Есть ли критерии профессионализма в искусстве?

"эй, я ведь могу писать, неплохо было бы начать зарабатывать деньги сценарным трудом"
                (П.В. Черепанов)

Вчера прочитал статью П.В. Черепанова, ссылка на которую опубликована в группе "Сценаристы, режиссеры, продюсеры". Статья адресована сценаристам-любителям, то есть тем, кто пока не получает денег за сценарии. Нет, нет, это не я сказал, что профессионал отличается от любителя, прежде всего (а может, даже исключительно) наличием заключенных договоров, так считает автор статьи.
И вот удивительное дело, переход из любителей в профессионалы, по мнению П.В. Черепанова, - дело случая, и я готов подписаться под этими словами. Да что я, сам Т. Россио подтвердил в своем интервью, что господин Черепанов прав.
Что же подвигло самого автора статьи сделаться сценаристом? Что заставило его целых 6 лет пребывать в «любительской лиге», т.е. писать и ничего не продавать? Поскольку сам П.В. Черепанов обходит этот вопрос стороной, приходится ориентироваться на его же слова, приведенные мною в качестве эпиграфа.
Удивительное дело: молодой человек решает заработать денег и долгих шесть лет тешит себя надеждой на то, что его ставка оправдается. Нет, играть в рулетку – дело азартное, Достоевский говорил, что чувствует себя один на один со Вселенной, когда по полю катается шарик. Но то азарт, противоборство с фатумом, богом, чертом или что там ни на есть в этой самой Вселенной, будь она не ладна, а иногда и ладна, - занятие малоприбыльное и несолидное. При чем же здесь заработки? И потом, если умеешь писать, то почему сценарии, а не про заек? Шансы такие же, а гонорары у крупных прозаеков больше.
Может быть, уважаемый Павел Валерьевич лишь спустя шесть лет узнал о том, что играл с судьбой в «веришь – не веришь»? Всякое, конечно, бывает, например, сидел молодой преподаватель информатики шесть лет, писал себе, не тусовался, по редакторам не бегал, в конкурсах не участвовал, все думал: рановато мне бегать, попишу-ка еще. И вот, написал хороший сценарий, понес, приняли, экранизировали, начал общаться с коллегами и тут вдруг увидел, как ему невероятно, невозможно повезло – сразу туз козырный выпал.
Но мне думается, что было все не так. Так что же держало господина Черепанова все эти шесть лет, не давало бросить писанину? Одно только желание гонорара? И неужели не знал начинающий сценарист, сколько платят на этой каторжной работе? Денег хотел и не выяснял? Да так ли это?
Думается мне, что Павел Валерьевич скрывает побудительные причины своего решения: боится выглядеть несолидным, несовременным, потому как в наше время «за туманом ездят только дураки» и прыщавые юнцы, а серьезные люди – исключительно за денежками. Ну не принято нынче признаваться в том, что перед твоим мысленным взором так и бегают цветные (черно-белые) картинки, что тебя хлебом не корми, дай только сказать всему человечеству нечто очень важное. Ну, какое детство, право, мы все сплошь – люди положительные, заняты только серьезными делами – деньги зарабатываем, а кто не зарабатывает – любитель, дело ясное. Я вот так прямо и спросил дяденьку Черепанова: а вот, к примеру, написал человек сценарий, продал домишко ветхий и снял кино, но кино продать не сумел – не дом ведь. А спустя лет двадцать, аккурат через годик после смерти незадачливого киномана, некий ушлый дядя возьми да и продай работу покойничка. Ну и как выходит, профессионал был усопший или любитель? И вышел мне от дяденьки ответ: «с технической точки зрения – любитель». С какой же это такой «технической»?
Существует в последнее время (и кажется, только на просторах нашей необъятной родины) такое мнение: кино – не искусство, а продукт, а ради чего ж продукт производят? Ради денег, конечно, и если ты сценарий лабаешь, за визиром пашешь или декорации лепишь, то делаешь это исключительно ради хлеба насущного, ведь рабочий на завод зачем пришел? Ради зарплаты…кстати, тоже не всегда, даю вам честное слово.
И уж ясное дело, что, кроме денег, тащило профессиональных купцов в театр, профессиональных таможенников за мольберт, а профессиональных пилотов в кинематограф – желание еще больше денежек заработать.
Нет, смех смехом, а вам, господа, не кажется, что люди с каким ни на есть талантом, всерьез утверждающие, что пошли в кино по деньги, похожи именно на детей, которые изо всех своих сил пыжатся, стараясь выглядеть посолидней?
Но если бы эти господа были б только смешны – полбеды. Чрезмерное поклонение самому факту получения гонорара, как и желание доказать, что ты профессионал (а формальным признаком профессионала является зарплата), отнюдь не безобидно. Подобное отношение к работе в кино – одна из главных причин нынешнего плачевного состояния российского кинематографа. Молодежь воспитывается на игре в циничных дядей и тетей, принимает понт за чистую монету; а в результате, юная сценарьесса раздраженно спрашивает меня: неужели я всерьез считаю работу сценариста искусством? Если мерило профессионализма – гонорар, то, конечно, не искусство. А вот если считать профессионалом того человека, который изо дня в день ставит перед собой задачи и находит способы их решения, тогда область искусства характеризуется индивидуальностью поставленных задач и неповторимостью способов их решения. А уж если так, нет сомнения, сценарий – произведение искусства (чистое оно или прикладное – вопрос отдельный).
Профессиональный сценарист, прежде всего, тот, кто пишет сам по себе, по собственной инициативе, потому что видит кино и не может его не записывать, а чем он зарабатывает на жизнь – вопрос несущественный.
И именно потому, что работа сценариста является искусством, нельзя никого научить писать сценарии. Постановка задач, выработка способов их решения в работе сценариста строго индивидуальны. Можно суметь написать конкретный сценарий, можно научиться массе сопутствующих вещей, но нельзя освоить одну, две или три технологии производства сценариев. НЕЛЬЗЯ УМЕТЬ ПИСАТЬ ВООБЩЕ СЦЕНАРИЙ, АБСТРАКТНЫЙ СЦЕНАРИЙ.
Сумел написать один сценарий – молодец, получается у тебя это периодически – профессионал. А что до формальных критериев профессионализма в области искусства, то, боюсь разочаровать, ИХ НЕТ. И не ищите, и не надейтесь, что история докажет вашу сугубую гениальность, может и не доказать: история – «судья неправедный».
А деньги?...Сам Павел Валерьевич подтвердит вам, что деньги куда легче заработать иным путем, а уж большие деньги – тем более. Да, хорошо когда за любимое дело платят: не надо тратить время на поддержание своего существования иными путями. И чем меньше остается у тебя времени, тем настойчивей думаешь о гонораре – это естественно.
Есть и еще одна беда: человек не может работать только для себя: «пространство души» скукоживается с течением времени, сил не остается, обратная связь необходима, даже если ты сам своей работой доволен, без дураков доволен. Но гонорары тут вовсе не в помощь: обратная связь деньгами не меряется, потому что тебе нужны не 100 или 1000000 зрителей (читателей, слушателей), а все зрители, сколько их ни есть на планете Земля…да и во Вселенной.
Т. Россио спросили: на что больше шансов, продать уже написанный сценарий или получить заказ? На это сценарист честно ответил, что формально шансов нет ни на то, ни на другое, как бы последовательно ни лизал ты продюсерские попы, как бы ни старался попасть в мейнстрим, шансы равны золотым 50% из того анекдота: «или встретишь на улице динозавра или нет». И этот факт еще раз с неизбежностью подтверждает: сценарист – тот, кто пишет сам, а не на заказ, ради самого себя, а не ради денег, потому что видит кино, а не потому, что так можно и модно зарабатывать и уж тем более, не потому, что делать больше нечего. И я думаю, что если бы молодому преподавателю информатики П.В. Черепанову попалась статья маститого сценариста Черепанова П.В., она нисколько бы ему не помогла и уж точно, не отвратила б от принятого решения…если, конечно, означенный Черепанов – действительно, сценарист, а продал бы он свои сценарии, нет ли – дело, ей богу, десятое.