История одной музы. Глава 1
- Мир тебе, сестра.
- И тебе мир, брат Межар. Что привело тебя в нашу обитель?
Невысокий, крепко сбитый хасинец* в традиционной крестьянской одежде - соломенной широкополой шляпе, свободной рубахе с рукавами до локтя, широких плотных штанах, затянутых у щиколоток веревочками и деревянных башмаках - несколько мгновений молчал, а затем снял со спины плетеный короб и ткнул его в смотровое оконце. Громыхнул засов, скрипнули петли открывающейся двери, а мужчина опустил глаза. Ну почему у бога, зовущимся Сияющим, такие безобразные служительницы? Особенно эта, шагнувшая из прохладной и пахнущей плесенью тени на залитую солнечными лучами дорожку: высокая, тощая, в балахоне из грубой серой ткани, больше похожем на мешок для хранения земляных груш, с бледной, сморщенной кожей, она напоминала ему сибу - болотный гриб, слизкий и вызывающий расстройство желудка. Сходство усиливалось еще серой конической шапкой, прикрывающей волосы - ни дать, ни взять шляпка гриба, лицом в крупных коричневых, что твои слизни, родинках и именем - Сибилла. Однако мужчина почти сразу устыдился своих мыслей. Ему ли не знать, что за уродливой внешностью скрывалось доброе и отзывчивое сердце, а сморщенные бледные руки могут и вывихнутое плечо вправить, и рану перевязать, и помочь появиться на свет младенцу? Так же мысленно воззвав к Гареду, взвешивающему плохие и хорошие поступки и пообещав принести обители дополнительную меру отборного риса, мужчина поклонился и поставил короб перед сестрой Сибиллой, которая тут же откинула крышку и заглянула внутрь.
- Чем ты порадуешь нас, брат Межар? Древесными грибами, клубнями речного тростника или…
Женщина выпрямилась резко, словно в ней распрямилась пружина, бледно-голубые глаза принялись буравить соломенную макушку посетителя, а голос из размеренно-журчащего стал хриплым и придушенным.
- Откуда… Ты где это нашел?
На дне короба, среди ветоши и сплетенных из волокон драппа сеток, лежал младенец.
- Где?! Где?!
Придушенный шепот перешел в визг, младенец пискнул и принялся сучить ножками, а крестьянин наконец выпрямился и, часто моргая, залопотал.
- Дак, я сегодня еще до восхода встал и на болотце пошел, у притока - там тростник еще стрелки не выгнал, клубни крупные, сочные…
- Межар!
- Дак там и нашел, в утином гнезде. Только начал тростник дёргать, смотрю, на кочке - гнездо, а в гнезде в пуху - она.
- Она?
- Дак, девочка это.
Сестра Сибилла снова наклонилась над коробом - сейчас ветошь была отброшена в сторону тонкими детскими ножками и сразу стала видна принадлежность к женскому полу. Сестра осторожно вытащила ребенка из короба, завернула в передник и прижала к груди.
- Там больше никого не было?
- Нет. Я как ее увидел, принялся болотце осматривать - вдруг, с кем беда приключилась? Мы-то эти края знаем, а вот чужому - провалиться запросто. Вдруг мамка ее в трясине застряла? Но нет, никого. И следов никаких. Однако если вы хотите, могу из деревни народ позвать да обыскать все как следует. А вы пока о маленькой позаботитесь? Ведь она, похоже, из ваших.
Ребенок и впрямь был явно не отпрыском местных жителей - бледный, даже белый, словно обмазанный мелом, он не имел ничего общего со смуглыми, черноволосыми и кареглазыми аборигенами.
- Конечно, брат, мы позаботимся о ней. Прошу, осмотрите там всё! И да поможет вам Сияющи в поисках!
Осмотр болот не принес никаких результатов, кроме распоротой и корягу лодыжки одного из членов поискового отряда. Обработав, зашив и перевязав рану и щедро раздав благодарности и благословения, сестры отправили крестьян назад в деревню, а затем собрались в трапезной и принялись обсуждать сложившуюся ситуацию. “Ситуация”, напоенная козьим молоком из рожка, тихонько попискивала и возилась на соломенной подстилке в корзине из-под земляных груш.
- Откуда она вообще взялась в этой глуши? И кто родители?
- Пару дней назад цирк бродячий в деревню заезжал. Может, тамошняя акробатка или певица в городе нагуляла и решила избавится?
- Среди них никого на сносях или с грудными детьми не было. - сестра Хелга посещала лагерь заезжих артистов, раздавала лекарства для профилактики желтой лихорадки. - Да и ребенок бы тогда таким белым не получился бы.
- А может, она альбинос?
- Так что делать теперь будем? В Бакш** отвезем, в приют?
Сестра Сибилла стукнула ладонью по столу.
- Никаких приютов! Забыли, что в прошлом году там творилось? Грязь, вши, голод, одна половина детей больна часоткой, а другая половина - кишечными расстройствами! Да она и недели там не протянет! К тому же, с её внешностью!
Олеронская империя трещала по швам, и этим пользовались ее многочисленные колонии, стремясь к независимости. Уже были потеряны территории на Нарьяне, Зуаре и Юкрасе, вот и крупнейшая колония Геленжара - Хасин, бурлила, как забытый на плите котел с супом. Аборигены требовали независимости, проводили митинги, устраивали погромы и иногда даже перестрелки, а человек со светлой кожей чуть ли не автоматически считался врагом, эксплуататором и угнетателем. Сестра Сибилла помнила, как во время последней поездки в Бакш за присланными Орденом лекарствами для жителей окрестных деревень она не пострадала лишь благодаря монашескому одеянию, сопровождению из двух местных крестьян и старенькому грузовику, кабину которого она оставляла лишь по крайней надобности. А ведь сестра сама в какой-то мере принадлежала к “угнетённым”, однако объяснения различия между нари и олеронцами*** беснующаяся толпа вряд ли послушала.
- Напишем письмо местному гранду**** , пусть он решает. Может, найдется любящая олеронская семья, готовая принять в свое лоно это дивное дитя. А пока пусть побудет у нас. Имя бы только придумать, а то все “она” да “она”...
Замолчавшие было монахини снова загалдели и принялись предлагать имена - как значимых личностей Ордена, так и тех, кто был им дорог в далекой мирской жизни.
- Гила!
- Орена! В честь Орены Щедрой.
- Агнешка. Она так похожа на мою Агнешку.
- Ийра, как…
- Марлина!
В трапезной воцарилось молчание, нарушаемое лишь шелестом подола, надсадным дыханием и стуком костыля по каменным плитам пола - никто не ожидал увидеть здесь сестру Сильке, уже третий день неподвижно лежащей в кровати в своей келье и готовящейся ко встрече с Сияющим. Скрюченная, сморщенная, с редким белым пухом вместо волос, она подошла к корзине и положила иссохшую ладонь на головку ребенка.
- Марлина - ибо она принесла свет в нашу обитель*****. Только это имя и никакого другого. Я сказала.
Кроха поймала ртом кисточку чёток старой монахини и зачмокала.
Естественно, сестры не посмели перечить. И в тот же вечер в толстой метрической книге появились две записи: первая о том, что в пятый день месяца весеннего цветения в этот мир явилось дитя женского пола по имени Марлина Скайлс*******, а вторая - что этот самый мир в тот же день покинула сестра Сильке Магрет. Покинула с улыбкой на губах, ведь она свое предназначение выполнила.
* - житель страны Хасин
** - Бакш - ближайший крупный город, районный центр.
*** - нари и олеронцы - соответственно, жители континента Нарьян и Олерон. Обе расы обладают светлой кожей, только нари - более светлые и почти все блондины, а среди олеронцев встречаются рыжие, шатены и брюнеты.
**** - гранд - губернатор. Представитель власти Олеронской империи на местах.
***** - “марли наара”в переводе с местного языка означает “дарящая свет”
****** - “скайлс” - в переводе с всеобщего “небесный”, в данном контексте - сирота.
Свидетельство о публикации №219030901737
Здорово! Спасибо)
С уважением
Мила Бачурова 17.04.2019 13:35 Заявить о нарушении