Всем или никому

 Это дело надо было запить причем немедленно и большим количеством соответствующего напитка. Он так и сделал.  Ахнув рюмку армянского коньяка, и закусив ее каким-то салатом, который он заказал наугад, ткнув пальцем в экран меню, Семен Несмеянов, старший следователь по особо важным делам, тотчас же попросил бармена, наполнить вторую. Бармен с рыжими волосами, закатанными в китайскую косичку, («Ох уж мне эти дизайнеры с их креативностью», - неприязненно подумал Семен), тотчас же подскочил, и принес рюмку полную до краев, объясняя, что коньяк очень хороший, созданный из винограда урожая 2110 года, при этом на его животе включился экран с панорамой горы Арарат, а на ней кружком был выделен склон, где этот виноград был выращен. Этот кружок стал стремительно увеличиваться в размерах, и вскоре на экране можно было увидеть каждую отдельную лозу. 
«Интересно, насколько можно верить всей этой рекламе?» - спросил сам себя Несмеянов. Один из его коллег, работавший в департаменте по электронным преступлениям, на днях рассказал ему о том, что недавно накрыли группировку, которая за приличную мзду прошивала мозги официантов киборгов таким образом, чтобы можно было обойти обязательную процедуру определения подлинности представляемого клиенту продукта. Так что все эти разговоры про виноградники солнечной Армении запросто могли оказаться полной туфтой. Впрочем, судя по тому, как благодатное тепло стало разливаться по желудку, коньяк был действительно хорош, чего нельзя было сказать о ситуации, в которой Семен, оказался.
Действительно, он, следователь от Бога, занимающийся особо важными делами, важняк по – старинному, стоял сегодня перед начальником на ковре и его распекали как мальчишку, и за что?
Семен даже скрипнул зубами от обиды, снова вспомнив, как Васильевич, начальник управления, буквально рычал как тигр в клетке, расхаживая по кабинету.
Официант отреагировал на этот скрип по-своему, налив следователю третью рюмку и только после нее Несмеянова отпустило. Вместе с прокатыванием по пищеводу горячей волны пришло, наконец, и расслабление.  Теперь можно было спокойно порассуждать, не злясь и не кипятясь.
С самого начала это дело показалось Семену шитым белыми нитками.  Сами посудите. Ученый малый, лингвист - программист Алексей Максимович Анциферов, обвиняется в убийстве некоего Фан Шина, китайца по происхождению. Спрашивается, зачем? С какого перепуга?  Что может быть общего между рафинированным яйцеголовым и чемпионом провинции Гуань Чжоу по смешанному ушу, приехавшему в Москву по приглашению одной из московских школ по этой самой борьбе, чтобы стать ее преподавателем.
 В этом не было ничего удивительного. Смешанное ушу, борьба, в которой могут принимать участие и люди и киборги, стала очень популярной в последнее время и в Москве эти школы начали расти как грибы.
Единственный свидетель – мелкая шпана, взятая с поличным за воровство авиацикла, оставленного растяпой хозяином без электронной защиты, недалеко от места убийства, некий Яков Метелкин, заявил о том, что, пролетая на украденном средстве передвижения, якобы видел, как Анциферов, ударил китайца ножом в спину.   До того ли ему, удирающему с места преступления, было, чтобы поглядывать по сторонам? К тому же он был еще и виртуально-зависимым, которого дважды лечили. Да ему только пообещай возможность входа в виртуальный мир или намекни на то, что пойдет он не по статье за кражу, а за угон, мол, покататься хотел, он что угодно подтвердит хоть под присягой, хоть без нее. 
Семен недовольно поморщился, вспомнив, о том, как ему на первом же допросе не дали толком раскусить этого прощелыгу. Он уже почти поймал Метелкина на том, что тот постоянно путался в показаниях. Один раз он видел удар сверху, другой раз сбоку, но в это время Семена вызвали на совещание к руководству. А потом адвокат, мыслимое ли дело, у такого замухрышки был частный адвокат, заявил о том, что по закону допрос не может длиться более 2-х часов, его подопечному нужен отдых и т.д. К сожалению, позже на допросах угонщик, явно надрессированный адвокатом, уже не путался, а постоянно твердил тщательно зазубренную версию о том, как он видел озлобленное лицо Анциферова, поднятое вверх, когда в момент удара пролетал над ним на ревущем авиацикле.
Конечно же, многое объяснялось тем, что убитый Фан Шин был бессмертным. Пусть даже самой низшей категории, китаец был «бесконом», то есть тем, кто стал бессмертным не за особые заслуги и не за деньги очень и очень большие, а выиграв специальный конкурс, которые теперь были в большой моде, но, тем не менее, бессмертным. В таких случаях расследования всегда проводились сверхтщательно.
«Еще бы, – с сарказмом усмехнулся Семен, -  ведь насильственно прервалась особенная человеческая жизнь, которая имела возможность длиться вечно, жизнь члена бессмертной элиты, в которую попасть ох, как не просто».
Например, у них в управлении, да что в управлении, во всем столичном следственном комитете, рассчитывать на бессмертие мог лишь один Пашка Авенов, праправнук олигарха - владельца энергетической империи, славный парень, почему-то не пожелавший заниматься финансами или просто прожигать жизнь, что очень часто практиковалось среди золотой молодежи, а решивший, извините за пафос, посвятить себя делу борьбы с нарушителями закона.
Несмеянов добросовестно и скрупулёзно перерыл все возможные информационные базы в поисках связи подозреваемого и убитого, и мог со 100% уверенностью утверждать, что где-либо пересекаться они не могли.
«Поймите, Александр Васильевич!  Это люди абсолютно из разных слоев общества, и раньше они никогда не встречались», - объяснял он руководителю, когда тот вызвал его по поводу этого дела к себе первый раз, - Какая может быть неприязнь к незнакомцу?»
- Да ты что, Семен, нюх совсем потерял что ли? - отвечал сердито начальник,- Ты его досье читал? Анциферов член движения «Бессмертие для всех!» Они же «бесконов» терпеть не могут. Увидел, вскипел и пырнул.
- Что ж по-вашему Анцыферов шпана какая-нибудь? Он же ученый, интеллигент. У него и ножа то не могло быть по определению.
«Причем здесь шпана, это же политика. Они же бессмертных ненавидят. Короче говоря, в любом случае ты должен отработать и эту версию»,- холодно закончил тогда разговор Александр Васильевич.
Семен честно выполнил приказание. Действительно, есть такое общество.  И никакие его члены не экстремисты. Они даже в Государственной Думе представлены. Требования их вполне разумные: государство должно направлять свои усилия, чтобы правом на бессмертие обладали все. Чем плохо? Как говориться рад бы в рай…
Начальник, как это часто бывает с руководителями, все перепутал. Экстремистской организацией является вовсе не движение «Бессмертие для всех», а отколовшаяся от них радикальная группа под похожим названием, но с очень существенным дополнением: «Бессмертие для всех или никому!».  Отчаявшись добиться выполнения своих требований мирным путем, они провозгласили вышеуказанный лозунг и начали реализовывать тактику индивидуального террора против бессмертных с требованием проведения бесплатной вакцинации для всех за счет прибыли транснациональных компаний, которые предлагали национализировать. 
Первое их покушение запомнилось всем своей безрассудной дерзостью. Они застрелили самого богатого магната цифровой экономики некоего Ревизова, которому стукнуло уже 174 года, у входа в резиденцию его же компании, четырехсотметровой сверкающей стеклом и металлом башни. Причем расстрелял его снайпер, расположившийся на 5-ом этаже этой самой башни из окна туалетной комнаты. Когда началась суматоха, он, оставив в сортире винтовку в разобранном виде, спокойно выбрался на крышу небоскреба, и скрылся на подлетевшем авиацикле в неизвестном направлении.  Затем был убит еще один магнат – на этот раз металлургический, потом бывший Президент страны.
Спецслужбы были поставлены на уши и, вскоре, (Семен тщательно прочитал доклад об этом, предоставленный ему по запросу высшего уровня секретности), преступники были найдены и обезврежены. Не все, конечно, но самые главные руководители движения получили пожизненный срок, и вот уже 6 лет никакой информации об активизации деятельности подпольной группировки не поступало.
На допросе реакция подозреваемого на выдвинутое обвинение оказалась вполне предсказуемой.
Анциферов громко расхохотался   в ответ и заявил Семену: «Ну, это же просто бред! Какая у меня может быть неприязнь к бессмертным, если я отстаиваю право быть вечными для всех? И, кстати, можете вы мне в этом случае объяснить, если я его не знал, как я мог определить, что он бессмертный?»
- Он не просто бессмертный, он «бескон».
- Пусть «бескон» и что?
«Вы могли видеть его по интервидению, когда он победил в конкурсе «Лабиринт» в прошлом году, тем более, что он потом снимался в известном рекламном ролике компьютерной игры «Виртуальный Минотавр», - отвечал подозреваемому Семен, сам стыдясь убогости своих аргументов.
- Конкурсы? Извините, но я такую чушь не смотрю.
Что ж в этом он был прав. Эту дребедень, которую постоянно показывали по всем информационным каналам смотреть среди интеллигентных людей считалось дурным вкусом, а Анциферов, по всем его манерам и роду занятий, однозначно к таковым относился.
«Ну и в конце -то концов, - раздраженно заявил Алексей Максимович, - у меня же есть алиби. Я во время убийства находился на дне рождения отца. Ему исполнилось 107 лет. Он не бессмертный, он дожил до этого возраста естественным путем. Вы же понимаете, я просто не мог не быть на этом мероприятии».
 И в этом подозреваемый также был прав. Но, как ни странно, ситуация складывалась так, что доказать его присутствие на торжестве оказалось делом не таким уж простым.
Оно проходило в тесном семейном кругу. На банкете присутствовал старший брат Анциферова с женой и взрослым сыном, вторая жена юбиляра, двое внуков, также с женами и сам Алексей Максимович – один, так как с женой он был в разводе, а дочка не смогла присутствовать на торжественном мероприятии, так как находилась на Марсе в составе 15-ой международной экспедиции, где до сих пор и пребывала. Вот, собственно говоря, и все гости.
Поэтому Васильевич, ознакомившись с протоколом опроса свидетелей, резонно заявил Семену: «Все свидетели родственники подозреваемого и, следовательно, лица заинтересованные, а данных снятых с камеры официанта у тебя нет, значит, и алиби тоже нет!»
Видео действительно отсутствовало, так как киборга официанта, как на грех, взяли на профилактику и, надо же было такому случиться, что при проверке его память была случайно повреждена.
Однако, как говориться, талант не пропьешь. Семен посетил это самое заведение целых три раза и свидетеля все-таки нашел. Им оказался официант, но не киборг, а человек.
Дело в том, что ресторан, где отмечалось торжество был достаточно приличный и в нем имелись, в том числе и вип залы, в которых, по последней моде это считалось высшим шиком, обслуживали богатую публику не киборги, а живые люди. Стоило это баснословно дорого, но не для официанта. Набегавшись, угождая капризным клиентам и получив мизерные, по его понятиям, чаевые, (Семен не стал уточнять реальную сумму, чтобы не расстраиваться), официант по имени Прохор, злой и уставший, проходил мимо двери с комнатой, где отмечали день рождения Анциферова старшего и налетел на киборга, обслуживавшего торжество, пребольно ударившись о его твердое бедро.
«Что ты тут под ногами мешаешься, дубина пластиковая», - раздраженно зашипел на него Прохор, растирая ушибленную ногу.  А киборг, программа которого предполагала полнейшее дружелюбие и отзывчивость, как и положено дубине бесстрастно стал объяснять ему, что мешается он под ногами потому, что клиент заказал банкетный зал для того, чтобы отметить 107 годовщину рождения родственника…  ну и так далее.
«Я сначала подумал, что именинник бессмертный»,- объяснял Прохор следователю, хитро улыбаясь,- еще подумал со злостью, вот жмоты эти бессмертные, на вечность им хватает, а живого официанта заказать жаба душит. Ну и заглянул туда, ради интереса, благо дверь наполовину стеклянная была. Потом мне этот ходячий пылесос доложил, что возраст у клиента естественный. Мне еще интереснее стало, и я туда еще пару раз заглянул, так что я, господин следователь, всех гостей смогу опознать».
«Всех не надо, надо одного»,- почувствовав удачу, завершил разговор Семен.
Чутье Несмеянова не обмануло. На организованной по всем правилам процедуре опознания, которая предполагала присутствие понятых, голографическую съемку, выбранных методом случайного поиска подставных лиц и прочими обязательными атрибутами, Прохор без труда узнал Анциферова.
Казалось бы, все, вопрос решен, но и в этом случае Васильевич нашел к чему придраться, и попытался обвинить официанта в лжесвидетельстве, так как дверь в банкетный зал в настоящее время была не стеклянной, а глухой, хотя и администрация заведения, и официант объяснили, что дверь поменяли уже после дня рождения.
 И только сегодня, когда Несмеянову по официальному запросу прислали протокол разборки драки в ресторане, произошедшей на следующий день после описываемых событий, где черным по белому было записано, что в результате инцидента дверь в банкетный зал № 4 была разбита и заменена более прочной- непрозрачной, вопрос был окончательно закрыт. Семен послал все это по электронке руководству, не без злорадства присовокупив к этим документам техническое освидетельствование угнанного Яковом Метелкиным авиацикла, в соответствии с которым выяснилось, что система прозрачности на нем в момент угона была неисправна.
«Все, Васильевич, отпускай, - с улыбкой заявил Семен начальнику управления, - и алиби есть и дно у авиацикла непрозрачное было, а раз так, значит, сосунок этот ничего сверху видеть не мог,- и повторил, - Отпускай Анциферова, он тут не причем!»
И тут началось! Семен, обжигаясь вкуснейшей ухой из акульих плавников, снова как наяву увидел перед собой разъяренное лицо начальника, кричавшего о потере профессионализма, о том, что «важняка» водят за нос, и он, как пацан, ведется на разводы и снова засопел от обиды.
Эти обвинения были настолько нелепы и несправедливы, что Несмеянов, забыв о субординации, начал в ответ орать как резанный. Он кричал по поводу заказухи, чести мундира, о том, что тогда надо было поручать дело не ему, а Вертихвостову, продажному как проститутка, который бы состряпал все как надо начальству, а он профессионал и репутация для него превыше всего.
 Начальник кричал в ответ про подчиненных идиотов, ничего не понимающих в делах, отупевших от пьянства   и еще много чего очень обидного.
 А потом они оба красные, вспотевшие, как-то разом устав, замолчали, тупо глядя друг на друга и тяжело дыша.
- Я своего мнения менять не буду. Мой рапорт об освобождении Анциферова у Вас. Можете отстранять меня от дела.  Разрешите идти?
-Иди.
- Рапорт об увольнении я вам пришлю по почте.
- Как пожелаете, у нас незаменимых нет. Так даже лучше будет, если по собственному желанию, а то можем и по несоответствию уволить.
 И вот теперь он здесь, сидит один и пьет пятую, нет, уже шестую рюмку, закусывая ее разными вкусностями, и горько думает о том, что оставаться теперь на работе после такого скандала и унижения нет никакого резона. А куда податься зарабатывать на хлеб совершенно непонятно, так как, кроме ловли убийц и воров, он ничем другим заниматься не умеет.
Чтобы чуть отвлечься от таких печальных мыслей, он стал наблюдать за посетителями, входящими в зал, благо сидел за столом, расположенным напротив входа в зал ресторана. Он старался по внешнему виду, определить их профессии, семейное положение и т.д. Конечно же, все эти древние сказки про знаменитых сыщиков, умеющих абсолютно точно по стертости башмаков или по деталям одежды определить профессию человека и его характер, являются наивной чушью, но кое-что определить действительно можно. Вот, например, эта парочка, явно по наводке психолога из службы знакомств, проводит здесь романтический ужин. Слишком скованны, говорят не глядя друг на друга, выполняя рекомендации специалиста. Вот молоденькая парочка, очевидно студенты, и влюблены друг в друга. А вот…… И тут Несмеянов опешил от неожиданности.  В зал зашел Анциферов с каким-то большим солидным гражданином. Да- да, его подследственный, из-за которого он вдрызг поругался с начальством, которого ему сегодня не разрешили отпустить, свободно прошел сейчас мимо следователя.
Несмеянов вскочил, чуть не опрокинув заказанный салат, но киборг официант, панически ахнув, успел поймать летящую на пол тарелку, в то время, как  Семен, тяжело дыша, перерезал путь подозреваемому в убийстве.
- Алексей Максимович, добрый вечер, как Вы здесь оказались?
- Да очень просто, пришел отметить свое освобождение, Вы же сами подписали заключение о моей полной невиновности.
-Вас отпустили с подпиской о не вылете?
- Да нет же, освободили полностью. Ваш начальник сказал мне, что, если бы не Ваши усилия, то меня могли бы долго промурыжить. Он очень хвалил Вас.
-Неужели?
Да, сказал, что Вы один из лучших работников. А знаете, что, давайте-ка сядем, да и отметим это дело, заодно и поближе познакомимся, так сказать, уже вне формальной обстановки.
- Так садитесь ко мне, я здесь один трапезничаю.
«Что ж, отвечал Анциферов,- вопросительно глянув на своего сановитого спутника,- примем предложение?» 
«А почему бы и нет», - отвечал ему спутник красивым хорошо поставленным голосом.
«Познакомьтесь, - сказал Анциферов, - это Депутат Государственной Думы Рокотов, а это, как вы уже догадались, мой спаситель -  следователь Несмеянов».
Вскоре они уже сидели за столом Семена, а киборг метал на стол новые закуски и напитки.   
Сразу же после первого тоста за «честного профессионала, не пожелавшего выполнять преступные требования коррумпированной власти», Рокотов, как бы оправдывая свою фамилию, начал громогласно рокоча, откровенно вербовать Несмеянова вступить в организацию «Бессмертие для всех»
«Нет,- отвечал ему на это Семен, - мне же нельзя, правоохранительные органы вне политики».
«При чем здесь политика? Вопрос бессмертия — это вопрос, который касается всех. А они узурпировали право на вечное существование и не дают шанса получить его всем остальным», - возмущенно отреагировал избранник народа.
По мнению Владислава Ивановича, так звали депутата, история, приключившаяся с Анциферовым, является еще одним доказательством беззакония и злоупотреблений, творимых властью в угоду транснациональным компаниям во главе с исчадием ада компанией Итенети - Корпорэйшен, монополизировавшей доступ к технологиям омоложения клеток человеческого организма. И теперь Несмеянов, героически сумевший пресечь эти беззакония, просто обязан узнать всю суть той благородной миссии, которую ведут сторонники движения «Бессмертие для всех». И так далее и тому подобное.
Депутат, севший на любимого конька, рокотал и рокотал, и вскоре, с учетом того, что говоривший не забывал прерываться на произнесение тостов и того, что Семен начал процедуру возлияния раньше участников движения, смысловая часть разговора стала улетучиваться, а собеседники начали потихоньку терять четкие очертания. К тому же, Несмеянову не давала покоя мысль по поводу того, почему начальник так резко изменил свое мнение и отпустил Анциферова, и размышления над этой загадкой отвлекали от высокопарных речей.
Этот ребус Семену не удалось разгадать и утром следующего дня.  Окончание вечера Семен помнил смутно.  Например, в памяти отложилось, что ученый его куда-то приглашал, а вот куда, следователь напрочь забыл. С утра он чувствовал себя неважно, но, приняв лошадиную дозу спорамина, отличного антиалкогольного средства, привел себя в норму.
Сразу после оперативки, которую начальник проводил по защищенному каналу со всеми руководителями подразделений, Семен был вызван на ковер.
Делая вид, что ничего не случилось, Васильевич сухо пожал ему руку и спросил:
-Ты, я слышал, расслаблялся вчера? С чего бы это?  Убийца не найден, дело на особом контроле, а ты веселишься. Где новые версии?
-Так ведь не до них было, приходилось ложную отрабатывать, - не без вызова ответил Несмеянов.
-  Не тебе одному, ты что же думаешь, я там, - Васильевич ткнул пальцем вверх, -  не пытался все как есть объяснить? Еще как пытался! В ответ глухая стена и вдруг буквально через час после нашего с тобой разговора сам Широбоков, заместитель Председателя Комитета, мне напрямую в канал вклинился. Спрашивать стал, как дела с убийством китайца продвигаются. Ну я ему все рассказал и про твое заключение тоже.
- А он?
- Сказал, выходит не там искали.  Отрабатывайте новые версии. Ну, я сразу же постановление об освобождении и подписал.
- Странно!
 - Да ничего странного нет. Там наверху свои течения и свои водовороты, - устало объяснил начальник, - Я, между прочим, как могу, вас от этих водоворотов прикрываю, а вы чуть что орать начинаете. Иди уж, работай.
Однако за этот день наработать ничего серьезного не удалось. До обеда он пролистал еще раз все протоколы и понял, что надо бы лично допросить вдову убитого, так как, судя по видео допроса, она была еще в шоке и ничего путного сообщить не смогла. Но она еще в Гуань Чжоу, и возвращается с траурных мероприятий по захоронению мужа, в Китае с такими делами не торопятся, только завтра. 
Вот завтра и допросим, решил Семен и стал вызывать на связь майора Шатунова из общественной полиции.  Сегодня вечером у них должно было состояться доигрывание партии по шахматам на трехмерной доске.  Несмеянов был большим любителем этой игры и даже в прошлом году стал призером чемпионата города среди силовиков. А в этом имел все шансы стать чемпионом, так как, если бы выиграл сегодняшнюю партию, то стал бы фаворитом турнира.
Однако, Шатунов, заведующий сектором соблюдения порядка на публичных мероприятиях, сообщил ему, что, к сожалению, сегодня не сможет играть, так как должен обеспечивать безопасность на митинге.
 - А что за митинг и почему так внезапно?
- Почему внезапно. Им митинг давно разрешили. Это мне просто приходится коллегу подменять.
- Кому им?
- Да этим, борцам за всеобщее бессмертие, все не угомоняться.
- Движение «Бессмертие для всех»?
- Они самые.
Семен вдруг вспомнил, куда Анциферов его вчера приглашал, именно на этот самый митинг  и приглашал, и неожиданно для себя самого он решил на него сходить.
Народу на митинге было немного, даже меньше, чем согнанных под началом Шатунова полицейских киборгов. С целью снижения накала страстей на таких мероприятиях использование киборгов было очень кстати. Они, в отличие от людей, не позволяли себе эмоций и действовали строго по инструкции. Впрочем, на их руководителей, это не распространялось, и Шатунов после таких мероприятий бывал часто выжат как лимон, так как нештатных ситуаций хватало.
Однако на этом митинге все было достаточно спокойно. На трибуне, конечно же, был вчерашний Рокотов, который снова рокотал. Был и Анциферов, освобождение которого бурно приветствовали немногочисленные митингующие. В ответ лингвист кратко поблагодарил собравшихся за поддержку и вскоре удалился с трибуны.
Несмеянов протиснулся сквозь немногочисленные ряды участников митинга и поприветствовал освобожденного:
- Алексей Максимович, здравствуйте! Что-то Вы вяло свои бессмертные дела защищаете, да и сторонников у Вас не густо.
-А, Семен, добрый вечер. Вы все-таки пришли. Это хорошо, -Анциферов приветливо посмотрел на следователя и продолжил, -понимаете, митинги не моя стихия, если Вам действительно стало интересно, то давайте где - нибудь посидим и поговорим про наши дела. Только уговор. Сегодня ограничимся кофе.
- Я согласен!
Вскоре они уже сидели в уютном кафе, где милая девочка киборг предложила им меню из 100 сортов кофе и 20 способов его приготовления.
На подносе, который она повернула вертикально, появились кадры зерен кофе разных сортов, процедуры их перетирания и варки, и даже повеяло соответствующими ароматами.
-Вам какой? - спросил Алексей Максимович
- О, для меня отличие в кофе только в чашках, большая или маленькая. Сегодня большая, а какой кофе - это уж Вы выбирайте.
К кофе подавались замечательные маленькие пирожные, в коржи которых вместе с кремом заворачивались быстро растущие и поэтому наисвежайшие ягоды. (Последний писк кулинарной моды - ягоды росли прямо на глазах посетителей во встроенных в столики гидропонных горшках).
Анциферов хлебнул восхитительного напитка, надкусил пирожное с малиной и начал:
- Давайте, для разнообразия, в отличие от нашего с Вами прежнего общения вопросы буду задавать я, хотя бы в начале?
- Хорошо, - усмехнулся Несмеянов, - только без выяснения алиби.
Анциферов вежливо улыбнулся в ответ, но было видно, что он хочет поговорить серьезно:
-Для начала ответьте мне на вопрос. Вы наверняка считаете, что никакой особой проблемы в вопросах бессмертия нет. Мол, прогресс неумолим, компьютерами тоже пользовались сначала специалисты, а потом они стали принадлежностью каждого дома, то же произошло с авиациклами, с тепловыми насосами и другими полезными вещами, а, значит, так будет и с бессмертием, ведь так?
- Если честно, то да.
- Но есть же вещи, которые никогда не становятся достоянием всех?
- Что Вы имеете в виду?
- Ну, например, большие деньги, слава, власть!
-  Но мы же говорили не про это, а про технический прогресс.
- А бессмертие стоит в одном ряду с ними, а вовсе не с техническим прогрессом. Потому что власть, деньги, слава   являются средством для того, чтобы одни люди могли быть выше других, а бессмертие - это средство для тех же целей, только гораздо более сильное. Вы представьте себе, ведь обретшие бессмертие становятся подобными греческим богам, которые даже в мифах полны презрения к смертным. А уж в жизни то и подавно.
- Признаться, я как-то в таком ключе не думал об этом.
А вы подумайте. И тогда по всей логике вещей Вам станет ясно, что владеющие технологией бессмертия никогда не сделают ее общим достоянием. Так уже было. Например, технологии изготовления искусственных алмазов давно известны, золота и платины, после открытия холодного синтеза химических элементов, тоже можно настряпать сколько угодно, но это же не делается, а с бессмертием этого тем более не произойдет. 
- Но подождите. Ведь количество тех, кто получает право на вакцинацию постоянно растет. Возьмите хотя бы конкурсы. Ведь их победители получают такую возможность.
- Да это же просто ловкий пиар ход. Вот ответьте мне.  Как часто эти конкурсы проводятся?
- Ну, частенько, раза два, а то и три в неделю.
- Нет, это отборочные туры проходят так часто, а их, обычно, около десяти в одном конкурсе. Поэтому победителей этих мероприятий не так много. Мы провели соответствующие подсчеты, получается человек 30 в год, не больше.
- Неужели так мало? А общая статистика имеется?
- Ее очень трудно найти, доступ к ней постоянно усложняется, но, мы все-таки имеем достаточно объективную информацию. Так вот, количество бессмертных за последние двадцать лет увеличилось всего лишь на 10-15 процентов. То есть рост идет гораздо медленнее, чем в первые годы, когда бессмертные только появились.
- А почему такой разброс данных?
- Ну, многие же становятся бессмертными анонимно, особенно чиновники высоких рангов. Стоит это дорого, сразу могут возникнуть вопросы, откуда средства, за какие заслуги.
 -Вы хотите сказать, что иногда бессмертие представляют за определенные услуги?
- Ну, кончено же. Например, Итенети-Корпорэйшен, владелец патента на производство вакцины омолаживающей клетки, в прошлом году получила право на поглощение российской фирмы «Вечность», занимавшейся аналогичными разработками, а до этого еще десятком других аналогичных компаний, разбросанных по всему миру, и стала мировым монополистом.
- И, что?
- А то, что недавно нам стало известно. Все руководители антимонопольных органов ведущей десятки стран мира получили право на пользование вакциной в национальных подразделениях Итенети-Корпорэйшен. Вы представляете, какой величайший рычаг воздействия на власть, на любого человека в мире получили владельцы этой технологии вместе с сильными мира сего?
Семен представлял. В силу специфики своей работы ему приходилось общаться далеко не с самыми лучшими представителями человечества, и он, что называется, вволю насмотрелся на мерзости, на которые люди могут пойти из-за денег. И только очень немногие в этом мире могут противостоять этому соблазну. А в случае, если наградой будет бессмертие, пожалуй, вообще не найдется никого, кто бы смог отказаться.
-Вижу, я Вас сильно расстроил, нарисованной мною картиной мира? - невесело усмехнувшись, спросил его Анциферов.
-Ну, я же не барышня на выданье. Я Вас про другое хочу спросить. Если все так серьезно, то выходит, что Вас действительно могли за участие в движении попытаться подставить и поэтому так настаивали на этом нелепом обвинении?
- А что, действительно, давление сверху было?
- Я этого говорить Вам не должен - служебная тайна.  Одного я понять не могу, за что именно Вас, а не того же Рокотова, например.  Да и чем Вы, собственно говоря, опасны? Ну митинги собираете, подписи какие –нибудь. Извините, но это же все ерунда. И власти, и корпорациям от этого ни жарко, ни холодно.  Может дело в Вашей профессиональной деятельности? Однако Вы же не биолог, не врач, а, как мне известно, лингвист.  А чем конкретно Вы занимаетесь?
- Все-таки следователь в Вас берет свое.  Что же отвечу, как на духу.
И Анциферов рассказал Семену о том, что занимается разработкой приставок к лингвосистемам, передающим эмоциональные оттенки при переводах, и очень в этом преуспел.  В частности, его приставки с блеском были использованы на всемирной премьере шекспировского Гамлета в театре на Таганке, которую в прямой трансляции переводили на 100 языков народов мира.
- Гамлет — это, конечно, хорошо, но какое отношение он имеет к бессмертию?
- Самое прямое, потому что это бессмертный персонаж, - пошутил Анциферов.
- Ну, а если серьезно?
- Если серьезно, то это тема не одного разговора. И, главное, мне хочется понять, Вы этим интересуетесь из чистого любопытства или…?
- Понял, саркастически усмехнулся Семен,- для посвящения нужно пройти процедуру инициации или заслужить больше доверия?
- И то и другое. Я вот вижу, что Вы через серьгу на ухе всю нашу беседу записываете, зачем?
- Но Вы ведь тоже все записываете. Я же вижу, у Вас скан камера в линзе на правом глазу находится, поэтому цвет глаз чуть разный. Ведь, так? Я это еще на допросах заметил.
- Заметили и не пресекли?
-А зачем пресекать? Допрос по процедуре и так записывается   с трех точек. Требование процессуального законодательства, между прочим.
- А я всегда все записываю, на память не надеюсь. Возраст уже не тот, подводить она стала.
- А я записал, потому что Вы меня зацепили своими рассказами. Нет, до конца Вы меня еще не убедили, фактов маловато, но в целом впечатляет.
- С этим нет проблем, вот, пожалуйста,- Алексей Маскимович, чиркнул по инфобраслету следователя своим, - здесь ссылки на базу и коды доступа второго уровня.
- Что ж, спасибо, что не первого.
Они дружелюбно рассмеялись и больше про бессмертие в этот вечер не говорили. Оказалось, что Анциферов был кандидатом в мастера по трехмерным шахматам и, узнав о том, что из-за митинга не состоялось доигрывание решающей партии галантно принес свои извинения. Они пили кофе, разговаривали про новый шедевр вирт кино «Движение по кругу», а в конце встречи, Семен, чтобы успокоить ученого, а, пожалуй, даже больше самого себя сказал:
«Алексей Максимович! По поводу всего происшедшего, не берите в голову. Я думаю, что дело было не в Вас, а в Фан Шине. С бессмертными у нас возятся, и по- видимому, есть какая-то информация о том, что убийство, действительно как-то связано с неприязнью, к ставшим почти богами. Вот они против Вас и ополчились».
Что ж, по поводу мотивов убийства Фан Шина Семен оказался прав.
Разговор с вдовой выявил, что у покойного незадолго до его убийства был конфликт с неким священником.  Китаец, приехав в Россию, крестился и стал православным.
О сути спора вдова не знала. Знала только, что поссорились они сильно. Настолько, что Фан Шин прекратил посещать церковь «Благовещения пресвятой Богородицы», расположенную рядом с домом, и стал летать на проповеди в церковь «Воздвижения креста святого», чуть ли не в другой конец города.
Семен навел справки. Оказалось, что служитель культа, с которым поссорился убитый, личность своеобразная, почти расстрига. Церковное начальство возбудило дело по поводу его отлучения от сана, причем именно в связи с вопросом об отношении к бессмертию.  В свое время официальная православная церковь, под давлением сильных мира сего, на вселенском соборе, несмотря на вопиющее противоречие канонам веры, признала право на бессмертие не противоречащим основным догматам христианского учения, еще раз доказав невеселую истину о том, что «истинно святой может быть только гонимая церковь».
Тем не менее, отдельные служители иногда бунтовали по этому вопросу, и отец Сергий, так звали священника, как раз принадлежал к таковым.
Бунтовщик оказался большим, рыжим и очень озабоченным, особенно после того, как Семен представился и активизировал ему через инфобраслет свое служебное удостоверение.
Тяжело вздохнув и перекрестившись, отец Сергий, спросил Семена: «Вы, наверное, на счет убиенного Фан Шина?»
И получив от Семена утвердительный ответ, еще раз тяжело вздохнув, поведал следователю о том, что Фан Шин как все вновь обращённые, был очень прилежным последователем учения Иисуса Христа, выполнял все заповеди, молился, постился и так далее.  Разговоры с ним, как с представителем иной культуры были очень полезны, в том числе и для других представителей прихода. Однако однажды, на собрании богословского кружка, в котором Фан Шин всегда принимал активное участие, случился скандал. Некий молодой прихожанин Александр Жагучев обвинил   Фан Шина в богохульстве. Он уличил его в том, что тот участвовал в конкурсе «Лабиринт», победил и стал бессмертным. Отец Сергий не поверил Александру и потребовал от него доказательств, но Фан Шин сам сознался в этом и рассказал, как это случилось.
«Дело в том, что в маленьком городке провинции Гуань Чжоу, откуда он родом,- продолжил свой рассказ отец Сергий, - с древних времен существовал заброшенный рудник, в котором по преданию добывалось серебро для императоров династии Тан, настоящие катакомбы. С самого раннего детства вместе с другими мальчишками Фан Шин, несмотря на запреты старших, часами пропадал в этих пещерах и научился очень хорошо в них ориентироваться.  Поэтому, когда был объявлен конкурс «Лабиринт», он решился в нем участвовать и сумел победить. Я, признаться, вспылил, мы долго спорили с Фан Шином, считавшим, что бессмертие есть его личное дело, а потом мне пришлось силою пресечь поползновения Александра, так как он попытался наброситься на Фан Шина с кулаками».
- И что же дальше?
- А то, что позже, недели через три после этой стычки, Александр признался мне на исповеди, что ему приснился сон, в котором Архангел Михаил передавал ему меч со словами о необходимости лишения бессмертия китайца. Ибо оно противоречит учению Христа, так как, только на Страшном суде господь должен решать судьбу людей, а получение бессмертия ими самими, есть величайшая дерзость и богохульство. Я, конечно, несмотря на то, что в словах о богохульстве заложена святая правда, как мог, наставлял юношу не делать этого, ссылаясь на заповедь «не убий», но не был уверен, что вразумил парня.
- А что было потом?
- Потом он успокоился и еще несколько раз приходил на наши собрания, а затем пропал. Причем именно после того, как Фан Шина убили.
- А почему же вы не сообщили в полицию?   
- О чем я должен был сообщить? Об архангеле Михаиле? Я и сейчас надеюсь, что все это только мои предположения и завтра он спокойно зайдет в стены этого храма и будет слушать мою проповедь.
«Надеется он»,-  неприязненно думал, Семен об отце Сергие, когда давал в управлении ориентировку всем службам по поводу поиска Александра Жагучева, так как чувствовал, что на этот раз он на верном пути.   
 Парнишку сначала нигде не могли найти. Потом оказалось, что он завербовался на работы по добыче тяжелой воды в «Море дождей» на Луне и находится, как и положено перед отправкой на другие планеты, на карантине. Пришлось добывать его оттуда, что было не так-то просто, так как, если бы оказалось, что это был ложный след, компенсировать все расходы на повторный карантин завербованного пришлось бы за счет Комитета, чего, конечно же, начальство, мягко говоря, не одобрило бы.
При аресте выяснилось, что у него железное алиби. Во время убийства он был на четверть финале Кубка по футболу среди киборгов. Об этом говорил электронный билет, закупленный на его имя, но потом выяснилось, что по нему прошел приятель Александра.
Объяснили они это тем, что в четвертьфинал прошла команда, фанатом которой был этот самый приятель, а не Александр, а вот почему билет не переоформили на имя приятеля, как положено, и он прошел на футбол под именем подозреваемого, взяв его карточку жителя столицы, объяснили очень невразумительно.
Семён даже хотел привлечь приятеля как соучастника, но потом, когда молодой ревнитель веры раскололся, и стало ясно, что убийство Фан Шина было непредумышленным, надобность в этом отпала.
Китайцу просто не повезло. Надо же было такому случиться, что он встретил последователя отца Сергия не просто на улице, а рядом с пунктом выдачи товаров сетевого магазина охотничьего снаряжения, где противник бессмертия, только что получил отличный охотничий нож. Ну а потом слово за слово, снова спор и использование холодного оружия в качестве последнего аргумента. 
Раскололся он не сразу, Семену пришлось попотеть и лучшим методом оказалось вызвать его на богословский спор все по тому же болезненному для него вопросу и подвести к тому, что в запальчивости он сознался в содеянном.
Что ж, надо признать, что преступник темой владел хорошо. Это Семен понял сразу, так как погружаясь в виртуальный мир каналов информации представленных Анциферовым, по всем этим вопросам тоже неплохо подковался.
Вечное пребывание в грешном мире, без ухода в мир иной, осуждалось представителями всех основных конфессий. Причем, особенно осуждалось бессмертие для избранных, которые сами решали себя таковыми назначить.
Невесть как добытые видео протоколы с заседаний суперэлитного Бурдж-аль-Арабского клуба (клуба бессмертных), неоспоримо доказывали, что политика ужесточения доступа к бессмертию, давно является тайной доктриной власть имущих. 
Оправданием такой политики были и угроза перенаселения, и действительное удорожание процедур поддержки бессмертия, так как вакцины, пресекающие процесс старения клеток, вырабатывались строго индивидуально, на основании ДНК пациента, должны были быть разными для разных тканей, меняться со временем и т.д.
Ну и конечно, оправданием закрытости доступа к вечности являлась активно развиваемая идеология об избранности тех, кто получил такую возможность и которая, несмотря на изощренность ее доводов, скрепленную показателями IQ и цепочками генотипов, по сути мало отличалась от средневековых рассуждений о голубой крови аристократов.
«Прав, кругом прав», - думал Семен по поводу разговоров с Анциферовым и горько усмехался. Он помнил, как в детстве мама, восторженно рассказывала ему о том, что наука развивается такими темпами, что она вряд ли, но он то точно получит доступ к бессмертию.  Нечто похожее он совсем недавно говорил своему шестилетнему сыну и вот теперь становилось совершенно ясно, что, если ничего не менять, этого никогда не произойдет, что миром будет руководить горстка избранных бессмертных негодяев и гордецов, относящаяся ко всем смертным примерно также, как электропастух к стаду коров.
Конечно же, Семену очень хотелось пообщаться с Алексеем Максимовичем, чтобы обсудить обрушившуюся на него информацию, однако все эти дни он работал, как проклятый, и им удалось обменяться лишь парой ничего не значащих видео звонков.
Наконец, наступил день, когда Семен, зайдя в кабинет начальника, торжественно доложил Александру Васильевичу о том, что дело фанатичного прихожанина отца Сергия завершено, и можно передавать материалы в суд.
«Что ж, - рассеяно барабаня пальцами по столу, вяло отвечал Несмеянову, Васильевич,- молодец, будем передавать».
- Что опять случилось? – почуяв неладное забеспокоился Семен.
- Вот посмотри сводка происшествий,-  и Васильевич круто повернул к Несмеянову экран своего начальственного монитора.
На экране в груде перекореженного железа Семен увидел окровавленное, безжизненное лицо Анциферова и, сразу понял всю непоправимость случившегося.
- Автокатастрофа, Семен, - успокаивающим тоном продолжил начальник,- отказал датчик антистолкновений, редчайший случай, была нарушена система обратной связи. Фирма уже признала свою вину и готова оплатить семье и близким компенсацию.
 -Васильевич,- сразу же вскипел Несмеянов, - да это же все туфта, это же специально. Сначала хотели посадить, когда стало ясно, что не получится, дали тебе команду отпустить и организовали вот это.  Сволочи.
- Погоди Семен, не пори горячку, все это твои домыслы, зачем им это надо? И, главное, кому им?
Семен зарычал от горя и ярости, понимая, что ничего изменить нельзя, что Васильевич все равно не поверит, а, если и поверит, посоветует молчать. Эх! В отчаянии хотелось пойти и набить кому-нибудь морду, вот только кому? Первому же попавшемуся бессмертному, став в один ряд с Сашей Жагучевым и экстремистами? Ну, уж нет.
«Так, Несмеянов, успокойся и возьми-ка себя в руки»,- сказал сам себе Семен, и уже гораздо более спокойным тоном обратился к руководителю:
-Александр Васильевич! Я хочу Вас попросить только об одном, дайте мне Вашу степень приоритетности для получения информации по этому происшествию, и освободите на пару дней от всех дел. Я до похорон Алексея Максимовича все равно не работник. Он мне за последние две недели, как старший брат стал, мне с ним теперь проститься надо.
-Ну, что ж, я не против. Коды доступа на твой комп сейчас перебросят. Одно только тебя прошу, горячку не пори, знай, нужны доказательства, а не предположения, да и с доказательствами, -  Васильевич приумолк, видимо колеблясь, стоит ли говорить, но все-таки добавил, - да и с доказательствами будь осторожнее, помни, плетью обуха не перешибешь!
 Семен кивнул в ответ и вышел из кабинета, чтобы хладнокровно разобраться в происшедшем. В ближайшие несколько часов картина более-менее прояснилась.
Алексей Максимович принадлежал к той не очень большой, но активно растущей категории участников транспортного движения, которые стали вместо передвижения по воздуху, предпочитать старую добрую езду на автомобиле. Дело в том, что перенос движения в воздух сильно освободил дороги и по земле внутри города стало передвигаться удобнее, а иногда даже быстрее. Поэтому, кроме флаера, он имел еще и электромобиль марки Дурхшрайтен 18.
Он, как и все, снабжался электронной системой защиты от столкновений, которая, при наличии опасности, включала экстренное торможение.  И вот как раз у этой модели   было обнаружено, что защита иногда не срабатывала. Фирма уже не раз победоносно докладывала, что все исправлено, в систему внесены изменения, но, несмотря на это аварии иногда случались, сопровождаясь, естественно, громким скандалом.  Поэтому быстрое признание компанией того, что виновник аварии все та же система защиты, очень настораживало. 
Семен выяснил, кто делал экспертизу. Оказалось, специалисты высочайшего класса и придраться не к чему. Дозвонился до транспортного отдела и пробил данные по автомобилю. Узнал, что на станции техобслуживания он был совсем недавно. Никаких зацепок не было.
Но Семен не сдавался.  Он начал по новой проверять всю информацию, расширив ее объем. И это сработало. Получив сведения о бригаде лиц, работавших в ту смену, когда проводился техосмотр автомобиля, он неожиданно натолкнулся на фамилию авто электронщика Владимира Жагучева - брата убийцы Фан Шина!!
Таких совпадений не бывает и поэтому Семен сразу же вылетел в автомастерскую. «Душу вытрясу и выколочу из него всю правду», - думал Семен, выходя из крутого виража на своем флаере, и сажая его на зеленую лужайку около ждущих очереди на осмотр электромобилей.
 Но выколачивать ничего не пришлось. Владимир Жагучев, только что узнавший, что дело брата уже передано в суд и ничего не исправить, во всем сознался сам:
«Они, сволочи, сначала денег предлагали, чтобы я этому лингвисту в машине мозги особым образом прошил. Ну я их послал. Тогда стали угрожать. Мол не сделаешь, мы твоего братца сразу же сдадим.  Откуда-то знали, поганцы, что Сашка этого китайца замочил. Ну, я и согласился. Они даже ему вербовку на Луну организовали, чтобы, значит, там затаился и не рыпался. А теперь и он все равно в тюрьме и человек погиб, и я, получается, последняя сволочь. Так что, давай начальник, я чистосердечное признание напишу и все что знаю расскажу.
Но знал он мало. Связь с «заказчиками» шла либо по нейтральному видео каналу, либо через киборга, который наверняка был сдан на пересборку, так что ловить здесь пока было нечего.
«Эх, парень, -горько закончил разговор, Семен, - толку от твоих показаний сейчас мало. Давай ка так.  Пусть до срока это между нами останется, а то они и тебя зачистят. Одна к тебе просьба, когда время придет и в твоих показаниях большая надобность появится, в отказ не уйди. Хорошо?»
На том и порешили. Благодаря приоритету доступа на уровне начальника управления, выданного ему Васильевичем, он и на лунных вербовщиков сумел выйти, хотел узнать, кто Жагучеву младшему рекомендацию давал, но там же все на неформальном уровне было, и поэтому нарыть ничего не удалось. Кто стоял за убийством, за что убили Анциферова – было абсолютно непонятно.
Алексея Максимовича хоронили по классическому обычаю, в земле, на кладбище. Погода стояла хорошая, ни жары, ни дождя, ни ветра. Для похорон в самый раз. Народу было много, в том числе и все родственники: старший брат, и отец старик и бывшая жена и даже дочка, которая, наконец - то, вернулась с Марса.
Над могилой несколько человек говорили речи. Семен, убитый горем, слушал невнимательно, но выступление старого профессора, у которого Анциферов был еще аспирантом, неожиданно запало ему в душу. Профессор сказал о том, что, если бы работы по алгоритмизации человеческих эмоций и сознания не были запрещены мировым сообществом, Алеша, так профессор называл покойного, был бы уже Нобелевским лауреатом, так как в этих вопросах он продвинулся дальше всех.
На поминках Семен расспросил обо всем профессора поподробнее.
- Вы же знаете, в чем оказалась главная проблема бессмертия? - начал свои разъяснения профессор.
- Ну, наверное, дорого слишком, -пробормотал в ответ Семен.
- Да причем здесь дороговизна. Я не вакцинацию имею ввиду, я про увековечивание через компьютерные копии говорю. Это же на заре моей юности было очень модно. Наши личность, эмоции, все моменты нашего существования сохраняются как оцифрованные копии и потом, пожалуйста, человека нет, а все его мысли сохранены, и он живет дальше, заполняя новыми впечатлениями уже электронную память, которую можно при желании переписать на новые носители, продолжая это до бесконечности.
- Ах вы про это. Ну, там же не получилось ничего, – отвечал Семен, вспомнивший, что и про это читал на спецканале Анциферова.
- Так ясно, что не получилось, я спрашиваю почему?  А потому что все оказалось на порядок сложнее. Дело не только и не столько в информации, сколько в отношении к ней.  Сознание, воля, это отражение эмоций, а они предполагают самое разное сугубо индивидуальное отношение к информации. Ну, например, вспомните притчу о человеке с тачкой на стройке Дворца. Один уныло везет тачку с кирпичами, другой зарабатывает себе на хлеб и не более. Третий строит Дворец!  А голограмма, видеоряд во всех случаях одинаковые. Короче говоря, несмотря на успехи по алгоритмам обучения киборгов в начале прошлого века, которые были просто ошеломляющими, выяснилось, что сознание- это гораздо более тонкая вещь, чем информация и ее обработка. Его моделирование оказалось не по зубам.   Теперь Вам понятно, молодой человек, что я имел в виду. 
- Понятно, но причем здесь Анциферов?
- А притом, что он был ближе всех к решению этой проблемы. Он научился считывать эмоции, и даже подбирался к вопросу алгоритмизации сознания. Однако, когда появилась эта чудовищное решение Международной комиссии по контролю за исследованиями о запрете этого направления, все пришлось прекратить.
-А чем это решение обосновывалось? - спросил Семен, слушавший этот монолог очень внимательно.
- А тем, - продолжил с горько иронией старый профессор, - что данные исследования могли якобы привести к очень опасным последствиям, к очеловечиванию киборгов и, как следствие этого, захвату ими власти на Земле. Прямо «восстание машин» предрекали.  И вот из-за такой фантастической ерунды Алексею пришлось переключиться на проблемы эмоциональности переводов, но с такой головой заниматься всеми этими делами все равно, что стрелять из пушек по воробьям.
Профессор горестно мотнул головой и замолчал. Лишь в конце невесёлой трапезы, он, церемонно раскланявшись, произнес, обращаясь к Семену: «Прощайте, молодой человек, и имейте в виду, сегодня мы помянули и проводили в последний путь очень уважаемого и талантливого человека, а ему бы еще жить да жить»,- и, надев на голову старомодный шлем управления флаером, удалился.
А Семен, выходя вместе со всеми из кафе невесело констатировал, что ответ на вопрос за что убили Анциферова, похоже нашелся. Алесей Максимович наверняка продолжал свои исследования и, видимо, достиг определенных успехов, которые очень не устраивали касту бессмертных. Только как же он их проводил и каких успехов добился?
  И тут Семена осенило. Он вспомнил, встроенную в глаз камеру покойного, его признание, что он не надеется на память и записывает все с ним происходящее. Это он то-блестящий ученый жаловался на память! Чушь! Просто Анциферов проводил эксперимент на себе и все записывал, чтобы создать собственную электронную копию. А на ком же еще он мог проводить запрещенные эксперименты? А может быть он даже создал эту копию!! А раз так, то есть еще надежда воскресить бывшего подозреваемого, пусть даже и в облике киборга, и действовать надо быстро и решительно, хотя бы потому, что убийцы тоже об этом догадываются и постараются этого не допустить.
Семен знал, что на квартире Анциферова сейчас остановилась его дочка космобиолог. Как гласил справочник международной 15-й марсианской экспедиции, она была специалистом по внеземным формам простейших организмов и за время работы на Марсе даже открыла   совершенно необычный класс марсианских вирусообразных.
К сожалению, этот справочник ничего не мог сообщить о взаимоотношениях дочери с отцом, и о ее характере.  Конечно же лезть в день похорон к родственникам было совершенно неуместно, но ситуация обязывала пренебречь условностями. Да и вообще Несмеянов сильно наделся, что дочка должна быть похожа на отца, и он сможет найти с ней контакт.
В видеокамеру электронного консьержа Семен с отчаянной решимостью заявил о том, что понимает полную неуместность своего визита, но в силу важности и срочности ситуации не может поступить иначе. Поэтому он просит выслушать его   в течение 15 минут и обещает, что, если изложенная информация не заинтересует Екатерину Алексеевну, то он сразу же покинет ее дом.
После некоторой паузы Несмеянова впустили в квартиру.
Семен уложился в 12 минут. Он рассказал о себе, о том, как давили на следствие, о том, что это была не случайная, а организованная автокатастрофа, короче говоря, рассказал обо всем, что знал и о чем догадывался.
Бывшая жена, красивая высокая брюнетка, всхлипнув, заявила о том, что всегда знала, он доиграется.   А когда Семен непонимающе уставился на нее, добавила:
- Не смотрите так осуждающе. Нет ничего хуже, чем роль жены непризнанного гения. Это вечная отрешенность от всего земного, нехватка денег, это вечная надежда, что завтра поймут, признают. Я всегда ему говорила, что ты дождешься. Всегда.
-Мама, перестань, пожалуйста, зачем сейчас об этом - прервала ее дочка, симпатичная, хрупкая, очень похожая на своего отца, и обратилась к Несмеянову:
- Семен Альбертович, так кажется?
- Да
- Мне отец успел о Вас рассказать. Я же примчалась сюда неделю назад, когда выдалась возможность уехать грузовым бортом. После его ареста я сразу пыталась прилететь, но как назло ни одного рейса не было.  Так по - вашему получается, что он сумел осуществить мечту своей жизни, причем используя себя в качестве подопытного кролика? И мы можем его воскресить, найдя электронную копию его памяти и сознания?
- Я не утверждаю на сто процентов, но надо попробовать.
-Ты слышишь, мама, мы можем оживить папу!
Мать раздраженно пробормотала: «Что еще за фантазии, молодой человек, не травите душу и, пожалуйста, оставьте нас в покое».
 - Я бы рад, но боюсь, что копию хотят получить не только мы с вами, но и убийцы, чтобы уничтожить Алексея Максимовича окончательно. Катерина, подумайте, если копия есть, где он мог ее прятать?
Нет, все - таки недаром Катя была дочкой Анциферова. Не зря же она нашла этих самых вирусобразных на Марсе. Мгновенно оценив ситуацию, она сразу же начала действовать.
На флайере Семена они быстро сгоняли в офис фирмы Лингвосервис, где отец работал, но безрезультатно, затем в загородный дом. Там тоже ничего не нашли, но заметили, что все было перевёрнуто вверх дном и, следовательно, не только они занимались поисками.
   Потом Катя связалась со своим женихом Костей, космолётчиком 1-го класса и надежным парнем. Выяснилось, что у папы, пока Екатерина исследовала марсианскую живность, появилось общее с Костей хобби, гонять на катере по Истринскому водохранилищу. При этом жених вспомнил, что месяца три назад одолжил Анциферову   для этих забав старый, но роскошный катер своего покойного отца - прославленного звездолетчика, легендарного руководителя первой межзвездной экспедиции.
На катер они спикировали на флаере уже через полчаса вместе с Костей и вовремя, так как по берегу к нему приближались какие - то неизвестные и очень подозрительные электромобили.
Отчалить от берега, и устремиться на речные просторы, было делом пары минут.
Вскоре, оставив штурвал катера на попечение автопилота, они все втроем занялись тщательным осмотром роскошного судна.
В кают компании они нашли сверхмощный компьютер явно индивидуальной сборки. Через несколько минут они добрались до папки с файлами под названием Голем, помеченные разными номерами. Когда Семен заметил по датам создания файлов, что они создавались каждую неделю, за исключением тех, во время которых Алексей Максимович провел в следственном изоляторе, сомнений почти не осталось, тем более, что в другом углу каюты Катерина нашла шлем с датчиками для съема импульсов головного мозга.
Все сходилось, и Семен хриплым от волнения голосом произнес: «Это явно копии сознания твоего папы. Вот только где носитель?»
-А вот где, - ответил Костя, открыв большой железный шкаф, стоявший рядом с компьютером. В нише шкафа в полный рост стоял, отключенный киборг, с лицом Алексея Максимовича.
- А как же его подключить? - спросил Семен.
-Ну, если вход стандартный, то этому нас в академии учили еще на втором курсе,- ответил Костя и начал тянуть какие-то провода от компьютера.
Тем временем Катя, отлучившаяся на палубу посмотреть на обстановку, вернулась и с тревогой сообщила о том, что за ними увязалось какое-то подозрительное судно.
Семен вышел наверх и увидел, что за ними гонятся уже не один, а два катера.
«Что ж,-подумал Семен, планируя дальнейшие события,- сейчас надо прибавить ходу, а потом линять с семейкой Анциферовых на флаере, оставив Костю как хозяина на борту.»
 Внеся соответствующие изменения в автопилот, Семен вернулся в каюту.
Там он увидел плачущую от радости Катю и Анциферова киборга, который ласково, если это можно сказать про киборга, гладил ее по голове.
 Семен, они все знают, они от нас не отстанут - заговорил, увидев Несмеянова, киборг голосом Алексея Максимовича.
- Это ничего, главное, что Вы воскресли,- отвечал Семен
- Нет, дела в общем то неважнецкие. Ты скажи они уже близко?
- Да, но мы оторвемся. Главное, что Вы воскресли, что Вам это все-таки удалось.
- Это, действительно главное, главное дело моей жизни.
И помещенный в киборга Алексей Максимович Анциферов начал рассказывать о том, как была смоделирована работа человеческого сознания и эмоций:
- Самым сложным было оцифровать глубину эмоционального переживания и ввести количественную меру для механизма вытеснения отрицательных эмоций по Фрейду, но, когда удалось….
-Папа не отвлекайся, за нами гонятся.
Да, да, я не забыл.  Буду краток.
 И Анциферов вкратце рассказал о том, как опробовал алгоритмы на самом себе, о том, что самым неприятным было давать развиваться киборгу 2-3 дня самостоятельно, так как за несколько дней у двойника накапливались уже собственные переживания, и он был уже не совсем Анциферовым.  Поэтому приходилось еженедельно все безжалостно стирать и вводить в киборга новую копию себя.
Когда окончательно стало ясно, что эксперимент удался, он намекнул об этом Рокотову, чтобы обсудить как этим воспользоваться в политическом плане. Рокотов связался с влиятельными людьми, которые обещали поддержку, но, видимо, где-то случилась утечка информации и произошло то, что произошло.
«Ничего, главное, что Вы воскресли, - повторил Семен, - и эти ублюдки ничего с этим не сделают, а сейчас надо собираться.
Несмеянов вместе с Костей, Екатериной и синтетическим Анциферовым загрузили все имевшееся оборудование на флаер, и вскоре втроем взлетели на нем с борта катера, оставив Костю на капитанском мостике.
Семен рассчитал все точно.  Катер принадлежит Косте. Он, сын национального героя, решил прокатиться с невестой по водохранилищу, что здесь криминального? Ну, поссорились, ну, улетела, бывает. Так что преследователям придраться будет не к чему, а может быть даже они примут все за чистую монету, подумав, что шли по ложному следу.
«Ничего,- давя на джойстик управления полетом флаера, снова и снова повторял Семен,- Ничего. Теперь представители голубых кровей у него попляшут. Они не смогут заткнуть нам глотку. Теперь мы сделаем так, что бессмертие будет доступно всем, кто его захочет.»
Флаер летел над красиво раскинувшимися под ним лесами, озерами, все дальше и дальше удаляясь от города, а Семен, упрямо глядя вперед, все повторял и повторял как мантру, как заклинание: «Пусть будет бессмертие для всех, кто его захочет и пусть никто не останется обделенным!»
И теперь ничто не могло его остановить.