Дачная история

   Эта история произошла очень давно, когда мне было лет двенадцать. Было лето, которое мы нашей семьёй проводили, как всегда, на даче. В то время у нас была большая деревянная дача с мансардой. Эту дачу мой папа построил ещё в 1938 году. На первом и втором этажах у нас были открытые террасы. Это были мои самые любимые места. Вокруг росли вековые ели, и казалось, что они своими ветками тянутся к тебе. Я очень любил спать на этих террасах. Казалось, что ты спишь на улице, особенно здорово было, когда шёл дождь. В то время наша семья жила очень скромно, поэтому первый этаж мы всегда сдавали на лето дачникам. Я помню, что с дачниками мы всегда жили очень дружно, поэтому они снимали у нас дачу много лет  подряд.

   Однажды папа решил  застеклить террасу на первом этаже. Как сейчас помню, что в дачном посёлке  был очень хороший плотник, его звали Фома. И очень скоро он сделал очень красивые террасные рамы. Сейчас такие  рамы не делают. Сегодня их можно увидеть только на очень старых дачах, Каждая рама состояла из множества мелких квадратиков и ромбиков, в которые потом вставлялись стекла. А на некоторых дачах в то время в эти ромбики и квадратики вставляли стекла разного цвета. Где его тогда доставали, я не могу себе представить. Даже в настоящее время я не знаю, производят их или нет. Эти рамы Фома аккуратно вставил между несущими столбами. Осталось только застеклить их, но этот процесс,  почему то очень затягивался. Видимо, или мой папа не мог достать в магазине необходимого стекла, или может быть просто не было денег, чтобы купить его.

   В то время у нас жил замечательный сибирский кот Маркиз. После девяти месяцев жизни  в одной комнате в коммунальной квартире жизнь на природе наверно казалась ему, как и нам, раем. Обычно он уходил гулять и приходил домой через террасу.   Дверь он, почему то не очень любил. Когда поставили террасные блоки, Маркиз сразу выбрал себе один ромбик в одном из блоков, и через него уходил гулять и возвращался домой. Это был его вход в дом. Поэтому, когда, наконец, остеклили все блоки, этот ромбик не стали стеклить, а оставили его для Маркиза.

   У наших дачников был сын, его звали Андрей. Лет ему было наверно семь или восемь. Как-то вечером мы вместе с дачниками на этой террасе пили чай с вареньем и услышали с улицы крик. Это взрослые ребята звали моего старшего брата Михаила гулять. А он незадолго до этого ушёл гулять сам.  Я помню, мы попросили Андрея сбегать и сказать ребятам, что брата нет дома. Но, видимо ему не хотелось вставать из-за стола, или было просто лень, поэтому он просто просунул наружу  через не остеклённый ромбик свою голову и стал кричать, что Миши нет дома. После этого он начал просовывать свою голову назад, и вдруг все увидели, что сделать он это не может: уши не пускают.

   Вначале раздался гомерический хохот, но скоро всем стало не до смеха, голова никак не хотела пролезать через это отверстие. Уши упирались в деревянные стенки ромбика, и чем их только не смазывали: маслом, салом и ещё чем то, ничего не помогало. Необходимо было принимать быстро какое-то кардинальное решение, а оно было только одно: надо было ломать застеклённую раму, но так чтобы Андрея  не порезать. Конечно, самое разумное было найти Фому, но времени на это не было. Андрей сильно плакал, каждое его движение было для него очень болезненным.

   И тогда  мой папа стал отверткой отгибать маленькие гвоздики, которыми крепились стёкла, и аккуратно вынимать эти стёкла.   Когда вокруг головы все стёкла были вынуты, начался второй этап сложной операции: ножовкой стали резать деревянное обрамление ромбика. Задача была сложная: надо было по возможности не задеть торчащую голову.

   Операция по спасению головы с ушами закончилась благополучно. Правда, ещё дней пять уши Андрея были пунцовые. А раму Фоме пришлось переделывать заново.