Звуковая соседка

Я познакомился с Ириной, когда в наш город пришла оттепель.  Что у нас зимой за погода такая?!  Температура скачет, как кенгуру. Вверх. Вниз. Вбок.  Вперед. И назад.

Я познакомился с Ириной из-за погоды: забыл, рассеянный дурак,  убрать снег с балкона. 

Снег растаял и протек на нижний этаж!  К Ирине прямо на  балкон, на котором  она любила пить чай с медом. О ее  хорошем отношении  к  чаю на балконе она рассказала мне сама, когда поднялась ко мне, чтобы пожаловаться мне на меня же.

Ирина. Женщина лет тридцати. Почти без странностей. Только лицо такое… Ну, как бы сказать..  Словно две ночи не спала, глаз не сомкнула ни на минуту! А так, ничего себе: нормальная энергичная дамочка!

С тех пор  я стал внимательнее следить за снегом: сбрасывал его с балкона вовремя.

И все было бы ничего, если бы  внизу у Ирины  не повесили люстру!
Люстру  вешал  супруг Ирины, похожий на    кабанчика  в  кепке.

Почему этот Самоделкин мастера не пригласил? Денег  пожалел, что ли? Сам, видите ли,  стал потолок сверлить! Ну, и наработал,  само собой! Просверлил  пол до самого,  что ни на есть,  до линолеума! Стяжку разрушил. Еще немного, полсантиметра, и высунулось бы сверло у меня из  пола!

А пикантность самая  — не в этом. А в том, что я сплю на этом  полу. Там  у меня спина меньше болит.   Чуть-чуть левее и выше, и  поминай меня, как звали: просверлил бы меня  насквозь симпатяга-ее-муженек.

Что еще? Да все хорошо было! Жаловаться  не имею никакого права.

Только вот звуки.. Странные   звуки  доносились до меня ночною порой и вызывали некоторое замешательство!

Лишь стоит заснуть…  И тут начинается!

Будят меня  страстные стоны с ложа любви.  Все там же: под моим полом! Это Ирина, соседка, с  супругом соединяются громко так и протяжно.

Нет,  что-то странное уже и тогда   слышалось  в ее воплях.  Даже  не вопль то был, а вой раненой волчицы.    Или крик звезды, летящей  вверх тормашками в черную бездонную  страшную дыру. Которая все-все на свете и самый свет  поглощает. И не выбраться звезде из воронки, всасывающей в себя бесконечности с дикой, неистовой, не передаваемой словами силой!

Ничего не в состоянии предпринять  гибнущая  звезда! Лишь оплакивать себя страшно,  отчаянно,  заставляя содрогаться и искривляться от боли все широты и долготы  нашей вселенной.

Понятно, что после ее концертов, мне было немного не до сна…

Потом, если не ошибаюсь, именно ее драгоценный супруг несколько раз замазывал мне наружную замочную скважину своим противным клеем.  Так, чтобы я не мог отворить дверь.

Возможно, это была отложенная кабанья месть за давнюю протечку на балконе. Как же они все-таки обожали свой балкон! Так, что даже мстили за него!

Однажды, его смешная выходка чуть было не закончилась для меня довольно скверно… 

Когда я понял, что дверь мне никак не открыть,  решил залезть наверх по балконам, Рассуждал я примерно следующим образом: окно балконной комнаты открыто, кажется? Если так, то нет проблем! Залез,  — и дома!

Полез я, бедненький, на пятый  этаж. А темнотища осенняя! Не видно ни зги... Лез-лез и все же долез.  Скорей к окну! Оно… закрыто.

Вначале, хотел стекло разбить… Но потом  пожалел. Спущусь, думаю! Где наша не пропадала!

Всякий, кто спускался, знает, что вниз  — это не то, что наверх! Все гораздо страшней и опасней!

Ну, ничего. Спустился. А то бы вы сейчас этого рассказа не читали!

Ну, а потом, от соседей снизу  стали до меня долетать совсем  уж плохие вести.

Ирина совсем с ума сошла. Кормят ее снотворными. Спит она целый день. Но пару раз в сутки обязательно просыпается,  И тут начинается нечто невообразимое!

Кричит она, бедная, плачет, жалуется на что-то, а слов-то не разобрать! Забыла она все слова! Все ее переживания таким только способом выражаются, как пять миллионов лет  до нашей эры  выражались, когда мы еще не успели из  обезьянок выделиться.   

Да. Такой вот экспрессионизм получился…  Не дай бог, конечно!

Очень часто   просыпается она, когда я уже сплю, Около двенадцати ночи. Стучит, кричит, топает.  Мне прямо физически  нехорошо делается: придумал я себе, что она головой о стену бьется…

Хотя… быть может, так оно и есть?..

Да что там говорить...

…Сейчас ночь. Только что пробило двенадцать. Вчера вечером  Ирина не кричала, пела только: значит, хорошее настроение! Поет она приятно. Душевно. Без слов. Редко теперь так у нее бывает. Жалко ее!

…Боже! Простите, но мне…  Не до рассказа стало! Закончу в следующий раз, если…

Они врубили перфоратор! Неужели опять вешают люстру? Еще одну?!!

Попрощаемся на всякий случай, друг читатель! Прости, если что!

Попадет он   в меня сверлом на этот раз? Или опять промажет?!!!!