Наследство с довеском. Глава 11

          Проводив глазами поезд, увозящий от него Ольгу, Юрий чуть было не побежал за ним вдогонку – настолько острым оказалось ощущение утраты. Зажав голову в тиски собственных ладоней, он сидел на той же самой скамейке (ну, не ирония ли судьбы?), с которой когда-то уже так давно увёл его в новую жизнь Семён Панкрашин, в дочь которого он, Юрий Гарин, оказался так скоропалительно и безнадёжно окончательно влюблён…

          - Ну, почему же безнадёжно? – стучалась мыслишка в наполненное безутешностью сердце – Всё ещё может быть! Подожди чуток…
- Подожди! – скептически произнесла другая, не менее уверенная в себе мысль – Чего? Она же уехала… Уехала насовсем, отметя все твои доводы и предложения… Развлеклась, потешилась и усвистела – по тех пор и видели! Да и кто ты такой, чтобы она с тобой осталась-то? Недогагарин… и ещё штук пять вот таких же «недо»…

          Сколько бы он вот так сидел неизвестно, но внезапный удар по плечу заставил «вынырнуть» из глубин самоуничижения и сопутствующей тоски, и взглянуть на того, кто посмел настолько панибратски повести себя с ним. Невысокого роста мужичок, обряженный (вот уж точно, что обряженный, а не одетый!) в какую-то немыслимо замусоленную робу…

          - Привет, Юрок! – непринуждённо произнесло это пугало – Не узнаёшь, что ли?

          Перед глазами ещё не совсем пришедшего в себя Юры замелькали, словно кадры какой-то фантасмагорической киноленты, лица, но ни на одном из них его взгляд не задержался и сотой доли мгновения:

          - Нет, простите! Я вас не знаю, как мне кажется, а потому не соизволите ли вы мне дать исчерпывающие объяснения откуда вам известно моё имя?

          - Кончай ты со своими «не соизволите ли»! Нет бы просто сказать… Как у тебя язык-то не запутался во всех этих словесных кружевах, Гарин?

          - И тем не менее – ты кто?

          - Во, это уже ближе к человеческому! Не помнишь, значит… А я вот забыть никак не могу… Улавливаешь разницу? Сколько лет искал, и вдруг такая встреча…

          - Искал даже? Зачем? Нас что-то связывало? Кто ты? Как тебя зовут-то хоть? – и вдруг словно вспышка – А… Нет, скажи мне, что я ошибаюсь!

          - Не могу, Юрок, не могу, потому как ты не ошибаешься – это действительно я! Сильно изменился, да?

          - Не то слово… Что с тобой произошло? – наконец окончательно признал Юрий своего бывшего сослуживца Ивана Тимохова, с которым, правда, никогда прежде не был особенно близок и дружен.

          - Это долгий и весьма неприятный для меня разговор… - ответил тот и присел на ту же скамейку, но в некотором отдалении, словно не желая коснуться даже краем своей неряшливого вида одежды – Впрочем, для нас обоих…

          - Даже так? А я-то при каких делах в твоей судьбе? – усмехнулся Гарин.

          - Опять эта ухмылочка твоя… - едва ли не со злостью произнёс Иван – Ох, если бы ты знал, как я ненавидел тебя за неё… Если бы ты мог это знать тогда… Но, нет, ты шёл по жизни уверенно и никого вокруг не замечая… Красавец, спортсмен, любимчик баб…

          - Ненавидел?! Ты, что, серьёзно, что ли? За что?! Что я тебе такого сделал, если даже рядом не стоял?

          - Стоял, Юрок, стоял… Костью в горле моём ты стоял в те годы… Ох, как же я радовался, когда ты загремел на нары! Три дня пил, угощая всех подряд! Чуть был не вышибли из-за этого… Викуся словечко замолвила – оставили…

          - Викуся?! Вика, что ли?

          - Она… Ведь это со мной твоя жёнушка так успешно рога-то тебе наставляла! Не знал? Горячая штучка… была…

          - Не знал и знать не хотел – мне это было абсолютно без разницы! Но почему ты сказал – была?

          - Слушай, Гарин, а не переместиться ли нам с тобой куда-нибудь, где можно пропустить по стаканчику, а? Только, если честно, я  совсем на мели, так что платить придётся тебе…

          - Нет, пить я с тобой не собираюсь и не буду.

          - Брезгуешь? Впрочем, я и сам собою вот таким брезгую…

          - Не в этом дело… Хотя, и в этом тоже! Но пить я с тобой не буду, поскольку давным-давно завязал с этим делом, к тому же я за рулём, так что… Но что там с Викой? Почему ты о ней в прошедшем времени?

          - Ты, значит, ничего не знаешь… А нет её больше! Была, как говорится, да вся вышла… Прирезал я нашу с тобой Викусю, как свинью к празднику, вместе с её очередным боровом.

          - Как?! – не смог сдержаться от восклицания Юрий.

          - Ножичком… Обнаковенным таким, кухонным… - слегка ерничая, ухмыльнулся Иван, а потом продолжил – После того, как ты, значится, освободил койко-место от своего присутствия мы с нею чин-чином сошлись и стали жить в вашей квартире. Папашка был, конечно, не в восторге, но в конце концов смирился… пусть и не принял. Развод с тобой она быстренько оформила, но замуж за меня идти отказалась, сказав, что отныне её в ЗАГС и на аркане никто не затащит, а я и не пытался – оно мне надо? Жить я с ней долго не собирался, так что… Да, папашка был против… Он, кстати, тоже уже был, Юрок. Инсульт никого не щадит, а вослед за ним и тёщенька – у той сердечко не выдержало. Вот её мне искренне жаль, хорошая была женщина, правильная.

          - А Анжелика?

          - Младшая дочь, что ли? Не знаю… Врать не буду – не знаю. Да её тогда уже в части с ними не было, кажется, в институт поступила и уехала куда-то, не отслеживал… Не знаю. Но я продолжу… Так вот… Прихожу как-то со службы, а в квартире пир горой… какие-то чуваки под кайфом, чувихи… А Викуся на белых простынях в одних кружевных чулочках, а на ней какой-то покрытый прыщами зад…

          - Слушай, избавь ты меня от этих подробностей! Что было дальше?

          - Дальше? Суд. Двенадцать лет наблюдать небо в клеточку. Ну, тебе этот расклад знаком, не так ли?

          - Да уж… Знаком… И что, от звонка до звонка?

          - Поболе даже – плюс ещё четыре. Сам знаешь, каково оно там… Пришлось отстаивать право быть мужиком… Ну, а ты гляжу, опять в шоколаде да, Юрок? Бабёнку провожал, гляжу… Ништяк… Жена, али как?

          - Это тебя не касается! – поднялся с лавки Юрий, прекращая разговор – Вот держи! – протянул ему пару банкнот по тысяче рублей – Дал бы больше, но, как говорят, нет с собою мелких… Прощай!

          - Нет с собою мелких… - ухмыльнулся тот криво – Расстроил я тебя своим рассказиком?

          - Да, нет, не шибко! Та страница прочитана, перевёрнута и забыта, так что… И тебе бы… Но, впрочем, раздавать советы дело весьма не благодарное! Бывай! – и пошёл на стоянку, где оставил свою «Ниву».

          Но дав отрицательный ответ своему бывшему сослуживцу, Гарин слегка преувеличил собственное равнодушие от того, что только что услышал. Даже несмотря на то, какой стервой оказалась Вика, она всё равно, на его взгляд и убеждения, не заслуживала вот такого бесславного конца. Да и её родители тоже…

          - Чудная штука – жизнь… - размышлял он и по дороге, и потом уже в салоне своей машины – Вот как её понять? Мне всегда казалось, что уж моя-то судьба полным-полна негативом, а оказывается и она была способна вызвать у кого-то зависть… Чему этот человечек завидовал? Тому, что я вырос сиротой? Всего добивался сам и с таким неимоверным трудом? Радовался, подминая под себя похотливую сучонку, и не по любви даже, а так, с единственной целью досадить мне, сделать больно? Тля… Вот и получил по полной программе. Да, за всё в этой жизни приходится платить… Олю ещё зацепил своим поганым языком… Ништяк… Мразь… - и вдруг само собой пришло решение – Жду до Нового года. Если не приедет – поеду сам, и уже не отпущу! Моя!

                Вместо эпилога:

          Гарин не выдержал разлуки, а ещё больше неизвестности её сопровождавшей. Хотя и Ольга тоже - она купила билет на двадцать пятое  декабря, на завтра, а сегодня была занята тем, что собирала сумки, когда раздался телефонный звонок:

          - Алло! Говорите, вас слушают! – но там молчали и она, пожав плечами, нажала «отбой». Спустя пару минут ещё один, но теперь уже в дверь:

          - Если это опять Костя, - мелькнуло в голове – Ну, я ему сейчас…

          Однако это был совсем не Костя, а тот, к которому она собиралась ехать, в тайне от самой себя, надеясь остаться насовсем:

          - Ты?! – выдохнула она – Ты?! А я…

          - Я… - перешагнул Юра через порог, сразу же обратив внимание на уже заметные изменения в её фигуре – Не прогонишь?

          - Глупый… - прошептала Ольга и, приподнявшись на цыпочки, чмокнула его в колючий подбородок – Глупый мой… Если бы ты знал, как я тебя люблю…

          - И я… - ответил он, задохнувшись от нахлынувших эмоций, закрывая дверь в одиночество – И я…