Приезжие

     Какой в Перепелках главенствовал диалект? Сложный вопрос. Скорее всего, это был местный говор. Эксклюзивные словечки, как известно, встречаются в каждой деревушке. Привычным для уха было: «Харашо казу у хазяйстве держать, коззе малако палезна и для маладых и для старых».
Переменчивые воды и выступы тверди, звуки музыки и струны, витки пламени и горящие головни, как гласные и согласные звуки нашей речи. Диалекты в говорах относительно словарно правильных литературных текстов, как аранжировка в классической музыке.
В домике на возвышении слева от дороги, протянувшейся от шоссе к центру селения, коротала свой век одинокая старая женщина Анна Агутина. Единственный ее сын Евдоким вместе со своей женой Анисией проживал на крайнем севере России. За многие годы семья успела приспособиться к медлительному полугодовому отсчету времени. За полярным кругом у них родилось двое детей, сын и дочь. Сын, повзрослев, улетел искать счастья за границу, подраставшая дочь проживала с родителями. Приобретя необходимый пенсионный стаж, Евдоким решил возвратиться в тешащие сердце родные места. Анисия не возражала, а дочь Дина даже радовалась отъезду из холодных краев. Распродав все свое имущество, семья прибыла в отчие края. Для Дины родители приобрели в областном центре квартиру, а сами поселились в Перепелках в домике Анны, чему та была несказанно рада. Ее обветшалая хижина под умелыми руками сына быстро стала преображаться. Обновилась кровля, шалевка стен, изгородь, двор. Анисия завела козу.
Однажды Залесский устало брел к себе на дачу. Рядом с тропинкой женщина навязывала козу. Это была Агутина Анисия.
— Добрый день! — поприветствовал ее Роман Трофимович.
— Здравствуйте! — ответила хозяйка козы.
— Много молока дает?
— Нам хватает. КОзу в хОзяйстве хОрОшО держать, кОзье мОлОкО пОлезнО, — послышалась стандартная фраза в вологодском исполнении. — А вы врачом работаете?
— Да, иду сейчас с дежурства. — И, чтобы не выслушивать очередные жалобы на здоровье, которые обычно следуют дальше в разговоре, доктор пояснил: — Тяжелая смена была, выспаться надо. Если понадобится помощь, обращайтесь.
Но, едва потрепанный ночными баталиями представитель медицины добрел до дома, как усталость мгновенно улетучилась. Он набрал в колодце воды, налил ее в чайник, вскипятил на костре и, наскоро проглотив несколько бутербродов, стал перевозить на тачке листы шифера, которые ему продал со скидкой еще один сподвижник по увлеченности натуральным хозяйством Симоненко Алексей Петрович.
Как только Залесский завершил последний заезд в деревню за кровельным материалом и распрямил спину, он увидел шагавшего в его направлении человека. Это был сын Анны Агутиной. Из кармана его накинутой на плечи спецовки подозрительно выглядывала полулитровую бутыль, а по широкой груди весело бежали бело синие волны тельняшки.
Подойдя вплотную, он произнес:
— Решил познакомиться конкретно, Евдоким.
— Роман, — ответил Залесский.
— Это молочко для вас, козье, — и гость протянул бутыль зеленого цвета, закупоренную пробкой от вина.
— Благодарю.
Емкость на ощупь оказалась теплой.
— Парное, — уточнил Евдоким. — Вы сказали моей жене, что при случае можно к вам обращаться.
— Да. Здесь проблем нет.
— Вчера упал на ровном месте, теперь плечо возле ключицы болит. Ехать в больницу не хочу.
«Как всегда!» — сокрушенно подумал Залесский.
При осмотре подозрений на перелом не было.
— Руку надо на косынке с неделю поносить. С завтрашнего дня можно компрессы прикладывать, водочные.
— А внутрь можно?
— Ну, если это не приведет к новому падению.
— Просто и понятно. Значит, обезболить позволительно.
— Но не до стадии наркоза.
— Ну, чтоб я дошел до такого состояния, горилки не хватит. Спасибо, доктор!
На этом прием был окончен.
Утром из Соек приехал отец и привез продукты.