Японский муж

     В жизни каждого человека случается такой момент, когда ему хочется кардинально изменить своё существование. У одних это - развод, у других - переезд, а у героини моего рассказа с годами появилось желание одним махом сменить и свой быт, и семью, и страну. 
     В свои пятьдесят Антонина Петровна, всю жизнь трудившаяся маляршей на строительном комбинате, уже заработала небольшую пенсию и могла бы спокойно откладывать на старость неплохие деньги, получаемые периодически за счёт  «халтуры» от компании по ремонту квартир, но внезапная смерть мужа поменяла все её планы.   
    Проживавшая до этого у своего гражданского друга дочь сразу же переехала на законную отцовскую жилплощадь, и жизнь малярши Тони стала невыносимой. 
    С мужем Василием Антонина прожила вместе почти 30 лет. Он работал сварщиком на том же комбинате, где и она. Позвал Тоню замуж, она и согласилась.  Любила его или нет – даже никогда и не задумывалась. Не блещущая особой красотой и с неполным средним образованием Антонина была вполне довольна своим выбором и жизнью. Муж, правда, много пил, особенно в последние годы. Бывало, давал волю и кулакам, но Антонина, годами закалённая тяжёлым физическим трудом, всегда могла остановить разбушевавшегося Васю хорошим ударом шваброй или даже кулаком, после чего неугомонный пьянчуга всегда успокаивался и затихал. Она относилась к его проявлениям агрессии и алкоголизму с пониманием. Человеку, весь день ослепляемому яркими вспышками и обжигающему руки раскалёнными электродами, необходимо каким-то образом снимать накапливающееся нервное напряжение. Тоня это понимала и никогда не перечила Васе, требующему каждый день перед сном ещё одну последнюю рюмашку. После одной из таких «последних» он свалился на пол. Уснул – подумала Антонина и накрыла Васю одеялом. Она была абсолютно уверена, что муж проспится и встанет как обычно по будильнику на работу.
     Звонок прозвенел, но Василий не встал. Антонина решила вызвать скорую. Бригада зафиксировала смерть от инсульта.
    С одной стороны, Тоне было жалко Васю, доброго по сути человека, мужчину своего единственного брака, а с другой стороны - она даже почувствовала облегчение. Сама собой с плеч свалилась ноша, сильно отягощавшая её в последние годы.
     Но не тут-то было. Настоящее облегчение не наступило. Дочь, уже отбившаяся от рук и ценившая отношения со своим парнем выше родительского долга, вела себя откровенно по-хамски. Матери грубила, требовала деньги на продукты, покупая на них для своего бездельника пиво и сигареты, ещё и присваивая сдачу.
      Возвращаясь уставшая после очередной подработки, Антонина находила на кухне опустошённый холодильник и гору немытой посуды, а на всю квартиру громко кричал спортивный комментатор из телевизора в гостиной. На диване перед ним, развалившись во всю длину, дымил сигаретой высасывавший одну за другой пивные бутылки  тридцатилетний мужчина, называвший себя модным словом «фрилансер». Нигде не работал, только иногда по звонку ковырялся в соседнем гараже с чужими машинами. Якобы, профессиональный «автоэлектрик по вызову». 
     А ещё эта парочка совсем не давала ей спать, устраивая по ночам шумную возню, сильно действуя на нервы рано овдовевшей Антонине. В общем, не жизнь, а тоска.
     В те годы страна уже отказалась от железного занавеса, и в газетах появились объявления о продаже туров за рубеж, предложения учёбы за границей и даже реклама брачных агентств, обещавших найти одиноким женщинам и мужчинам спутников жизни на любой вкус, рост и цвет волос, причём не только в родной стране, но и в любой части света.
    А почему бы не попробовать – задумалась Тоня, и, положив в конверт своё фото и бумажку с описанием женских «достоинств» и соответствующего её предпочтениям мужчины, отправила конверт по адресу брачного агентства.
    Про себя она даже указала – вполне здорова и готова родить ребёнка, а в графе «особые пожелания» написала – мужчина должен быть не пьющий, не курящий, не женатый и не имеющий детей. Не европеец и не американец. Можно японца.
    Такое уточнение она сделала потому, что боялась получить мужа извращенца или бисексуала, которыми по её представлениям были наводнены западные цивилизации. Другое дело – во всём образцовая и процветающая Япония.
     Ответ из агентства пришёл очень скоро. Оказалось, что как раз на днях в столицу приезжает японец-холостяк 60-ти лет, вполне соответствующий её пожеланиям. Для него уже подобраны три кандидатуры, с которыми он будет встречаться, и агентство готово предложить ему ещё и Антонину. Все расходы оплатит господин из Японии, поэтому ей ни о чём беспокоиться не надо. Только приехать в офис компании в назначенное время.
    Как это часто и случается, японцу понравилась значившаяся последней в списке Антонина. Легко произносимая на японский манер То-Ня, в отличие от имён с несуществующим в японском Л -  Лена, Люба, Люся,  и шипящим Ш  в Наташа, Маша,  Саша, к тому же ещё и  невысокого как и японки роста, крашеная под блондинку с причёской Мерлин Монро.
    Ито – так звали жениха, тут же пригласил понравившуюся ему Антонину в ресторан, проявив неслыханную для небогатого японца щедрость, и сообщил ей о своём решении – «Я готов на Вас жениться. Оплачу все расходы и дам денег на сборы. Компания подготовит визу и билет, приеду встречать Вас в Токийский аэропорт».
    О своём решении Антонина дочери сообщать не стала. Только объявила:
-  Хочу от вас отдохнуть. Мне на работе предложили горящий дешёвый тур в Японию. Всё расскажу, когда вернусь.
    И улетела за новой жизнью в далёкую солнечную страну.
    Новоявленный жених оказался действительно щедрым. Купил Тоне место в бизнес классе в чистеньком комфортном аэробусе 320. В столичном японском аэропорту сам встретил её с цветами и отвёз на такси в небольшой городок в часе езды от Токио. В машине такси белые наволочки на сиденьях,  водитель в форме и  перчатках, на голове фуражка с эмблемой компании.  Двери автомобиля сами открываются и закрываются, а через стекло без единого пятнышка и пыли  –  виды из окна.
    Мелькающие небоскрёбы и ухоженные деревья, чистенькие тротуары и абсолютно ровные, как будто выглаженные утюгом дороги. И ни одной грязной машины. Одним словом – красота.
    Наконец, показался городок, скорее город, чем посёлок.
Вот и обещанный двухэтажный домик.  Только в собственности у господина лишь первый этаж, да и то не весь.  У владельцев квартир второго этажа крошечные балкончики для сушки белья, а вместо обещанного «сада», о котором ей говорила переводчица, кусочек земли размером два на три метра, огороженный прозрачным заборчиком-сеточкой и выходящий прямо на уличный тротуар. Скамейка и поросший мхом большой камень-фонтанчик, из которого лилась вода при нажатии на кнопку выключателя. Немного гравия и никаких растений. И откуда-то внезапно появившаяся маленькая змея, которую господин Ито взял рукой и перекинул на участок соседа. В душе у Антонины начали «скрести кошки».
     По словам девушки, переводившей беседу в московском офисе, квартира должна была состоять из нескольких комнат, ванной, душевой и гостиной, площадь под двести «дзё». Это, по её словам»,  почти квадратный метр, просто обычное старинное японское обозначение площади, соответствующей размерам традиционной соломенной подстилки «татами»  – объясняла переводчица.  Антонина действительно увидела в квартире несколько комнат, но совсем крошечных с этими самыми соломенными подстилками на полу. В центре одной из комнат размером три на три наших метра прямо на полу лежал и соломенный матрац, на котором предстояло провести ночь Антонине с её новым японским мужем. Сама напольная кровать была накрыта несколькими толстыми одеялами.  А рядом с раздвижной дверью из рисовой как папиросной бумаги стоял обогреватель, выдыхавший запах горящей керосинки.    
    Но это было и не удивительно. Температура в квартире в этот ранний весенний день была почти такой же, как и на улице. В японских домах в средней полосе вообще нет отопления. Только кондиционер. Плюс 13 в спальне – вполне обычная для них температура.
    Улыбка постепенно начала сходить с лица новоявленной невесты. О многом хотелось расспросить японского мужа, но все произносимые Антониной слова оставались без ответа. Господин Ито, работавший мастером в местном таксопарке,  не знал ни русский, ни английский, только улыбался и всё время куда-то указывал руками.  Антонина, наконец, поняла, что он тычет пальцем в какие-то дощечки, висящие у входа. Подойдя поближе, она увидела таблички, на которых под японскими иероглифами были скорее нарисованы, чем написаны слова буквами русского алфавита.  Предусмотрительный господин Ито заранее выписал из словаря самые необходимые для общения со своей «супругой» слова, изготовил таблички и повесил их на видном месте. На одной из них был нарисован цветочек и под ним слово «любовь». Наверное, имел в виду «секс», подумала Антонина, вспомнив, что Ито искал женщину, способную родить ему ребёнка.
     Найдя на одной из табличек слово «душ», Тоня решила снять усталость после длительного полёта, освежившись тёплой водой. В ванной комнате она увидела открытую душевую кабину и какой-то пластмассовый короб, размером чуть больше обычной стиральной машины. Это и была японская ванна, напоминавшая традиционную бочку «фуро». Только она ещё не знала, что перед тем, как  забраться в этот маленький кубик-ванну, надо воду сначала согреть,  хорошо помыться в душе и только потом залезать в  короб, ни в коем случае не намыливаясь и не поливая голову шампунем. Это вода на всех…
    Многое удивило в тот день Антонину. Она, конечно же, понимала, что ей придётся иметь дело с человеком, не говорящим словами её языка, но думала, что сначала общение начнётся на уровне жестов и постепенно перейдёт на слова, которым они друг друга научат. Она не считала это серьёзным препятствием для совместной жизни.  Куда важнее было то, что Ито имел хорошие накопления, никогда не был женат и не имел детей. Всем, кроме денег она была готова обеспечить своего японского мужа.
    Ближе к вечеру Ито достал табличку с цветочком и Антонине ничего не оставалось делать, как заниматься с ним супружеским долгом.
    Только всё было совсем не так, как с Васей. У неё даже появилось какое-то ощущение, что у японцев понятие «любовь» имеет совершенно другой, не такой как у русских мужчин смысл. Ничего, кроме движений, как у зверьков. Какая-то механическая процедура, применительно к которой слово «чувство» совсем неуместно. Да и какой «секс» при плюс 13 в комнате. Скорее дрожь от холода!
А ещё и неприятный запах то ли мужского одеколона, то ли дезодоранта, вызвавший у Тони отвращение к японскому мужу.
    От себя я добавлю – на самом деле Тоня просто побывала в роли японки. Чтобы это понять, достаточно всего лишь посмотреть японский порно-эротический фильм. Когда-то в молодости я из любопытства купил на японском радиорынке видеокассету такого содержания. Посмотрел с отвращением и сразу же захотел выкинуть в мусор. Только вот у японцев на улицах урн нет. Нет их и в парках и магазинах. Только чёрные, крепко завязанные целлофановые мешки, выставленные перед домами, приготовленные для платного вывоза.
Урн я не нашёл, поэтому подарил кассету нищему, собирающему картонные упаковки. По крайней мере, поменяет её на деньги, решил я.  Нищий был рад, улыбался и кричал «аригато».
    А наша Антонина продолжала выполнять роль жены в доме господина Ито. Но недолго. Утром она осталась лежать в постели, когда он отправился на работу.  Что-то бурчал, активно жестикулируя и показывал рукой на плиту. По-видимому, хотел, чтобы она приготовила ему завтрак, но забыл изготовить табличку с этим словом.  Оделся и ушёл, оставив у постели дубликат ключей и бумажку с изображением японца в национальной одежде. Наверное, деньги, подумала Антонина. Такие же купюры она получала в банке, когда меняла перед отъездом свои триста долларов на японские иены.
     Не разобравшись как следует с кнопками и пультами на кухне, Тоня оделась и пошла прогуляться в надеже зайти где-нибудь «перекусить» рядом с домом в кафе или заглянуть в магазин.  Но бесполезно. На крутом склоне стояли только такие же домики. Метров пятьсот спускалась с горы, пока не увидела несколько японцев на автобусной остановке. Записав на всякий случай номер автобуса, села вместе со всеми, решив прокатиться до конечной остановки. И не прогадала. Конечная оказалась вокзалом с большим супермаркетом и множеством маленьких ресторанчиков. Всё уютно и понятно. Как следует нагулявшись, вернулась обратно тем же автобусом. В принципе, жить можно, надо только привыкнуть к новому мужчине и японскому быту – решила Антонина и успокоилась.
      Но вечером с ней начали происходить какие-то странности. Всё тело покрылось красными точками, а в некоторых укрытых одеждой областях она даже почувствовала сильное жжение. Первое, что пришло на ум – японский муж её заразил, или, говоря по-простому, чем-то «наградил». Она могла бы стерпеть всё, что угодно, только не это. Возмущение переросло в панику.
     Когда вечером Ито вернулся с работы, Тоня начала на него кричать и называть нехорошими русскими словами. Ничего не понимавший японец только водил руками и делал удивлённое лицо, догадываясь, что именно он и является причиной такой бурной реакции со стороны Антонины. Но часто повторяющееся слово «Москва» навело его на мысль найти визитку сопровождавшей его в Москве переводчицы и позвонить.
- С  Тоня-сан что-то не так, поговорите с ней, пожалуйста!  – попросил он переводчицу.
- Что случилось?
-  Пусть сама расскажет!  - ответил он и передал трубку Тоне.
Та, возмущённая, плачущим голосом провыла: 
-  Этот паразит заразил меня чем-то нехорошим. Я вся чешусь и покрылась пятнами. Пусть везёт меня в аэропорт. Улечу первым же рейсом обратно!
    Испуганный Ито пообещал срочно связаться с туристической компанией и заказать Тоне обратный билет. В те времена на рейс Токио-Москва свободные места были всегда.
     Утром следующего дня Тоня уже сидела в самолёте, в панике и спешке даже забыв в доме Ито часть своих вещей. Но уже в конце полёта она вдруг почувствовала облегчение. Зуд и сыпь стали пропадать также внезапно, как и возникли. Неужели просто аллергия на какую-то еду –  досадуя, начала осознавать Тоня. Зачем же я так спешила? Надо было подождать и всё прошло бы само собой!
     Но в этот момент самолёт уже приземлялся в Шереметьево-2.
    Внезапное возвращение Тони домой для её дочери и тунеядца-ухажёра тоже было неожиданным.  В отсутствие Антонины парочка пригласила друзей, с которыми весело проводила время. Тонина постель была разобрана, рядом стояла пепельница с неряшливо разбросанными по полу окурками.
-  Мама, извини, сейчас всё уберу – сказала провинившаяся дочь и попросила подвыпивших гостей убраться из квартиры.
   А у Тони началась депрессия. Она понимала, что сделала ошибку, но не знала, стоит ли её исправлять. И как?
   Впрочем, через три дня позвонила переводчица и сказала, что Ито снова в Москве и хочет передать Тоне оставленные в его квартире вещи.
    В тот же день он приехал прямо к ней домой, сильно удивив Тонину дочь. Она ничего не знала о мамином приключении. А японский друг произнёс:
    - Тоня-сан! Я сразу же съездил в больницу и проверился. Врачи сказали, что ничего нет. И раньше у меня ничего не было. Я никогда не связывался с сомнительными женщинами. Может, всё же вернёшься вместе со мной?
    Тоня сделала задумчивый вид и сказала:
- Ито-сан, всё случилось так быстро, что я даже не успела всё обдумать. Дайте мне несколько дней, и я Вам отвечу.
    На этом они и расстались. 
    Ито уехал. А Тоне с решением долго ждать не пришлось. Её комбинат обанкротился, работников уволили, не выплатив зарплату, а на мизерную пенсию жить самой и содержать нахлебников женщине в её возрасте было уже не под силу. И Тоня решила позвонить Ито. 
    Переводчица сделала звонок. Никакого ответа. Попросила туристическую компанию связаться с японским бюро. Тоже бесполезно. Добросовестные японцы даже направили своего сотрудника в дом Ито. Но на звонки и стуки в дверь никто не отвечал. А соседи сказали, что уже давно Ито никто не видел. Как будто пропал…
    Так и закончилась эта история, в чём-то комичная, а в чём-то и печальная. И я даже не знаю, каким должен быть вывод – имеет ли смысл искать пару не в своём отечестве, или всё же лучше создавать семьи со своими, «нашими». С ними-то всё ясно и понятно!