От тюрьмы да от сумы...

                Село

  Галия проснулась от голосов соседки Ильсояр и сборщика молока Хамита. Посмотрела на улицу через узор тюли, чуть приоткрыв штору.  Там увидела, как Хамит, оглянувшись по сторонам, и никого на улице не заметив, обнял правой рукой Ильсояр по тонкой талие, левую руку запустил к пышным грудям под зелёный армейский бушлат на женщине, затем резко подняв правую кисть к затылку своей пассии, прижал лицо её к своей усатой физиономии и стал целовать.
 
  На миг Ильсояр замерла. Галия заметила как вздулись дугой чёрные брови соседки и её шея сладко согнулась назад как будто она долго ждала этой наглости Хамита. Но не тут то было! Вдруг Ильсояр вырвалась из объятья и правой рукой треснула нахала по левому уху. Хамит видать был готов к такому обстоятельству, случившимся с ним на этом месте не первый раз, подобрал с земли слетевшую от крепкого удара кепку и, нахлобучив её на свою с едва заметными сединами на висках кудрявую башку, улыбнулся широко, запрыгнул за руль «УАЗа», резко двинулся дальше по улице Чапаева и скрылся за поворотом со своей алюминиевой бочкой  на прицепе.
 
  Соседка Галии забрала валявшуюся на мокрой траве  возле обочины вследствие столь романтичного противостояния  красное пластмассовое ведро, закрыла крышку и пошла к себе во двор поправляя фиолетовую вязаную шапочку.
 
  Походка Ильсояр была отменная, она так дорожила навыками походки «от бедра», которым её научила одна актриса драмтеатра , жившая в одной съёмной квартире со студенткой медицинского училища , что та применяла их не только во время ходьбы на работу в медпункт, а и даже на таком промежутке от дороги до калитки двора. Так картинно ставила стройные ножки в резиновых утеплённых галошах на босу ногу на землю – изящные икры, круглые коленки вместе с белыми точёными  бёдрами могли радовать глаз любого мужчины.
 
  Фельдшерица помыла ведро водой с крана во дворе повесила на решётку забора дном вверх и пошла в сторону огромной пёстрой коровы, чтоб вывести на улицу к приближающемуся тихим умеренным шагом стаду.
 
  - «А ведь тоже не осталась в городе после учёбы, и жених у неё с квартирой и дорогим по тем временам «Москвичом» крутился, видать не по душе он ей был тот маленький кривоногий работник горторга, да и после того сколько парней  было, а у неё одно условие: родителей не брошу , будем жить с ними, тогда согласна стать твоей женой» ,–  Галия как то незаметно про себя подумала о соседке, заправляя двуспальную кровать.
 
   Протёрла ладонью портрет мужа стоящий в рамке на тумбочке возле кровати. Тот смотрел на неё с улыбкой. По его глазам с прищуром и по круглому спокойному лицу читались самоуверенность и какой то кураж. Он как будто говорил своим выражением лица: милая, не переживай за меня, будь сильной ради нашего сына и ради нашей дальнейшей жизни, тучи разойдутся, и для нас придут хорошие времена, ты же знаешь, что я не виноват.
               
               
               
                Продолжение есть.