Золотые купола

                ЗОЛОТЫЕ КУПОЛА
      Таня, Танечка Петрова – самая красивая из нас-5ти подружек. Она работала, как и мы, в «Промторге» продавцом и училась на вечернем отделении Московского заочного института советской торговли. Было не до парней! Мама внушила ей, что образование – «кусок хлеба и в старости, при любой погоде в жизни».
      Оставался год до получения диплома.  На вечеринке к  1 сентября, (а мы встречались ежегодно всем классом, с оставшимися проживать в городе, одноклассниками), Таня познакомилась с другом  друга моей  подруги Вали - Сашей.  Как – то запутанно?  И запуталось далее. У Юры уже была однокомнатная квартира и мы собрались у него.
      Саша жил с мамой, хотя ему было почти  29 лет. Он работал корреспондентом в местной газете, печатал очерки и получал какие – то гонорары, ездил в командировки, бывал на Целине, на стройках века, и рассказы были очень интересны. В основном он вёл домашний образ жизни – читал, писал, помогал писать книгу маме. Серьёзно, ещё не влюблялся. Внешне он был похож на портрет Есенина, что стоял у меня в книжном шкафу.
     С вечеринки Таня и Саша не ушли, а остались ночевать у Юры. ( Саша не отпустил Таню, друг с Валей уже были в ванне – не вмешивались).
     Первая брачная ночь Танечки прошла на узком диване в кладовой комнате без окна, с торшером, и запомнилась Тане неловкостью  и нежностью Саши. Утирая её слёзы, он спросил «что ты хочешь, скажи мне, и я всё для тебя сделаю?». Она ответила – «Расскажи мне сказку». Теперь он ей ответил – «Ты моя сказка!», и начал читать наизусть «Руслан и Людмила». Утром Таня с Валей были на работе в магазине,  как всегда вовремя, красивые и весёлые. Никто и не заметил, глядя на Таню, что у неё была такая бессонная ночь, но поделиться со мной она смогла.
    Таня стала задумчивее, грустной. Её первая брачная ночь  колола « иголками» в сердце во время последующих встреч с Сашей, но она знала, что у многих  девчонок было так же, и ничего – привыкли, живут, детей имеют. А когда распишутся, да ещё и обвенчают их  – всё на сердце будет хорошо, уйдут и тревоги. Надо только подождать, не много. А Таня – терпеливая. Но ей уже скоро 24 года.
    Встречи продолжались.  После работы надо было бежать домой, потом в институт, и потом на встречу с Сашей.  Один выходной был и то весь в обязанностях. Перемешалось всё – и сладкое и приторное, и горькое и солёное. Саша часто бывал с портвейном.
    Однажды за ужином Мария Никитична произнесла – «Вы думаете жениться или так и будите жить не как люди?». Саша ответил – «Мама, буду жениться на Тане, но пока я завишу от тебя».  Тогда Мария Никитична спросила Таню «Ты любишь моего сына, или мне кажется?». Таня ответила «Люблю» и заплакала. Мария Никитична достала из книжного шкафа путёвку в санаторий Цхалтубо (у неё больные суставы, в том числе и рук,  Саша часто переписывал её тексты), положив на стол, сказала -  « после разговора с твоей мамой, Таня, и её согласия, вы живите месяц вместе в квартире самостоятельно,  как муж и жена. После моего возвращения будем решать этот вопрос». Они её проводили и зажили, как молодожены. Счастье было видно всем. Мама Тани сказала – «Сын Саша хороший, но мужик слабый». По выходным были встречи с друзьями и со спиртным.
    Через месяц все вернулись к разговору о свадьбе. Таня сказала, что она хочет красивое платье и свадьбу настоящую – с родственниками и подругами, но, у её мамы денег сейчас нет, так как она недавно отдала с хорошим приданым старшую сестру, надо будет копить, а значит подождать. На что Мария Никитична объявила, что отдаёт половину своего гонорара за последнюю книгу – три тысячи на свадьбу сына и этого должно хватить. Однако Таня сказала, что Саша должен сам заработать деньги и поехать с друзьями своими на работу по золочению церковных куполов. Они снова собираются ехать на работу. Работа высокооплачиваемая, у них и машины и свои квартиры. А Таня ещё подождёт и будет тоже готовиться, да и защита диплома у неё через 2 месяца.
     Саша  уехал в какую – то деревню Горьковской области. Через две недели прилетел самолётом на три дня и срочно просит подать заявление в ЗАГС, а свадьба потом. Таня не согласилась, и Саша улетел.  На работу.
    К маме Тани пришла Мария Никитична и со слезами просила уединиться для серьёзного разговора, чтобы никто не услышал. Её сын попал в ужасную историю – «переспал по пьянке»  с дочкой доярки, у которой его поселили в командировке. Доярка, хитро всё подстроила, зафиксировала «это», вместе с председателем колхоза, а её дочке нет и 17 лет. Теперь Саша «фиктивно» должен жениться или его посадят. Потом он разведётся и женится на Тане. Он её любит и уже дома, ждёт Таню.
     Таня подслушала и выбежала из дома. В слезах она прибежала к подруге Даше, что жила рядом, и рыдала до ночи. Когда в доме погас свет, она пришла к маме  и сказала, чтобы та не волновалась из за того, что Таня будет приходить домой после, как погаснет свет, уйдёт последний троллейбус, лишь бы не встретиться с Сашей. Мама сказала, чтобы она с ним  разбиралась сама. Но Саша каждый вечер сидел у мамы Тани, как у своей,  и страдал. Был и трезвым, но чаще пьяным.  Мама Тане советовала поговорить с ним, но Таня говорила, что не может его видеть – предателя.
     Пришло время и «тёща» привезла «невестку» к Марии Никитичне. Теперь ушел из дома Саша, запил и жил то у одного друга, то у другого. Мария Никитична не могла допустить, чтобы сын оказался в тюрьме и организовала роспись с Настей. У Насти было три  месяца беременности. Таня с Дашей издали посмотрели на Настю – маленькая девочка в белых носочках. От Тани даже ревность ушла, но не обида.
     После регистрации, хорошо выпившего Сашу привели в квартиру, где Мария Никитична устроила «празднование» бракосочетания сына в кругу нескольких « деревенских» родственников (понаехали, с радостью, в город), и другом Саши Юрием – он вёл и держал Сашу за обе руки, пока тот не сел в новом костюме в торт. После выпитой порции спиртного, он, в «тортовом» костюме, удалился, за ним и друг Юрий.
      Встреча Тани с Марией Никитичной и Сашей состоялась только после получения Таней диплома и направления её на работу в Читу (по её просьбе). Саша превратился в спивающегося «Есенина», плакал, жаловался, что Настя покупает ему « поллитра» каждый день, чтобы он оставался пьяный дома. Развод ему не дают, пока не родится ребёнок. Но он её не любит, любит только Таню и жить без неё не хочет.    
      Мария Никитична, как любящая мать, ответственная и порядочная женщина, прописала Настю в квартире, но « сдало»  у неё  здоровье, она  просит Сашу не оставлять её одну. Эту двухкомнатную квартиру,  в лучшем доме города, она получила всего четыре года назад, и ей жалко оставлять всё «непрошенным». Она надеется, что Таня простит Сашу, когда он сможет развестись.  В любви всё бывает. Саша поклялся, если Таня его простит, он будет хорошим мужем, не будет пить и так работать, что Таня ни в чём не будет нуждаться, хотя алименты придётся платить.
      Таня пообещала поговорить об этом в следующий раз, зная, что завтра она уже уезжает в Москву и далее – в Читу, на новое место жительства, по направлению для работы. Это была месть, которая должна вытеснить всё, что было связано с её ошибкой в молодости, её  первую Любовь и всё, что связывало с Сашей.
      Я и Даша переписывались с Таней (Даша из Новосибирска). Таня больше писала о Сибири, говорила, что она живёт, как смотрит очень красивый и интересный телесериал и не хочет, чтобы он кончался. Но надо прерваться на неотложные дела – съездить к маме, пообщаться, ведь мама сама не сможет приехать к ней – очень далеко и не по силам ей.
Надо показать ей маленькую внучку Катю, рассказать, как они живут со своим мужем Колей и свекровью в большом деревянном « тереме». Муж строит свой для них, обещает, что он (дом), будет на три венца выше и с большим балконом на две стороны – лес и поле. Коля лесничий и часто не бывает дома. Дружно живут со свекровью.
       Два года назад свадьбу играли в лесничестве неделю. Пили, ели, пели, плясали, а драк не было! Венчаться Таня не захотела – до сих пор не может смотреть на «золотые купола», причину сама помнит, но никто о ней не знает.               
    Таня приехала к маме осенью. Все деревья были золотыми. Красота, но Тане это напоминало цвет куполов храма. Мама уговорила, вернее упросила её зайти в храм  «Всех Святых» и покаяться, попросить прощение за вольные и не вольные грехи -  «Если бы Таня укротила свой своенравный характер и согласилась на свадьбу за счёт будущеё свекрови, всё было бы другое, и, может быть, Таня не принесла бы горя Марии Никитичне и, конечно, Саше». Таня начала плакать, потом рыдать, принимая свою вину, хотя сегодня она была счастлива с Колей. Мама помогла Тане подходить к нужным для неё иконам, ставить свечи и просить прощения. Через час, она, уже стоя на коленях, не хотела уходить, и маме пришлось обратиться к служке за помощью. Таня исповедалась и  успокоилась, даже показалось маме – улыбнулась.
     Выйдя из храма она, с детской наивностью,  любовалась золотыми Куполами и решила обойти все храмы в городе, замолить свои грехи, прося прощения у Марии Никитичны и простив свою первую Любовь – Сашу. В Читу, в свою жизнь – сказку, Таня уехала с лёгким сердцем и любовью ко всему, что было и что будет.
  Когда я через год (я тоже уезжала по направлению, но в Курган), приехала в отпуск - к своей маме, то узнала, что Саша исчез, Мария Никитична умерла, а «доярка» продала квартиру с огромной библиотекой и увезла дочь с внуком в деревню, где Саша золотил на соборе купола. Я зашла в храм  «Всех Святых» – самый большой и самый красивый в городе, поставила свечу за упокой души Марии Никитичне и о здравии её сына Саши, искренне надеясь, что он жив. Моя мама тоже жалела его, говоря, что он хороший сын, добрый, но слабый мужик. Пусть и ему помогут быть счастливым, как Тане. Мы будем в это верить.