бетон светится красным огнем и  пахнет горелым как от перегревшегося телевизора.
- Ну, что там у тебя? – снова запросила диспетчерская, - Женский пол переживает!
      Егор - еле двигая языком, доложил:
 - Где Инженер – не знаю, не видел. У меня неприятности – что-то с головой.
      На другой день  всем стало известно об исчезновении Вадима. Старший Корзухин, чертыхаясь, позвонил в полицию. Тело искали два дня, полагая, что Вадим упал в нижний бьеф, но там ничего не нашли и дело закрыли, списав все на грозу.   Вадима никто особенно не жалел, разве что Люся. А у Егора совсем неожиданно,  в волосах появилась седина и руки стали дрожать, как при  болезни Паркинсона.  Недолго думая, он написал и отнес  в  контору заявление об увольнении.
     Прошло, как минимум, еще лет десять. Производилось комплексное обследование гидротехнических сооружений, в том числе плотины. Ультразвуковое зондирование установило наличие в левом борту плотины на отметке «93» протяженной каверны. Было назначено  бурение скважины с отбором образцов, но соответствующей техники под руками не было и дело закрыли.