Молоко и любовь

Кормили нас в стройотряде одними макаронами и тушенкой, и делали это, главным образом,  по экономическим соображениям: отряд был на хозрасчете. Сколько денег сэкономим, столько и увезем с собой в Москву! Ведь питались  мы за собственный    счет.  Вот  на еде и экономили!
      
А нам с Рафиком, товарищем моим,  хотелось чего-нибудь свежего, натурального, деревенского. Например, молока парного! 

По вечерам, после работы, мы  ходили  за молоком  в деревню к одной крестьянке, державшей корову.

Из двух месяцев, проведенных в стройотряде, мне особенно запомнился один  вечер, от которого у меня ничего, собственно, не осталось, кроме картинки в голове. Это рассказ о картинке, не более!

К нам тогда приехали девушки из педагогического техникума. Культурный обмен почему-то предусмотрели на вечер.
Встреча с будущими педагогами планировалась на реке, поэтому  вечером мы с Рафиком, направляясь за молоком,вышли на берег, чтобы взглянуть на гостей.

      
Смеркалось. В небе показалась летняя луна.
По реке  плыли лодки. Их было много.  В каждой из них стояла девушка в светлом платье со свечей в руках.

Река текла. Лодки плыли. От реки веяло вечерней прохладой.

Волосы девушек были распущены, пряди  волос шевелились на ветру.

Издали, с  высоты крутого берега, девушки казались прекрасными статуями из  сада Мецената.

Неподвижные фигуры  таили в себе нетерпеливое движение, ожидание, готовность уже в следующее мгновение взмахнуть руками и полететь в сторону Прекрасного,  Неведомого, Загадочного.

Все ярче светила луна.  Лодки, одна за другой,  подплывали к берегу.

В каждую из них поднимался  юноша. Теперь в лодке стояли Двое. На веслах никого не было. Течение само медленно и плавно уносило лодки в волшебный сумрак  на середину реки.

Парни и девушки  стояли неподвижно, не отводя  друг от друга взглядов.  Казалось, что лунные лучи связывали мужское и женское, воду и небо, луну и солнце: все было неразрывно лунным, незыблемо сказочным.

И повторилось то, что было тысячу лет назад, и две тысячи лет, и тысячу тысяч веков  назад: плыли лодки, светила луна,  встречались взгляды,  сплетались пальцы; мысли и чувства превращались в белые  крылья, чистые легкие крылья  одной единой Души………


…Мы с Рафиком  вдруг словно проснулись, будто освободились от наваждения; погасив лучи очарования, заторопились в деревню: молоко остывало!

Как всегда, выпили молоко прямо в сенях у доброй нашей крестьянки, оставили у нее литровую банку на следующий раз и возвратились в наш барак.

В ту ночь мы замечательно выспались, потому что спали одни.  Все однокурсники во главе с командиром и комиссаром отряда, стали моряками и плавали по реке.


Иногда, вспоминая эту историю, я спрашиваю себя, почему не взошел тогда на лодку…. Ответ очевиден: потому что ждал какую-то иную любовь.

Мечта о Любви, Вера в Нее были для меня чем-то более серьезным, значительным, были ярче и реальнее, чем красивое, почти языческое, но пустое, по сути,  приключение московского маменькиного сынка на северной реке.


Через несколько лет после окончания института в Москву из   Казахстана приехал Рафик.  Мы встретились в центре города,  поговорили о том, о сем  в сквере неподалеку от памятника Достоевскому.

Мы щедро и открыто делились  тогда воспоминаниями, и я счел удобным, наконец-то, спросить его, почему он отказался от романтического приключения на ночной реке.

"Молоко мне нравилось больше!" — ответил Рафик и улыбнулся лукаво и добродушно, как умеет улыбаться лишь он один...

.