Рассчитывая на себя

  Женькина юность пришлась на конец шестидесятых - начало семидесятых.
  В те годы в стране было ощущение праздника, как если бы над ней никогда не заходило солнце. Тогда в космос первые в истории планеты летали ракеты,  космонавты и космические корабли, один за другим, покоряли околоземное пространство.
  А на земле по всей стране кипела нескончаемая  работа. Строились жилые дома, заводы – фабрики и комбинаты, детские сады и всё для образования людей.

  Вот и для Женьки построили новую школу. Новое типовое  школьное здание возникло за год - полтора на пустынной окраине города, где в будущем планировался городской центр.
  Обновился, как состав класса, так и коллектив учителей. Женька, маленький, щуплый и подвижный считался учеником старого состава класса.

  В тот день он, разглядывая новое здание, чуть задержался и пришёл к шапочному разбору, когда все места в классе уже определись.
  В средине помещения, как прореха во рту с выбитым зубом, зияла своей пустотой только одна парта.
  Женька спросил Валентину, старосту класса, дородную, мощную девицу по прозвищу Дылда:
  - Это кто такой на свободной парте устроился?
  -  Это Юра, новенький, наш ученик, второгодник по математике.
  - А... а…
  Нужно сказать, что «второгодник» тогда воспринималось всеми, как штамп «Погашено» в документах и что-то вроде клейма на человеке.
  За той партой уже деловито расположился рослый, мужиковатого вида парень в заношенных штанах, которым больше подходило название «Портки», и в видавшей виды серой рубахе.
  Женька подошёл к этому единственно свободному месту и спросил для порядка:
  - Свободно?
  - Да, конечно, будем вместе сидеть, - очень любезно ответил тот парень ломающимся баском и добавил, - Юра.
  - А я Женька, - ответил он, всё ещё скованно себя чувствуя. Будь выбор, он бы предпочёл для себя какой-то другой вариант, а не компанию второгодника.

   В молодости контакты устанавливаются быстро и для Женьки всё дальнейшее стало сюрпризом.
   Во-первых, Юра оказался неожиданно интереснейшим собеседником, без хулиганских и вредных привычек.
   Во-вторых, увлекался чтением интересных книг, а также рисованием, что их с Женькой сразу сблизило. В общем, не прошло и нескольких дней, как они подружились, а Женька перестал видеть стоптанные ботинки и коротковатые штаны приятеля.
   Вскоре они настолько сблизились, что Юра пригласил его к себе домой и познакомил с мамой.

  Жили они в старой части города, среди мещанских двухэтажных домов, в мазанке над обрывом у ручья. Домишко этот, больше походил на ласточкино гнездо, поскольку был слеплен из саманных блоков и заботливо побелен руками мамы. У Юрки там была своя чисто прибранная маленькая комнатка с подслеповатым окошком, где на нескольких полках располагался свой мирок с книгами, рисунками и инструментами.

  Женька  при виде такой, мягко говоря, скромной жизни лишних вопросов не задавал, но из всего увиденного и услышанного понял, что в войну мама Юры служила санитаркой во фронтовом госпитале.
  Ближе к концу войны она по беременности была демобилизована и осела в далёком от бомбёжек, маленьком уральском городишке, где и родила сына. Мать и сегодня работала санитаркой в городской больнице, где зарплата была рублей шестьдесят в месяц, из которых пятьдесят уходило на питание и дрова, а на остальное нужно было жить…

  В комнатке у Юрия стояла двухпудовая гиря, которой он регулярно «игрался» и сейчас уже обладал недюжинной физической силой, которая в нём чувствовалась даже в рукопожатии. Никто из ребят за годы учёбы так не рискнул этой силой померяться.
 
  Через полгода, кто-то из знакомых подарил Юрке немецкую двухрядную губную гармонику. Инструмент этот, сам по себе ни на что не претендовал, но сделан был с немецкой тщательностью. Теперь всякую свободную минутку Юра извлекал из этого не хитрого инструмента разные звукосочетания. Как оказалось, у него от природы были незаурядные слух и музыкальная память. Не прошло и нескольких месяцев, как Юрий бойко наигрывал несколько мелодий и песенок и замахнулся даже на серьёзные музыкальные произведения. Стоило ему заиграть, как находились и свои  преисполненные восторга слушатели.

   Всё же Юра был типичным гуманитарием, только об этом никто в те времена не задумывался. Всех под одну гребёнку. Все должны знать физику и математику.
   Очень трепетно он относился к изучению английского языка. Карманы  его были полны табличками с новыми словами и их переводом. И он не отходил от преподавателя, ловя все тонкости произношения слов.
   Это сейчас, простое нажатие кнопки и ты погружаешься в любую языковую среду. А тогда в уральском городишке, возникшем вокруг пересыльной тюрьмы…

  Школьные годы пролетели, как один день. После выпускного вечера все разлетелись по городам и весям.
  Юра решил себя попробовать и поступить в Государственный университет на факультет иностранных языков. Первым экзаменом, так уж случилось, был иностранный. И по прихоти судьбы, на экзамене том пожелал присутствовать сам ректор университета, знаток романо-германской филологии. Трудно сказать, что привлекло его внимание, но выбор свой он остановил именно на Юре. Другой от такого внимания забыл бы и то, что знал, но наш абитуриент только обрадовался случаю поговорить со знающим иностранный язык человеком. После беседы, которая  длилась больше часа, ректор подошёл к членам комиссии и что-то написал, а Юре сказал просто:
  - Ты будешь учиться у нас.
  Всё остальное превратилось с этого момента в простую формальность.
 
  Быстро и незаметно пролетели годы  учёбы в университете, где каждый день был праздником знаний. Кроме профильных языков Юра начал изучать ещё пару европейских языков. Как оказалось не зря. Когда пришла пора трудоустраиваться, - его судьба была предрешена.

  В университет пришёл «Заказ» на универсального молодого специалиста с «красным дипломом» от крупнейшего в стране и мире химкомбината.
  Так определилась судьба на долгие годы вперёд. Жильё и трудоустройство для всей семьи комбинат гарантировал. Жена со студенческой скамьи уже определилась, а позже появились чудная пара мальчиков, которые унаследовали все таланты родителей.

  Огромное количество документации и переписка со всеми странами требовали знания множества языков. Так в списке освоенных языков появилось ещё шесть, в том числе и китайский.
  К тому времени Юрий Владимирович стал членом Гильдии переводчиков, постоянным участником международных форумов, чем заслуженно гордился. Усиленно продолжал заниматься йогой, осваивать всё новые иностранные языки, поэтому всегда был вполне востребован и тем счастлив.
  Евгений же пошёл по жизни своим путём.
  Говорят, счастье, это когда утром с нетерпением и желанием идёшь на работу, а вечером - домой.
  Так для человека при социализме материализовалась формула счастья.