Casillero del Diablo

Прости. Тебя не было слишком ДОЛГО.

Слова, написанные обидой и злостью, были оставлены под сахарницей, украшенной милыми сценками японского быта. Подсластила, ничего не скажешь.
Телефон, конечно, был вне зоны. Если Вета что-то решала, то без компромиссов. Я шатался по дому как встревоженный среди зимы медведь, и пытался понять, в чем дело.
Да, меня не было четыре дня. Но она знала, где я и чем занят. Да, я должен был приехать вчера утром, но не смог. И айфон разрядился. И в машине не было зарядки. Я гнал без сна почти двадцать часов, закупив бутерброды и тоники, чтобы не терять время на кафе и мотели.

Прости. Тебя не было СЛИШКОМ долго.

Что могли решить эти четыре дня? Билеты в Черногорию были куплены, вылет через неделю. Она должна была дописать и отправить редактору пару статей, с легкой душой распрощаться с работой почти на месяц и собирать чемоданы. Всё, что нужно было купить в городе по ее списку, я купил. Так что же, что же?

Прости. ТЕБЯ НЕ БЫЛО слишком долго.

На столе рядом с запиской стояла почти допитая бутылка Casillero del Diablo. Это было наше особое вино. Только мы с Ветой знали, как далеко заводит этот жаркий напиток.

Я глотнул остатки густой дьявольской крови. Тяжелый коньячный вкус пообещал ослабить жгут, сдавивший грудную клетку. Я понял, что сегодня уже не остановлюсь. Достал из бара еще бутылку, но открыть ее было нечем. Тщетно обыскав кухню и гостиную в поисках штопора, потопал к Юзефу. Сам не пьет, но штопор-то должен иметь, хотя бы для гостей.

Хорошо, что забора между нашими дворами не было – через минуту я был уже на его крыльце. Толкнув по привычке дверь плечом, ввалился в просторный холл, украшенный спортивными трофеями именитого пловца. Жаль, конечно, что пан спортсмен не составит мне компанию, но мне сегодня и не нужно.

– Сосееед, штопор есть? – без приглашения сунулся я на кухню.
На столе стояла открытая бутылка Casillero del Diablo. Рядом лежал мой штопор с медной головой оленя.
Я схватил бутылку, запустил ее в витрину с кубками, и выбежал вон.

Слова, написанные виной и раскаянием, лежали под сахарницей, украшенной милыми сценками японского быта.
Тебя не было слишком долго. ПРОСТИ.