Ошибочный вызов

      Три праздничных выходных никак не могли быть незадействованными, природа зовёт – промёрзшая вся и оттаивающая понемногу усилиями скудного весеннего тепла. Без рыбалки тут не обойтись, потом весь год себя корить будешь, что на диване просидел все эти ласковые денёчки, с рыбами не поздоровался.
   Сборы на рыбалку недолги. У бывалого рыболова всё под рукой. Сергея смущало только одно обстоятельство: хоть и нашёлся напарник, без которого и рыбалка, не рыбалка, только вот не тот, которого в друзьях иметь хотелось бы. Без друга рыбалка ущербна, похвастать уловом некому. Проверенный на деле товарищ по удочке заболел ненароком.
   «Надо бы позвонить, проведать», - появилась у Сергея правильная мысль, и он набрал номер Игоря:
   -Алло! Да, слышу тебя. Как дела, Игорь? Как здоровье? Когда на работу выходишь?
   -Хорошо всё. Спасибо, - прозвучал с телефона неуверенный голос. – На работу? С 14-го.
   -Здоровье, спрашиваю, как? Игорёк! Встаёшь уже? Как лечат? Хорошо?
   -Стоп, стоп! Тут ошибка какая-то. Я с кем сейчас разговариваю? Я – Игорь. Только в отпуске сейчас, здоров, слава Богу.

   Сергей отключил вызов, досадуя на ошибку, и пролистал историю вызовов: «Кто это такой, Игорь Б., как он попал ко мне в списки? Надо бы удалить, чтобы не мешал».
   «Б., Б.», - вспоминал Игорь, откуда у него в телефоне взялся этот номер.

   Сергея меня представили на одном из заседаний литклуба. Он приехал в наш город по приглашению на презентацию нового литературного регионального конкурса. Стихи ему хорошо удаются, чувствует он душу нашего замечательного края. Я так не умею.
   Помнится, я пошутил тогда неумело. Средь наших ребят моя шутка прошла бы на тракторный раскат. Интеллигентному Сергею мой юмор не пришёлся: «Я шуток не понимаю. Извини».
   -Ты заходи ко мне на страницу на Прозе, - предложил он. – отзыв оставь. Я зайду, в «избранные» друг друга впишем.
   Обменялись телефонными номерами. Я ему позвонил через день. У меня интернет был недоступен, решил извиниться.
   -Извини, - ответил Сергей. – Я сейчас занят. Потом созвонимся.
   Вот и отлично! Камень с души упал. Извиняться не надо.
   Ну какие мы друзья? Кто я, а кто он. Разные люди. Это раньше возможно было работяге запросто с общаться с образованным человеком. Сегодняшнее расколотое общество провело между нами непреодолимую границу.

   А ведь всё могло сложиться иначе:
   -Это не случайная ошибка, Игорь. А поехали со мной на рыбалку?
   -А поехали! Только я не рыбак, турист. Костерок могу разжечь, палатку поставлю. Что у вас там, на рыбалке ещё делают?
    Я в жизни всего пару раз рыбалил…
   В 90-х с Юрком как-то на промысел пошли. Семьи надо как-то кормить, мужики, как-никак, кормильцы. Все зауры в округе обошли – нет нигде рыбы! Всю местные дехкане повылавливали. У каждой сливной трубы сеть на рыбу натянута.
   Прошарились бестолково три часа и вышли к пруду заливному. Хозяин в нём рыбу выращивал, да и пропал сам куда-то. В те времена фирмочки на пустом месте возникали и лопались враз, как мыльные пузыри. Это сегодня предприятия больше года до банкротства выдерживают. Некоторые и дольше – это у кого рука мохнатая наверху в знакомых водится.
   На брошенном пруду уже собрались рыбачки, все берега заполонили. Нам места хватило, никто не погнал.
   Вода в пруду прозрачная, рыбу видать. Ходит стайками подле крючка, цельная вся, с ладошку. Хоть на прилавок её выкладывай, вмиг расхватают. Рыба голодная, клюёт без удержу. Только успевай вытаскивать.
   Мы с Юркой тоже голодные. Он всю хлебную наживку съел в рыбацком азарте, а я далеко отошёл, ему за мной бежать недосуг. Закинул Юрка пустую удочку, подвёл крючок под рыбку и дёрнул. Кого под хвост подцепит, кого под брюхо. Больше меня наловил!

   -Знаковый рассказик! Я бы его в свои рыбацкие байки прицепил, - одобрил бы меня Юрка
   -А бери! – согласился бы я не глядя. Меня всё равно никто не опубликует. Кому я нужен такой – без рода, без племени? Да не бывает то, что н случилось.

   Не стал бы я описывать этот рядовой случай, если б не то обстоятельство – он есть определение нашего времени. Нарушены в людях все связи, и знакомиться мы разучились. Сторонимся незнакомцев, растеряв общительность за недоверием и подозрительностью. В обмане живём, и оно того стоит.
   Не снизойдут до нас приобщённые к жизни государственной счастливцы, да и мы, отверженные, рядом с ними на гектар не сядем.

   Только вот не пойму я, как писатели без нас наше время пишут. Да они друг друга слушать разучились, как и все граждане в нашей замечательной стране. Правы только единомышленники, все остальные – недоумки. Собираются междусобойчиком и мусолят пустопорожние разговоры. Разговор без чужого мнения – будто сам с собою беседу ведёшь. Не станет тот разговор никому интересен, и не читают потому писателей современных, непонятных никому. Нет в них полной правды, и русские у них русских убивают.
   Не только в литературных кругах наблюдается людское разобщение, но и во всех нас, россиянах. Любой, мало-мальски значимый начальник, мнит себя царьком, неуправляемым никем. Подчинённый для него – никто. Лакейство конторское процветает. Из былых производственных связей слепили воровские понятия и насаждают средь рабочих бригад неуставные отношения.
   -Да ты никак пьян, Игорь! – пытается уличить меня мастер, не раз уже. Ребята смеются над ним: я средь них один трезвенник попался. Мастера я понимаю, ему производительность поднимать надо, а фантазии на то нет.
   Если руководство требует от нас профессионализма, от своей профпригодности оно отвязалось. Всяк руководит, как умеет. И недосуг никому, что доверили им людей, и к каждому человеку индивидуальный подход требуется.
   В каждом человеке зерно талантов заложено. Самому его трудно взрастить, со стороны оно виднее. Да плевать руководству на наши зёрна! У них свои зреют, разбухшие в самодовольстве.

   Так что, будем знакомиться? Или так перетрёмся, в междусобойчиках?