Мимолётные виденья клятвопреступницы Анны Керн

Глава III из повести «Пушкин – мимолётное виденье Анны Керн»


Предислоие: -        

«Течение жизни нашей есть только скучный и унылый переход, если не дышишь в нём сладким воздухом любви» , «А хорошенькая женщина властна... иметь любовников.»
     Анна Керн.


Анна Петровна (в девичестве Полторацкая, в первом замужестве-Керн, во втором замужестве - Маркова-Виноградскя) много любила и долго жила. Жизнь её была не без куска хлеба в доме папеньки-помещика, да и после замужества в 16-ть лет за пятидесятидвухлетнего генерала Ермолая Керн, и после первой любви с Императором России. Не обделяли её и жаждущие её тела поклонники, включая и моего «пациентаПАС» - Пушкина.  Будучи уже далеко не первой свежести, при хилом втором официальном муже – малолетке Маркове-Виноградском, сама подрабатывала, да и по смерти Ермолая Фёдоровича Керн не так уж бедствовала, кум-Император не скупился на деньжата, да и пенсию назначил. Так что ни на какие «медные деньги» Анна не жила до кончины своей в деревеньке.

Но моя речь сейчас не об этом, а о её «мимолётных виденьях». Сразу скажу, что о её мимолётном виденьи моего «пациентаПАС – Пушкина», я расскажу в отдельной главе


Письменное её наследие любопытно. В особнности дневник ("Journal recrИatif dИdiИ Ю la meilleure des amies ThИodosie Poltoratsky") {"Дневник для отдохновения, посвящённый Феодосии Полторацкой, лучшему из друзей".}  Дневник этот составлен в виде писем её к жившей в Лубнах тётке, девице Феодосии Петровне Полторацкой. Он начат был 23-го июня, а окончен 30-го августа 1820 года, писан большею частию на французском языке и заключает в себе ежедневный и самый подробный отчёт обо всём виденном, слышанном, читанном, продуманном и, главное, прочувствованном.

В доказательство своего видения Анны не как, якобы, названной Пушкиным своим «мимолётным виденьем и гением чистой красоты», а ЖЕНЩИНЫ самовлюблённой от избытка мужского поклонения  ревнивой интриганкой, я анализирую и пишу по материалам Пушкинского Дома.

 
Начнём с того, что в начале 1826 года, в очередной раз беременная, без собственных средств к существованию, Керн бросила мужа и уехала в Петербург. В столице Анна Петровна неожиданно сблизилась с родителями Пушкина и даже некоторое время жила у них в доме. Весной 1826 года умерла дочь супругов Керн четырехлетняя Анечка. Анна Петровна на похороны не пошла, сославшись на нездоровье. Однако нездоровье и беременность не мешали Анне Петровне заводить новые связи. Сестра Пушкина Ольга утверждала, что «Анета Керн очаровательна, несмотря на свой большой живот». Действительно, большой живот не помешал маленькому роману с Болтиным (БОЛТИН Илья Александрович - поручик Изюмского гусарского, затем лейб-гвардии Уланского полка (с апр. 1819) (4, 5), в 1830-е гг. подполковник в отставке, колл. асессор, помещик Холмского уезда Псковской губ. (3); приятель Е. А. Баратынского, А. А. Дельвига и Н. М. Коншина).

Следующей жертвой на любовном фронте пал младший брат А.С. Пушкина и его литературный секретарь, боевой офицер, участник персидских войн и кавалер российских орденов Лев Сергеевич. Роман с Лёвой вспыхнул, и он по примеру старшего брата одарил Анну стихами:
 
Как можно не сойти с ума.

Внимая вам, на вас любуясь...
 
К счастью, Лёва Пушкин сойти с ума не успел, был признан годным в военной службе и отбыл на Кавказ в марте 1827 года.

Слухи о похождениях Анны Керн доходили до Михайловского, и мой «пациентПАС-Пушкин» в письме к Алексею Вульфу задал язвительный вопрос: «Что делает Вавилонская блудница Анна Петровна?»

Несколько поколений пушкинистов стеной вставали и встают на защиту чести и достоинства «гения чистой красоты», «научно» доказывая, что она не была блудницей, а Пушкин просто пошутил. Однако Анна Керн никак не соответствовала образу бестелесной Музы. Но не шутил папенька Александра и Лёвы Пушкиных!
 
 
Сергей Львович Пушкин вообще нестойкий перед женской красотой, тоже был увлечен Анной Петровной и при всяком удобном случае осыпал её комплиментами, писал влюблённые письма, "волочился" за нею, по выражению А. В. Маркова-Виноградского, и желая выказать ей чувства своей симпатии, но будучи в то же время феноменально скуп, "дарил ей копеечные духи". Влюбляясь до глубокой старости, он, по свидетельству того же лица, не устоял и перед дочерью Анны Петровны и незадолго до смерти хотел жениться на молоденькой Екатерине Ермолаевне Керн.

Анна Петровна отчаянно марьяжилась с безвестным студентом Александром Никитенко и с известным математиком Петром Базеном.

 Никитенко был молод и от внимания Керн ходил как «отуманенный и как бы в состоянии легкого опьянения». Однажды Анна Петровна пригласила бедного студента на вечеринку, и от увиденного Никитенко протрезвел, и написал в своём «Дневнике...»: «Обращение генерала Базена есть образец светской непринуждённости: он едва не садился к госпоже Керн на колени, говоря, беспрестанно трогал её за плечо, за локоны, чуть не обхватывал её стана. Удивительно и не забавно!»

Генерал Керн служил в Смоленске, был наслышан о поведении жены, которая, по его словам, «предалась блудной жизни». Генерал неохотно, но продолжал присылать деньги непутевой супруге. Однако Анна Петровна всегда была стеснена в средствах и очень обрадовалась, когда ей удалось снять недорогую уютную квартирку на Владимирском проспекте столицы. Да и соседи оказались просто замечательные: лицейский друг Пушкина барон Антон Антонович Дельвиг и его жена Софья Михайловна. По средам и воскресеньям у Дельвигов собиралась интеллектуальная элита столицы. Анна Петровна наслаждалась духовной жизнью и вниманием известных петербуржцев, но заплатила за гостеприимство барона Дельвига черной неблагодарностью. Анна Петровна буквально подталкивала жену Дельвига в объятия своего постоянного любовника Алексея Вульфа. Дельвиг почувствовал неладное и увез жену в Харьков. Однако Вульф не остался без дела.

В квартире Анны Петровны поселилась её младшая родная сестра Лиза Полторацкая. Вульф принялся развращать девушку, «провел её постепенно через все наслаждения чувственности, однако не касаясь девственности». Керн всё знала, всё видела и не возражала. В свою очередь, Вульф не мешал Анне Петровне преподавать уроки любви 18-летнему прапорщику, состоять в интимной связи с бароном Вревским и Алексеем Илличевским  по прозвищу "Олёсенька".

               
В то время среди любвеобильных мужчин вошло в моду составлять так называемые донжуанские списки. Всех превзошёл Сергей Александрович Соболевский, который внес в перечень своих любовных побед имена пятисот женщин. Среди них была и Анна Керн. А Соболевский - неутомимый гуляка - был близким другом Пушкина.

 
 Неутолимый любовный аппетит генеральши удивлял даже видавшего виды Вульфа: «1830 год 1 сентября. Анна Петровна всё ещё в любовном бреду, и до того, что хотела бы обвенчаться со своим любовником. Дивлюсь ей!.. Пятнадцать лет почти беспрерывных несчастий, уничижения, потеря всего, чем в обществе ценят женщину, не могли разочаровать это сердце или воображение?»

В 1832 году после смерти матери Анна Петровна попыталась отсудить у родственников часть семейного состояния, но процесс проиграла. В 1833 году умерла ее младшая дочь Оленька. Генерал Керн после смерти дочери перестал высылать Анне Петровне деньги. В 1828 году скоропостижно скончался барон Дельвиг, веселые «гульки» богемы  в его доме закончились.


Ермолай Федорович Керн, муж Анны Петровны, несмотря на то, что последние годы были омрачены пререканиями и столкновениями супругов, не переставал настаивать на возвращении к нему жены, покинувшей его еще в 1826 году (были, однако, краткие периоды, что они жили вместе). Анна Петровна постоянно нуждалась в деньгах, живя, по выражению Н. О. Пушкиной (1835 г.), "du jour au lendemain" ["со дня на день"]; она неоднократно обращалась к императору Николаю за помощью; так, например, 10-го августа 1836 г. она писала ему в своём прошении: "Августейший Монарх, Всемилостивейший Государь! Отчаянное, безнадежное состояние и жесточайшая нужда повергают меня к стопам В. И. В-ва; кроме Вас, Государь, мне некому помочь! Совершенное разорение отца моего, надворного советника Полторацкого, которое вовлекло и мою всю собственность, равно отказ мужа моего, генерал-лейтенанта Керна, давать мне законное содержание лишают меня всех средств к существованию. Я уже покушалась работою поддерживать горестную жизнь, но силы мне изменили, болезнь истощила остальные средства, и мне остается одна надежда - милосердное воззрение В. И. В-ва на мои страдания. Я не расточила своего достояния; это внушает мне смелость воззвать к милосердию В. И. В-ва; Вы ли не будете снисходительны к дочернему усердию, через которое я ввержена в нищету".


Благодаря ходатайству генерал-адъютанта В. Ф. Адлерберга, Анна Петровна получила тогда 2000 р., а Керну был послан запрос, почему он отказывается содержать жену; старый генерал отвечал государю (13-го ноября 1836 г.) длинным письмом, в котором во всём происшедшем обвинял жену; он писал, что, женясь почти без приданого и "имея одну любовь и дружбу жены в предмете", он и не доискивался помощи тестя; "увидя же вскоре к себе её равнодушие и холодность, поздно уже познал своё несчастие. Она, невзирая на все мои и общих родных наших убеждения и просьбы, оставила меня с двумя дочерьми самовольно в первый раз на четыре года, расстроив меня совершенно сделанными для неё, при начале супружества и при неоднократных потом возвращениях ко мне в скудном виде после продолжительных отлучек, долгами.... Но я, как надлежало супругу, вызвал её после четырехлетней разлуки с взрослыми детьми, не вспомнив прошедшие неприятности, принял её с прежнею любовью, хотя она, смею доложить, прибыла ко мне, не имея даже и необходимого платья... Мое снисхождение не послужило к добру: она забылась, изъявив мне желание, чтобы я детей определил на казенное содержание...  Наконец, моя жена оставила меня в другой раз, объявив мне, что не желает со мною жить... Десять лет провёл я в разлуке с женою моею, не имев даже никакой переписки. В нынешнем году, прибыв в столицу, я принял дочь мою из Института... В это время... жена моя объявила родным своим, что она желает быть вместе со мною и дочерью, но не с тем, чтобы быть мне женою, а дочери - матерью, а только в обязанности гувернантки. После данного дочери моей воспитания, какою может быть ей моя жена гувернанткою, привыкшая к беззаконной жизни и, осмеливаюсь доложить, виновница нищеты дочернего состояния? За всем тем, убеждаясь просьбами дочери моей, основанными на истинной любви к родителям, я неоднократно и в прошедших месяцах, оставляя для себя даже необходимое в житейском быту, помогал неблагодарной жене, посылая ей по возможности деньги".


Керну было указано, что на основании закона он должен давать жене приличное содержание, "чем самым и избегнет с её стороны справедливой на него жалобы". Но Керн продолжал жаловаться на жену: в прошении своем к военному министру графу А. И. Чернышеву от 3-го декабря 1837 г., он, обвиняя жену в том, что она "предалась блудной жизни и, оставив его более десяти лет тому назад, увлеклась совершенно преступными страстями своими,- умолял об одной милости - заставить её силою закона жить совместно".

Дело было передано министру юстиции, но Керн так и умер, не дождавшись его разрешения...

Анна Петровна получила после смерти мужа хорошую пенсию, но пользовалась ею недолго: через полтора года после смерти Керна Анна Петровна вторично вышла замуж...

Продолжение следует.