Вымпел тридцатой паралели. г. 6

Планомерно двигая вращающимися одиночками паспорта убитых бойцов,синтаксис фискального рубежа обходился без чревоугодных пиджаков пяти лиц.На пианино поставили душу противника и возле него бросили купон десятилетнего ондалузца.
Нагревая себе почемучек обстриженная и дифинистичная алебарда поспевала страдать ручками и ножками.Слова казались кем-то кинуты в темноту.В древнем обхождении со спецовкой медленно доставали кривые палочки из номенклатуры и фешенебильная бабушка жертвовала собачкам тень своего отца,чтобы тусить с офигенными путиводителями.
Хор девочек радовал кого-то,но несмотря на это он игрался в простую игру в которой правилами были черные кресты.
Кресты стояли возле гильотин и мощная пропоганда ущемляла права катострофы.
Шел снег.
Только шагая назад можно понять человека,который сжег свою страну и стал гоблином.
А дальше менялись правила и парикмахеры преврасчались в сатанистов,а сатанисты становились отцами красивых дочерей и выдавали их замуж за фундаторов несуществующих империй.
Несуществующие габариты вечности диктовали игру в лагеря смерти и девочки там искали не тех мальчиков с которыми можно принимать душ,а ушастых сыновей колдуна который спешил на откровенный слог с хипами.
Менталитет зародыша оставался на уровне альтернативных поступков цыфры шестдесятдевять.
Этот мир всегда был проще ,чем запутанные картины странных художников.
Они писали холсты мечтая,что их идеи перенесут их из реальности в сказку.
Но сказка сказала,,Нет,,-любым попыткам внедрится в нее при помощи холста.
Путишествуя в никуда художники провацировали публику считая,что нужно быть тем меньшинством которое изменит большинство.
Но большинство упрямо молчало как корова и игнорировало эстетские извращения меньшенства и трепет сложных эпостасий оставался за пределами правильного понимания сути.

Конец г.6.