Во имя вечности. Глава 20

 - Проще простого! – протянул нараспев Дассир, ухнувшись в командорское кресло ЦИВЬЕДЫ. – Я и не чаял, что вновь увижу мой милый дом, даже не успев окунуть сердце в кубок горькой тоски по нему.
   Он покачал густым содержимым витой вазы из искрящегося острыми гранями кристалла. Пьянящий аромат распространился по всему командному отсеку.
 - Знаешь, страж, - повернулся он в кресле, - надо отдать тебе должное. Ты виртуозно сыграл свою, без ложной лести, первую партию в этой увертюре. В противоположность моим несуразным собратьям, способным едва ли на большее, чем на визгливый лай в адрес своего кормильца. Ты же недюж, несловоохотлив и жалован здравым рассудком. Грезится мне, что мы могли бы статься крепкими партнерами в деяниях благих.
   Миро, как и водится, не проронил ни слова.
 - Я не столь уж плох, как может показаться на первый взгляд. Признаюсь, я не блистал невинным нравом, но и благодетель мне не в диковинку. И, да минует слух моего почитаемого родителя сия крамола, меня более всегда тянуло к благочестию и бескорыстности, ибо не вышел я нутром в того, кто меня взрастил. И ежели кто-то протянет мне длань и выведет к свету, не будет равных мне на поприще сем.
 -  Меня не интересуешь ты, - отозвался наконец Миро. – Доставь девушку домой, и я оставлю тебе жизнь. По крайней мере до того момента, пока наши пути не пересекутся снова.
 - Напрасно ты так, страж. Я протянул тебе руку дружбы из самых искренних побуждений. Возможно ты и прав, считая меня своим антагонистом. Но ведь и ты сам далеко не безгрешен, к тому же пренебрег собственными принципами, отступив от условий твоего работодателя.
 - С этим я разберусь.
 - Не сомневаюсь. Давай лишь будем реалистами. Мы нужны друг другу, так как твои чаяния напрямую зависят от моих возможностей. Так или иначе, в моих силах дать то, что тебе не хватает и сей момент и далее.
   Понимая, что не удается преуспеть в намерениях, Дассир замолчал, соединив кончики пальцев перед лицом. Но паузе не суждено было продлиться долго. Прозвучала трель вызова с мостика.
 - Что еще там у вас? – с заметными нотками раздражения отозвался молодой корсар.
 - У нас гости, Дассир, - послышался голос оператора. – Будет лучше, если ты спустишься на мостик.
 - Я сам знаю, что лучше…
   Он потрепал собственную переносицу, затем снова обратился куда-то в пространство.
 - Собери мастеров. Пусть готовят свои посудины к встрече. Нужно пощупать клиента.
   Амплитудный сигнал в эфире на другом конце означал, что распоряжение командора было принято к исполнению. Дассир в готовности оперся ладонями о колени и скривился в алчной улыбке.
 - Надеюсь мы еще вернемся к нашим делам, страж. А пока мы не определились, я должен творить свое ремесло, нравится оно мне или нет.
   Он встал и, уже выходя, обернулся на неподвижного Миро возле себя.
 - Займи себя чем-нибудь пока я занят делами. Присмотри за принцессой. Нет нужды говорить, что с того момента, как я узрел лик спящей красоты, вместе с ней  во мне самом проснулась нежность, взрастившая затем цветы страсти.
   Он хотел сказать что-то еще, но раскрыв рот, добавил лишь: «Позаботься о ней, страж!»
   
   Корабли пиратов стояли борт к борту в тени планетоида, ожидая появления зафиксированного сканерами судна. Излюбленная тактика нападения из засады не раз приносила весомую поживу в бездонную мошну Братства без ощутимых усилий и с минимальными потерями. Самое большее, чего приходилось лишаться – пары не самых важных частей тела, которые с лихвой восполнялись щедрой компенсацией по негласному уговору, а затем легко восстанавливались за счет новых киберимплантов. Увечья вообще не были редкостью среди корсаров, и добрая их половина щеголяла с вживленными в конечности, тело и головы хитроумные устройства, иногда становившиеся основной структурой для организма. Это не считалось зазорным в среде субъектов, и без того не блиставших особой привлекательностью. Некоторые даже намерено шли на добровольное членовредительство, дабы приобрести более устрашающую внешность или увеличить физический потенциал. Но, несмотря на все это, они все равно с большой неохотой вступали в драку с экипажами захватываемых кораблей, предпочитая пьяные потасовки любым вооруженным перепалкам. Поэтому, в отличие от остальных командоров и бригадиров, Дассир набрал себе в экипаж исключительно людей, лишенных физических изъянов или, наоборот изысков, но исполненных преданности и отменной храбрости. Всех прочих, он считал пустоголовым сбродом и не якшался даже с весьма выдающимися  из их числа. Из-за этого многие пираты, включая мастеров, за глаза называли его чванливым задавакой, недостойным быть приемником Великого командора.

   Воздух на мостике пропитался напряжением от гвалта, который исходил, однако, не от экипажа, хранившего ледяное спокойствие, а из панорамного дисплея, на коей были выведены интерфейсы командоров пиратской флотилии. Мастера о чем-то оживленно спорили, что, тем не менее успокоило Дассира, так как это означало, что он по-прежнему контролировал инициированную им кампанию. Перепалка мгновенно прекратилась, как только он возник перед ними, восседая в командорском кресле.
 - Сдается мне, Дассир, что  это засада, - проскрипела физиономия с одного из интерфейсов. Низкий гул одобрения завибрировал с остальных.
   В воздухе вновь потянуло зловонным ароматом бунта. Дассир обернулся к штурману, тот молча кивнул, соглашаясь с предположением инициативного мастера. Дассир выдохнул и, отключив незаметным пассом руки звуковой поток интерсвязи, отдал короткий приказ:
 - Готовьте камень. Немедля.
   Вернувшись в эфир, он многозначительно потер пальцами начисто выбритый подбородок и окинул пронзающим взглядом присутствовавших пиратов.
 - Сдается мне, Варми, теперь ты у нас главный. – Он остановил вопрошающий взор на успевшего пожалеть о содеянном корсара. Прочие потупили очи, тем самым отрицая свою причастность к дерзкому выпаду в адрес авторитета Дассира.
   Дассир же, внезапно расслабившись, от души расхохотался, откинувшись в кресле. Пираты, похоже, тоже почувствовали облегчение. В их рядах даже раздался робкий гоготок поддержки.
 Что ж, собратья. Вижу, наша кампания, как и давеча, зиждется на взаимопонимании и почитании субординации.
 - Дассир!? – с тревогой произнес штурман, глядя на показания сканеров.
 - А по сему, - продолжал тот, будто не услышав, - В предвкушении славного пиршества, взываю к вашей алчности и рвению и приготовиться…
  Вспышка взрыва ослепила смотровые экраны, которые тут же схлопнулись фильтрами, а энергия заметно упала, отдав львиную долю на спонтанную защиту корабля.
 - Убираться!!! – закончил он также грациозно, как и начал.
   Кресло его развернулось в сторону экипажа.
 - Что с порталом? – с заметным раздражением кинул он штурману.
 - Бооха активирован, Дассир. Ввести когерент?
 - Разумеется, олухи!
 - Но, Дассир!?
 - Ах, да, да…
   Он поддел пальцем цепочку на шее и извлек изящный медальон в форма человеческого глаза. После неуловимого движения вокруг каменного зрачка, из недр медальона выпал опаловый стержень с резными гранями.
  Штурман поспешил за стержнем, но Дассир небрежно бросил его тому прямо в раскрытую ладонь. Еще через несколько мгновений, этот странный предмет исчез в пазу на штурманской панели.
  За бортом разгорался бой. Возникший из межзвездного мрака корабль вне всякого сомнения был рейдером, присланным наказать пиратов за вторжение на планетоид. Его мощь без прелюдий лавиной пронеслась по рядам маленькой флотилии, с намерением сделать ее еще меньше. Пиратам не оставалось ничего другого, кроме как открыть ответную беспорядочную стрельбу, уповая на то, что Дассир скорейшим образом откроет спасительный путь для их потрепанных кораблей. Они не смели ретироваться, дабы не остаться вне луча, который был в самом прямом смысле спасительным. Но и подставляться под смертоносные заряды никто также не желал. Маневры уклонения следовали один за другим, строй кораблей Братства напоминал возню гигантских насекомых в соизмеримо огромной куче нечистот. Лишь ЦИВЬЕДА оставалась невозмутимой жемчужиной среди всеобщей неразберихи. Надежно закрытая незримым щитом, она готовилась преподнести нападавшим немалый сюрприз.
 - Скоро?!
 - Готово, Дассир! Когерент рассчитан. У нас есть два доступных вектора. Выбор за Вами, командор.
 - Да, как и всегда, - пробормотал он, наблюдая, как из навигационной сферы как из маслянистой жидкости всплыли два ярких пятна в противоположных сегментах.
   Дассир сделался несчастным в задумчивости перед выбором, от которого зависела дальнейшая судьба всех, кто ждал его решения. И, как это было всегда прежде, сделал его наугад, ткнув в то пятно, что было ближе к нему.
   В том месте, где находился корабль Дассира разверзлась новая звезда, ослепительный свет которой вынудил рейдер прекратить стрельбу и отступить перед внезапным огнем. Пираты же, напротив устремились к нему, словно намереваясь протаранить. Один за другим, они исчезали в бушующем пламени, пока последнее не угасло также неожиданно, как появилось, оставив после себя лишь пустоту.

   Как только плотная завеса сияющей субстанции рассеялась, корпус ЦИВЬЕДЫ сотряс сильный удар, перевернувший все с ног на голову. Секундная тишина сменилась дробью запущенных автоматикой маневровых двигателей, пытавшихся вернуть кораблю его выбитое столкновением самообладание. Вскоре навигационная сфера вновь озарила мостик мерным сиянием, а сканеры оживили дисплеи, на которых заиграла красками газовая радуга.
 - Мы на орбите планеты! – воскликнул  изумленный Дассир. – Хвала звездам, что мы все еще живы. С чем же мы тогда столкнулись?
 - Что бы это ни было, - отозвался переживший не меньшее потрясение пилот, - оно падает на поверхность.
   Он указал на занимавшийся пламенем объект, который беспорядочно вращаясь, ввинчивался в плотную атмосферу зависшей прямо над ЦИВЬЕДОЙ планеты.
 - Что это за место? И нет ли здесь наших недругов?
   Настала очередь штурмана вернуться в реальность.
 - Матар, система Джумал, - доложил он. – Единственный обитаемый объект – база по добыче горючего минерального геля. Все население составляют колонисты – старатели, числом не больше трех сотен. Запасы пищи. Почти отсутствуют объемы добытого сырья. Иных ресурсов нет.
 - И что это нам дает?
 - Ничего Дассир.
 - Да, пожива ничтожна и, вероятно не покроет даже и возни во ее достижение.
   Дассир встал и подошел к смотровым экранам.
 - Ко всему прочему, осмелюсь предположить, что у нас вероятные неполадки. И у других, я полагаю, тоже. Из этого следует, что ЦИВЬЕДА и наши никчемные друзья более нуждаются теперь в ремонте, нежели улучшении благосостояния.
   Инженер предпочел воздержаться от комментариев после того, как просмотрел журнал о повреждениях любимого интерстеллера командора. Он лишь кивнул и уполз в свое технологическое логово.
 - Какие будут предложения, - сказал он так, будто оставлял своей команде какой-то выбор.
 - Ближайшие верфи в соседней системе Гуруд, - отметил штурман. – Кстати, соблюдающие по межзвездной конвенции абсолютный нейтралитет.
 - Да, это весьма и весьма кстати, - улыбнулся Дассир. – Надеюсь, это не очень расстроит наших гостей.
   Он направился прочь с мостика, но у самого выхода остановился.
 - Мне нужны самые лучшие апартаменты на время ремонтных работ. На двоих.
 - А страж?
 - А страж должен находиться там, где ему и полагается быть. Перед дверью.

   Свинцовое безвременье простерлось над насквозь прокоптившимся чернотой ландшафтом, проливая на искореженный скомканной металлической паутиной пейзаж мелкую изморозь. Опускаясь на ворчавшее и испускавшее смрадный дым технократическое нагромождение, она смешивалась с вездесущими  копотью и маслом и оседала на всем подряд, образовывая капли, которые, в свою очередь, стекались в струйки и скапливались в покрытых ядовитой пленкой лужах.
   Подошва тяжелого ботинка всколыхнула кругами тревожную радужную гладь, а поднятые брызги, едва попав на возмутителя спокойствия, принялись злобно разъедать начищенную до блеска обувную кожу.
 - Эй, механик! – Громогласный рык рассыпался на тысячи звуков, отозвавшись многочисленным эхом из металлических труб и переплетений ферм, составлявших непостижимую конструкцию корабельных стапелей, которая больше напоминала усеянный заклепками и проволочными стяжками хаос.
  Из полуосвещенной мерцавшей лампой коморки, прилепленной к среднему ярусу этого проржавевшего лабиринта, появилась сгорбленная фигура в кожаном фартуке, укрывавшем круглое как шар брюхо. Горбун сверкнул стеклами окуляров, рассматривая посетителя и нехотя сполз по скрипучей лестнице вниз.
 - Я, да будет Вам известно - господин, инженер, - проскрипел подобно лестнице толстяк, на ходу вытирая о фартук испачканные черным маслом ладони. – А механики, вон там.
  Он кивнул куда-то в темноту, где, среди всполохов сварочных машин, маячили долговязые тени в глухих балахонах.
 - Мне плевать!
   Горбун подтащил свою тушку ближе и поднял глаза на гостя. Над ним нависала огромная фигура пирата, по виду – мастера, в добротном, вычищенном одеянии с видневшимися белоснежным воротником и манжетами нательной сорочки. Обернутая вокруг мощного черепа атласная лента скрывала татуированный лоб и щеки, поросшие щетиной, а волосатые, но ухоженные пальцы сжимали выточенную на заказ курительную трубку. Фигуру великана укрывала не намокающая накидка из дорогой ткани.
 - Да, да, - пробормотал инженер, изображая обиду за оскорбленное профессиональное достоинство.
  Фигурой он походил на вокена, пузатого и коренастого, хоть и согнутого нелегким бытием в этом провонявшем сумрачном мире. Но глядя на физиономию, не отражавшую ни мыслей ни возраста, можно было подумать, что лицо вокена было натянуто на этот замшелый деформированный чан подобно маске. Да и говорил он безупречно, ни намека на вокенский выговор.
 - Я хочу знать, когда получу свой корабль? – Пират сверкнул взглядом из-под сдвинутых в раздражении бровей.
 - Не нужно торопиться с ремонтом, господин, - проскрипел инженер, высматривая, не выпячивается ли где карман у его гостя. – Никто не знает, где еще может скрываться неисправность.
 - Хватит! – Эхо вновь разлетелось по стапелям. – Я не намерен торчать в этой паршивой дыре слишком долго. К исходу третьего дня я вернусь за кораблем вместе с командой. Горе тебе, если к тому времени, он не будет как прежний.
 - Мои механики работают денно и нощно. Было бы хорошим подспорьем, если господин дал немного юмша вперед.
   Он наклонил голову, раскрыв ладонь возле своего лица, на котором ясно читалось, что он не попрошайничал, а ставил условие. Пират не особенно жаждал потакать этому обнаглевшему вымогателю, но прекрасно понимал, что качество ремонта напрямую зависело от того, насколько он будет щедр с инженером.
   Он закусил трубку и нехотя вытащил из кармана продолговатый предмет, по форме напоминавший прозрачный стручок. Внутри предмета переливалась перламутром вязкая жидкость. Пират сурово кивнул инженеру, и тот покорно протянул ладонь. Зажав между ладонью и большим пальцем верхний конец стручка, указательным он провел по его ребристой поверхности. На конце предмета тут же навернулась жемчужная слеза и застыла, едва оторвавшись. А на ладонь горбуна упал увесистый перламутровый камешек. Следом посыпались другие, пока на ладони не образовалась горка.
   Пират собирался повторить свое требование, как заметил, что тени в балахонах оставили свои места и стали сползаться на побрякивание блестящих капель в ладони их хозяина. Ему стало не по себе от этих молчаливых фигур, двигавшихся бесшумно и зловеще.
 - Я ухожу, - произнес он, понимая, что настала пора ретироваться по добру по здорову, пока эти треклятые тхаори не решили, что он их ужин.
 - Господин великодушен, - улыбаясь произнес горбун, - ему ничего не стоит дать еще юмша.
 - Что!? – Пират почувствовал леденящий ужас от приближавшихся отовсюду существ. И этот инженер с плотоядной улыбкой был единственным, кто сейчас контролировал этих кровожадных тварей, изображавших покладистых механиков – антропоидов. Ему ничего не стоило спустить своих псов с цепи, лишь пожелай он того.
  Пират сунул требуемый предмет в руку горбуна и резко обернулся, выпустив трубку изо рта. Прямо перед ним стояла высокая фигура в темном промасленном рубище. Из-под опущенного капюшона белела изображавшая человеческое лицо маска с прорезями для глаз. За ними была тьма, в которой он внезапно заметил блеск, будто кто-то моргнул. Ему стало по-настоящему жутко.
 - Вражье отродье, - выругался он, стараясь сохранять самообладание.
   Плюнув под ноги неподвижному тхаори, он поспешил убраться, еще долго бросая опасливые взгляды через плечо.

   Дассир прикрыл за спиной створки тяжелых резных дверей и поднял переполненный неудовлетворенностью взгляд.
 - Ну, что еще? – воскликнул он с явным раздражением в голосе.
   Пришедший пиратский бригадир помялся, поняв, что явился на аудиенцию в неурочный час.
 - Когда уже, будем сниматься с анкеров, Дассир? – проклокотал он размоченным сичем горлом. – Не по нутру мне это место.
 - Не по нутру, говоришь? – Голос коммодора смягчился. – Да и твое нутро многим из нас не по нраву. От тебя на всю округу разит сичем.
 - Эти чертовы тхаори всюду. Мои ребята побаиваются нос казать наружу. Говаривают, у Хобола двое уже сгинули. Верное дело – это отродье их сожрало.
 - И поделом, - улыбнулся коммодор, усаживаясь в роскошное кресло, подле которого покоилось огромное блюдо с горой благоухавших разными ароматами плодов. – Излишняя пытливость ума стоит целой головы. Особливо, ежели сия не обременена оным.
   Пират, судя по выражению физиономии, не справился с осмыслением изреченного только что Дассиром, и это весьма гневило нарочито самолюбивого гиганта. Как и все без исключения остальные бригадиры, он ненавидел витиеватость речи этого манерного любимчика Строта Непобедимого.
 - Ты, вероятно, не разумеешь,  Верзила Го, - произнес, повертев в ладони сочный фрукт, Дассир, - что твоим болванам, а равно и касаемо всех прочих, стоило бы прижать свои хвосты в постоялых покоях, а не шастать по гнусным окрестностям в поисках передряг. И Хоболу бы надо взять в толк, что если его выводок не наберется хоть толику ума, то его рейдер вскоре останется без корабельной команды, сколько бы яиц он с ними не откладывал.
   В глазах коммодора сверкнуло пламя гнева.
 - Я не туп, - посмел огрызнуться Верзила Го, не скрывая своего неизменного гонора.
 - Конечно, нет, - растянул рот Дассир. – Ты просто необразован. И ко всему прочему – дурно воспитан. Мой учитель говаривал, что невежество сеет хаос, а дурное воспитание – дорога в Бездну.
   Огромный пират даже не повел бровью. Похоже, сказанное Дассиром было, как и зачастую, чересчур мудрено для его разумения, что, впрочем, не удивляло молодого коммодора, привыкшего к подобному окружению.
 - Да будет тебе известно, Верзила Го, мы угодили в эту грязную дыру по крайней надобности. – Дассир впился пронзительным взглядом в изображавшего неприступность пирата. – И оказия эта приключилась не без твоего участия. Так что, попридержи свой язык в прочий раз, когда решишь молвить со мной подобным тоном. Доколе я командор сей кампании – мне решать, где и сколь долго пребывать Моей флотилии. Это все.
   Верзила Го бросил взгляд на пустой стул подле, на который ему так и не предложили присесть, сверкнул исподлобья злобным огоньком и стремительно покинул покой Дассира, демонстративно хлопнув тяжелой входной дверью.
   Это лишь вызвало легкую ухмылку молодого корсара, хотя в глазах его застыло тяжелое раздумье.
 - Буза не выходит из этих безмозглых черепов, - подумал он вслух. – Стадо никак не внимет, кто меж них пастух. Даже отведав хлыста. Что ж, в таком случае пастух умывает руки.
   Дассир положил ладонь на замысловатый барельеф, встроенный в подлокотник кресла. Тот мягко подался, а откуда-то сверху опустилась прозрачная сфера, наполненная мутным газом. Через мгновение газ засветился, и в сфере появилось лицо смотрителя. Некоторое время он уныло взирал на пирата, ожидая распоряжений. Затем сфера погасла, а через несколько мгновений смотритель возник на пороге во плоти.
 - У меня имеется просьба, хозяин, - произнес Дассир, выводя нечто на белоснежной салфетке.
   Он протянул свое послание смотрителю. Тот прочел, вздернув одной бровью, но маска безразличия не покинула его лица.
 - Думаю, я могу это сделать, господин, - кивнул он. – Господин пожелает что-то еще? Может есть пожелания у госпожи?
 - Нет, это все. – Затем, будто спохватившись спросил, - скажи, много здесь этих тхаори?
 - По сотне, может, полторы в каждой верфи. Никто не считал. Работают себе и работают. Шуму от них нет.
 - Мне сообщили, что давеча они стали вероятной причиной пропажи нескольких моих людей.
   Смотритель пожал плечами.
 - Это вряд ли. Тхаори почти не вылезают из своих нор, если не на верфях. Редкий из них может случайно забрести в постоялые блоки. Стражи выбрасывают таких обратно, одарив, на дорожку тумаками.
 - Да, - улыбнулся Дассир, - скорее все, пропавшие мерзавцы стали жертвами пьяной драки со своими же приятелями.
   Смотритель промолчал, сохраняя нейтралитет.
 - Кстати, - вспомнил корсар. – Не встречал ли ты Моего стража?
   Смотритель покачал головой.
 - Странно. Похоже этому малому никакие тхаори ни почем.
 - Распорядиться поискать его, господин?
 - Пустое. Думаю, с ним все в полном порядке. Он из тех, кто, без сомнения, может о себе позаботиться.
   Смотритель развернулся, чтоб уйти. Дассир окликнул его.
 - Принеси еще этих чудных сладостей, что я вкушал накануне.
   Дассир встал с кресла и приблизился к двери покоев Кораль. Он приблизил ухо к щели в створе, затем осторожно постучал и, спустя мгновение, отворил двери.
  Девушка стояла возле окна, устремив взгляд в дождливое уныние. Она даже не обернулась, когда Дассир возник в ее покоях. И глаза и поза твердили о грусти на ее душе.
 - Принцесса, - позвал он. – Желаете ли Вы чего-либо?
 - Того же, чего и вчера и позавчера. Я хочу домой.
   В ее голосе не было ни раздражения, ни злобы, но сказанное, в очередной раз повергло Дассира в уныние. Он проникся к этой девушке всем сердцем,  и вынужден был признаться себе в этом. Его игры в милосердие и благородство переросли в нечто иное под влиянием этого чистого существа, с коим его связали звезды, благодаря злоключениям, выпавшим на ее долю, и заслугой которых стали его трепетные чувства к этой молодой особе. Бесстрашное сердце молодого корсара как пересохшая от долгих ожиданий чаша теперь упивалась сладостными эмоциями от общения с этим нежным созданием, прекраснее которого было трудно представить.
 - Милая Кораль. Я всецело разделяю Ваши чаяния, и мне ведома Ваша печаль. Поверьте, более всего на свете, я желаю чтоб Вы, наконец, обрели единение со своей семьей.
   Девушка обернулась, и от ее взгляда у Дассира защемило в сердце.
 - Порой мне кажется, что я уже никогда не увижу Бенеди и отца.
 - Все образуется. Клянусь всем, что я имею.
 - Я чувствую, что я в клетке среди бескрайнего космоса и могу найти дорогу домой в ледяном холоде и мраке.
 - Уж ежели речь и идет о клетке, - произнес он низким голосом, - то это я заперт в клетке моих чувств и желаний. Желаний помочь Вам, о, несравненная Кораль. И я счастлив разделить заточение с Вами.
   Кораль с недоверием взглянула на Дассира.
 - Разумеется, во благо наших взаимных договоренностей, - поспешил оправдаться тот. – Я только что распорядился ускорить ремонтные работы на верфях. Таким образом, уже совсем скоро мы сможет покинуть это забытое звездами место и направить наши устремления туда, где Вас ожидает радость, покой и так горячо любимый родитель. Тогда и я сам смогу погреться в Ваших счастливых переживаниях, убедившись, что моего нерушимое обещание полностью исполнено.
   Едва заметная улыбка скользнула на устах девушки, и Дассир мысленно представил, в какую сумму ему обойдется форсирование работ на вервях.

   Наконец настал неизменно пасмурный и дождливый рассвет, отличавшийся от прочих ему подобных лишь тем, что был неспособен омрачить радости тех, кто покидал ядовитую серость это мира в угоду неопределенности межзвездной пустоты.
   Измученные пьянством и бездельем пираты гурьбой покинули постоялые покои, за время их пребывания пропахшие дурманом и курительным дымом, и не без опаски набились в свои корабли. Страх перед тхаори был так велик, что они с оружием обшарили каждый закоулок в поисках этих зловещих существ, которые могли притаиться в темных щелях, чтобы после коварно напасть и сожрать корабельную команду одного за одним. Недосчитавшись нескольких своих собратьев, пираты жаждали поскорее убраться с планеты, не сожалея о потраченных средствах и не особенно заботясь о техническом состоянии своих бортом. По счастью механики с дурной репутацией оказались добросовестными исполнителями. Ремонт был выполнен безупречно, и придраться было буквально не к чему. Было просто поразительным, как в таких далеких от совершенства условиях тхаори умудрялись совершать настоящие чудеса, выполняя сложнейшие работы с высокотехнологичным оборудованием и зачастую с весьма редкими материалами. Не зря слава об этих искусных мастерах кораблестроения разнеслась далеко за пределы галактики, в которую они пришли неизвестно откуда и неизвестно когда. Зачастую влача жалкое существование, как в системе Гуруд или иных мирах, ставших для них пристанищем, тхаори стали создателями большого числа звездных аппаратов, среди которых были корабли с громкими именами, ставшие настоящими шедеврами среди когда-либо созданных под сенью звезд. И не важно, кто был заказчиком – Галактическое содружество, богатый предприниматель или шайка космических негодяев. Результат всегда был один – заказчик неизменно оставался довольным выполненной работой.
 - ЦЕВЬЕДА, красавица моя! - Не мог нарадоваться Дассир, гладя панели обновленного командного поста. – Ты еще лучше прежнего! Видишь, как нужно содержать интерстеллер?
   Ошеломленный бортинженер только молча развел руками, озираясь по сторонам. Часть вышедших из строя систем были заменены чем-то, что разительно отличалось от прежнего оборудования и, хотя на первый взгляд казалось не вписывавшимся с привычный его взгляду интерьер, отчего-то не вызывало сомнения в функциональности. Ему, как ответственному за все техническое царство, предстояло лишь постичь эту невообразимую ксенотехнику, так искусно интегрированную в первозданную конструкцию.
   Технический персонал был, пожалуй, исключением во всеобщем воодушевлении, но более всех радовался избавлению от вынужденного заточения на планете вечных дождей и копоти Дассир, взошедший на мостик коммодора как истинный победитель. Он испытывал и облегчение оттого, что спало напряженность в рядах его недовольных собратьев, и что он снова мог контролировать ситуацию, находясь на борту своего интерстеллера, от возможностей которого зависели все участники похода. И торжествовал просто по человечески, видя, как расцветает, вступая на ее борт, бутон его сердечного обожания, чья улыбка была способна разогнать мрак и ненастье и на маленькой планете технократов и в душе молодого корсара. Птичка вновь защебетала в золотой клетке его привязанности к этой девушке, которую, сказать по чести, он вовсе не спешил возвращать в отчий дом, наслаждаясь каждым мгновением возможности лицезреть и говорить с прекраснейшим из созданий.
 - Теперь, уже без сомнения, Вы на скором пути домой, принцесса, - думал он, скованный обязательствами, и, оттого, с заметной долей сожаления. – Лишь еще одно маленькое дельце перед этим.

   Когда вся небольшая флотилия, следуя направлению Дассира, стройным порядком вышла в следующем пункте назначения, взору пиратов предстало великолепное зрелище.
  Громадный диск бледно желтой планеты, затянутой пеленой вихрящейся мириадами бурь атмосферой плыл среди невероятного скопления звездного газа, разноцветные сполохи которого протянулись покуда хватало глаз.
  Бригадиры пиратов, которых Дассир собрал на смотровом дисплее селекторной связи, испытывали одновременно и удивление от лицезрения красот неведомого мира и негодование оттого, что по воле Дассира вновь отклонились от оговоренного маршрута.
 - Зачем ты привел нас в эту запредельную весь? – роптали они, успев забыть данную клятву после неудавшегося схода.
 - Я привык держать свои обещания, - торжественно объявил Дассир, развалившись в кресле коммодора как на вселенском троне. – Вы все считаете, что с меня причитается за все те неудобства, что вы терпите. Что ж, с удовольствием компенсирую вам все издержки. Вы жаждали поживы, вы ее получите.
   С этими словами он коснулся изображения планеты на навигационном экране. Картинка немедленно увеличилась в указанном месте, и на фрагменте проявилось изображение одинокого корабля, чей силуэт терялся на ее диске. Судя по архитектуре и размерам корабля, это был внушительных размеров транспорт, вероятно торговое судно. Скудное освещение и отсутствие бортовых кораблей сопровождения повествовали о том, что транспорт дрейфовал, либо следовал в автоматическом режиме.
 - Эта добыча – ваша, собратья. Спешите, и да сопутствуют звезды вашей алчности. Берите все, что пожелаете, а я закрою глаза на вашу поживу, избавив от десятины в пользу Братства. Что скажете? Это справедливо?
   В ответ на слова Дассира один за одним стали гаснуть изображения бригадиров на дисплее, а их корабли устремились в сторону вожделенного предмета для грабежа.
   Присутствовавшая на Посту Кораль наблюдала за тем, как судна пиратов исчезали на темном силуэте плывущего на фоне желтой планеты гиганта.
 - Мы преодолели такое расстояние только для этого? – спросила она неслышно подошедшего сзади стража.
 - Мы их больше не увидим, - сказал тот.
 - Как это понимать? – обернулась в изумлении девушка.
 - Это не торговое судно. Это - колониальный корабль варнагов. Они самое ужасное, что можно представить. Я бы не рискнул с ними связываться, даже если бы очень прижало.
 - Выходит, Дассир, Вы привели их в смертельную западню? – встревожено спросила она.
   Дассир промолчал. Лишь в устремленном вперед взгляде едва различимо пылал огонь, который бывает, когда вершится возмездие.
 - Пес, однажды укусивший хозяина, уже никогда не будет верным другом, - ответил за него Миро.