Арбуз

                АРБУЗ.
                « Там, в сумерках горит«
                огонь воспоминанье.
                Как тихое, вечернее сиянье…»
                Памяти бабушки Евдокимовой Соломеи Егоровнвны (1884 – 1960)

Те дальние годы, действительно, вспоминаются теперь как тёплое, ласковое, вечернее сияние. Это были чистые дни, на горизонте молодой жизни ни облачка, всё казалось преодолимым, а силы душевные безмерными…
Я молодой специалист, в моих руках любимое дело, кажется, меня принял трудовой коллектив, мне доверяют, всё в жизни хорошо, понятно, впереди прямая светлая дорога.
Хотя сладкое без горького не бывает.  радость без грустного. И в молодой душе вдруг неожиданно проколется  грустное, и зазвучит печальная нотка: бабушка болеет, плохо бабушке, жалко бабушку!
Она теперь лежит целыми днями на своей кровати за печкой. Совсем недавно я и не мог себе представить её отдыхающей, она была в постоянном движении, всегда в работе, хлопотах. Мама наша от зари до зари на колхозной работе, а мы – два сорванца, на её попечении.
Не стесняла она нашей свободы, нам была открыта дорога и в поле, и в любимый лес, и на озеро, Но её контроль мы постоянно чувствовали, и когда наша шалость переступала границы дозволенного, когда возникала опасность нашей жизни – она тут же откуда-то внезапно появлялась…
В нашем посёлке бабушку звали солдатом, и как часто бывает в народе – это было точное, выражающее её характер незлое прозвище. Была она энергичной, прямой, высокой, решительной. Смелой и находчивой. У неё и имя было необыкновенное – Соломея.
Вспоминаю её и чаще вижу за мужской работой: пахала, косила, дрова заготовляла, могла и топором работать, ограду поправить. Не помню её прядущую шерсть или с иглой в руках. За нас, своих внуков, кажется, она могла бы пойти в огонь и воду. Помню, однажды летом в распахнутые двери нашей избы неизвестно откуда влетела летучая мышь. Мама и бабушка в секунду укрылись всяким тряпьём, слёзно умоляли нас:» Ребята, прячьтесь! Укусит! Умрёте!»А нам уже объяснила школа, что мышь безобидное существо, никого не кусает и никому вреда не делает. Бабушка преодолела смертельный страх и вместе с нами стала выдворять мышь из избы, а мама продолжала прятаться…
Во время пожара она в прямом смысле вытащила нас из пламени, опалив свои волосы.
А какой вкусный хлеб пекла наша бабушка! Заранее, за несколько дней готовилась – ставила, взбивала тесто в специальной кадке, приносила из леса особые, сухие дрова, до жара накаляла печку…
Мы не столько понимали, как чувствовали: бабушка занята необыкновенным делом. Она не терпела наших расспросов, лучше подальше от неё.
А какой запах был у хлеба! А каким вкусным он был с солью и зелёным луком!...Ну какой «сникерс» может сравниться!
Бабушка внезапно заболела. Так непривычно видеть её лежащей за печкой и тихо стонущей.
Вспоминаю, представляю её жизнь и не могу вспомнить, представить себе – что же было радостного в её жизни? Были ли у неё счастливые дни? Может быть и были, но не запечатлела их моя детская память. Или в чём – то другом я видел и понимал счастье?
Очевидно, её радость была в исполнении своего долга, в нас, внуках, в общении с природой.
Страна ковала ядерный щит, вечно занята срочными и первостепенными делами и проблемами и не было ей дела и забот до моей вечно в работе и трудах бабушки. Ни рубля не получала пенсионного, да что – то и не припомню звучного теперь слова пенсия.
Была ли она в деревне в послевоенные годы?
А когда ей неизвестно откуда попадался редкий рубль – с какой же радостью из поселковой лавки несла нам один – другой пряник, с ним могли справиться только наши острые зубы!...
Возвращаюсь из командировки. С городского базара везу ей огромный, неподъёмный арбуз:» Бабушка, я привёз тебе арбуз!». Как же она была счастлива! Кажется, и о болезни забыла.
Помогаю бабушке добраться до стола. Огромными ломтями нарезал арбуз – ярко-красный, сочный, с тёмными семечками. Бабушка брала дрожащими руками и жадно ела, пила сладкий сок…
Она кроме ничего и не могла кушать!
Какая же счастливая и радостная со слезами на глазах была бабушка: «…мне никогда никто ничего не покупал!»
Я до сих пор мысленно благодарю себя, что догадался купить тот счастливый арбуз…
•
Бабушка нашла силы проводить меня до калитки, отправляя в армию:» Я больше тебя не увижу!» . По её впалым щекам бежали слёзы… Прошло более полувека , а всё помнится, как будто бы вчера было.
Около месяца спустя в Хмельницке получил телеграмму – умерла бабушка.
До сих пор размышляю: что такое было на моём лице, во мне, что командиры всех рангов, к которым обращался с просьбой отпустить на похороны, сочувствовали и всё дальше и выше передавали меня по уставной лестнице?
« Сынок ( так и обратился: Сынок! Не рядовой, не солдат!), не имею права тебя отпустить, ты ещё присягу не принимал, да и бабушку твою, наверное, похоронили!».
Всегда буду помнить душевность, сочувствие командира танковой дивизии генерала Горбань…
В тот горький день освободили меня от занятий, строя и я целый день ходил из угла в угол огромной казармы и мысленно разговаривал с бабушкой, укорял себя, что иногда допускал грубость, озорничал.
Всё! Ничего поправить уже невозможно!
Как часто мы непоправимо опаздываем со своей душевной щедростью. Как мало иногда нужно, чтобы человека сделать счастливым. Принести ему радость. Доставляя человеку радость, отдавая частицу души, сам становишься богаче и счастливее. Казалось бы. бесспорные истины, а как непозволительно редки они в нашей жизни. Не держим мы их за путеводную звезду…
Наш президент Путин Владимир Владимирович в своём обращении к парламенту, к народу вспомнил о семье. Искренне благодарен ему, готов многое понять и посочувствовать ему за его человечность…
Может быть, истина, смысл жизни ближе, чем нам представляется? « Счастье заключается в простой жизни, просто  живут те только, которые следуют своим побуждениям и доверчиво, откровенно отдаются движениям своего сердца…» (« Пахарь» Д.Григорович),
Так жила моя бабушка. Может быть, в этом и было её счастье? Всегда нам бы помнить эту верную мысль.