Письмо

Не нравится почерк?
Простите.
Вряд ли у вас получится лучше, если руки в наручниках. Ногам досталось не меньше  – лодыжки опухли из-за стальной цепи.
В любой момент произойдет то, чего я смертельно боюсь. Думаю, у меня не больше часа. Если окажется, что прав, покончу со своей гребаной жизнью. Прошу никого не винить.
 
Надо обо всем написать. Постараюсь успеть.

Когда-то мне подарили этот древний самурайский меч. Давно, и как будто, в другой жизни. До того, как это началось...
Сегодня я достал его из шкафа, привел в боевую готовность и теперь меч на столе, перед моими глазами. Если узнаю, что прав, он поможет вспороть мои кишки. Таково мое решение.
Кот нервно следит за мной.  Похоже, чует – что-то не так.
Нужно спешить.

Меня зовут Матус Лаут, мне тридцать один год, зарабатываю на хлеб музыкой. Вынужден продавать свое вдохновение, чтобы не спать на улице или не сдохнуть от голода. Этот труд можно сравнить с работой проститутки, только вместо тела торгую своей душой.
Уверен, мое истинное имя не скажет ни о чем. А вот имя «Оскар» говорит о многом. Да-да, тот самый, ради чьих дисков вы теряете сотни долларов в год.
Пять лет торгую своим талантом. Пару дней назад закончил работу над седьмым диском.
Если окажусь прав, мое имя на обложке заключат в черную рамку.

Терпеть не могу черный.
Весь мой дом окрашен в белый цвет. Одежда, постельное белье, кухонная утварь – все белое.  Свои диски я бы тоже выпускал в белых чехлах, но производители не согласны.  Мой кот, кстати, тоже белый.
Если бы кто-нибудь пристально рассмотрел мое лицо, не испугавшись его вида, то заметил бы, что радужная оболочка глаз красная. На фоне белой кожи смотрится особенно мерзко.

Я альбинос. Когда родился, мать хотела убить меня, чтобы не пачкать этот мир уродом. Теперь бы она наверняка сделала это.

Надо спешить. Время поджимает.

Год назад я встретил девушку.  Не помню, когда обнаружил, что у меня с ней почти телепатическая связь. Всегда ощущал, когда ей больно или она не в настроении – даже если между нами были сотни километров.
И сразу чувствовал обман.

Скорее всего, мы были счастливы. Всякий каприз Николь тотчас исполнялся. Достать звезду? Нет ничего проще! Любовь захлестывала меня. Вероятно, поклонники поняли это по двум последним дискам – музыка изменилась, потому что я влюбился. О, да, газеты немедленно ухватились за горячую новость. На сайтах и форумах плодились догадки.
Только фанаты не должны были знать, что за чучело скрывается под именем Оскар, так что мои отношения с Николь никогда бы не рассекретили.

Однажды все разбилось вдребезги.
Отлично помню первый ее обман.
Я сидел в своей студии и занимался делами.
Кроваво-красная пелена внезапно появилась в глазах. Почувствовал боль, которая обрушилась на кости, сухожилия, мышцы, вены ... Как будто меня проглотил огромный удав.  Казалось,  услышал в своем сознании, как с оглушительным треском раскалывается надвое здравый смысл.
Я рухнул в туман.

Через несколько часов очнулся посреди чужой гостиной. Чувствовал тупую боль в челюстях и запястьях ... словно душил кого-то, а затем разорвал его зубами. Судя по крови на стенах, на полу и даже на потолке, так все и было.
Вы ведь читали об этом?
Убийцу каждого пропавшего без вести, а затем найденного по частям, прозвали «Медведем». Репортеры рыскали в поисках случайных свидетелей. Такие находились. Они с упоением рассказывали газетчикам о том, что видели: огромный монстр, в блестящем черном пальто, с ярко-красными глазами, острыми клыками и жуткими когтями, который крался под покровом ночи.
Все это не имело никакого отношения к правде. Разве что цвет глаз.

 Сначала я думал, что ошибаюсь. Теперь сомнения почти развеялись.  Не знаю, как описать то, что со мной происходило. Когда я приходил в себя, куски  жертвы уже лежали в лужах крови. Я не знал, как всему этому противостоять. Сегодня впервые почувствовал приближение приступа.

Сейчас на мне, по меньшей мере, десять килограммов стали,  возможно, и это не спасет. Смогут ли оковы остановить меня? Не уверен.

На данный момент я убил более двадцати человек.
Если быть точным – двадцать семь.
Худшее в том, что эти люди были не виновны. Они даже не знали Николь, черт возьми!
Как же я устал от этого.

В какой-то момент показалось, что все закончилось, я здоров, но на прошлой неделе все повторилось.

Пытался говорить с Николь. Она не поверила и решила, что моя болтовня – элементарная ревность. Самый большой парадокс в том, что я не ревную.
В конце концов, Николь остается со мной. Всегда.

Но этот кошмар во мне (или свыше?) сильнее. Кстати, в наручниках я чувствую себя уверенней.

Вероятно, ее любовник уже у двери. Уже у МОЕЙ двери.

Есть еще минута.

Вот почему я принял решение.
Самоубийство.
Если сегодня произойдет то же самое, у меня не будет сил жить.
Этим письмом я признаю все свои преступления. Хотите, судите меня.
Но я невиновен.
На новом диске, где имя обведут черным прямоугольником, есть одна песня. Она там последняя: «Николь». Я хотел бы просить того, кто будет меня хоронить, чтобы эта музыка звучала, пока будет проходить церемония. Это возможно? Я буду очень ...
О, нет…