Он остался один...

Он остался один…

Когда против тебя свои и чужие,
Когда мир отвернулся от тебя,
Когда смерть обнажила клыки,
Когда позади тебя слышится
хруст собственных костей, а
впереди лишь
лес, снег и долгая тропа
испытаний…
тогда вспомни ту ночь,
и сделай свой выбор…


Где-то далеко в тайге гудел протяжно ветер. Он выл и стонал, как раненый зверь. Вьюга заметала следы оленей и кабанов, а голод подбирался всё ближе к логову. Снежные курганы росли вокруг голых деревьев. Сухие обветренные ветви качались, скрипя. И пустота кругом… и холод одинокий твой спутник.

- Лес – навечно мой дом,
Звёзды, луна – друзья.
Лес - навечно мой дом,
Только здесь отыщу могилу я.
Тихо выла Грозная, ласково грея своим горячим дыханием волчонка. Её глубокие мудрые глаза источали доброту и нежность, которые сейчас переполняли её звериное сердце. Грозная уже несколько дней не выходила из логова, боясь, что волчонок без неё замёрзнет. Февральские лютые морозы были самыми страшными для волков. Зима наносила последний удар по лесу, и много жизней уходило вместе с ней, замёрзнув в снегах.
Волчонок раскрыл глаза. Грозная улыбнулась. Она не могла нарадоваться, видя, как её сын каждое утро открывает свои маленькие глазки.
- Мама…
Тихий голосок пропищал в тишине. В лесу выла пурга.
- Что, малыш?
- Почему ты поёшь про могилу? Что это, и почему в лесу?
Грозная тяжело вздохнула. Эту песню ей пела ещё её мать.
- Мы – волки. Лес наш дом на века. Мы рождаемся и умираем здесь, и нигде нам больше нет пристанища. Мы терпим здесь голод и боль, одиночество и страх. Волк только в лесу найдёт себе достойную могилу для своего уставшего тела. На наше место придут другие волки, и мы будем далеко отсюда.
- Кто придёт после нас?
- Этого я не знаю. Никто не знает, кто придёт после него. Но, пока мы живы, я вожак нашей стаи, и нам ничего не угрожает. Ты вырастишь, и станешь большим охотником, одним из самых сильных и страшных. Ты научишься быть настоящим волком.
Волчонок призадумался:
- Что значит вырасти?
Грозная почувствовала, что снег около логова хрустит под чьими-то лапами:
- Это значит, что ты научишься ценить жизнь.
Дунул ветер, и с кучей снега в логово ввалился волк. Он был весь покрыт снегом, и шкура его была во льду. Он весь дрожал, и язык его был почти синий. 
Грозная привстала с места, и властно посмотрела на дрожащего волка:
- Зачем ты пришёл сюда? Холода столько напустил!
Волк, перестукивая челюстями, дрожа всем телом, простонал:
- Больше ждать нельзя, Грозная. Скоро нам всем придёт конец! Тайгу замело всю. Там больше нет следов и троп, больше не видно ни живой души на горизонте! Наши лапы примерзают к земле, глаза наши превращаются в лёд! Нет еды! Больше не осталось запасов. Скоро начнут съедать друг друга! Мы не можем больше ждать! Голод убьёт нас, Грозная. Прошу, отдай приказ!
Грозная, сверкнув глазами, оскалилась, и её загривок встал дыбом:
- Ты будешь мне ещё указывать, что делать?! Скажи, я хоть раз приводила вас к опасности?! Хоть раз мои клыки промахивались мимо загривка кабана?! Хоть раз я жертвовала на охоте вашими жизнями?! Нет! Я всегда точно знала, что делать, чтобы моя стая была самой сильной и свирепой в округе. Когда я отдам приказ, так и выйдем на охоту!
- Грозная, я не смею тебе перечить. Твоё слово для нас закон, но наши ноги больше не смогут нас понести в тайгу на кабана или косулю. Мы обессилели, и нам не подвластна сейчас большая добыча.
Волк дрожал от холода, и его глаза выглядели безумными от голода, который выжигал изнутри.
Грозная вздохнула, и тихо вымолвила:
- Следующей ночью у нас будет добыча. Большая добыча, хватит на всех. Мы выживем, и встретим весну радостно.
- Грозная, куда же ты нас поведёшь?
В лесу взвыл ветер с новой силой. Заскрипели ветви деревьев.
- В нескольких прыжках отсюда есть деревня. Там в сараях куры, козы и коровы. В тёплых домах люди с собаками. Они могут нам помешать. Мой приказ – режем всех! Голод нас сдерживать не будет, все силы пустим на этот поход. Кровь окропит эту деревню, и мы уйдём оттуда сытыми.
Волк вздрогнул:
-  Люди?! У них опасные ружья, и их больше нас!
Грозная взревела:
- Моя стая самая свирепая и многочисленная среди всех наших соседей! Наш вой самый громкий в ночи, и наши волки самые сильные! Люди нам не помешают! Я сказала: порежем всех!
- Слушаюсь! Выходим завтра в полночь.
В тайге ревел ураган, срывая снежные комья с ветвей замёрзших деревьев. А, песня Грозной продолжала стонать в ночи:
-  Лес – навечно мой дом…
Следующая ночь выдалась очень холодной и тихой. Полная луна светила в тайге холодным бледным серебром, а звёзды на чёрном небе зелёными изумрудами. Мороз звенел колоколом вдали за горизонтом и лес замер в ожидании весны, скованный льдом. Грозная вышла из логова. Её страшные зелёные глаза светились жаждой крови и невероятной яростью. Волчья кровь взыграла в жилах, и волки это чувствовали. Позади неё послышался тоненький голосок:
- Я с тобой пойду!
Грозная обернулась. Её сын стоял около неё и также храбро смотрел на улыбающуюся стаю своих соплеменников.
- Кто разрешал тебе выйти из логова?! Быстро назад! Хочешь замёрзнуть?!
Грозная оскалилась и зарычала на сына. Волчонок смутился:
- Я тоже хочу стать охотником и грозой леса. Возьми меня с собой.
Кто-то из волков засмеялся:
- Ты сначала подрасти, а потом рычи уже. Ха-ха!
Грозная подошла к сыну:
- Иди в логово. Обещаю, что в следующий раз я тебя возьму с собой.
Зелёные глаза на мгновенье стали добрыми и ласковыми. Волчонок улыбнулся:
- Правда?
- Правда. Иди домой. Дом наш – лес, и он убережёт тебя, вот увидишь.
Грозная лизнула волчонка, и обернулась к своей стае.
- Волки! Сегодня ночью мы пойдём на деревню людей! Голод убьёт нас если мы не найдём жертву сегодня! Люди – опасные звери. У них есть оружие и собаки! От них дурно пахнет, и мы ненавидим их! Сегодня мы перережем эту деревню, и  кровь обагрит рассвет в нашей тайге! За мной, звери! За мной, убийцы! Смерть идёт с нами, и никто не спасётся!
Грозная оскалилась и яростно завыла на луну. Стая подхватила этот протяжный страшный вой, звенящий в душах испуганных жителей леса, и звучащий гимном славы и победы в ушах маленького волчонка. Стая вышла на тропу за своей волчицей Грозной. Глаза волков светились в ночи страшным бледным светом, и загривки мелькали между стволов деревьев. Все волки уходили за своей Грозной, и волчонок остался один…

Последний хвост исчез в чаще леса, и мороз вновь зазвенел вдалеке. Волчонок улёгся около выхода из логова, и смотрел на круглую луну, висевшую прямо над ним.
- Почему она такая белая? Молчит, как снег, и движется по кругу. Луна и звёзды – мои друзья, они не предадут. Лес – мой дом. Сейчас мой дом – логово. Мама меня защитит. Я стану, как она, грозным охотником и все будут меня бояться. Когда я вырасту? Мама сказала, что вырасти, значит научиться ценить жизнь.  Как её ценить? Чью жизнь ценить? Мы же убийцы! Как ценить жизнь?
Волчонок почти уже начал засыпать под тихий шёпот снега, как вдруг почувствовал тревогу. Сердце заколотилось очень сильно и внутри как будто что-то оборвалось. Волчонок вскочил с места и устремил свой взор вдаль, куда ушла его стая. На горизонте не было никого. Пустота и тишина… Он остался один…
- Мама! – громко закричал волчонок, дрожа всем телом. Снег был глубок и холоден, лапы волчонка провалились глубоко, и он не смог дальше идти.  Он выбрался обратно к своему логову, и тихонько заплакал. Почему он плакал, он не знал. Только душа вся рвалась на части, а сам как будто вывернулся наизнанку.
- Мама! Что с тобой случилось? 
Вдруг, над головой захлопали крылья. Волчонок обернулся наверх. На дерево уселись две совы: одна с ушами, а другая без ушей. Их глаза были огромны и бездонны, казалось, что всё небо тонуло в них.
- Здесь было это место. Следы вели сюда, я не ошиблась. Теперь здесь никого нет, эта земля пустынна.
- А, мне казалось, что кто-то ещё здесь есть.
- Нет. Тебе кажется. Они все погибли, я это видела. Страшное было зрелище! А, Грозная…
Волчонок закричал, что есть силы, и упал в снег, закрыв глаза:
- Мама!!!

Хлопнула дверь. Псы поднялись с мест, и обнюхали хозяина. Молодой человек сел за стол и молча, выпил горячего чая. За столом сидели охотники со всей деревни, и также молча, слушали тишину, потягивая чай из кружек.
- Мороз звенит в тайге. Не к добру всё это. Звери могут придти в деревню ради поживы. В лесу всё померзло, и вся живность ушла в норы. Нам нужно быть наготове.
Из угла послышался голос другого охотника:
- Что может произойти? Волки не посмеют ворваться в деревню. У нас есть ружья, да и собаки у нас сильные, никакой голод не заставит зверя придти сюда.
- Но, ружья лучше зарядить, пока не поздно.
Большой пёс около порога заворчал, и потянул воздух носом. Волки были рядом…

Лес вздымался волчьим загривком. Снежные холмы клыками врезались в замёрзшие лапы. Мы уже близко! Скоро всё свершится! Крики и боль сольются воедино, и мы станем вестниками смерти! Зелёные глаза наши замрут в испуганных лицах и собаки забьются под пороги домов! Ночью волк хозяин жизни вашей! Наша стая уже рядом! Вперёд, убийцы…

- Волки! Они со всех сторон! Нам конец!!! – закричал совсем юный охотник, услышав жуткий душераздирающий вой волчьей стаи рядом с домом. Псы взорвались жутким громким лаем и бросились к двери.
- Приказ! Ни одного в живых не оставлять! Зверь должен быть уничтожен!!!
- Убить! Убить! Убить! – лаяли псы за своим вожаком.
- Убить! Убить! Убить! – рычали волки, пробегая между домами людей.

Заревели коровы, закричали женщины и дети в домах, прячась на кроватях под одеялами. Волки рвались в крепкие двери и врывались в сараи, перегрызая глотки испуганным козам и курам.  Ночь уносила жизни одну за другой, как вдруг… её выбор пал на другую сторону этой резни.
Сверкнула вспышка, раздался грохот выстрела. Визжа и извиваясь как змея, волк подпрыгнул в воздух и упал в сугроб, разбрызгивая вокруг себя кровь. Грозная остановилась как вкопанная, глядя на своего лучшего бойца. Он был мёртв. В боку была пуля, и кровь обагрила снег вокруг бездыханного тела. Волки отшатнулись в сторону. Грозная посмотрела на стрелка. Это был молодой человек с ружьём в руках.
- Ни шагу назад! Вперёд! Убьём их всех!!!
Грозная рванулась вперёд. Вокруг неё раздавались выстрелы и лай собак. Она слышала, как падали её бойцы, как они визжали и выли от боли. Она видела разливающуюся вокруг кровь, которая была волчьей. Дуло ружья поднялось. Щёлкнул затвор. Встретились глаза: яростные страшные волчьи зелёные и карие холодные твёрдые человеческие.
- Убью!!!
Грохнул выстрел. Рык волчицы раздался на весь лес. Грозная упала в снег, и больше не могла встать. Её глаза видели человека с ружьём, и дым от сгоревшего пороха клубился над ней. Кровь текла на снег, и растапливала его. Оскал навсегда застыл на её разъяренном лице.
- Убью! Вот и могила моя передо мной. Как это отвратительно умереть от пули человека! Мой сын! О, луна! Он остался один. Сын…

Деревня была усеяна трупами волков. Вся стая лежала рядом друг с другом, и остекленевшими глазами смотрела в небо.  Больше не ходить им вместе на охоту, больше не выть им вместе на луну. Теперь во тьме они обретут свой вечный покой, уходя навсегда из этой холодной тайги…

-Что случилось с моей мамой?! Где она? Я боюсь!!!
Волчонок выл и скулил, не понимая всего ужаса происходящего. Сова с ушами вздохнула:
- Бедное дитя! Ты теперь один остался. Они больше не вернутся к тебе. Что же теперь будет?
Волчонок всхлипнул:
- Я останусь здесь жить. Я стану настоящим волком, и никто не помешает мне!
Совы переглянулись:
- Ты отважный волчонок, но это будет непросто. Много боли предстоит тебе испытать на себе, дитя. Будь верен себе и будь стойким. Мы постараемся тебе помочь.

Вдалеке раздался волчий вой. Они приближались. Они несли смерть. Они были уже близко…

- Здесь никого не осталось, вожак. Земля пуста и свободна, мы возьмём её под свою власть. Летом здесь много дичи, зима здесь мягкая, мы будем чувствовать себя превосходно, вожак.
Молодой худощавый спокойный волк шёл впереди большой стаи. Рядом с ним льстиво скулил, пригибая голову к земле, волк, странно смеясь на разные лады.
- Мне показалось, что эта земля раньше была Грозной. Где её стая?
- Вожак, они погибли все от пули человека. Никто не выжил. Наши разведчики всё проверили. Никого не осталось.
Вожак остановился. Недоверчиво взглянув в хитрые лживые глаза своего слуги, он потребовал:
- Проверим ещё! Пусть наш вой будет последним. Я не хочу быть нарушителем закона волков.
Из стаи вышла большая волчица с разорванным ухом, и злобно прохрипела:
- Ты не доверяешь нашим разведчикам?! Ты стал вожаком, потому что твой отец был нашим наставником. Если бы не он, тебя бы с нами не было! Но, пусть будет по-твоему!
Волки разорвали своим протяжным жутким воем ночную тишь. Стая приближалась к логову…

Волчонок обернулся, услышав вой волков неподалёку от логова.
- Теперь я один. Я сам должен защитить своё логово. Я встречу незваных гостей, кем бы они ни были!
Волчонок грозно вышел навстречу врагам. Запрокинув голову вверх, он взвыл, совсем как взрослый волк. Голосок тоненький и недолгий, но  уже звучал страшно и леденяще душу.

-Что?!! – волчица с разорванным ухом подскочила на месте. Волки зарычали и занервничали, услышав вой недалеко отсюда.
- Спокойно! Мы пойдём и посмотрим на хозяина этой земли.
Вожак без колебаний пошёл вперёд. Он был молодым неопытным волком, и ещё не завоевал доверия своей стаи.  Ему самому было страшно отдавать приказы, не прислушиваясь к более опытным и старым охотникам стаи.
Из темноты на Вожака смотрели испуганные до смерти маленькие зелёные глаза. Хрустнул снег, волчонок стоял перед чужаками один. В вышине кружились совы…

Волчонок ни сколько не растерялся перед другими волками. Он смело вышел вперёд и громко спросил:
- Вы кто? Зачем вы сюда пришли? Это моя земля! Разве не слышали ой вой? Уходите отсюда!
Вожака окружили большие волки. Их было пятеро. Они оскалились и зарычали на волчонка так, что у того от страха подкосились ноги.
- Назад! Я сам буду говорить.
Вожак вышел из своего окружения, и подошёл гордо к юному волчонку.
- Я – вожак этой стаи. Я думал, что здесь никто не живёт. Мы пришли сюда, чтобы завладеть этой землёй, но раз ты тут живёшь, то не посмею тебе мешать. Кто ты?
Волчонок дрожащим голосом пропищал:
- Я сын Грозной. Она погибла сегодня, и вся моя стая тоже. Я остался один.
Глаза волчицы с разорванным ухом сверкнули злобой. Она отвела Вожака в сторону.
- Его стая погибла. Он один здесь живёт. Ты хочешь ради этого жалкого огрызка покинуть самые благодатные места в лесу?! Одумайся, Вожак! Мы станем самой грозной стаей в округе, если останемся здесь. Наш род приумножится, а слава твоя разнесётся в лесу до самых морей!
Вожак недоверчиво посмотрел на свирепую волчицу.
- Послушай, Меченая, я не буду нарушать закон волков. Я не смогу  убить его, ради нашей славы.
Меченая улыбнулась:
- Всё сделаем мы, Вожак. Только уведи стаю, а мы отправим юнца на тот свет. Его кровь будет лежать на нас.
Вожак смутился. Совесть не могла позволить предательство себе подобного. Но, выбор был уже сделан. Вожак отвернулся.  Стая отошла к лесу.
Четверо волков устремили свои взгляды на Меченую. Она прорычала низким голосом:
- Доверьтесь мне, волки! Я знаю, что никто не заподозрит ничего дурного! Я знаю… Вожак дал своё слово, мы будем действовать. Пусть свершиться над этим огрызком высший суд в нашем лице!
Разноглазый волк тихо спросил:
- Ты не боишься, что в стае скажут? Это же нарушение закона!
Меченая облизнула хладнокровно зубы:
- Всем плевать, Мыт. Всем плевать! Здесь правит зло. Пора это понять…

- Почему они уходят? Неужели они покидают это место?
Волчонок смотрел вслед уходящей стае. Но, вот от неё отделились пятеро. Они приближаются. Они уже рядом…

- Я не отдам вам эту землю!!!
Волки ехидно оскалились.
- Что ты нам сделаешь, жалкий огрызок?!
- Ты отдашь эту землю без всяких разговоров!
Волки рычали, и окружали волчонка со всех сторон. Кольцо смерти смыкалось стальными когтями. Луна бледно отражалась в глазах зверских убийц.
- Даже ценой своей жизни, я не отдам вам землю Грозной! Не жить вам здесь никогда!
- Убить!
Меченая дала резкий приказ, и четверо сильных волков набросились на бедного волчонка. 

Рваное ухо, сломанный хвост, разные глаза, плешивая шкура на загривке и бешеный безумный смех – всё это слились воедино в глазах волчонка. Кровь залила ему глаза, в ушах застыл страшный рёв. Боль пронизала всё тело, и пасть беспомощно раскрылась, глотая воздух израненным горлом. Всё погасло. Свет луны померк. Ледяное небо горело внутри умирающего волчонка огненным костром. Лес – навечно мой дом…

Вожак обернулся. На него смотрела довольная морда Меченой, обагрённая кровью. Рядом стояли Кривой, Мыт, Сап и Лютый. Они все были в крови, и дыхание их было горячим.
- Всё свершилось, Вожак.  Он мёртв. Эта земля наша. Навсегда!
Вожак опустил глаза в землю. На сердце стало дурно и нехорошо. Перед глазами стоял храбрый маленький волчонок, который мог бы стать грозой тайги. И, теперь его нет…
Волчонок медленно открыл глаза. Голова звенела, как тысяча колоколов. Всё тело рвалось на части и болело, как от калёного железа. Дышать было холодно и трудно. Вокруг ни души, а перед глазами только бесконечный снег. Он попытался пошевелить лапой. Боль прожигала насквозь всё тело, и сил не было встать.
Над ним послышалось хлопанье крыльев. Совы тихо парили над ним:
- Хочешь жить – вставай! Они идут сюда! Если они увидят тебя живым, они добьют тебя и не пожалеют о содеянном! Вставай! Мы уведём тебя отсюда! Быстрее!!!
Волчонок, превозмогая боль и желание потерять сознание, из последних сил приподнялся на израненные лапы. Снег под ним был весь пропитан кровью, и пах исчезающей жизнью. Перед глазами кровь и острые зубы убийц. Всё его тело дрожит от холода, боли и отчаяния. Он ползёт за летящими совами, как за последней надеждой на жизнь. Он не знает, зачем ему жить теперь, но он ползёт изо всех сил, чтобы жить. Снег тяжело проваливается под слабыми лапами, засыпается в глаза и ноздри. Кровавая лента тянется за ним от логова. Впереди ручей. Перед глазами ледяная вода и тьма. В пасти вода, в ранах вода. Жжёт и морозит изнутри! Кажется, это всё…

Волчонок выбрался на берег из небольшого ручья. Шкура промокла насквозь, её сковало льдом. Раны потемнели, дрожащие лапы, шатаясь, брели по глубокому снегу.

Совы сели на ветку дерева, под которым была брошенная нора. Волчонок упал около неё и замер. Дыхание почти угасло. Сил больше не было. Глаза закрылись…

…Кровавые стволы деревьев, багровое небо, белая луна, безумный смех Кривого, острые зубы Меченой, рёв Сапа и разные сверкающие смертью глаза Мыта. Вонзающиеся клыки Лютого, льющаяся кровь, боль, плач и отчаяние. Лес – навечно мой дом…
Снег, холод, логово, вой, выстрел, лай псов, летящие пули. Мой сын! Остался один! Сын!...
Только здесь отыщу могилу я. Остался я жить? Я умру от боли и жара. Лапы не слушаются, глаза не видят. Если я выживу, обещаю, я вернусь туда и воздам им всем сполна! За нашу землю, за мои раны, за боль! За маму! Я отомщу им всем. Больше не будет им пощады и милости. Они узнают о красных деревьях всё! Они увидят белую луну в багровом небе! Они почувствуют жар и холод в теле своём! Больно, страшно…
Кровь пульсировала в висках, и переполняло ноющее тело. Дыхание от боли перехватывало судорогой, и он беспомощно раскрывал свою пасть, пытаясь дышать. В глазах темнело, и лес исчезал вдалеке. Сердечные удары звенели церковным колоколом в ушах. Лес - навеки мой дом… звёзды далёким железным светом врезались в чёрное небо. Только здесь отыщу могилу я…  мороз подбирается к окровавленному телу. Он остался один… и только смерть,  февральский мороз скрипят белыми зубами над тайгой.
Небо чёрным кристаллом сверкало в вышине. Оно тонуло в глазах сов, и исчезало в рассветных лучах солнца.  Ночь отступала прочь…

 Волчонок не мог встретить достойно рассвет. Он лежал в холодной норе, и не мог, от боли пошевелиться. Голод уходил назад, жажда усиливалась.
Совы взмахнули крыльями:
- Волчонок, мы принесли тебе мышей. Ты должен есть, иначе погибнешь.
Из лап обоих сов упали на мёрзлый снег горсть дохлых серых мышей. Их было немного, Волчонок приоткрыл глаза:
- Я… не нуждаюсь… в вашей… помощи…
Сова удивлённо посмотрела на него с ветки:
- Ты же даже встать не можешь! Твои раны очень серьёзны, ты не доживёшь до весны с ними. Но, мы, же только помочь тебе хотим встретить свою смерть достойно и безболезненно.
Волчонок грел своим тёплым дыханием снег, и слизывал его сухим горячим языком.
- Я… не собираюсь… умирать… умрут они…
Совы переглянулись.
- Он не жилец, сестра. Волки народ гордый, их не переубедишь. А, этот ещё и упрямый. Куда ему до свирепых волков стаи Вожака! Они его сотрут в порошок.
Волчонок оскалил зубы и выполз наружу, превозмогая боль. Он силой проглотил мышей и выпил растаявший снег. Совы удивлённо спустились на ветку ниже, не веря своим глазам:
- Волчонок, что ты будешь делать?
Он посмотрел вдаль на родные края, где теперь жила стая убийц. Глаза были опухшими, а лапы еле держали тощее тело.
- Я… отомщу им… за всё!.. Они ответят за своё, что тогда они сотворили со мной! Клянусь Грозной! Ещё свет не видел такого охотника и убийцу, как я! Они увидят свою смерть в самом страшном обличье! Они вспомнят ту ночь, и проклянут тот день, когда родились на свет!

Волчонок запрокинул голову вверх и громко отчаянно завыл. Вой раздался в тайге печальным звоном ветвей и великого горя маленького озлобленного существа. Вожак в своём новом логове вздрогнул:
- Что это было? Не уж-то ли вой?
Меченая буркнула:
- Ну, тебя! Это ветер шумит. Видать, опять где-то обвал в овраге…

Пришла весна. Снег сошёл с холмов и болот. Почки проклюнулись на деревьях, зашумели реки, запели птицы. Природа просыпалась тяжело, но быстро. Сразу же везде закипела жизнь: косули, олени принялись жевать свежую молодую траву и мох, птицы – листики на ветвях, грызуны – вычищать свои убежища от пыли и грязи. В этом разгаре весны никто не заметил худощавое существо, которые ковыляло между деревьев и кустов. Его звали Хромой. Он был волком, или очень сильно на него походил. Его шкура была обезображена страшными глубокими ранами и шрамами,  лапы были кривые и на заднюю правую он хромал. Загривок был почти вырван, и шерсть стояла дыбом почти всегда. Поперёк его морды шёл длинный глубокий шрам от когтей. Этот зверь почти впервые вышел на охоту в одиночку. Раньше его звери видели с двумя совами. Теперь он один, и его мысли не дают покоя ни днём, ни ночью…

Приближалась ночь. Луна выходила на небосклон, и звёзды поочерёдно зажигались. В тайге шёл тихий разговор в самом отдалённом уголке леса. Тоненький голос прошептал:
- Он хочет убить его, и он это сделает. Я очень боюсь, ведь на днях он убил почти половину нашего народа. Я теперь боюсь в одиночку выбираться из норы.
Это говорил маленький зайчонок, прижимаясь к земле, и вздрагивая от каждого шороха.
Грубый громкий голос возразил:
- Он хороший охотник, но не более. Много в лесу более свирепых зверей, с которыми он не справиться. А, уж про секача я молчу. Секач его разорвёт на куски.
- Лось, ты конечно царь леса т твоей храбрости нет предела, но секач уже стар, и плохо слышит и видит. У Хромого есть шансы расправиться с ним.
- Но, Косуля, если разозлить секача, он может разнести свою тайгу в клочья. Хромой слаб и немощен, ему не пд силу совладать с Секачом.
Белка прошипела:
- Ладно вам! Раскричались тут! Завтра ночью всё решиться. Хромой пойдёт к Секачу, и мы узнаем, кто же из них выживет. Почему Хромой решил биться с Секачом?
Звери переглянулись:
- Не знаем. Говорят, что он хочет отомстить своим сородичам за какое-то зло, и ему нужно стать самым сильным хищником в округе. Если он победит всех самых сильных зверей на этой земле, то…
Заяц пропищал:
- Тогда я никогда не вылезу из норы! Спасите!..

Я никогда им этого не прощу. Пусть даже мир станет зелёным, а я стану совой. Ничего не поменяется. Они ответят за ту кровь, что пролили той ночью. Белая луна свидетель их предательства закона. Теперь они живут там, спят  в моём логове и не знают о том, что их жизнь скоро закончится. Я выжил, потому, что надеялся на справедливость, которой нет. Я должен научиться убивать с одного укуса, с одного прыжка. Другого шанса у меня нет. Я хромой и больной волк, враги сильнее и хитрее меня. Но, месть и ярость помогу мне совершить возмездие. Люди тоже получат своё. За ту пулю, которую они пустили в лоб Грозной! Я убью их всех, и никто не встанет у меня на пути!..

Он ждал Секача  в тихом, заброшенном месте этой таёжной земли. Здесь жил старый грозный страшный кабан, которого все боялись из-за его силы. Ни один хищник за его долгую жизнь ни разу не смог причинить ему зла. Все уходили от него с ранами и воем. Секач был непобедимым зверем в лесу, и он это знал…

Секач повёл носом. Глаза наполнились кровью, ноги напряглись, клыки блеснули в пасти. Этот запах волчьей шерсти ему был до боли знаком. Там, на болотах… стая почти загрызла его. Но, судьба дала ему силы расправиться с хищниками.
Грубый низкий голос прохрипел:
- Я чую тебя, серая тварь! Твои зубы остры, лапы быстры, но ты выбрал, дурак, не ту добычу! Я разорву тебя, если ты, хоть на шаг приблизишься ко мне!
Хромой бесшумно выскочил на поляну между кустарников. Оскал и грозное рычание слились с гулким стуком в груди.
- Я буду биться до конца, Секач! Я никуда не уйду. Лучше сдайся первым!
- Иначе, что?!!
Глаза Хромого злобно сверкнули, и он тихо сказал:
- Иначе, я тебя убью…

Лес ревел и стонал от яростной схватки двух существ. Шерсть секача и Хромого летела в разные стороны, кровь обагряла траву вокруг, ломались ветки и взлетали комья земли из-под лап зверей. Клыки кабана взмахивали как лезвия, и копыта били со страшной силой. Волк отлетал и бился об стволы кустов, и его рычание сливалось с воем от боли. Лапы еле держали его, а зубы никак не могли прокусить плотную шкуру кабана. Он приближался. Клыки и копыта были близко…

Вспомни ту ночь, Хромой. Вспомни! Ту боль и ту злобу! 

Хромой вскочил на ноги, и, издав истошный рёв, бросился на секача, вонзив клыки ему в шею позади затылка. Кабан взревел и пытался сбросить волка, но челюсти только сжимались сильней и сильней. Словно неведомый зверь вселился в хромого слабого волка, и теперь уносил жизнь старого секача. Последний рывок, и кабан упал замертво на взрытую копытами землю. Хромой свалился без сил. Голова звенела, лапы гудели от напряжения, кровь струилась по шерсти на спине и боках. Секач лихо изранил волка клыками.

Я убил самого сильного кабана в лесу… кажется, я неправильно его убил… я должен достичь своей цели без ран и побоев… убивать с одного прыжка, с одного укуса… шкура была толста, но я его убил… это было… просто…

Слышите этот шум в лесу? Как будто кто-то крадётся осторожно по мягкому мху, и стонет, шепчет что-то под нос. Лес замер в ожидании, лишь чёрное небо и далёкие мерцающие звёзды освещали тёмную землю. Звери не выходили из своих нор, укрытий, убежищ. Каждый слышал стук своего сердца и эхо страха, которое отражалось в глубине души. Кто следующий? Кого выберет рок, неведомая судьба? Страшный зверь живёт недалеко, он рядом. Он всегда ходит рядом. Его все знают. Где-то раздалось хлопанье крыльев. Две совы с жуткими, леденящими кровь криками пронеслись мимо над деревьями. 
Хромой шёл медленно, осторожно ступая крепкими лапами по мокрой земле. Лес внимательно смотрел ему вслед. Он знал, кого ищет. Он знал её когти и дерзкий взгляд.

Сегодня из этой битвы выйдет один победитель. Может, я неправильно делаю, может, я не достоин жить. Но испытание моё началось без моего на то согласия, я не выбирал свой путь. Я лишь выполняю закон. Волчий закон, писанный кровью предков, которые жили в этом лесу.

Сверху над головой раздался знакомый громкий голос:
- Давно я тебя жду здесь, и вот ты пришёл. Твои глаза давно охотятся за моей шкурой, но ловко пряталась я от них. Ты выследил меня, чутьё не подвело серого зверя.
Но ты, кажется, забыл о моих когтях и о моих глазах, которые сильнее твоих во много раз, одиночка. Ты хочешь драться со мной, не ведая о своей силе. Звёзды свидетели нашего боя, они не дадут мне солгать. Ты слаб, и ты не можешь с этим не согласиться. Откажись от боя, Хромой, и я забуду о сегодняшней ночи, как о кошмарном сне.
Хромой смотрел холодным взглядом на ловкого сильного соперника, который смотрел на него с ветвей деревьев жёлтыми глазами. Имя ему было Рысь, и не ведал он пощады ни к кому.
Стальные когти сжимали сердце, и в лапах чувствовалась дрожь. Неужели под угрозой не только тело, но и дух? Отступлюсь ли я от задуманного?

- Чтобы ты знала, я не забываю ни одного боя, ни одного соперника и ни одной кошмарной ночи. Встав на тропу, я не сойду с неё, чего бы мне это ни стоило. Один раз я уже рискнул вступить в схватку с противником, который был сильнее меня, и его было гораздо больше, и проиграл. Теперь я играю по другим правилам и живу по другим законам. Когда я научусь убивать, они узнают о законе волчьем, вспомнят ту ночь и проклянут свою слабость, им не сбежать от судьбы, которая уже начертана на их шкурах с того дня. Сегодня я пришёл, чтобы убить тебя, Рысь! Я не отступлюсь ни за что, хотя к тебе я зла не держу. Я просто должен убить сильнейших в этом лесу, и тогда свершится предначертанное луной.
Рысь оскалила зубы:
- Ты глупец, Хромой! Ты сам идёшь добровольно в когти смерти, желая доказать себе свою силу, которой у тебя нет! На вас на всех лежит печать зла и убожества! Вы, волки, думаете о великой миссии, но на самом деле вы просто убийцы, живущие вне закона! Я дам тебе серьёзный отпор, не посмотрю, что ты калека! Готовь звон снега и плач звёзд над своей могилой!
Хромой вздрогнул. В голове эхом гудел вой ветра и тихое завывание, напоминающее старую песню Грозной:
Лес – навечно мой дом…
Здесь отыщу могилу я… 
Как холодной водой окатило с головы до ног. Глаза загорелись красным пламенем, оскал сверкнул в свете луны…

Долго в тишине ночной раздавались крики, визг, рычание, хруст ветвей, глухие удары. Звери закрывали глаза, стараясь не слышать жутких звуков в ночи. Среди леса ходила смерть. Она была близко. Так близко, что можно было коснуться её серой израненной шкуры. Она хромала на одну лапу, и зубы её были в крови. Она запеклась и на его шкуре, на его сердце, в его душе. Лес провожал своего бойца тихим шёпотом в чащу, оплакивая погибшую в этом бою Рысь…

Вы думали, я слаб, немощен. Я калека, ищущий справедливость. Неужели мы все под одним клеймом? Неужели мы все в одной шкуре? Мне не верится, что я страдаю здесь, а в моём логове сейчас греют бока предатели, убийцы. Нет! Разве такого я хотел?! Разве они заслужили такой жизни, после всего, что сделали со мной?! Они ответят за всё, что натворили той ночью. Никто не спасётся. Обещаю. Я готов пожертвовать своей совестью ради мести, кровь за кровь! Они не будут жить. О, мама! Почему они сделали такой поступок? Мои собратья! Одна кровь! За что так со мной?
Хромой остановился и тяжело вздохнул. По щеке покатилась слеза.
- Ах, Грозная! Если бы ты знала, как я скучаю по тебе. Ни одна месть не вернёт тебя в этот лес. Как жаль, что это невозможно…

Вожак снова слышал прошлой ночью громкий протяжный вой. Сердце болело и рвалось наружу. Вожак ушёл из логова поздно ночью, пока его никто не заметил. Он долго бродил без причины по лесу. Дойдя до любимого холма с сухим деревом, он остановился. Это была тот самый холм, где он находился со своей стаей, пока его охотники убивали волчонка.  То самое сухое дерево понуро стоит на прежнем месте, как будто впитало в себя всю боль и отчаяние маленькой души. Вожак стоял, молча глядя вдаль. Душа тихонько ныла и выла где-то в глубине. 
- Высокие звёзды, белая луна – вы мои братья и сёстры! Как далеко вы на небе. Я на земле и я в отчаянии. Если бы я мог вернуть ту ночь, ту холодную февральскую ночь! Я бы всё изменил. Молодость, неуверенность сыграли со мной роковую шутку. Не прощу себя за тот приказ, который я не хотел отдавать. Теперь ничего не вернуть назад. Почему я не такой сильный, как мой отец? Я бы всё тогда изменил. Ах, папа! Как мне тебя не хватает, если бы ты знал только, как одиноко мне. Я виноват сам в том, что сделал тогда той ночью! Нет мне прощения. Я – Вожак, я в ответе за мою стаю. Но как я могу защитить своих волчат, если одного я уже убил. Убил, сам того не зная. Как всё это глупо выходит. Этот вой не даёт мне покоя уже много месяцев. Кто так жутко, протяжно воет? Так надрывно, больно, громко. Словно он зовёт кого-то. Он тревожит мою душу, и рвёт моё сердце на части. Может я просто стал взрослым. И теперь я не найду покоя до конца своей запятнанной кровью жизни.

Вожак подумал немного. Ему вспомнились глаза того храброго волчонка и бойкий его голос. Он без страха вышел против стаи, защищая своё логово, зная, что ему никто не поможет. Вспомнил он слова своих волков, которые усыпили совесть своими льстивыми речами. Как я мог быть таким доверчивым трусом?!
- Волчонок… прости меня… пожалуйста… прости.

Луна шла по небу, забирая с собой тёплые дни. Лес сбрасывал свою листву, в ожидании холодов. Становилось темнее. После захода солнца в лесу становилось до жути тихо, лишь листва шуршала где-то в темноте. Среди тумана, тёмных стволов деревьев, мягкого мха медленно плыл силуэт. Вновь смерть шла по лесу, в ожидании своей жертвы. Луна стала багровой…

Хромой приблизился к запретному страшному месту. Ни один зверь ни приближался сюда на расстоянии запаха и следов хозяина этой территории. Невольно сердце начинало биться сильнее. Хромой знал это место, он знал его хозяина. Ему было не по себе. На зубах чувствовался вкус крови, которая должна была пролиться через мгновение.
Хромой вышел к берлоге хозяина тайги и громко вымолвил на одном дыхании:
- Я знал, что ты не рад будешь меня встретить вновь, Медведь. Осень – твоя госпожа, ты ищешь запас пищи, чтобы выжить зимой. Мне же нужен запас ярости и силы, чтобы ни выжил никто из них. Я пришёл, чтобы убить тебя. Луна стала багровой ещё вчера, я чувствую её сердцем, зубами, когтями. Я её раб, но я же её хозяин.

Огромный страшный зверь сверкнул глазами и низким голосом проворчал:
- Хромой, ты стал безумнее, чем я думал. Ты убил многих из наших, но со мной тебе не справится. Секач, Рысь – были хорошими охотниками, но они не смогли справиться с тобой. Пожалуй, я завершу их бой и положу конец твоим страданиям, волк. И Луна тебе не поможет…

Что было надо мной? Куда я пришёл? Чья кровь на моей шкуре ? … Я один… Луна… багровая… деревья красные… земля… почему она качается? Остановись! Дьявольская пляска звёзд надо мной. Они смеются, они пляшут танец смерти… Кто рядом? Кто это?... Я же говорил… тебе… ярость моя… месть… холодна, как февральская ночь… я не умру… они ответят за всё… Совы… совы надо мной кружат… что им надо?!... могила… могила мой лес… мой дом… алое небо… снег… снег в крови… я умираю… мыши… мыши падают с неба… корни, норы… я один… я остался один…

Над Хромым парили две Совы. Они бесшумно сели на ветвь дерева и тихонько вздохнули.
- Бедный волчонок! Каким он стал? Разве таким он был, когда мы привели его на эту землю?
- Нет. Он был беспомощный, слабый, искалеченный. Стал теперь он бойцом, страшным убийцей. Не ведая жалости, он пойдёт до конца.
- Волки. Закон их такой, душа их такая. Он ведь один остался, один на тропе мести. Вот он внизу лежит, раненный, один. Но теперь нет в его глазах страха и боли. Он встанет и пойдёт до конца. Этот зверь будет жить назло всем. Это теперь его закон.
- Бой был долгий, он устал. Я верю, он встанет. Такова его душа, по-другому не будет. Луна тому будет свидетель.
Совы взлетели в небо и бесшумно парили над лесом до рассвета, словно вестники чьей-то гибели.

Громкий рёв оленей разорвал тишину в вечернем полумраке леса. Стадо с громким гулом бросилось бешеным галопом по мшистой земле. Тяжёлое горячее дыхание вырывалось из ноздрей травоядных животных и в глазах их горел страх. Серый силуэт смерти был близко, он приближался.
Олени неслись огромной волной, выбрасывая из -под копыт куски мха и земли. Страх гонит их прочь, они не видят ничего впереди себя. Только вдруг перед глазами оленёнка исчезли братья и сёстры. Где они? Куда я бегу?! Сзади настигает серый зверь! Он рядом.

Хромой рвался за своей маленькой жертвой изо всех сил, но не мог он достичь этой, казалось бы, лёгкой цели. Маленькие копыта мелькали перед самым носом, как недосягаемая иллюзия. Коварный мох скользил под острыми когтями и больная раненая лапа подводила на каждом прыжке.
Хромой тяжело дышал, и хрипы вырывались из пасти клубом пара в ночном холодном воздухе.

Он упал без сил на землю. Сердце рвалось из груди, воздуха вокруг было слишком мало. Лапы гудели и продолжали бежать, нервно подёргиваясь и разрывая когтями мох и мокрую осеннюю листву.
Оленёнок остановился вдалеке, обернувшись назад. Его силуэт пропадал в ночном тумане, только горячее дыхание выдавало маленького напуганного детёныша. Он посмотрел на волка, лежащего на земле, и медленно побрёл вдаль. Стадо было потеряно, впереди только туман, болота, чужой лес и страх.
Хромой поднял голову. Он уже не видел свою маленькую жертву, он только чувствовал, что на этот раз он проиграл.
- Тебе повезло, маленький оленёнок. Жаль только остался ты совсем один.
Мысль остриём копья пронзила воспоминания. Один... Ночь, лапы смерти, спасение и пустота впереди. Что же дальше? Куда он пойдёт? Что теперь с ним будет? Какой путь он выберет?
- Я не прощу тебя, стая убийц и предателей! Волки! Что они сделали со мной?! Жизнь во мне играет в смертельную игру и я в ней пешка. Остановитесь часы! Я хочу взглянуть им всем в глаза! Пусть знают. Пусть они все узнают меня. Я обрёк тебя, оленёнок, на вечные скитания в одиночестве, как призрак. Ты будешь проклинать тот день и тот час, когда я выбрал тебя своей жертвой. Но время не вернуть вспять. Это был мой выбор, но я проиграл. Теперь мы с тобой братья по судьбе. Только ты ещё можешь найти своё стадо. А я никогда его не найду. Навсегда один.

Мысль не давала покоя всю ночь о том храбром оленёнке, который был сильнее пока судьбы. Почему-то было не по себе.
Над лесом прозвучал последний вой. Приближалась гроза. Приближалась зима. Приближался час февральской ночи...
Ветер выл долго, протяжно. Следы заметала вьюга, и звенел мороз в тайге. Вожак сидел в логове и не мог уснуть. Волки бродили вокруг в надежде, что в новой охоте повезёт больше.
В логове появился Мыт. Он клацал от холода зубами и недовольно ворчал:
- Вожак! Ты должен сказать своё слово. Не молчи, иначе мы все погибнем. Ты ведь знаешь, что вот уже неделю нет ни одного зверя поблизости в такой мороз и пургу. Мы должны идти на поиски все, чтобы не умереть. Скажи же своё слово!
Вожак тяжело вздохнул:
- Ты думаешь так легко принимать решения, когда на кону жизни других волков? Если я отдам приказ об охоте сейчас, многие могут замёрзнуть в лесу, если потеряются. Нет! Я не буду говорить слова, от которого может зависеть чья-то жизнь.
Мыт криво ухмыльнулся:
- Что-то ты раньше не думал о чужих жизнях, Вожак. Когда это тебя стала волновать совесть? Уж не после того волчонка?
Вожак оскалился и грозно зарычал:
- Не смей мне ставить это в упрёк! Его кровь и на тебе, Мыт, тоже! Не сваливайте на меня всю вину, я просто отдал приказ, но палачи – вы!
Мыт улыбнулся, сверкнув в темноте глазами:
- Как бы ни так. Если бы  злой судьбы рок пришёл бы для отмщения, он начал бы с тебя.
Мыт удалился. Вожак остался один в логове. Он чувствовал тяжёлую ноющую боль где-то внутри себя.
- А ведь он прав. Да… вполне прав. Мой приказ милует или убивает. В моём слове власть, я должен уметь ей правильно пользоваться. Больше никто не посмеет мне ставить упрёки из-за моих ошибок. То, что было раньше, не вернёшь, а ведь я стал его ангелом смерти. Прости меня, волчонок. Я стал сильнее…

На следующую ночь вся стая под предводительством Вожака отправилась вглубь своих владений на охоту. Небо было чистое, звёздное и Луна была высокая, белая, холодная, как лёд под ногами. Они шли за Вожаком, тяжело дыша морозным воздухом…

Луна освещала зимний лес, и среди белого снега лишь чернели стволы деревьев. Тонкая тропа следов уходила вдаль. Хромой приближался к знакомой земле, чувствуя родные забытые запахи. Невольно вспомнилось логово и Грозная.
- Вспомнить давно забытые ушедшие в пустоту дни и ночи. Я решился на этот шаг, пусть боятся меня. Я скоро буду рядом, взгляну в глаза всем.
Он видел вдалеке большую стаю волков и медленно приближался к ней. Он мог различить их силуэты, увидеть их сверкающие глаза. Он узнал Вожака и ту пятёрку охотников, которые шли за ним.
Хромой грустно улыбнулся и на минуту замер в немой позе. Лапы на мгновение онемели, взгляд застыл.
- Я иду к ним, чтобы взглянуть в глаза своей неудачной смерти.

Меченая вскрикнула обезумевшим голосом:
- Кабан! Впереди вижу!
Вожак зарычал на неё:
- Все за мной! Мы не должны упустить его!
Но Меченая огрызнулась:
- Мы поймаем его быстрее, чем ты со своими дохляками! Мыт, Сап, Лютый, Кривой, за мной! Не упустите добычу! Вперёд!
Меченая с четверкой волков бросились в погоню за кабаном. Вожак лишь прорычал что-то под нос и приказал стае бежать за непокорными охотниками.

Они бежали со всех ног за желанной добычей, не теряя её из виду. Но голод сильно ударил по лапам и выносливости, и волки начали уставать. Кабан уходил дальше в лес.
- Держите его! Не дайте ему уйти, остолопы! 
Волки рыча и бранясь на чём свет стоит, бежали по глубокому снегу, но никак не могли догнать жертву.  Вот он уже скрылся за деревьями, казалось, надежда потеряна. Меченая громко заревела и уже хотела высказать всё своим дружкам, как вдруг услышала впереди какой-то шум. Когда пятёрка охотников выскочила на снежную белую поляну в лесу, то увидели странную пугающую картину. Над мёртвым кабаном навис огромный жуткий волк, который смотрел на запыхавшихся неудачников спокойно, властно, как будто давно их ждал здесь.
Виду у волка был странный, пугающий. Вся его шкура была усыпана шрамами и глубокими бороздами от когтей и клыков. Поперёк всей морды шли глубокие старые раны, отчего навеки на ней застыла гримаса злобы и странной кривой улыбки. Зелёные холодные глаза смотрели пристально на сильных охотников, испепеляя взглядом.
Волчица махнула рваным ухом и оскалила клыки:
- Это наш зверь! Убирайся прочь! Он наш!
Огромный раненый волк низко проревел:
- Убил кабана я, а вы даже догнать его не смогли. Охотники, тоже мне.
Кривой зарычал на незваного гостя, виляя сломанным хвостом:
- Откуда ты взялся, чужеземец?! Ты проник на нашу землю без спроса! Ты нарушил закон. Ты достоин смерти!
Хромой вздрогнул и криво улыбнулся:
- Знаешь, когда-то уже был. Но и закон, оказалось, не для всех существует.
Кривой прищурил глаза и почему-то замолчал.
Стая вышла на поляну, и вперёд всех пошёл Вожак. Его худое, атлетическое тело было такое же, каким его помнил Хромой.
- Кто ты? – спросил Вожак, пристально глядя в глаза незнакомому волку.
«Что мне делать? Враг стоит передо мной, глядит мне в глаза. Он не боится меня, он не помнит меня. Кажется, час его ещё не настал»
- Я думал, тебе нужна помощь. В твоей стае много голодных волчат, как я вижу, а еды для всех нет. Твои никудышные охотники не прокормят стаю.
- Отчего ты так говоришь?
- Я просто это вижу, Вожак.
Вожак смотрел на этого большого хромого волка, и почему-то ему становилось легче на душе. Что его так манит? Почему его так влечёт к этому больному зверю? Как будто они оба хотят друг другу что-то сказать, но невидимая стена стоит перед обоими. Что так хотят сказать они? Их взгляд долго утопал в глазах собеседника, и никак они не могли оторваться друг от друга.
- Ты и вправду хороший охотник, раз так легко сумел убить кабана. Хват у тебя мощный. Знаешь, мне и впрямь не хватает охотников в стае, молодых учить не хотят, сами не могут охотиться или не хотят, уж не знаю. Пойдёшь к нам в стаю?
Такого Хромой не ожидал услышать от Вожака, и немного опешил. Идти в стаю к врагу?
Мыт сверкнул разными глазами:
- Как можно, Вожак?! Так нельзя! Мы же…
Вожак отрезал:
- Тебя я не спрашиваю! Моё решение, увы, не в вашу пользу. Вы презираете меня, не слушаете моих приказов, вот и я с вами так же! Он будет в нашей стае, это приказ!
Лютый засмеялся диким безумным смехом:
- Когда-то мы слушали твой приказ, и потом ты возненавидел нас за его исполнение!
Хромой скривился. По телу пополз холод страха и давнишней боли. Этот смех резал слух, и он помнил его с той ночи. Хромой посмотрел на Вожака: вид у него был такой же, как тогда. Потерянный, пустой, запутанный, ослабевший. Стало жаль этого молодого, но слабого духом волка.
- Иди за мной, Хромой, если хочешь.
Стая побрела прочь за своим Вожаком. Пятёрка охотников, рыча, недовольно побрела своей тропой к логову. Хромой вздохнул и пошёл за стаей…

Он узнал своё логово. Он помнил его. Воспоминания резали остриём ножа изнутри. Он помнил глубокий снег и тепло Грозной. Хромой закрыл глаза: перед ним опять были красные деревья и бешеный смех в темноте, который нельзя было заглушить. Красный снег и разные глаза, которые горели адским пламенем вокруг. Рваное ухо, мелькающее перед глазами и плешивая шкура, от которой пахло смертью. Тяжёлое агоническое дыхание и вода вокруг. Совы, совы, совы…

Хромой лежал в логове и не мог уснуть. Тяжёлые думы одолевали его. Вдруг он почувствовал, как на него кто-то пристально смотрит. Он поднял голову и увидел молодого юного волка, который смотрел на него чистыми добрыми глазами. Хромой зарычал:
- Чего не спишь, юнец? Тебе мало было сегодня бега по лесу? Спи, пока дано время.
Молодой волк тихо вымолвил:
- Прости, Хромой, не могу. Как я могу спать, когда я вижу перед собой волка, который может стать мне наставником.
Хромой удивился:
- С чего ты взял, юнец? Я не собираюсь никого брать в ученики, так и знай. Меня никто не учил. Я сам.
- Я очень хочу стать великим охотником, но не знаю как. Наши охотники не дают молодым охотится, поэтому я и не умею.
Хромой тихо спросил:
- А зачем тебе вообще становиться охотником? Ведь пока ваши старшие охотятся, ты можешь жить и без этого.
Молодой волк прошептал:
- У меня есть трое младших братьев. Наша мать давно умерла, и я остался один с ними. Им больше не к кому бежать. Я хочу научиться их защищать.
Хромой пристально посмотрел в глаза волку. В них не было зла, корысти, зависти. Была только немая мольба и страх.
- От кого защищать?
Волк тихо, но уверенно шепнул:
- От Меченой и её волков.
Хромой вздрогнул. Этот несчастный юный волк страдает от этих злых созданий, но что они сделали?
- Но, что они тебе сделали?
- Как мы только появились на этой земле, Меченая и её дружки словно с цепи сорвались. Они начали притеснять всех волков и волчиц, у которых были волчата. Они не хотели учить молодых волков охотиться, чтобы вся власть была только у них. А меня они ненавидят пуще всех.
- Почему же?
- Потому что однажды они набросились на моих братьев, пока меня рядом не было. Я вовремя подоспел и высказал им первую мысль, что пришла мне в голову. Я сказал, что они ненавидят волчат, потому что завидуют их храбрости и жажде жить! Они набросились на меня с диким рёвом. Я не знаю, почему я так сказал, но их это взбесило. Казалось, что это была правда, и они это видели уже. Они-то ничью жизнь не ценят, а ведь должны. 
Хромой вспомнил слова Грозной о ценности жизни. Цени жизнь! Не только свою.
- С тех пор я для них враг номер 1. Они при любом случае хотят вонзить мне клыки в загривок.  А я не хочу умирать! Ради братьев, может я бы и умер, если бы это защитило их до конца жизни. Для меня нет никого их родней и ближе. Поэтому я прошу тебя – помоги мне.
Хромой нахмурился. Внутри всплывали воспоминания о тех событиях ночи, они не отпускали.
- Послушай, Длиннолапый. Я не очень хороший охотник. Может я и смогу тебе помочь, но не сейчас. У меня много дел, которые не терпят. А как же Вожак? Почему он тебя не защитит?
Длиннолапый вздохнул, и с отвращением прошептал:
- Вожак… он потакает всем выходкам Меченой и её волков. Кажется, что они его чем-то держат на привязи. Они что-то знают, что знает и он, но молчат. Это молчание стоит многим унижений, издевательств и страхов. Вожак – слабак. Он не достоин быть Вожаком.
Хромой вздохнул.
- Каким ты был, Вожак, таким ты и остался. Ха! Вот уж не мог поверить в это. Ничто не изменилось с той ночи. Всё стало намного хуже. Одно нарушение закона привело к беспределу во всём.
Длиннолапый удивлённо посмотрел на Хромого:
- О чём ты?
- Ни о чём. Ненавидят они волчат потому, что кровь порождает жажду крови таких же подобных жертв, какая была первая. Эту жажду ничто не утолит. Поверь мне. Я знаю. Я постараюсь защитить тебя, юный друг, если только смогу.  Обещаю. Когда-то давно я остался один. Абсолютно один в этом незнакомом лесу. Я не умел охотиться, выживать, мне было страшно. Но я выжил. Я очень хотел жить. Я обещал. Просто мою жизнь поставили на другую тропу звезды, и я больше не вернулся на прежнюю.
- Что с тобой случилось?
Хромой пристально посмотрел на Длиннолапого. Его было жалко, но месть была холоднее, чем страх юного волка.
- Прости, Длиннолапый, не время ещё тебе знать. Когда-то ты узнаешь это. Уже поздно…

Наутро Хромой вышел к стае Вожака. Все с опаской поглядывали на огромного волка, который теперь должен жить рядом с ними.
Вожак громко провозгласил:
- Стая! Сегодня на охоте поведёт вас к добыче Хромой! Мы все должны слушать опытного бывалого охотника, чтобы добыть больше еды.
Стая стала перешёптываться. Сап, тряся своей плешивой шкурой, прохрипел:
- Протестую! Где это видано, чтобы новый волк вёл стаю, в которую только пришёл, на охоту?! Бред! Ты нарушаешь закон, Вожак! Стаю поведём мы! Как в былые времена. На том стоит наша стая!
Вожак зарычал:
- Нет! Я сказал своё слово! Вы охотники со стажем, но последнее время стали подводить меня. Хромой поведёт стаю.
Волки стали переругиваться между собой. Лютый, смеясь на разные лады, визжал, заглушая всех:
- Нет! Ха-ха-ха!!! Вожак не прав! Ха-ха-ха!!! Не пойдём за ним!
Хромой медленно подошёл к Вожаку. Он взглянул в его глаза. Печальный взгляд Вожака говорил о многом. О старых ранах совести, о долгом безуспешном раскаянии, о долгих скитаниях в одиночестве, о боли.
- Ты точно хочешь, чтобы я вёл твою стаю, Вожак? Твоё слово – закон.
Вожак тихо бессильно прошептал:
-  Нет… нет больше закона в моём слове. Давно уже нет… если бы ты знал, куда ты пришёл, Хромой. Обитель лжи и беззакония – вот, что я натворил. Если бы это всё видел мой покойный отец… он бы не простил меня… я больше так не могу…
Хромой мгновение смотрел в его глаза, и почему-то не хотелось смотреть в них больше. Неужели сказал правду? Тот, кто породил ложь! Как теперь смотреть на него?
- Я пойду за тобой, если хочешь, Хромой.
Хромой никак не ожидал таких слов услышать от главного палача своей юной жизни. Он не узнал его, но чувствует печаль вокруг этого раненого зверя, и плачет ему о своей душе.
- Стая! За мной!
Хромой повёл стаю на охоту. Лишь Меченая, Лютый, Кривой, Сап и Мыт остались в стороне. Они ушли другой тропой искать добычу, в надежде доказать Вожаку своё большее везение.

Вожак довольно смотрел на ликующую стаю, которая, наконец, получила то, что так давно хотела. Желанная добыча лежала перед волками на земле, и Хромой наблюдал за голодными молодыми волками, которые впервые увидели охоту своими глазами, и теперь с таким удовольствием поедали плоды своих трудов. 
Хромой смотрел на Вожака и не мог подумать, что этот волк, в лапах которого есть власть, сила слова и большая стая не может расправиться с пятёркой надоедливых собратьев.
«Кажется, что он смотрит на меня всё время. Как будто чего-то ждёт от меня. Но ведь не знает он, кто я на самом деле. Кого я обманываю? Я и себя обманываю. Нет. Расплата будет за всё. Они все заплатят за мою кровь. Все! До последнего»
Из-за кустов вышли недовольные уставшие охотники во главе с Меченой. Полдня гонялись они по лесам и по болотам, но так и никого не поймали.
Сап, тряся своей плешивой взмокшей шкурой, прорычал:
- Ну, что, Хромой, повезло тебе сегодня? Ха! Рано радуешься! Твои кривые лапы не спасут тебя в тёмной ночи. Ты – калека. Беспомощное создание, которое не доживёт до утра. Напрасно ты связался с нашей стаей!
Хромой улыбнулся:
- Мои лапы слабы, но сила ярости при мне. Я убиваю с одного прыжка, с одного укуса, с одного захвата. Вам не везёт уже давно, потому что вы просто беспредельные бандиты. Прессуете свою родную стаю, держите под колпаком своего Вожака, который слова вам боится сказать. Делайте, что хотите, но со мной вам самим лучше не связываться! Это стоит очень дорого.
Вожак вздохнул и промолчал. Его лапы дрожали: он боялся, что вот-вот начнётся драка.
Вдруг, из толпы волков выскочил Длиннолапый и грозно зарычал, оскалив клыки:
- Вы не посмеете причинить Хромому зло! Не посмеете! Вы итак слишком много жестокости, несправедливости и лжи принесли в эту стаю, но вы не посмеете причинить боль единственному хорошему охотнику нашей стаи, который накормил нас сегодня в отличие от вас. 
Кривой прохрипел, глядя в глаза отважному юному волку:
- Да?!! Вот как ты заговорил! Разве ты не забыл, что у тебя ещё груз за плечами?! Ты бы прикусил язык, пока твои мелкие огрызки не замолчали навсегда!
Но, Длиннолапый не унимался:
- Не замолчу! Я стану охотником, грозой леса! Тогда вы все заткнёте свои поганые рты! Я один против вас пятерых, но я больше никогда не буду молчать. Пускай! Пускай, Вожак молчит. Пускай, Хромой молчит. Пускай, вся стая молчит, а я не буду!
Меченая проревела:
- Ты будешь ещё вспоминать этот день, щенок! Уходим!
Пятёрка охотников удалилась. Вожак с облегчением вздохнул. Хромой смотрел, нахмурившись, в землю. Его насторожили слова Меченой.
« Они все ответят. До единого, чего же я жду?! Что должно произойти? Пятёрка сама уничтожит свою стаю, как кислота. Моя месть – на их шкурах. Стая умрёт без меня. Вся. До единого…»

Меченая не находила покоя. Её тянуло к волчатам. Из-за рваного уха она смотрела на них хищным взглядом. Длиннолапый был всегда рядом с ними. Он не отходил ни на минуту. Её тянуло к ним. Ей хотелось их убить. Она помнила свою страшную ночь. Она помнила, как порвали ей шкуру со зверской улыбкой и оставили умирать. Он смотрел на неё и ничего не сказал. Кровь была горька…

На следующей неделе ударили морозы снова. Зверь ушёл глубоко в тайгу, и земля вновь опустела. Вожака день и ночь донимали вопросом: когда? Когда же пойдём на охоту? Он молчал.
Рано утром в логово вошёл Кривой. Все насторожились. Он обратился громко к Вожаку:
- Слушай, Вожак, забудем обиды наши прошлые. Только выслушай меня. Морозы заставляют голодать и вас и нас, но давайте будем благоразумными. Зверя поблизости нет и на несколько миль. Зато неподалёку есть людское поселение. Там пищи нам хватит с лихвой. Только дойти и напасть. Люди глупы, их собаки жалкие щенки. Мы нападём разом всей стаей и дело с концом. Только отдай приказ.
Вся стая уставилась в тишине на своего Вожака. Хромой помнил слова замёрзшего волка, который уговаривал Грозную повести их в деревню. Всё тогда кончилось довольно плохо.
«Зачем Кривой просит об этом? Неужели печётся о своей стае? Нет, не похоже. Хитрость горит в его глазах. Но, что они задумали? Что скажет Вожак?»
Вожак встал и мрачно ответил:
- Нет, Кривой! Слишком опасно. Мы слабы, не готовы к такому рискованному шагу. У людей ружья, да и собаки их с железной хваткой. У нас много неготовых волков, которые станут лёгкой мишенью. Нет!
Кривой улыбнулся, помахивая сломанным хвостом:
- Любишь ты отступать назад, Вожак. Ох, как любишь. Боишься. С того дня боишься наломать дров опять. Хватит уже. События минувших дней, а как хороша жизнь на новом месте, в новом логове! Совесть не даёт тебе покоя, а ведь ты волк. В твоём слове закон…
Вожак взорвался:
- Закон!!! И ты смеешь ещё говорить о законе?!! Ничтожный убийца!
- По твоему слову даруется жизнь или смерть, Вожак.
Воцарилась тишина.  Волки недоумённо переглядывались, не понимая, о чём идёт речь. Только Хромой каменным взглядом смотрел на Вожака и всё понимал.
« В твоём слове жизнь и смерть. Ты сделал свой выбор, Вожак. Вот он и час расплаты»
Вожак тяжело грустно вздохнул:
- Хорошо. Да будет так. Стая! Идём к людям.
Кривой улыбнулся и вышел из логова. Волки, шепчась, последовали за ним.

Зимний день был морозный, тихий, хотя тучи заволокли всё небо толстой пеленой. Волки приближались к деревне. Хромой видел пугливые взгляды молодых, неопытных волков и поневоле становилось их жалко.
Волки тихо прокрались в деревню: людей было мало, все были на работе. Лишь молодой охотник оставался практически один в деревне.
Волки чувствовали запах домашней птицы и скота. Он манил их, мерцающей иллюзией, застилая глаза. Молодые переставали видеть всё вокруг и уже без страха бежали к хлевам и конюшням. Хромой видел их безумные взгляды и тяжёлое, но частое дыхание. Вдруг Хромой мельком заметил пятёрку охотников. Они не спешили бежать к домам людей. Они ходили по краешку, по стенкам, умело прячась от взглядов. Хромой почувствовал опасность.
- Надо уходить! Срочно!
Вдруг раздался выстрел.

Волки сначала даже не поняли, что происходит и просто застыли в немом страхе на месте. И тут среди них один упал в снег замертво с пулей в боку. Волки бросились бежать прочь. Хромой окольным путём выбежал к лесу и обернулся назад. Вожак впереди всех бежал трусливо, быстро семеня тонкими лапами по снегу, за ним молодые, перепуганные насмерть волки.  Но где же Длиннолапый? Хромой почему-то остановился.
«Погибнут все. До единого» - пронеслось в голове. Этот приговор он сам вынес для этой стаи.
Вдруг Хромой увидел, как от домов бегут со всех ног три маленьких волчонка. Они спотыкаются, скулят, плачут на ходу от страха, но все уже давно убежали прочь в лес. А вот вдалеке и охотничьи псы показались. Большой лохматый старый, но опытный охотничий пёс приближался с диким лаем к испуганным волчатам. Хромой увидел неподалёку от волчат сломанный хвост Кривого и плешивую шкуру Сапа, которые промелькнули в кустах. Но они не пришли на помощь. Как будто специально ждали этого момента.
«Убийцы сдержали своё роковое слово!» - подумал Хромой.

Волчата смотрели на огромного пса, который бежал на них и уже готовились к смерти. Вдруг на пса ураганом налетел огромный волк, и они кувырком полетели в сугроб. Старый пёс оказался придавленным мощной лапой к земле и не мог пошевелиться.
Хромой был вне себя от ярости и зарычал:
- Скажи, так погибла Грозная?!! Я спрашиваю – так?!! Отвечай, плешивая тварь!!!
Пёс тяжело дышал и прохрипел:
- Так. Почти… Ха… она напала на хозяина… но разве вам, лесным убийцам, уйти от пули?... Ха-ха-ха! Вы живёте по своим законам, а наш закон гласит: убей лесную гадину, чтобы получить свой паёк на сегодня, понял ты? Ваша пустая никчёмная жизнь даже наших привлекает. Ушёл наш собрат в ваш лес, потому что убил своего человека… но я буду бить вас до последнего издыхания…
Хромой одним захватом мощных челюстей прикончил старого пса, и его взгляд приковало дуло ружья, которое было направлено прямо в него. 
Молодой охотник целился в Хромого из ружья всего в десятке метров. Но Хромой знал это ружьё. Старый пёс уже всё сказал.
Один мощный ловкий прыжок, выстрел ружья – и Хромой впился зубами в руку охотника. Раздался второй выстрел, ружьё упало на землю, хрустнули кости, рукав обагрился кровью. Хромой повалил охотника в сугроб и придавил его лапами, не отпуская руки. Охотник кричал, отбивался, но ничто не могло разжать челюсти Хромого.
Мама… Я помню тот выстрел в ночи… Я помню те яркие звёзды, что сияли надо мной… я помню уходящую стаю и северное сияние над ними… провожал в последний путь… ты встретила пулю и та оказалась сильнее… но почему я живой?... я спас волчат от твоей участи, мама… они должны жить… Длиннолапый был прав… нужно их защитить… больше не прольётся кровь на этой земле… кроме той, которая заслужила этого… клянусь!
Хромой отпустил изорванную в клочья руку охотника и посмотрел ему в глаза. Человек был жалким, ничтожным без своего ружья и пуль. Он смотрел жалобно, умоляюще.

Хромой схватил за загривки маленьких волчат и скрылся в чаще леса. Охотник медленно встал, завязывая раненую руку тканью. Огромного волка он запомнил навсегда, чувствуя, что когда-то он уже встречал эти челюсти, эти глаза…

Стая всполошилась, когда увидела Хромого с тремя волчатами в зубах. Вожак бросился к Хромому с радостной улыбкой, а Длиннолапый к своим братьям.  Вожак не верил своим глазам:
- Как?! Хромой, ты живой! Как я рад, что всё это оказалось неправдой! Ты ещё и волчат спас, ты герой!
Хромой сначала не понял, о чём речь:
-  Что оказалось неправдой? 
- Ну, Меченая сказала, что ты погиб и волчата тоже.
Хромой грозно посмотрел на Вожака:
- До сих пор эта ложь лишь забавляла меня, но сейчас она перешла все границы дозволенного. Эти негодяи сами придумали план уничтожения твоей стаи, Вожак, а ты это не заметил? Они нарочно заманили тебя в деревню, зная, что Грозная погибла там со всей своей стаей. Это была бы месть Длиннолапаму и тебе, за неповиновение.
В стае воцарилась тишина. Все не верили своим ушам.
Длиннолапый молча, бросился на Лютого, который стоял ближе всех к нему.
- Негодяй! Убийца!!! Ненавижу!!! Убью!!! Я вас всех убью!!!
Лютый ловко сбросил с себя молодого волка и придавил к земле сильными лапами. Смеясь нервным безумным смехом, Лютый прорычал:
- Какой прыткий щенок! Ха-ха-ха!!! Знай, это лишь предупреждение, но ты всё не унимаешься! Ха-ха-ха!!! Вот сейчас я сверну шею тебе, а все посмотрят, скажет ли наш Вожак, что-то мне или нет. Ха-ха-ха!!!  Посмотрим?

Сильный удар в бок снёс Лютого на землю. Хромой держал смеющегося от страха волка за шкуру лапами, не давая времени всем опомниться.
- Теперь слушайте все меня! С этого дня никто не смеет поднимать лапу на молодых волков и волчат! Это касается всех из пятёрки убийц. Я буду лично оберегать каждого, кто терпит унижения с вашей стороны, Лютый. И, поверь мне на слово, Вожак ничего не скажет, когда я вам всем разом сломаю хребты, понятно?! Делаю я это быстро и без разговоров. На ваших душах итак много грехов, а звёзды уже вынесли свой приговор. Не думайте, что всё сойдёт с лап, если этого никто не видел. Луна свидетель чьих-то слёз, страданий. Она вынесла свой приговор, без права обжалования.
Меченая хитро оскалилась:
- Тайны хранятся долгие века, многие до сих пор не разгаданы. С чего ты взял, что наша тайна кому-то известна? 
- А может вы просто плохие убийцы? Самовлюблённые, надутые, ленивые звери? Вы даже убиваете плохо.
Пятёрка быстро удалилась прочь из логова. Хромой услышал тихий шёпот над ухом:
- Хромой, иди за мной, если хочешь…

Поднималась луна над лесом, ночь была ясная, светлая. Вожак шёл рядом с Хромым, тихо беседуя.
- Послушай меня, Хромой, ведь ты веришь в звёзды, луну и рок судьбы? Я знаю, веришь. Давно я хотел с тобой поговорить. Тяжело мне, больно, обидно, но ничто не могло мне помочь все эти годы. Совесть была дана мне с лихвой, а вот разум спал. Бедный мой отец, который покинул меня так рано! Я ведь так плакал. Я остался один. Навсегда… с такой ношей на плечах, как большая стая. Я запутался, растерялся, и это привело к большому горю, которое гложет меня до сих пор. Когда-то давно я пришёл на эту землю. Она была пуста, но жил здесь волчонок. Храбрый, сильный, отчаянный. А я… молодой, худой, слабый, но зато с властью, которая опьянила меня. Я позавидовал бойким речам волчонка, позавидовал. А Меченая со своими дружками предложила мне  страшный путь, но такой, казалось бы, лёгкий, простой. Убить волчонка и завладеть его землей. Я сначала испугался, а потом зависть взяла верх надо мной, и я согласился. Как я жалел, как я плакал, как я выл долгие ночи и дни напролёт! Я не мог есть и спать, я видел этого волчонка во снах, я бежал к нему, но не мог догнать. Он исчезал, и небо становилось красным. Я жалел о моём приказе, и совесть испепеляла меня изнутри. Меченая же стала напоминать постоянно о той страшной ночи. Они все стали постоянным свидетельством о том убийстве. Я не мог себя простить, и сейчас не могу. Никто не знает о нашей тайне, так как меня могли изгнать из стаи, а я боялся и сейчас боюсь остаться наедине с собой.
Хромой молча, слушал признание Вожака, и в душе становилось темно, холодно.
- Почему, Вожак? Я всю жизнь жил один и не боялся.
- Потому что я умру от страданий, от кошмаров, от пустоты моей нынешней жизни. Я не убийца! Я не хотел им стать! Я хотел соблюдать закон, быть законом, нести всем закон. А получилось наоборот. Я несу хаос, ложь, разрушение, боль, ненависть, потакаю насилию, злобе и беспределу в моей стае. Нет мне прощения. Длиннолапый мог стать хорошим охотником, но я промолчал. Теперь он ненавидит меня. Да, я и сам себя ненавижу. Жаль… жаль я не смог тогда сказать слова… теперь я в оковах своего зла, своей ошибки прошлого, которая стоила жизни маленькому волчонку. Ах, если бы смог…
- Что? Что смог? – Хромой пристально посмотрел в глаза Вожаку. Два волка долго смотрели друг другу в глаза, боясь сказать слова. Луна, казалось, тоже повисла в чёрной пелене неба, в ожидании слова.
- Увидеть этого волчонка вновь. Увидеть его живым. Я бы сказал ему только одно слово… слово, которое стоит всей моей жизни. Прости меня… не сберёг наказа отца. А давал мне он лишь один наказ: цени жизнь. Я ценил. Только свою жизнь. Одну такую, казалось, уникальную, дорогую. А на самом деле пустую, алчную, завистливую, трусливую жизнь. Чужую никогда не ценил.

Они стояли, долго глядя вдаль. Они слушали плач звёзд, пение луны,  скрип ветвей, крики ночных птиц. Не хотелось уходить отсюда, хотелось остаться здесь навсегда.
- Хромой! Я никогда не увижу этого храброго волчонка, это невозможно, поэтому прошу, посмотри мне в глаза и скажи, как зверь, повидавший в своей жизни много боли и ран.
Хромой взглянул на Вожака. Ему было не по себе. Душа рвалась на части, сердце колотилось так, как будто он встретил чудо там, где не ожидал его увидеть.
- Хромой… ты бы… простил меня…скажи?
Хромой молчал. Он молчал. В горле был комок слёз, которые давно высохли в детстве.
- Я… Вожак…
- Хромой… прости меня… за ту боль, за те слёзы, которые я не хотел… прости меня, как если бы ты был тем самым волчонком… скажи, простишь?
По щеке катилась слеза. Хромой дрожащим голосом прошептал:
- Вожак… я… я… простил… тебя… давно простил… если бы ты знал, сколько слёз, сколько ран, сколько боли было тогда… но сейчас всё это в прошлом.
Вожак тяжело вздохнул и улыбнулся. Глаза его сияли неземным светом радости и чистоты.
- Он простил меня. Если ты простил, то и он простит.
Хромой тихо шепнул:
- Уже…

Меченая ворчала, огрызаясь на Кривого и Лютого:
- Великолепный план, идиоты! Один заманил стаю в деревню, другой напал на этого юного храбреца! Теперь ещё и с этим бродягой придется разборки проводить. А он ведь не дурак, он довольно опасный зверь. Теперь нам точно не избавиться от этого выскочки Длиннолапого и его огрызков, от этого дурака Вожака! Надо было его кончать тогда, той же ночью с тем мелким щенком!
Кривой проворчал:
- Сама же говорила, он нам ещё пригодится. А тот огрызок, которого мы прикончили, наоборот нам помог. Теперь мы можем делать, что захотим и никто нам слово не скажет.
Лютый засмеялся:
- Знаешь, я помню ту ночь очень хорошо. Звёзды, луна, снег, мороз и один волчонок в логове. Ха-ха-ха!!! Он думал вправду, что сможет нас одолеть один. А потом сладкая расправа. Как он кричал, он отбивался, как он хотел жить. Ха-ха-ха! Да. Длиннолапый был прав. Волчата счастливее нас. Они храбрее, отчаяннее нас. А ещё они жаждут жить.

Меченая почувствовала будто её ошпарили кипятком. Жаждут жить! О, как жаждут! Она это помнила на своей шкуре. Это чувство она не могла забыть долгие годы.
- Заткнись ты, философ! Мы теперь должны придумать, как от этого калеки избавиться. Вообще откуда он взялся?! Выскочка, урод!
- Тихо вы! Слышите?
Волки замолчали. Меченая взмахнула рваным ухом. На ветвях сидели совы и о чём-то беседовали.
- Слушай, а ведь прав был наш дедушка. Справедливость воцариться, чего бы ей этого не стоило. Она вернется, восстанет из пепла, возродиться из капли крови.
- Да, скоро мы тоже станем свидетелями этого страшного, но правильного действия.
- Мы ведь с тобой, сестра, тоже приняли участие в этом. Если бы не мы он бы погиб той холодной ночью. Его раны были глубокие, смертельные, но как он хотел жить!
-   Очень хотел жит, и выжил. Всем врагам назло. Скоро прольётся кровь убийц, палачей! Долго он к этому готовился, не упустит свой шанс. Наш маленький волчонок. Живой, крепкий охотник. Видел он смерть не раз, но всегда побеждал её.
- Да, наш Хромой. Единственный сын Грозной…

Последние фразы сов волки уже не слушали. Роковая фраза была услышана.
Сап хрипел от страха:
- Так Хромой это?!! Ааа, о, ужас!!! Что нам делать?!! Кошмар!  Хромой – тот самым огрызок, которого мы убили тогда! Но как он…?!! Выжил?!! Как?!!
Меченая дрожала от страха и ярости. Теперь всё вскроется. И личные счёты с Вожаком придётся отложить на неопределённый срок. Меченая перебила:
- Тихо вы! Это нам даже на лапу! Совы сказали, что он пришёл мстить, пусть получает свою месть. Первый умрёт Вожак. У меня с ним личные счёты, он должен за всё ответить! А ещё он виновник его бед, значит сначала убьёт его. А потом мы приготовим ему встречу с прошлым. Он так её жаждал увидеть, он её получит. Хочет крови врагов, пусть получит, только сумеет ли он справиться с ней? Ха! Посмотрим.
Кривой зарычал низко, тяжело, испуганно:
- Чего смотреть-то, Меченая?! Итак всё ясно, как день. Больше медлить нельзя. Этот Хромой уже не тот мелкий огрызок шерсти с жалким криком о помощи. Это жуткий, сильный зверь, ломающий хребты и убивающий с одного прыжка. Он может всё узнать. Тогда наш план провален. Вожака бояться тоже стоит. Вожак - идиот! Но, если он расколется, и тогда расскажет всем о той ночи!  Закон не простит никого из нас. Его надо кончать, если не хотим проблем. Хромой - не простой зверь, он раненый. Раненый не просто телом, но и душой. Эти раны я хорошо знаю. Они болят и требую отмщения. Я их ещё тогда узнал. У него была моя роспись поперёк всей морды. Всё это мне не нравится. Я не верю в духов и лесных призраков, но Грозная была страшной, она бы не простила нас за своего отпрыска. Мы должны убить его. Я своё слово сказал, думайте теперь вы.  Меченая, чего ты молчишь?!!

Меченая встрепенулась. Волки, дрожа всем телом, прислушались к лесным шорохам. Вдали слышался чей-то крик.
- Петри-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-к!!!
Лютый удивлённо ухмыльнулся:
- Ох, помню я ту ночь. Те сладостные крики и душераздирающие звуки.
Мыт заревел:
- Заткнись! Ох, если я сейчас не убью кого-то, я сойду с ума!
Сап улыбнулся:
- Так чего же мы ждём?...

Хромой чувствовал, как слёзы душат его, а глаза Вожака до сих пор смотрят на него.
- Как же я… смог… простить его?...  так долго ждал, верил… но, я должен… моя месть – вот смысл моей жизни… я должен быть сильным… иначе, к чему всё это?

Вдруг Хромой услышал крики в чаще леса и ноги сами понесли его туда. Он увидел странную картину: пятёрка волков окружила маленького бурого щенка, готовясь его растерзать.
Хромой недовольно проворчал:
- Собаки. Фу! Враги нашего рода. Домашние людские слуги. Туда вам и дорога. Пустобрёхи!
Хромой стоял поодаль, наблюдая, как щенок испуганно съёжился, готовясь к расправе.

Лютый смеялся:
- Шпион! Лазутчик собачьих отпрысков! Что он тут делает? Глаза человека здесь лишние.
Кривой добавил:
- Этот мелкий щенок может стать крепким бойцом. Поэтому голосую за то, чтобы одной собакой на свете стало меньше.
Сап одобрительно закивал головой:
- Верно. Пусть дрожат в подклетьях, когда утром мы подкинем им этого огрызка.
Щенок был перепуган до смерти, и мог лишь лепетать тихие бессвязные слова:
- Я... Не хотел... Нарушить запрет ваших земель... Я потерял друга в лесу... Он ранен... Я заблудился... И очень замёрз... Я остался один... Я звал его... Он не пришёл...
К щенку приблизилась Меченая. Она смотрела своими безумными, сверкающими во тьме глазами, пожирая взглядом испуганное создание:
- Как же ты напоминаешь его. Такой же маленький, доверчивый, совсем один посреди леса. Жаль, что тебе с ним больше не встретиться. Он был маленьким волчонком, и он был храбрый. Это, к сожалению, ему не помогло. Мы убили его, не смотря на то, что он наш брат по крови. Ты думаешь, мы пожалеем тебя? Сына нашего заклятого врага! Убейте его!
Волки бросились на щенка. Хромой вздохнул.
- Как он похож на того волчонка, который умер когда-то здесь, так и не увидев рассвета. Жаль…

Вдруг Хромой услышал дикий безумный лай и грозные слова:
- Ещё один шаг, и будете иметь дело со мной! Хоть один из вас посмеет тронуть Митю, и эта схватка станет для вас последней. Он позвал меня, и я пришёл. Я ничего не забыл.
Пятёрка волков рычала и скалила зубы на чёрно-белого большого пса, с рваной израненной шкурой, который загородил собой маленького щенка.
Меченая от ярости прохрипела:
- Глупый ты, пёс. Знаешь, если перешёл дорогу волкам, попал на клыки! Это закон леса.
Но храбрый пёс не унимался:
- У меня они тоже есть, волк! Можешь проверить на своей шкуре! Только это будет твой последний бой. И мой тоже.

Волки были в ярости и Мыт, сверкая разными глазами, уже хотел расправиться с дерзкими собаками. Хромой видел ярость чёрно-белого пса, и в голове пронеслась мысль:
« Мне никто не помог той ночью, я был один, я умирал. Этот щенок спасён судьбой, она защитила его большим другом, который пришёл на помощь. Невероятно! Неужели я буду стоять здесь?»
Хромой рванул с места и вырос перед волками, как из-под земли. Волки опешили и даже отпрянули назад. В их глазах видно было смятение, испуг, растерянность. Они ведь уже знали правду.
Кривой проревел дрожащим голосом:
- Хромой, уйди! Это наша разборка! Они наши! Закон, гласит: бей врага, пока есть силы. Дай же нам собак! Закон на нашей стороне. Они нарушили границу территории, они должны умереть!
Наглый, но испуганный голос Кривого жёг изнутри душу Хромого. Опять разборки, драки, кровь. Когда же вы насытитесь?
- Замолчите! Вы уже итак нарушили закон! Разве нет, Меченая? Советую вспомнить.
Хромой оскалил зубы, и пристально посмотрел на Меченую. Она всё поняла и он тоже всё понял. Долго смотрели они друг на друга, словно ждали объяснений и извинений от соперника. Но не дождались оба.
Хромой проворчал тихо:
- А теперь уходите в логово к Вожаку. Псов отставьте мне. Я сам решу, что с ними делать.
Волки, недовольно рыча, ушли прочь. Лишь Мыт пробил напоследок:
- Вот увидишь, Хромой, придёт твой час. Долго мы разговоры не ведём. Гляди, как бы чего не вышло...

Хромой обернулся к напуганным до ужаса псам:
- Не бойтесь меня. Я вас не трону. Здесь оставаться небезопасно. Идите за мной.
Хромой побрёл вперёд по узкой тропе, и собаки последовали за ним. Чёрно-белый пёс бойко заговорил за спиной Хромого:
- Откуда нам знать, что тебе можно верить? Последнее время я понял одну истину – не верь никому и будешь целее. Ты волк, а значит, от тебя можно ждать всего.
Хромой удивился храбрости и такому недоверию пса, после того, как он их обоих спас от неминуемой гибели.
- Ты думаешь, волки рождены с клеймом зла на шкуре? Вы, псы, тоже не ангелы. У нас свои законы и глас их суров. Сильный всегда будет на высоте, а слабый в земле. Это истина, по которой живёт наш род и весь род леса. Вы этого не поймёте, потому что ваши законы писаны такими же псами, как вы. Лес – не ваш дом, и вам здесь делать нечего. Вы слабы для него, и поэтому вам надо уходить отсюда быстрее.
Пёс недовольно зарычал, оскалил зубы:
- Если бы не вмешался, я бы им всем показал! Я дикий пёс, и на моей шкуре много шрамов от драк! Я видел когти кошек, когти медведя и руки своего человека! Я – убийца, а их не любят псы, потому что это не по закону. Я перешёл черту дикого зверя и назад дороги мне больше нет.
Хромой зарычал, и уши его припали к затылку:
- Когти медведя?! Я тоже видел их и знаю эту боль. Но посмотри на меня поближе, пёс! Ближе!
Хромой вышел на лунный свет. Пёс сжался и отвернулся. Всё тело огромного Хромого было покрыто глубокими шрамами  поперёк морды шли глубокие рваные раны давнего времени. Задняя лапа была сильно повреждена, и волк хромал на одну сторону так сильно, что бегать не мог.
- Это сделали волки. Я бы не подпустил их так близко. Я бы не дал им такое с собой сделать. Я ведь не знал в то время всей подлости своих собратьев. Но когда я уже понял, было поздно. Я едва остался в живых. Ты видишь, во что я превратился. Долгое время я пытался заснуть спокойно и не мог. Их пасти, клыки долго мерещились мне по ночам. Я мечтал только об одном: увидеть их вновь и убить их всех. До единого. Плевать на закон, если он против тебя. Я встал вне закона и мне тоже, как тебе, нет места среди своих. Ты, пёс, очень похож на меня, я это вижу. Почему ты покинул своих? Как ты перешёл черту?
Пёс тяжело вздохнул. Хромой чувствовал, что зверь, который стоит перед ним непростой, со своей давней грустной историей:
- Я любил свою мать, Мессу. Она была моя вера, надежда, защита, друг. Однажды её не стало. Я вырос среди друзей под защитой отца, но матери мне всё равно не хватало. И вот появилась Мэри – белая кошка, которую я полюбил. Она была моим небом, моим счастьем. Об этом узнал отец, и я дрался с ним за свою любовь. Я думал, что поступаю правильно, по совести, но я ошибся. Мэри предала меня, и её собратья рвали меня на берегу реки. Тогда я потерял себя и перешёл дорогу вновь себе: я убил Мэри, и коты сбросили меня в воду. Я был брошен своими братьями, кошками. Потом я попал в дом к человеку. Я думал, что ему можно верить, я был ему настоящим другом. А потом собаки из других домов стали меня травить, из-за моего прошлого и моего происхождения. Я решил, что убив медведя, я смогу стать великим охотником. Но я вновь ошибся. Человек бросил меня в лесу, я умирал. Медведь сказал мне важные слова, которые дали мне сил и я встал. Спасти лесного зверя я не пытался, он умер около своей берлоги, а я пошёл в деревню и убил своего хозяина. Я был проклят людьми и их собаками. Я ушёл в лес, как дикий зверь. Митя, маленький друг, пошёл за мной, и я спас ему жизнь…

Хромой смотрел, молча на чёрно-белого пса, которого звали милым коротким именем Петрик. Шкура этого создания была порвана когтями и зубами злых врагов, в глазах горела боль от утрат и усталости. Пёс был измучен дорогой, боями, предательствами и другими многими испытаниями, которые подарила жестокая судьба. Пёс выглядел постаревшим для своих молодых лет, и голос его дрожал. Хромой чувствовал, что этот зверь не просто пёс, враг рода волков. Он зверь, который выжил, который жаждал жить. Он хотел не просто жить, а жить, по словам своей матери, по закону своей своры. Он искал свой путь, и пока не нашёл.
«Бедный пёс! Он боится многого, но скрывает свои страхи за печалью и отчаянной яростью. Он защищает щенка Митю, потому что боится остаться один. О, Луна! Как ему повезло. Маленький щенок, а есть хороший верный друг. А я… один»

Хромой тихо сказал:
- Знаешь, почему я заступился за тебя? Я бы никогда не встал на защиту псов, так как они убили мою мать Грозную и всю мою стаю. Люди и их псы оставили меня сиротой, одного в этом странном лесу. Земля в ту же ночь стала бы для меня могилой, но я сказал «нет»! Я знаю, что такое быть одним против всех, против стаи, против мира! И я был тогда один посреди леса, некого было позвать на помощь, некого, понимаешь? И теперь ты видишь, что стало со мной. Когда я увидел этого щенка и услышал его слова, сердце сказало мне, что нельзя вновь повторять ошибки прошлого. Я слышал слова этого маленького храбреца: он верил, что ты к нему придёшь на помощь, хотя он даже не знал, где ты и что с тобой. Он верил в тебя, он звал тебя и ты пришёл. Я тоже звал тогда… но никто не пришёл ко мне. Эти священные слова только вам, собакам, даны. Волки же живут по другим, жестоким, лесным законам.

Щенок Митя вдруг вздрогнул и тихонько дрожащим голосом прошептал:
- Волчонок в ночи, один, совсем один. Они убили волчонка в этом лесу, они бояться, что об этом все узнают. Это был…
Хромой отпрянул в темноту. Перед глазами вновь появилось алое небо, и жуткий смех ударил по ушам:
- Этого волчонка спасла судьба. Он выжил, остался совсем один. Имя ему Хромой, это я. И теперь я пришёл отомстить за свою сломленную жизнь всем, кто нанёс удары по мне. Пощады не будет никому. Я поклялся.
Петрик вдруг вспомнил, что слышал слова пятёрки волков, которые обсуждали коварный план убийства Хромого.
Пёс подошёл поближе к Хромому:
- Я понимаю твои чувства, волк. Мы с тобой и вправду похожи, но я бы не смог так долго носить в себе такую боль. Вы, волки, долго ждёте и терпите врагов и предателей. Я же не смог спрятать обиду на врагов, я убил их. Знаешь, мне от этого не легче, хотя теперь не мучает совесть о своей потерянной душе. Но станет ли тебе легче от этого? Я слышал разговор этих волков до того, как пришёл на помощь Мите. Они знают, что ты тот самый волчонок. Они вновь нанесут удар в спину, ты не успеешь понять их зла. Действуй, раз решил. Времени у тебя немного осталось. Скоро они поймут, что ты тоже знаешь правду про них, и тогда против пятерых будет тяжело драться. Я знаю…
Хромой вдохнул холодный зимний воздух:
- Вам тоже здесь больше оставаться нельзя. Я вас выведу к тропе, по которой в неделе бега есть шумная большая дорога, где есть люди. Там можете заскочить в их машину. Все они держат путь в город. Там вы найдёте еду и укрытие. Многие звери бегут туда, боясь леса и тишины. Найдёте путь, может, и домой, в городе многие знают пути и дороги, вам подскажут, если что.

Хромой не знал, почему он спасает врагов своего рода, но он решил так. Псы бежали за волком по лесным тропам, доверяя свои жизни лесному хищнику.
К рассвету Хромой довёл псов до обещанной тропинки.
- Дальше сами. Ты, Петрик, хороший следопыт, о тебе я наслышан. Эта тропа приведёт вас к пути в город. Храните друг друга. Одиночество очень больно рвёт клыками душу, когда на поле боя ты один. Вы защита друг для друга. Не бросайте себя, пусть каждый ваш зов будет услышан другом. Прощайте.
Петрик тихо шепнул:
- Храни себя, Хромой. Пусть кровь твоих врагов обагрит этот снег, до того, как огонь в твоём сердце погаснет.

Хромой проводил их взглядом, и когда собаки исчезли в чаще леса, повернул назад.
- Ты прав, Петрик, я должен сделать задуманное. Меченая, похоже, всё узнала. Теперь нельзя медлить.
Возвращаясь к логову, Хромой встретил на пути Лютого. Тот перегородил дорогу, и дико смеясь, сказал:
- Не торопись возвращаться в логово, Хромой. Ха-ха-ха! Как много времени прошло с тех пор, дружок, не правда ли? Хотел встретиться с прошлым, да не знал где. Ха-ха-ха! Иди по моему следу, и ты найдёшь то, что искал так долго, Хромой. Иди! Не отставай!
Лютый бросился бежать прочь. Хромой немного замешкал.
«А что если это ловушка? Я один против пятерых хитрых волков! Они всё уже узнали. Надо действовать»
Лютый обернулся и злобно процедил:
- Беги до света луны, недобиток!
Хромой бросился следом. Он всё понял – предстоит жестокая борьба старых врагов вдали от логова.

К рассвету следующего утра тепло нанесло резкий удар по зимнему морозу, и тот отступил. Под ногами проваливался грязный снег, и земля была мокрая. Хромой стоял на берегу широкой реки и смотрел на другой берег. Пять силуэтов, пять вестников смерти смотрели с того берега на него. Они ждали. Они смотрели на свою недобитую жертву давних лет.
- Какой он беззащитный. Всё так же один. Стоит, смотрит на нас, несчастный. Глаза жаждут мести, а душа болит от страха перед смертью, которая дышит в затылок. Хм. Жалкий он, слабый. Боится нас, каким бы он ни был сильным. Страх детства не пройдёт никогда.

Меченая улыбалась, глядя в глаза Хромому с издёвкой, с насмешкой. Мыт добавил:
- Чего же ждать, Меченая? Кажется, настал тот час, когда нужно отпустить его на тот свет, куда он не дошёл тогда.

Мыт шёл, сверкая разными глазами, по хрустящему льду к центру реки. Навстречу ему медленно шёл Хромой. Он знал, что это за запах, который одолевает голову. Запах предстоящего боя.
- Ну что, недобиток, живой всё ещё? Это лишь наша ошибка, а не твоя заслуга. Ты думаешь, отомстишь нам, напугав прошлым? Нет! Не с теми ты связался, глупец! Если бы был умным, то убрался бы подальше, а не вернулся к убийцам за местью. Прими же свою участь, какая она есть.
Хромой прорычал:
- Просить тебя сказать последнее слово не буду. У тебя его нет, я знаю. Ваша одна ошибка это не моя жизнь, а ваша убеждённость в правоте и безнаказанности. Прощаться с тобой не буду, Мыт. Ты ведь ничего мне не сказал тогда. И я промолчу.

Мыт с рёвом вонзил клыки в загривок Хромого, захрустел лёд под лапами. Хромой сбросил с себя врага и схватил зубами его за горло. Вода вырывалась из трещин во льдах, а белое небо мелькало перед глазами, смешиваясь с кровью, которая заливало вновь глаза. Клыки рвали плоть, когти вонзались в лёд, оставляя длинные борозды, которые наполнялись водой реки. Опять Хромой слышал волчий рёв и хруст костей,  он видел красные деревья на берегу, алые пятна на холодном прозрачном льду, вот только силы были неравны.
Хромой ловко схватил Мыта за шею и бросил через себя назад, думая, что такой бросок охладит пыл разноглазого волка. Мыт с визгом грохнулся на лёд. Хромой почувствовал, что опора уходит из-под лап. Он успел лишь сделать прыжок и вонзить когти в край льдины, которая поднялась вертикально над гладью проснувшейся реки. Хромой обернулся назад. Мыт скользил по краю льдины к чёрным волнам, которые вырывались из образовавшейся полыньи.
- Помоги!
Мыт вскрикнул последние слова, и скрылся под водой. Льдина начала ломаться. Хромой чувствовал, что долго он не сможет держаться.
- Мыт!
Но тот уже не отвечал. Раздался громкий хруст льда и Хромой потерял равновесие.

Вокруг опять была вода. Хромой чувствовал пронизывающий холод, который сковывал лапы, прижигая раны. Он вспомнил тот холодный ручей, в который он упал той ночью. Вода была красной и в ней были видны звёзды.
- Может это всё? … может дальше пустота?... может нет неба и звёзд, и всё мне это приснилось?... может это был страшный сон, такой реальный, такой короткий… Один убийца уже подо мной… моя очередь очистить свой дух от зла… может месть не так сладка, как казалось… Петрик, ты сильный пёс… я помню твои слова… может ещё попробовать?... Ещё один шанс?... Жить?

Хромой лежал на берегу реки. Раны болели, и теплый дождь плакал с небес. Хромой не помнил, как добрался до берега, он лишь видел серое небо и дождь, который шуршал рядом над ухом, но так далеко от раненой души, которая горела, и не было той воды, охладившей  её.
Хромой поднял голову. Он увидел вдалеке четыре силуэта, которые приближались.
- Они идут за мной… кажется, это всё… конец…
Над головой взмахнули четыре крыла. Совы кричали:
- Хромой, вставай! Четыре смерти идут за тобой, они уже близко! Не дай им то, что ты пронёс сквозь года!
Хромой медленно поднялся на ноги. Он сурово посмотрел на сов:
- Глупые птицы! Вы думаете, я так просто сдаюсь? Плохо вы меня знаете. Летите прочь отсюда. Я сам решу, что делать.
Совы улетели, и Хромой бросился бежать в лес. Раненый, уставший он не смог бы отбиться от разъярённых волков.
- Мы не должны дать ему уйти! Ребята, нападаем разом! Добьём урода! За Мыта убьём! Убьём!

Хромой бежал по лесу, спотыкаясь, скользя по грязному мокрому снегу. Он бежал от страха, который возвращался откуда-то из прошлого. Он как змея лез медленно, но верно, отравляя разум, заставляя дрожать всем телом. Деревья мелькали быстро, сливаясь в одно полотно леса. Больная лапа подводила и силы кончались. Почему деревья красные? Кажется, это страх. Нет, они красные!

Хромой взглянул вокруг себя. На деревьях висели красные тряпки на верёвках. Они трепетали на ветру, они жутко призывали смерть.
- Красные!... они шепчутся… что это?... красные тряпки… флажки… красные деревья… кровь… будет пролита кровь… я не хочу умирать…

Меченая сверкнула глазами:
- Вон он! Хватайте его, ребята! Недобиток не должен уйти!
Волки с яростью бросились на Хромого. Флажки окружали, они душили, они призывали смерть. 

Лютый провизжал:
- Флажки! Ха-а-а!!! У-у-у! Мы погибли! Мы в ловушке.
Волки огляделись. Флажки сжимали горло, они окружали, они были повсюду. Их были тысячи, их было смертельная дюжина. Никто не уходил живым от красных флажков.

Хромой видел красные деревья. Он смотрел сквозь них, он видел тропу. Флажки не страшили его. Он привык к страху. Ноги сами понесли его на флажки. Он видел красную жуткую тряпку, и она готова была убить его. Но ловкий прыжок спас Хромого, который вырвался из окружения флажков. Он был спасён. Раздался выстрел. Хромой обернулся. Он услышал душераздирающий визг и хриплый предсмертный смех Лютого. Он упал на снег с пулей в боку.
Хромой вздохнул:
- Лютый, больше не смеяться тебе над чужой смертью.

Меченая набросилась на Сапа:
- Слушай меня быстро! До логова осталось несколько миль. Опереди Хромого, задержи его! Напади на него около логова, пусть все думают, что Хромой убил Мыта и Лютого! Хромой не должен дойти живым до логова!!!
Сап кивнул головой:
- Хорошо. Я сделаю это. Ради Мыта, я сделаю.

Хромой опирался на больную лапу. Страх остался позади. Логово было близко.
«А если рассказать Вожаку правду? Пусть все узнают! Длиннолапый узнает, может он простит Вожака? Может, так будет лучше! А я просто уйду отсюда прочь. Может, так легче будет жить? Кровь за кровь, смерть за смерть – как жутко звучит. Тогда я думал, что всё иначе будет. Мыт, Лютый погибли из-за своей ярости и ненависти ко мне. Это была не месть»
Хромой вспомнил испуганную морду Мыта, который утонул в реке и его последние слова.
- Он просил о помощи. Но, разве я мог поступить иначе?

Из куста высочил Сап. Он, молча, набросился сзади на Хромого и повалил его на землю. Он хотел вцепиться в горло врагу, но Хромой отчаянно сопротивлялся.
- Ответишь за смерть Мыта! За всё ответишь, недобиток!
Хромой прорычал:
- Сам-то за многое ответил, Сап? За ту ночь, по-моему, нет!
Хромой, сам не понимая как, ловко сбросил с себя Сапа и лёгким натренированным движением перекусил позвоночник зубами. Сап больше не встал с земли. Хромой вспомнил многочасовые охоты, и свои слова: с одного укуса убиваю…
- Убиваю… с одного укуса, с одного прыжка… убийца… прирождённый…
Хромой не хотел его убивать, но старый приём сыграл злую шутку.
- Сап…
Хромой поднял голову. На него смотрел Вожак, Длиннолапый, Кривой, Меченая и вся стая. Воцарилась гробовая тишина. Хромой понимал, сейчас настанет час снять маски и признаться во всём.
Хромой смотрел на мёртвого Сапа и его плешивую шкуру. Хромой слышал тяжёлое дыхание Кривого и тихий шёпот среди волков. Карты раскрыты, тайна стала известна, нужны объяснения.
Вожак, молча недоумевающе смотрел на Хромого. Длиннолапый печально опустил глаза, сурово наморщив лоб. Стояла тишина, лишь крик сов в лесу раздавался жутким эхом.
Хромой тихо зарычал:
- Ну, что ж, пора раскрыть все карты. Вы думаете, что я убил трёх лучших бойцов вашей стаи, и теперь ждёте объяснения этого. Я скажу. Не потому что я оправдываю себя, не потому что жалею свою сломанную жизнь, а потому что я лишь исполнил своё предназначение. Меня зовут Хромой, и я пришёл сюда, чтобы убить вас всех!
Стая вздрогнула. Вожак в ужасе раскрыл широко глаза.
- Но... За что?
Хромой пристально грозно посмотрел в испуганные глаза Вожака:
- За ту февральскую морозную ночь, когда ты, Вожак, приказал убить меня, чтобы отобрать землю Грозной. Я её сын! Я был той ночью здесь, в логове, пока не стал жертвой зависти и жестокости. Ты отдал приказ, а твои приспешники исполнили его. Но плохо...
Вожак дрожал всем телом от страха. Он чувствовал, как на коже выступил пот. Собрав последние силы и капли храбрости, он тихо сказал:
- Я не хотел, чтобы так вышло... Я не хотел тебя убивать... Не хотел...
Хромой прошептал сквозь набегающие слёзы:
- Но ты это сделал... Как бы там ни было, твоё слово решило мою судьбу. Меня мучили кошмары, я не ел, не спал, я умирал. Мне хотелось только одного - дожить до того дня, когда я спрошу со всех тех, кто лишил меня жизни. Нормальной жизни... Тот разговор ночью... Я так надеялся, что ты говорил правду. Я хотел, чтобы это было правдой. Когда я увидел тебя там в лесу впервые за долгие годы, то решился окончательно на этот шаг. Но потом... Я простил тебя. Никогда бы не простил, я клялся себе в этом, но я поверил тебе и простил. Если бы ты знал, Вожак, как близко ты был к смерти! Как близко. И ты смог развернуть свою судьбу в другую сторону, просто раскаявшись. Ты не боялся мне сказать правды. Я простил...
Вожак пытался унять в себе страх и стыд, которые рвали душу изнутри. Как больно и стыдно перед своим прошлым.
- Ты смог... Простить меня... А их?
Хромой проворчал медленно:
- Их я тоже... Простил, хотя не очень хотелось. Простил, хоть мне и было тошно это делать.
- За что же убил?
- За Длиннолапого. За его волчат, которые стали жертвами в этой кровавой бойне среди своих. Жаль их... Только сейчас я это понял. Злоба, жестокость, ненависть не давала им покоя. Убив меня, они потеряли покой. Жажда крови... Она неутолима, она страшна, от неё никогда не избавиться. Мыта было жалко... Утонул в реке. И то просил о помощи в последние секунды своей жизни. Только тогда я увидел в его глазах что-то живое, маленькое, хрупкое. А Лютый и Сап стали лишь мясом в битве за правду. Кривой сказал тебе, что я убийца... Нет... От кого слышны слова, тот и есть беда.

Длиннолапый смотрел на Хромого, своего спасителя, защитника. Он чувствовал тяжёлое угнетающее смятение. Предательством считал он исповедь Хромого. Ему было обидно и грустно.
- Это всё было ради мести... Ради нашей смерти... Если бы не мои волчата, ты бы убил меня?
Длиннолапый сквозь слёзы обиды и непонимания смотрел на старого друга. Хромой молчал. Он смотрел на несчастного молодого волка и не знал, что ему сказать. Выходит всё это было ложь, мираж, видение.
И вот она горькая сухая правда.
- Возможно... Я пока ещё не знал, с чем придётся мне столкнуться в стае. Я ведь никогда не жил с волками и не знал, что у вас тут происходит. Мне стало жаль тебя. Я помог.
Длиннолапый оборвал речь Хромого:
- Мне не нужна такая помощь. Ты вообще нам не нужен! Разве я мог надеяться на волков?! Я наивный юнец. Каждый сам за себя, кто сильнее тот наверху, кто слабее всегда внизу, видимо так нужно жить. Я не должен был быть таким опрометчивым и доверять чужаку с первого дня знакомства. Я мог легко погибнуть за чужое зло, за чужое беззаконие, от которого сам же и страдал... Но каким бы ни было зло, я не хочу стать сильнее. Я не хочу стать убийцей, чтобы стать такими же как они... Закон предков кровь за кровь не для меня. Ты, Хромой, стал убийцей, чтобы мстить. Но разве ты стал кем-то другим? Лучше них? Ты стал одним из них, и убивать убийц я не хочу.
Хромой молчал. Он понимал, что обманул юного волка и теперь тот в обиде. Хотелось помочь, и вот теперь ты враг. Противно от самого себя.
- Прости, Длиннолапый. Я не хотел, чтобы всё так вышло. Ты прав. Я стал убийцей, одним из них. Я обещаю вам, стая, что сегодня я уйду отсюда и больше никогда не вернусь. Я забуду всё, что было здесь и вам советую тоже забыть. Пусть это всё пройдёт жутким кошмаром мимо нашей жизни. Мы всё забудем, я не буду мстить. Кровь уже пролилась больше, чем нужно земле. Я ухожу. Прощайте.
Хромой побрёл прочь к своей земле, куда его морозной ночью привели совы. Напоследок он обернулся:
- Вожак, за тобой стая. Не бросай их на произвол судьбы. Пусть мёртвых волчат будет меньше. И мёртвых сердец тоже... Длиннолапый, прости меня... Будь сильным и не бойся волков. У тебя тоже есть клыки... Пусть и они это знают.
Хромой ушёл прочь. Ему было больно смотреть назад, ему не хотелось смотреть назад. Взгляд Вожака не отпускал его, он всё ещё был здесь. Почему он всё ещё смотрит?
Длиннолапый не хотел смотреть вслед уходящему волку, но глаза отказывались закрываться. Он простил его, он не хотел покидать его. Почему он всё ещё смотрит?
Кривой прищурился, облизывая зубы сухим языком. Недобиток вновь уходит живым, оставив раны на сердце каждого в этой стае. Месть смеялась ветрами оттепели и плакала льдинами на реке. Но почему же всё ещё так холодно? Почему всё ещё так больно?

Хромой не находил себе места, он не понимал в чём дело. Над головой сливались облака в одно серое тяжёлое полотно, казалось, солнца не будет вовек, а луна погасла. За что так с ним? Кто так с ним поступил? Неужели он сам? А может это злая судьба или рок расправились вместе с бедным зверем? Неужели так много он просил? Капля крови могла избавить его от страданий… так он думал. Но стало ещё хуже, больнее, чернее и безысходно холодно. Вода опять была вокруг, она топила его сознание в ледяных потоках, он не мог дышать, до костей морозил проклятый ручей. Вода окрашивалась в цвет крови, и деревья вновь были красными. Мерещился безумный смех, который сводил с ума, и ему не было конца. Между стволами алых деревьев мелькала плешивая шкура, и по ночам сверкали разные глаза. Что они все хотят? Чего они требуют? Возмездия?..
Кровь порождает кровь, зло порождает зло в геометрической прогрессии и никто не сможет остановить этот конвейер смерти. Он будет всегда штамповать недовольные души и разбитые сердца, а смерть выходить на страшную жатву каждую ночь.

Волчья душа… чего она просит? О чём она плачет, обращая свой вой к луне? Такой холодный, жалобный, тоскливый и такой одинокий в этом мире. О чём мечтает волчья душа? Чего так жаждет она?
Считается, что волки рождены с клеймом на шкуре, они выбраны убийцами и символами жестокости. Но разве они это выбирали? Неужели закон жесток, а волки живут ради носительства смерти?
Нет. Они живут так, как велит им сердце, не забывая о законах. Жестокость, злоба порой возрождается в них не на пустом месте, им даёт начало несправедливость, зависть, корысть, которая, кажется, безобидными пороками души. Но, часто маленький порок, чёрное пятно, даёт всходы жутким, страшным деяниям, из-за которых возрождается страшная ненасытная жажда мести, жажда крови. Волки рождены убивать, но кто сказал, что это закон?..

Он слышал тихий разговор сов над головой. Он гневно посмотрел в широкие глаза ночных птиц, и грозно рявкнул:
- Чего вы опять тут делаете?! Мало вам было видеть мои страдания вновь и вновь! Хотите увидеть мою смерть? Вы увидите. Скоро меня не станет. Чувствую я…
Совы переглянулись и заухали в темноте:
- Нет, Хромой. Ты слишком силён для тёмного вестника, ты трижды был сильнее его, ты встал на пути у своего страха, когда вспомнил своих обидчиков. Нет, ты будешь жить. Не просто мы тебя спасли, поверь. Вы, волки, народ гордый, озлобленный на жизнь. Это ваша стезя серого рода, которая бурлит внутри вас огненной рекой, недаром вас боятся даже люди. Ты вновь остался один, но вспомни ещё об одном звере, который остался один по твоей воле. Тот олень вырос, он жив, можешь спросить его о том, как он сам повёл судьбу к свету. Живёт он на болотистой равнине, один как молодое деревце в степи. Живёт он так, что солнце смеётся в его глазах, а он один.

Хромой медленно брёл по мху, по запястья проваливаясь в мутную воду. Он видел впереди себя бледный силуэт оленя в рассветном тумане. Он блестел белыми искрами, как призрак, от него шёл пар, казалось, он растворится.
Хромой приблизился к красивому северному олёню, который увидел его своими чёрными глазами. Хромой вздрогнул. Он его напугал своей храбростью и открытыми блестящими глазами, в которых больше не было страха маленького оленёнка, который бежал со всех ног прочь от беспощадной смерти. Перед ним был молодой олень, боец света и сильной надежды. Он смотрел прямо на волка, подрагивая ноздрями.

Они молчали, смотря друг другу в глаза. Солнце медленно поднималось из-за ветвей деревьев. Туман рассеивался по болотному мху, превращаясь в росу.
- Ты пришёл ко мне вновь, чтобы сразится за право выбора жизни или смерти? – спросил кротко, но громко олень.
Хромой опустил глаза. Этого бойца ему не победить. Да, он и не хотел больше боёв.
- Нет, молодой олень. Я пришёл спросить совета.
Олень захрапел:
- Странно ты говоришь, волк. Хотел лишить меня жизни, а теперь совета просишь. Зачем убийце спрашивать совету у жертвы?
Хромой зарычал тихонько, закрывая глаза:
- Я сам жертва… своей обиды, жестокости и бесконечной боли, которой щедро наградили меня мои собратья так давно, что не болит у них душа. А я хотел стать сильным, страшным, беспощадным убийцей… я хотел их убить всех, пролив кровь над рассветом… но теперь я сам породил новое зло… я предал друга, его веру в меня. Я запутался в тропах, я потерялся в кошмарах, которые душат меня по ночам. Я забыл отражение тепла, я стал куском льда, и теперь медленно умираю. Зачем мне жить? Зачем куда-то идти? Я не хотел убивать… хотел лишь счастья, покоя. Видно, не заслужил…

Олень взмахнул рогами. Капли влаги упали под копыта:
- Каждый заслуживает счастья, покоя, света солнца и музыки луны. Кто думает иначе, загоняет сам себя в капкан одиночества, страха. Я помню тот рассвет, когда я видел мою мать, моё стадо. Мой последний рассвет, когда я родился заново. Ты гнал меня по лесам, по полям, загнав на болота, ты не отпускал меня, а я не хотел умирать. Тем рассветом жизнь была на моей стороне. Моя схватка с тобой стала началом моей новой жизни. Больше не было стада, я остался один. Я бродил по лесам, будучи уверенным в том, что ты вернёшься за мной. Долго мерещился мне хромой волк во тьме.  Но я не думал о мести. Моё сердце было легким, а глаза хотели лишь увидеть вдали силуэт матери и моего стада. Сквозь дни, проходя быстрым крылатым галопом, я понял, что боятся мне нечего. Я стал взрослым, у меня есть рога, которые стали опасным оружием для врагов. Я перестал бояться тьмы и зубов. Я отбросил прочь мысли о страхе, холоде, одиночестве. Я научился радоваться жизни такой, какой она есть, без миражей, без мечтаний. Я находил те мелочи, которые сделали долгие зимние дни счастьем для меня, несмотря на голод, мороз и охотников. Свет не иссякнет, пока ты его видишь…

Хромой поднял глаза. Молодой олень медленно исчезал, как видение над болотами, растворяясь с утренним весенним туманом. Доносились слова, как эхо небес.
- Постой! Прошу тебя, не уходи! Скажи! Ты меня простил? Ответь! Мне жить с этим невмоготу… я понял, что такое быть чьей-то судьбоносной стрелой… прости меня, оленёнок… я не хотел, чтобы так всё получилось… как мне теперь жить?
Эхом послышались тихие слова, словно шёпот ветвей:
- Простил. Всё должно было произойти именно так. Иначе жизнь была бы слишком проста. Жизнь дана, чтобы жертвовать ей за тех, кто дорог тебе. Одиночки обречены на пустоту, ибо вокруг никого…

Хромой третью ночь не выходил на охоту, он лежал с закрытыми глазами, слушая пение падающего с ветвей мокрого снега. Кто-то шёл, проваливаясь в скрипучий сугроб.
Хромой услышал тихий кроткий голос рядом с норой:
- Если я потревожила покой хозяина этой земли, прошу меня покорно простить.
Хромой открыл глаза. В дневном свете он увидел красные глаза и белую шерсть. Он грубо проворчал:
- Я не жду гостей и не хочу извинений. Кто бы ты ни был, убирайся отсюда, пока ещё невредим. Я слушаю тишину... Больше никого не хочу слушать.
Голос заколебался:
- Я заблудилась в этих болотах, утром поднялся туман и я потерялась. Ни одной души вокруг, я испугалась...
- Замолчи! Не испытывай моё терпение и ярость! Уходи. Я должен быть один.
Голос смолк. Снег захрустел и вскоре затих. Хромой прислушался. Тишина...

Он смотрел на дневной свет и не видел ничего, кроме белой пелены мокрого весеннего снега. Кто она была? Кто говорил с ним? Белый маленький силуэт удалялся прочь к чаще.

Хромой догнал маленького зверя. Это была белая небольшая волчица-альбинос. Её красные глаза испуганно уставились на огромного серого хозяина территории.
Хромой мрачно зарычал:
- Зачем ты пришла сюда? Откуда ты здесь? Разве не слышала о том, что все земли вокруг принадлежат самой свирепой и опасной волчице Грозной?
Белая незнакомка тихо молвила:
- Знала. Просто я слышала, что Грозная мертва, а её земля принадлежит другому волку. Я была вынуждена сюда идти.
Хромой зарычал грустно:
- Все слышали о смерти Грозной! Все. А о предательстве и о той ночи никто не слышал. Для всех этого ничего не было. И меня тоже...
Хромой помолчал, затем спросил:
- Что привело тебя сюда?
- Я бежала от своей стаи, так как от меня зависела жизнь моего брата. Я альбинос, и за мою белую шкуру меня полюбили охотники. Они стравливали на нас собак, ставили флажки, стреляли по нам. Мы ничего не могли сделать. Я как белый мираж, манила за собой людей и стая была в опасности. Однажды они сказали, что убьют меня, чтобы самим выжить. За меня вступился брат, он был храбрым и не побоялся пойти одному против стаи. Но потом я узнала, что судьба моя предрешена. Меня должен был убить кто-то из своих, я не знала кто именно. Мне было страшно, а брату пригрозили, если он заступится за меня, его тоже убьют. Я помнила о земле Грозной и решила бежать. Я покинула стаю, осталась одна. Теперь скитаюсь, без цели и будущего. Так сказали звёзды...

Хромой смотрел в её красные глаза. Они были полны боли, отчаяния и жуткого одиночества. Ей было холодно и страшно. Она боялась, что за ней придут собратья и прикончат её. Она была затравлена охотниками и боялась собственной тени. Но вдруг он увидел в ней знакомое лицо. Такое забытое, давно ушедшее лицо, едва только различимое в памяти.
Хромой вздохнул. Холодный воздух вырвался из груди весенним ветром:
- Грозная… Я тебя не забыл…
Белая волчица смотрела добрыми, кроткими глазами, улыбаясь странному незнакомцу.
- Ты её сын?
Хромой вздрогнул:
- С чего ты взяла?
- Я никогда не спутаю это чувство в глазах волчат, которые лишились матери. Я не знала матери, и брат был для меня всем. Я его любила больше всех на свете… теперь меня рядом с ним нет. Я не знаю, что с ним. А твои глаза говорят всё сами.
Хромой не верил своим ушам.
- Ты говоришь со мной, как с близким другом, хотя ты меня знаешь едва мгновение. Как? Как ты можешь доверять волкам после того, как сбежала от их злобы?
Волчица улыбнулась:
- Надо же кому-то верить в этом мире. Без веры я бы погибла в тайге. На нас нет клейма, мы сами выбираем путь, по которому нам идти. Я хотела жить. Я ценила жизнь, не только свою.
- Но разве ты не видишь солнца? Разве ты слепа? Посмотри, как я уродлив и страшен. Неужели тебя не смутили шрамы на моём теле?
- Я не боюсь ран на телах, у каждого они свои и получены в разных боях. Главное – за что дрался хозяин этого тела. Всё остальное не важно.
- Я мстил! Я не представлял, в кого я превращусь, в погоне за своей слепой мечтой. Я стал бездушной машиной для убийства. Когда я это понял… было слишком поздно. Я пожалел, что остался жив.
- Жизнь дана нам, чтобы действовать. Ты узнал цену жизни? Да, безусловно. Теперь надо идти.

Они смотрели друг на друга долго, внимательно, не зная, что будет дальше. Вода капала с ветвей, и слышался хруст льда. Птицы щебетали вдали, призывая весну. Хромой слышал далёкий знакомый голос своих спасителей сов. Кажется, он понял слова оленя. Он узнал, ради кого стоит жить.
- Ты больше никогда не будешь страдать и бояться. Обещаю, что твоя жизнь будет спокойной, светлой. Оставайся со мной. Иди за мной, если хочешь.
- Я пойду за тобой. Больше мне идти некуда…

Тучи сгущались над тайгой. Вожак грозно смотрел на Кривого и Меченую. Стая окружила странный поединок между старыми заклятыми врагами.
Вожак рычал так громко и страшно, что даже волчата отпрянули назад. Никто никогда его таким не видел. Худой слабый тихий волк превратился в одночасье в свирепого хищника, готового растерзать любого, кто пойдёт на него с клыками.
- Ваши дни истекли в моей стае! Отец завещал мне свою крепкую, сильную стаю, надеясь, что я смогу привести её к светлому будущему. Я был плохим вожаком, и теперь я молчать не буду! Вы стали причиной наших бед и страданий. Я молчал так долго, что забыл, что такое слова. Я боялся своей совести, стыда, осуждения и изгнания! Я трус, с этим я не спорю! Стая, зная теперь всю правду, пусть решит, что делать со мной! Больше я никогда не буду молчать. Сколько я страдал, не спал, мучился! Мне мерещился этот окровавленный волчонок! Я умирал каждую ночь с ним, но просыпался вновь утром для новой пытки. Я молчал, больше не буду! Пока власть в моём слове ещё есть, скажу! Я изгоняю вас с этой земли! Идите прочь хоть на край света и судьба ваша мне неинтересна. Убирайтесь, в этой стае вас больше не будет.
Кривой зарычал в ответ:
-  Ты сам виноват в своих бедах! Просто ты тряпка, мох, лишайник. Ты слабак и ничтожество! Надо было тебя ещё тогда убить, меньше было бы проблем.
- Хочешь это сделать – сделай! Только сначала отведаешь моих зубов! С виду я слабый, но ты попробуй.

Волки ходили по кругу, глядя друг другу в глаза.  Никто не решался сделать первый прыжок. Стая смотрела на своих старых знакомых, собратьев, друзей. Теперь здесь были предатели, враги, убийцы.
Меченая процедила:
- Если ты нас изгонишь, Вожак, будет только хуже! Тебе, стае и этому недобитку. Сам убирайся! Пусть стая скажет своё слово. Кого прогонит?
Стая молчала. Волки переглядывались, глядя в глаза разъярённому Вожаку, который уже не владел собой и в глаза Меченой, которая убьёт каждого, кто пойдёт против неё.
Вдруг послышался бойкий голос Длиннолапого:
- Убирайтесь прочь хоть на край света! Меченая и Кривой, вы ждёте слова стаи – вот оно! Пошли прочь! Я не боюсь вас. Хромой научил меня не бояться смерти.
Меченая прорычала:
- Ты подумал, что ты сказал?! Боюсь, до утра ты не доживёшь!
- А мне всё равно. Только за чертой нашей земли вы во власти Хромого. Думаю, он хочет с вами побеседовать. Больно вы его обидели.
После этих слов стая зарычала и погнала прочь Меченую и Кривого. Длиннолапый улыбнулся. Они победили.
- Вожак, почему ты не рад? Они ушли прочь.
Вожак грустно смотрел в землю.
- Я впервые почувствовал силу в своём слове, как вожак. Кто я был раньше? Трус, которому нет прощения никогда. Стая не достойна меня.
Длиннолапый улыбнулся:
- Я пойду за тобой, куда бы ты ни пошёл. Ты – мой Вожак. Веди нас. Так скажет стая. Она уже вынесла приговор, кому надо.
Вожак поднял глаза. В них светилась свобода и весенняя роса.
- Спасибо тебе, Хромой… если бы не ты… Длиннолапый, если бы не ты… я не был бы Вожаком…

Среди ночного шуршания грязного моросящего дождя слышалось хрипение Кривого. Тучи затянули небо толстой, тяжёлой пеленой и лёд на реке ушёл на дно.
- Если бы не ты, Меченая, всё было бы по-другому в нашей жизни! Когда-то ты говорила, что мы будем жить на новой, богатой земле с большой добычей в зубах. Что же теперь? Мы изгнаны из стаи, слоняемся по грязному мокрому лесу, промокнув насквозь! Если бы я знал, чем всё могло кончиться!
Меченая огрызнулась:
- Заткнись! Если бы не вы, олухи, всё б было хорошо! Кто не добил этого огрызка? Кто возомнил себя великим убийцей? Вы! Вы все четверо провалили наш план. Если бы не этот недобиток, мы избавились бы от Вожака, и стая была бы нашей. Но вы сами провалили дело.
- Как бы ни так, Меченая! Ты всегда правила нашими головами, мы для тебя ничто! Так, просто, мясо для охотничьих пуль и лосиных рогов. Когда тебя порвали в первой же драке, ты быстро нашла себе замену в боях, при этом оставаясь при власти. Ты погрязла в крови, хоть мы и все волки! Расплата была велика, мы никому не нужны. Повторим судьбу этого недобитка!
Меченая смотрела вдаль серой ночной мглы, и медленно по морде растянулась улыбка. Она помнила тот день, когда подрали её волки ещё при отце Вожака и она помнила всё с того дня до малейшей секунды.
- Ты думаешь, зло течёт кровавой рекой из меня? Хе! Не-е-т! Мы – волки, мы рождены убивать. В тот день я поняла это… когда они напали на меня, было поздно. Но свою кровь я помню на вкус довольно хорошо. С того дня я решила, что никто не должен стоять у меня на пути, кто бы он ни был. Даже этот глупец, кто натравил на меня своих бойцов, и, тот не встал… вовеки не встал…
Кривой отпрянул в страхе назад. Дрожащие губы слабо пролепетали:
- Ты убила отца нашего Вожака?!..
Меченая улыбнулась:
- Я просто убрала врага с пути. Первые раны на теле породили желание убивать. Жажда крови не иссякнет никогда. Я привыкла заметать следы, уходить от погони, стирать врагов с лица земли и никогда никому меня не перехитрить. Я чую обман, чую западню. А, вы все – ничтожные псы. Быть волком, значит быть символом смерти и чувствовать её нутром, где бы она ни была.
Кривой смотрел в безумные глаза Меченой, и ужас холодил его сердце больше чем моросящий дождь в лесу.
- Ты порождение безумия! Мыт, Сап, Лютый? Они погибли по твоему приказу! Ты ничего не скажешь?!
Мрачно последовал ответ:
- Нет. Они лишь расплатились за свою давнюю ошибку. Они не добили той ночью Хромого. Они не смогли добить его и потом. Простая расплата за позор называться волком. Они просто были жертвами своего неумения владеть серым хищным телом. А я доказала, что могу это делать.
Меченая клацнула зубами, и глаза её скрылись во тьме. Кривой чувствовал, как изнутри пробирает страх, и лапы отказываются держать тело. Перед ним стояла не просто волчица с сильным характером. Она была безумна, измучена страхом и жестокостью, от света не осталось ни луча в её глазах. Лишь адский огонь в зрачках и белый оскал в ночи, это все, что было видно Кривому…

- Что ты предлагаешь нам делать? Стаи больше нет, идти нам некуда. Если ты такая суровая, предложи дельную мысль.
Меченая ухмыльнулась:
- Все беды от этой проклятой земли! Мы, волки, рождены во тьме и должны в ней жить. Мы с тобой во тьме, Кривой. Давай войдём во врата света и принесём туда тьму! Мы пойдём в земли Хромого и навестим этого убогого выродка! Пусть он почувствует, что такое тьма душе. На этот раз, я сама постараюсь, чтобы его жизнь превратилась в кромешный ад!

Её слова поглотил тёмный лес. Над макушками деревьев хлопали крылья. Какую весть принесут они на перьях своих?   

Хромой смотрел в глаза своей избраннице – белой волчице по имени Полночь. Ему казалось, что вокруг её кроткого, но такого сильного взгляда вращается вселенная.
- Знаешь, я никогда не мог подумать о том, что променяю месть и абсолютную ненависть на взгляд маленькой волчицы. Я не мог понять, что жизнь идёт дальше. Она словно застыла для меня на одном месте, я не мог пошевелиться. Мне было страшно одиноко, но я не мог понять, в чём же дело. Просто я встретил тебя, и всё понял. Порой мне мерещатся мои прошлые дни. Как я стремился стать великолепным убийцей с каменным сердцем. Да, я отведал крови, но, чем же я тогда отличался от Меченой и Кривого? Возможно, правом выбора. Я не закончил своё дело, но не жалею об этом. Слова оленя, который сам едва не стал моей жертвой, вернул меня к жизни, он показал мне обратную сторону Луны. Я понял, что ценить жизнь тяжелее, чем уничтожить её. Я решил, что больше не будет боли, Полночь. Я люблю тебя, и никому не отдам. 
Она смотрел на него смиренно, любяще.
- Я пожертвовала всем, что у меня было, и ты наградил меня своей любовью.  Я тебе очень благодарна и твоя жизнь заменила мне моего брата и мою стаю. Я буду с тобой до последнего издыхания. Ты очень сильный зверь. Таких не сломить никому.
Хромой дрожащим голосом прошептал:
- Часто я слышу их шаги. Они приближаются ко мне и замирают в паре прыжков от логова. Я жду, а они молчат. Как гром над головой слышится безумный смех Лютого и чуется грязная плешивая шкура Сапа, а во тьме мерцают разные глаза Мыта. Они всё ещё здесь, я это чувствую. Мне становится страшно. Не за себя, за тебя, Полночь. Если они придут, тебе не спастись. Я не хочу тебя потерять. Плохие сны снятся мне долгое время, и красные деревья видятся мне наяву.  Тебе не страшны мои враги?
Полночь твердо сказала:
-  Я никогда никого не боялась. Ни пуль, ни клыков, ни рогов, ни флажков. А уж тем более клыков своих собратьев в серых шкурах. Я буду с тобой до конца. Твой бой будет моим, и если мне суждено в нём погибнуть, то значит так и будет. Я не жалею ни об одной минуте моей жизни, какая бы она ни была. Главное, что ты теперь со мной и мне больше ничего не страшно… 
Они приближались. Их глаза сверкали беспощадного огня, который сжигал дотла сердца жутких волков. Они чуяли запах врага, который встал у них на пути ещё той ночью и не пустил их дальше. Он  словно застыл всё на том же месте прямо перед ними, с грозным видом скаля маленькие зубы. Что он против них сделает? Так думали они и ошиблись. Они по-прежнему стоят напротив него, и он не пускает их. Их жизнь остановилась, как и время вокруг. Больше нет света, сна, охоты, друзей, жизни. Осталась только битва, жажда крови и беспощадный страх перед врагом. Он гнал Меченую и Кривого в логово Хромого, который их простил… как Вожака… в ту ночь… простил…

Меченая хорошо знала эти следы, которые вели к логову. Вдруг она услышала слабый, но бодрый голос.
- Хромой? Ты вернулся?
Меченая криво ухмыльнулась. От одного его имени её бросало в дрожь и ярость. Перед ней в вечернем тумане стояла белая волчица. Она испугалась пришлых волков, увидев, что любимый не вернулся, и сжалась в комок.
- Кто вы?! Зачем сюда пришли?!
Меченая приблизилась к Полночи. Заглянула в глаза, оскалила зубы.
- Так вот как наш недобиток проводит время здесь. Ха! Значит, решил воскреснуть. Хм! Думаю, мы сможем вернуть ему то зло, что он причинил стольким волкам! Знаешь ли ты, что Хромой убил трёх лучших бойцов нашей стаи, хладнокровно издеваясь над нашим Вожаком?! Этот зверь должен ответить за все свои злодейства! И ты послужишь орудием его пыток. Мы пришли сюда, чтобы убить его, но теперь моё решение изменилось. Умрёшь ты!
Кривой вздрогнул. Красивая белая волчица должна умереть за недобитка! Это не входило в план, но он промолчал.
Полночь выпрямилась и вдруг дала яростный отпор:
- Когда моя стая ополчилась против меня и мои друзья хотели меня разорвать, лишь один волк заступился за мою жизнь. Это был мой брат. Он рисковал всем, что у него было. Если бы не он, я была бы мертва. Я выбрала жертву, себя. Я ушла из стаи ради брата. Я знаю, что такое быть изгнанным, непонятым, униженным, всеми забытым. Но я не виновата в том, что такая! И он тоже не виноват, что той ночью Грозная погибла. Он остался один… ему некому было помочь, он был испуган. Он защищал свою землю от пришлых волков и попал в неравную схватку. Он пришёл в стаю, чтобы отомстить убийцам! Он это сделал. Только не всех обидчиков наказал. Сказал, что простил их… видимо, зря… только знайте… моя жизнь многого не стоит… но его не троньте! Он должен жить. Этот зверь никогда не найдёт покоя, он будет страдать, но жизнь не оставит его тело. Он остался один, но живой! А вы? Вы были мертвы уже, когда пришли на ту землю той ночью, ведь так? Вы неспроста хотели убить его. Просто так кровь собрата не прольётся, я знаю… начало было положено давно, оно прорастало долго, медленно, тошнотворно, невыносимо, но оно выросло в страшное красное дерево, пожинающее свои кровавые плоды. Меченая!
Полночь пристально посмотрела в глаза Меченой. Она её знала, хорошо знала…
Меченая опустила глаза. Она тоже помнила её. Меченая помнила мать Полночи и её семью. Когда-то она была в их стае, ещё при отце Вожака. Что же произошло? Это она тоже помнила, как будто произошло вчера. Она помнила, что мать Полночи была добра к ней и всегда её защищала, но однажды не смогла. Волки напали на Меченую в ту ночь и сильно порвали её. Больно, страшно, обидно. Не было сил, ярости, чтобы ответить большим противникам, но своя кровь была горька, она дала почву для красного дерева, которое пустило корни.  Мать Полночи увела прочь из стаи Меченую, пока её не добили свои, и скиталась долгое время в лесах. Но вскоре у неё родились свои волчата, и она ушла в другую стаю, где стала растить Полночь и её брата.  Меченая же избрала свой путь. Она вернулась, чтобы отомстить…
Она не поднимала глаза. Ей было больно и смешно.
- Ну, здравствуй, Полночь. Не думала, что встречу тебя вновь. Я помнила ту ночь, когда вернулась в стаю. Всё помню. Помню даже глаза этого урода, который приказал убить меня! Как он хотел жить! Он молил о пощаде! Но он забыл ту ночь, которая перевернула мою жизнь, превратив её в кромешный ад! Теперь я встала на сторону врага. Я не хотела этого… просто… жажда крови затмила мой разум. Я хотела свести счёты с Вожаком и со всей стаей, а вышло так, что сама стала палачом для другой искалеченной мной жизни. Теперь эта жизнь жаждет моей смерти. А я хочу жить! Жить… понимаешь? Когда-то я не ценила её, мне было плевать… но, однажды я сказала себе, что хочу жить и никто меня не лишит этого счастья… только не думала я, что после того, как красные деревья вырастут в моей душе их придётся ещё и питать. А пьют они только волчью кровь, от того и красные. Я не научилась любить, ценить чужую жизнь, но теперь уже поздно исправлять ошибки.  Сегодня всё закончится. Навсегда…
Полночь печально молвила:
- Остановись… прошу тебя, Меченая!... Я люблю его… не убивай…
Меченая покачала головой и властно приказала:
- Иди вперёд! Ты станешь новым ручьём для красного дерева. Ты пойдёшь в деревню людей, за нами! Ты станешь приманкой для Хромого, и он погибнет.
Полночь сделала пару шагов и замерла. Она тихо спросила:
- Скажи… Меченая… неужели ты и вправду хотела, чтобы твоя жизнь стала такой? Мать никогда не говорила о тебе ничего плохого. Ты была для нас старшей сестрой, мы верили в тебя, мы любили тебя. Теперь ты убиваешь меня медленной мучительной смертью. Разве ты не хотела остановить этот водопад зла и ярости?
Меченая проворчала:
-  Прости, Полночь. Я мечтала стать великой охотницей, доброй хорошей волчицей. Но судьба распределила всё иначе. Я стала превосходной убийцей, хитрой коварной тварью. Меня боялись все, особенно волчата. Почему я их стала ненавидеть? Может просто попробовала волчью кровь, которая не даёт мне покоя до сих пор?...

Хромой почувствовал тревогу. Она накатывала новыми волнами, закрывая глаза белой пеленой. Почему тревога? Откуда она? Как чёрный ворон машет крылами над головой, она не отпускала, она давила сильнее.
- Что случилось? О, ужас! Почему лапы подкашиваются? Сила покидает моё больное тело. Я ведь живой? Почему же глаза не видят дороги? Я ведь не мёртв.
Он почувствовал страх. Перед глазами вновь выросли красные деревья. Они качались и скрипели, разрывая голову изнутри. Глаза сверкнули в чаще леса, и громко рассмеялся жуткий призрак безумного Лютого.
- Они никогда меня не отпустят. Я погиб, я уже давно погиб.
Но этот запах был странным. Видение не уходило, но и не было похожим на прошлые. Деревья тянулись красной грядой к логову.
- О, Луна! Полночь!
Как ледяной водой окатило Хромого с ног до головы. Он словно очнулся от забвения и рванул со всех сил к логову.

Почему здесь такая тишина? Красные деревья скрипели страшным мёртвым голосом:
- Мертва... Мертва... Месть... Месть... Зло... Зло... Меченое зло... Кривой оскал... Кромешный ад... Недобиток будет умерщвлён... Белая Полночь будет убита... Маленькие волчата, впитавшие зло… пришли за ней… и за ней…

Хромой увидел следы пришлых врагов и всё понял. В голову ударял пульс похоронным колоколом, когти впивались в землю, зубы сжимались до страшного скрежета, перед глазами стояли ухмвдяющиеся убийцы. Что ты можешь, Хромой? Что теперь ты сделаешь? Что?
- О, Полночь! Как я был слеп! Эти уроды добрались до тебя. Знал! Я знал, я клялся, что никого не оставлю в живых! И эти два недобитка теперь вернулись за возмездием. Они хотели свести со мной счёты и их план был жесток. Я ненавижу себя за всё! За то, что выжил, за то, что убил лесных бойцов. За то, что не добил их, за то, что пытался их простить. Нет! Волки никогда не забывают своих врагов. Никогда! Я должен был это помнить. Но я пытался увидеть хоть в чём-то свет, надежду. Но нет! В волчьей жизни их нет. Ты ошибся, олень. Моя жизнь - тьма. Я закончу то, что сам начал много лет назад. Зря вы разбудили зверя вновь. Я не смогу больше его остановить.

Из леса запыхавшиеся выскочили волки и бросились к Хромому. Это были Вожак и Длиннолапый.
Вожак еле переводил дыхание:
- Хромой... Ох... Хромой... К нам прилетели две совы, которые принесли весть о тебе. Они сказали, что ты попал в беду и тебе нужна помощь.
Хромой строго посмотрел на волков:
- Да, возможно помощь нужна. Но зачем вы пришли? Вы же не хотели меня знать после всего, что произошло.
Вожак вздохнул:
- Хромой, если бы не ты, я бы никогда не смог стать настоящим волком. Меченая и Кривой ушли из стаи, они скитались где-то поблизости.
- Да, и не зря. Они забрали у меня Полночь, мою любовь. Они решили продолжить кровавый бой, только теперь до конца. Они отомстили жестоко, больно и, как раньше, страшно. Я не прощу! За себя бы ещё простил, но за неё - никогда. Я пойду до конца. И больше не остановлюсь. А вы?
Вожак и Длиннолапый переглянулись:
- Мы с тобой. До конца. Ты наш друг и ты по-прежнему в стае. Навсегда.
Хромой улыбнулся:
- Тогда за мной. След приведёт нас к цели...
 
Он слышал свою песню. Она вырывалась жутким воем из лёгких и растворялась в ночи:
Лес – навечно мой дом!
Только здесь отыщу могилу я…

Бледная жуткая луна выглядывала из-за серой дымки на чёрном небе. Снег уже растаял, на его месте была тёмная жижа, и от этого становилось ещё темнее.
Меченая сверкнула глазами в темноте и прорычала:
- Вот мы и на месте… Люди спят в своих тёплых домах, псы сомкнули глаза, а мы уже здесь. Чуешь этот запах? Запах надвигающейся смерти, неумолимой, беспощадной… Грозная была права в своём выборе. Деревня – вот куда зовёт, манит, влечёт жажда крови. Красное дерево прорастает, когда жажда берёт верх над разумом. Память, боль, обида заставляет идти убивать!
Полночь твёрдо произнесла:
- Грозная пришла сюда не за страданием других существ. Она пришла, чтобы выжить. Голод гнал её стаю сюда, на верную гибель. Разве ты ещё не одумалась?! Тебе не уйти отсюда живой, как ты не понимаешь этого?!!
Меченая улыбнулась страшным оскалом:
- Прекрасно понимаю! Ха! Он отсюда тоже не уйдёт…

Меченая кралась вдоль домов, вдыхая ночной воздух. Луна освещала её серую спину. На холме стояли Кривой и Полночь, наблюдая за безумной волчицей.
Меченая мощным ударом выбивала засов, врываясь в сарай.  Козы, коровы поднимали страшный рёв, поднимая на ноги всю округу. Коровы ревели, что есть силы:
- Во-о-о-о-о-о-лк! Во-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-лк!!!
Псы проснулись и подняли громкий лай, срываясь с цепей:
- Волк! Волк! Волк! Порву! Порву! Порву! Волк! Волк! Волк!!!

Молодой охотник вскочил на ноги. Он услышал рёв домашней скотины, истошный лай собак и звук ломающихся дверей и засовов.
- Боже мой! Что там происходит?!
Схватив двустволку и наспех накинув одежду, охотник бросился к двери. Он замер на мгновение, прислушиваясь к ночным звукам. Около двери кто-то ходил. Цокающие шаги по деревянному полу крыльца отдавались в ушах лязгом цепей ада. Кто здесь ходит? Тяжёлое дыхание слышалось за дверью, его поджидал зверь.
- Боже… неужели он вернулся за мной?...
Охотник поднял курок ружья. Тихий щелчок добавил уверенности. Он толкнул дверь. На крыльце никого не было. Лишь луна освещала поляну перед домом.
Взяв фонарь, охотник наперевес с ружьём, медленно пошёл вокруг дома. Его глазам предстала страшная картина.
- Ужас… Что здесь произошло?... Господи!... Дьявола порождение прошло рядом с моим домом…
Вся тропинка и грязь на земле была покрыта алой кровью. Через каждые несколько метров валялись разорванные части тел коз и собак, которые попытались схватить незваного гостя. Дверь в сарай была сбита с петель, она разлетелась в щепки. Внутри же стояла мёртвая тишина. Все стены были забрызганы кровью до потолка, а на полу лежали трупы скота, который не дождался помощи от хозяина.
- Он вернулся за мной… этот хромой дьявол, которого я не добил тогда. Рана была глубока, но не смертельна. Он пришёл мстить. Но пуля на этот раз не промахнётся. За жизнь верного пса он получит сполна! У—уу-у-у-у… Волчище! Зверь!

Обойдя весь дом, охотник наткнулся на придавленную досками белую волчицу. Похоже, будто на неё специально кто-то обрушил  доски и придавил. Она была измазана кровью, но зубы были белые.
Она тихо рычала, глядя на охотника и собак, которые остались в живых. Они молчали. Мёртвая тишина стояла над лесом…

Один из псов мрачно буркнул:
- Зачем они тебя подкинули сюда? Мы видели, что убивала не ты.
Полночь истошно закричала:
- Они все придут сюда! Спасайтесь! Они все вернуться! Хромой придет, и ваш человек будет в опасности! Уходите отсюда! Только не нападайте на него! Он убьёт каждого, кто посмеет…
- Не кричи! Мы справимся с любым зверем! Вы всего лишь волки. Нас больше и у хозяина ружьё. Пусть заботиться твой приятель о своей шкуре.
Полночь тихо зарычала. Она видела сквозь тьму Меченую, которая стояла позади деревьев и наблюдала, как её сестру названную окружили собаки.
Кривой мрачно проворчал:
- Неужели тебе её не жалко? Ведь её мать так много для тебя сделала.
Меченая на минуту опустила глаза в землю. Холодный мертвый голос прохрипел:
- Всем плевать… Давно плевать… Никто не узнает об этом. Однажды я это сказала, и ошиблась. На этот раз я не допущу этого…

- Я ошиблась в тебе, Меченая… когда-то мама рассказывала о тебе… я верила, что когда-то отыщу тебя…   я искала тебя. Покинув брата и родную стаю, я искала только тебя. Верила, что ты поможешь мне… и я ошиблась…

Охотник бросил в сарай белую волчицу и запер её на засов. Зарядив ружьё, он прошёл по всем домам в деревне и предупредил об опасности. Все мужчины вооружились всем, что было опасного в доме. Псы насторожились в ожидании нападения хищников. Все ждали. Полночь ждала, глядя на луну через узкое окошко в сарае. Лапы вязли в грязи смешанной с кровью.       
- Ты зверь, Меченая!.. Убийца!

Хромой смотрел пристально на людские дома. Он чувствовал страх. Чужой страх, который истекал из жил этой деревни. Он чувствовал, как мерцают призрачные глаза Мыта и плешивая шкура Сапа. Челюсти судорожно сжались, заскрипев в ночи.
- Они боятся. Я чую кровь, пролитую здесь недавно с особой жестокостью. Они уже были здесь.
Длиннолапый твёрдо сказал:
- Эти убийцы перешли все запретные черты наших предков. Прощения не будет. Пора прекратить эту кровопролитную войну. Жажда крови их не отпустит. Я с тобой до конца. Ты сделал из меня настоящего волка, и я этого никогда не забуду.
Вожак тихо молвил:
- Хромой, я отвлеку их всех. Пусть моя шкура послужит мишенью для пули и клыков. Ты иди, спасай её. Хватит бояться и прятаться в тени! Пора выходить на тропу войны! 
Вожак громко завыл, заставив задрожать всю деревню.
Меченая дрогнула ухом:
- Я знаю этот вой…

Охотник улыбнулся, услышав вой. Псы залаяли. Между деревьями промелькнула волчья шкура.
Вожак бежал со всех ног к домам. Псы бросились вдогонку. Охотник вскинул ружьё. Нет, цель далека. Вожак скрылся во тьме…

Меченая злобно зарычала:
- Какого он тут делает?!! Вожак! Этот выскочка, слюнтяй, трус, идиот!!! Он может всё разрушить! Как тогда… всё разрушил… Кривой! Иди за ним! Помешай ему. Заставь его замолчать навеки! Заставь его лежать и не скалить на нас зубы! Убей его!!
Кривой проворчал:
- Однажды ты это сказала, и наша жизнь превратилась в кошмар. Ты приказала убить недобитка, и мы это сделали, что же теперь?! Они все мертвы, только ты и я остались в живых! Я не хочу больше в этом участвовать!  Я не буду убивать!
Меченая заревела безумным душераздирающим рыком:
- Если ты не убьёшь его, твоя шкура станет следующей в моём списке!!! Отступать поздно. Иди и прикончи их всех, если хочешь жить.
Кривой сделал несколько шагов:
- А Полночь права. Ты никогда не найдёшь покоя. Жажда крови убьёт тебя. Надеюсь, это будет скоро…

 Хромой тенью медленно приближался к сараю, где  взаперти сидела Полночь. Он шёл твердыми медленными шагами, внимательно следя за охотником и его псами. Все они были отвлечены Вожаком.

Кривой оскалил зубы. Он почувствовал дрожание почвы под лапами. Вожак должен был появиться в эту минуту, и тогда всё будет кончено.
Вдруг Кривой услышал с другой стороны леса вой. Он знал, кто ещё вышел на тропу войны.
- Рррррр!!! Длиннолапый щенок! Он-то куда свой нос сунул?!!
Кривой рванул со всех ног к Длиннолапому, бросив идею убить Вожака.
- Прикончу этого мерзавца первым! Он больше может помешать, чем этот слюнтяй Вожак!

Вожак увидел промелькнувшую шкуру Кривого и дрожащий сломанный хвост.
- О, ужас! Кривой! Что он задумал?!
Вожак бросился вдогонку за врагом. Он краем глаза видел свору собак, которая уже сидела у него на хвосте и блестящее ружьё охотника, которое могло в любую минуту убить. Но он рискнул…

Хромой ворвался в сарай. Полночь вздрогнула и подняла глаза.
- Хромой! Ты пришёл за мной, я знала! Но ты в опасности! Они не дадут тебе отсюда выйти живым! Берегись!
- Вставай! Мы уйдём все отсюда! Со мной верные друзья, они помогут!
Полночь вскочила на ноги и побежала за Хромым прочь из заточения. На улице горели факелы и пылали небольшие костерки. Люди думали, что это отпугнёт волков. Лаяли псы и гнались за Вожаком. Земля была залита кровью скота.
- Что мне делать, Хромой?! Они сейчас убьют его!
Хромой бросился на выручку Вожаку.
- Стой здесь и жди приказа!

Вожак развернулся и грозно зарычал на собак. Они окружили его. Бежать было некуда.
- Ну, попробуйте меня взять! Рррррррр!!! Попробуйте!
Оскал блеснул кровавым оттенком в свете огня. Псы бросились на Вожака, но лёгкой добычей он не был. Никогда.
Пока подоспел Хромой, Вожак сам расправился со всеми псами, раскидав их по поляне. С визгом они бросались бежать прочь.

Хромой улыбнулся, переводя дыхание:
- Ты молодец, Вожак! Ты прям стал настоящим волком.
Вожак смиренно посмотрел на Хромого.
- Прочти, но опасность грозит не мне! Я бросился на выручку Длиннолапому, за ним гнался Кривой! Помоги ему!
- Хорошо. Уводи в лес Полночь! Отведи её в стаю, пусть её все охраняют до моего прихода! Уходите отсюда!
Вожак скрылся из виду.

Длиннолапый уводил за собой остальных псов. Лапы уже изрядно устали бежать по скользкой глине, дыхание было частым, сбивчивым.
Из-за угла последнего старого сарая выскочила чёрная тень и сбила с ног молодого волка. Сверкнувшие глаза горели яростью, а мелькнувший в темноте сломанный хвост был до боли знакомый.
- Рррр!!! Вот мы опять встретились, недоносок! Сколько раз нужно было тебе говорить, чтобы ты не лез туда, где тебя не ждали! Пора с этим покончить!
- Кривой!...
Кривой вцепился мёртвой хваткой в горло Длиннолапому. Когти вонзились в землю. Луна блеснула на небе кровавым светом костров.
Кривой вдруг заревел душераздирающим голосом и взвился над землёй, отпустив добычу. Длиннолапый схватил его зубами за лапу, и рвал её, мотая головой из стороны в сторону.
В этот момент Кривого повалил на землю Хромой. Он придавил его лапой за горло и пристально посмотрел в глаза.
- Опять ты здесь, Кривой! Я простил вас всех, хоть мне и было очень трудно это сделать и вот так вы за это отплатили, ничтожества! Вы хотели подставить меня под пулю?! Говори, гад!
Кривой хрипел:
- Это не я, Хромой… я не хотел… это всё она… она безумна, я ничего не мог сделать… она заставила меня… это всё жажда крови… она убила в юности отца Вожака и хотела расправиться с самим Вожаком… она хотела свалить вину на него… поэтому решила убить тебя, той ночью… но ничего не вышло… всё пошло не по плану… она никогда не найдёт покой… она будет убивать… похоже…я тоже!
Кривой рванулся в сторону и полоснул когтями Хромого по груди. Тот отступил его, не ожидая такого действия. Кривой убегал прочь к лесу. Там его ждала Меченая. И верная гибель…

Блеснуло ружьё. Охотник улыбнулся:
- Вот так, голубчик. Правильно идёшь.
Нажал на курок. Выстрел прогремел над лесом. Собаки вздрогнули, от домов отразилось эхо в холодном воздухе. Кривой покачнулся и упал на землю. Он продолжал подёргивать лапами и тихо прохрипел:
- Вот и всё… а…а… а… всё… я… проиграл…был… не прав…

Хромой видел жуткую кончину Кривого, и ему стало вдруг не по себе. Как будто чужие воспоминания появились в голове.  Они давили изнутри, и он знал, чьи они были.
-  Грозная… мама…
Он видел словно её глазами перед собой дуло ружья и победную улыбку охотника. Он чувствовал на лице оскал отчаяния, ведь уйти, отступить было уже поздно. И вот она смерть…

Хромой обернулся. Он увидел Вожака и Полночь, бегущих в лес. Их шкуры были красными от крови и от огня костров.  Он видел их мелькающие лапы и хвосты. Он видел блеск ружья…
Он видел взгляд Вожака. Он рванулся вперёд, словно чувствуя летящую пулю. Полночь упала на землю, но рядом упал Вожак, прикрыв её собой. Всё произошло настолько быстро, что никто не смог увидеть глаз Вожака, который знал, на что идёт.
- Не-е-е-е-е-е-е-ет!!! Вожаа-а-а-а-а-а-а-а-к!!!!
Хромой бросился к ним. Охотник упал на землю, от удара в спину. Длиннолапый повалил его и сломал напополам ружьё. Больше ему никого не убить…

Хромой подбежал к Вожаку и Полночи. Она была цела и невредима. А он…
Хромой склонился над ним.
- Вожак… О, луна!.. Вожак… ты… ты… спас её, ценой своей жизни… как?... как ты решился на это?...
Вожак медленно слабо открыл глаза. Он был ещё жив.
- Я… никогда… не забуду… тебя… Хромой… ты всегда… был для… меня… настоящим другом… наставником… ты сделал из меня настоящего волка… если бы не ты… я бы никогда… не решился… стать волком… ты спас меня… от самого себя… Я никогда… не забуду… той ночи, когда ты… простил меня… я был рад знать тебя… ты ведь простил… а это подвиг… который не смогли поднять никто из моей стаи… я знал, что зло должно исчезнуть… и я… тоже… я рад, что смог спасти твою любовь… ведь когда-то я отнял у тебя всё… жестоко, несправедливо, правда?... теперь я должен расплатиться за свои ошибки… Прошу только об одном… уничтожь зло!... оно не должно жить в нашем лесу… ни в каком виде… не бросай стаю… отдай моё место себе… или Длиннолапому… он хороший волк… а я этого не знал… вы – герои… вы должны жить… прощай… и ещё… раз… прости… прос…ти… п…п…
Вожак закрыл медленно глаза. По земле поползла лужа крови. Больше он ничего не сказал. Больше ничего…

Кровавая луна близилась к закату. Хромой грозно смотрел на лес.
- Когда-то ты спас меня, лес. Твои хранительницы Совы спасли меня. Но теперь ты отнял у меня друга. Я дойду до конца. Сдержу слово. Теперь не по моей воле. По воле мертвого друга. Убью…
Длиннолапый увёл Полночь в стаю. Всё должно было закончиться этой ночью. Ждать было нельзя…

Хромой шёл по лесу и остановился около обрыва. Земля была мокрая от весеннего снега, воздух холодный, но по-весеннему свежий.  На небе загоралась заря. Алая, густая, как кровь заря. Звёзды потухали. Но луна уходит последней. Это Хромой знал. Он ждал её здесь. Он знал. Она придёт. Жажда крови приведёт её сюда, для последнего слова…

Сзади послышался голос:
- Ты пришёл сюда за мной, Хромой. Я знала, ты не отступишься. Очень сильна жажда крови и красные деревья требуют питья. Когда-то я недооценила тебя. Мой план был гениален. Я хотела убить Вожака, но просчиталась с тобой. Ты был слишком хитёр и умён, но я это слишком поздно поняла. Ты прирождённый убийца, как и я. Но ведь мы не были такими никогда. Серая волчья шкура не заклеймена. Мы волки! Но, когда-то мы встали на кровавую тропинку и больше с неё не сошли.  Чужая злоба порождает злобу других, чужое убийство манит других. Отведав крови, не можешь уже остановиться, верно? Когда я увидела умирающего отца Вожака, внутри что-то оборвалось. Казалось, я достигла, чего хотела. Он мёртв. Но, оказалось всё гораздо сложнее. Больше я не знала, зачем жить. Я не простила. Это невозможно. Я решила идти дальше. Следующим должен был стать Вожак. Но тут появился ты. Как призрак справедливости, как всадник тьмы, как палач судьбы! Ты пришёл за мной. Ты жаждал моей гибели. И вот теперь я пришла. Сегодня всё должно свершиться. Кто-то не выйдёт из леса.
Хромой смотрел на Меченую. Её шкура, покрытая старыми шрамами, мощные лапы с когтями, холодные глаза, острые зубы. Она устала. Она уже не хотела идти дальше. Но ей было страшно. Старый страх перед более сильным, чем она, заставлял её убивать. Хромой это знал.
- Знаешь ли ты, что Вожак умер? Он погиб, защищая Полночь. Ты отправила её на верную гибель. Она ведь ни в чём не виновата. Ты в ответе за то, что сделала. Вожак погиб, как герой. Я давно простил его. Даже вас простил. Это возможно. Полночь это доказала мне. Олень был прав. Я убедился в правдивости его слов. Нет тьмы, нет отчаяния. Я увидел свет, я почувствовал любовь, я понял, зачем живу. Но ты… никогда не поймёшь. Знаешь, как тяжело простить? Очень тяжело. Но когда простил… что бы не сделал злодей, не захочешь ему мстить. Словно вырвал красное дерево. Знаешь ли ты, что больше не вижу я их? Даже шрам поперёк лица больше не вызывает страха, боли, призрачных воспоминаний? Если бы я пришёл сюда от себя, я бы сказал тебе только эти слова. Я простил, а значит, больше не буду мстить. Но я пришёл сюда за тобой по слову Вожака. Он хотел, чтобы зло было уничтожено. Он знал, о ком он говорит. Вот таким страшным, хитрым способом он расправиться с тобой. Смешно, правда? Всю жизнь боялся тебя, трусил, подчинялся. А после смерти убил тебя. Странно всё это… Лес – навечно мой дом… Только здесь отыщу могилу я… Мама, я никогда тебя не забуду. И твоих слов. Я ценю жизнь. Не только свою…

Меченая не могла больше смотреть ему в глаза. Внутри всё обрывалось, всё ломалось, всё крушилось, как в урагане. Неужели всё было зря? Неужели она выбрала не ту тропу и свернула не туда? Нет!
Она бросилась на Хромого. Зубы вонзились в плоть, брызнула кровь. Когти рвали шкуру, глаза сверкали в восходящем солнце. Хромой сбросил с себя обезумевшую волчицу. Умение не исчезло, оно лишь спало. Вспомнился медведь, рысь и вепрь. Не зря они отдали свои жизни. Хромой придавил Меченую к мокрой земле.
- Ты не услышала меня. И знаешь, я не жалею, что ты встретила меня и сотворила всё это со мной. Мне лишь жаль этих волков, которые погибли из-за тебя. Сап, Мыт, Кривой, Лютый, Вожак… Вот они-то тебя точно не простят.
Хромой вонзил зубы в загривок. Раздался хруст костей. Меченая в последний раз оскалила зубы, заскрежетала от ярости и бессилия:
- Не прощу!... никогда!... Никогда!...
Безжизненное тело упало на дно обрыва. Хромой смотрел на восходящее солнце. Оно освещало тайгу золотым светом. Казалось, ничего не произошло. Опять свет, опять весеннее тепло, поют птицы, шелестит ветвями лес. Только Хромой знал, что этой ночью умерло старое зло. Шрамы омыла роса, раны затянулись навсегда, деревья стали зелёными, тихими, дающими покой. Кровь ушла с дождём и воспоминаниями, которые стали туманом и рассеялись, как страшный сон. Навсегда…

Хромой ушёл со своей земли вместе с Полночью. Стаю он завещал Длиннолапому, который навсегда остался в его памяти, как самый храбрый и мужественный волк. Длиннолпаый пообещал Полночи найти её брата и привести его в эту стаю. И он слово сдержал, как настоящий вожак. А Хромого и Полночь больше  там не видели. Про них слагали легенды, ходили слухи. Совы приносили вести иногда в тот лес.

Волчья душа – загадка. Никогда не знаешь, что в ней происходит. За твёрдой бронёй хищника, прирожденного убийцы хранится священная тайна, которая известна только лесу и Совам. Приоткрыть завесу тайны не может никто. Только если полюбишь волка. Он полюбил эту волчицу. Она омыла его раны, она смыла его воспоминания, она вырвала из сердца зло и одиночество. Она приняла его страхи, его долю, не боясь даже смерти.
Волчья душа – потёмки, где царят ночь, страх, ужас и жуткие воспоминания. Но однажды туда приходит свет. Только его надо почувствовать и не упустить. Ведь он такой маленький и хрупкий, а тьма огромна. Волки – порождения ночи, но свет они тоже видят и тоже любят. Им также знакомы страхи, одиночество, боль, совесть. Волк – не клеймо. Даже если шкура серая, может просто упала тень?...

Однажды она исчезла. Он ждал её так долго, что не замечал дождя, снега, жары, мороза. Шли дни, ночи, а её всё не было. Она исчезла. А он всё ждал, надеялся, верил, что она вернётся. Он вспоминал её. Он вспоминал всё, что было с ним за всю жизнь.
Мама… я хочу с тобой… вернись в логово!... Это твоя земля?... Я сын Грозной… не отдам землю!... Отдашь, Щенок!... Больно!... Если хочешь жить – иди за нами!... Отомщу!... Я самый сильный зверь в лесу, тебе не справится со мной!... Красные деревья… Почувствуй свет… он поможет тебе найти свой путь… я люблю тебя, Хромой… если идти за мной – иди… я пойду за тобой… навсегда…
Он ждал. Он лежал в лесу на холмике, возле логова. Снежинки падали с неба. Тусклое солнце освещало зимний лес. Снег припорошил его шкуру, покрытую старыми шрамами. Уставшие лапы вытянулись, замерли. На щеке замерла слеза. Поперёк лица тянулся глубокий шрам. На нём замирали снежинки. Они не таяли…
Он помнил, как оставил такой же шрам на морде Меченой, когда бился с ней на обрыве. Её отчаянный взгляд.
«Какие они разные эти волки… Полночь – воплощение добра, смелости, твёрдости, жертвенности, любви… Меченая – само зло, страх, отчаянность, ярость. Какие мы разные… Волки… Волки…»
Он всё помнил. Но воспоминания покинули его тело, как и он сам. Ночь погрузила в сон земное существование, которое теперь не имела для него никакого значения без Полночи. Прощай, несправедливая земля! Я ухожу навсегда и не жалею. Навсегда.

Совы парили над ним ещё немного, глядя в его полураскрытые глаза.
- Всё… его больше нет с нами. Он отмучился на этом свете. Обрёл наконец-то покой.
- А может, и нет. Может так и будет теперь скитаться призраком в поисках своей любви. Волки любят только один раз в жизни. Не будет теперь покоя. Потерять любовь это больнее, чем потерять месть. Он это понял.
- Это мы не можем сказать точно. Только он сам… Дальше пусть идёт сам. Мы ему не помощники. Пора!

Совы улетали прочь в закат, касаясь крылом ночного неба. Они слышали вдали знакомый вой, который провожал их в новый путь…

Силгер Серебряный Тигр – Киреева Ольга 2019 год, март.