Призрак Ориона. Поэма. Ч. 1 Гл. 1-7

Примечание:
фамилия ЛГ изменена, события реальны.

Часть 1
Май 1994 года. Крым. Украина.

ГЛАВА 1

1.

НОВЕЙШАЯ ИСТОРИЯ РОССИИ...
Уже писалась в летописях дней.
И капитан в «шестёрке» тёмно-синей
Гнал в Балаклаву всех её коней.

Он командир со списанной подлодки,
Уволенной за выслугу в запас.
Как будто с фронта приходили сводки:
«Реализация, продажа» был приказ.

Ну, вот и всё...кораблики уплыли,
Что с детства так любил он рисовать.
Покроет корпус тонна серой пыли.
Музеем станет мощь твоя и стать.

2.

Карандашами на бумаге нежно...
В лазурном море белый пароходик.
И акварелью паруса Надежды,
Фрегаты раскрывая, вдаль уходят.

Потом, на полотно ложились маслом
Линкоры и стальные крейсера.
Ждала подлодка потаённым пазлом,
Когда наступит всплытия пора.

Представилось, как хищно поднимает
Из толщи вод, змеиной головой,
Свой перископ Гроза морей немая.
Торпеда. Страшный взрыв! Закончен бой.

3.

Всё кончено с красивой и тяжёлой,
Той жизнью, где достойно он служил,
Стране Советской, а не власти новой,
Основанной на подкупе и лжи.

Казался прочным корпус субмарины,
Божественной морская глубина.
Монашество подводное мужчины
Познал он всей душой своей, до дна.

Но главное - что жив ещё корабль!
Спасает разум от проклятых дум.
Синицею в руке теперь журавль...
Полупустая трасса, как в бреду.

***

«Не бы-вать такому, чтоб на дядю
Боевой мантулил офицер!»
Лето вышивает яркой гладью
Прорезь глаз - убийственный прицел,

Шелестит зелёными ветрами,
Стелет красных маков ковролин.
Вспомнил дом родимый...вечерами,
С книгою любил сидеть один.

Хулиганом слыл, но справедливым.
От беды мечта уберегла,
Золото Амурского залива
И погоны, словно...два крыла.

ГЛАВА 2

1.

Совсем недавно были мы страною,
И кто-то называл себя «хохлом».
Под борщ с галушкой, лёгкою душою,
Горилку распивали за столом.

Мы умилялись слушая их песни,
Напевные, тягучие как ночь...
Сейчас они «укра'инцы» хоть тресни!
Гоняют от себя «кацапов» прочь.

Да, что же это, братцы, происходит,
На крымской, кровью по'литой земле?
Мы стали здесь заложниками, вроде.
Окраиной в малороссийской мгле.

2.

Тарас Шевченко русскостью гордился.
Как можно корни общие рубить?
Зачахне без коренів на наділі
Вся сила наша, так тому и быть?

Что вырастет теперь на диком поле,
В умах потомков плевела одни.
Истории уже не учат в школе.
Учитесь сами, детки...у родни.

Пускай расскажут правду о России.
Она теперь для них за рубежом.
Одно лишь солнце - жёлтое на синем,
И твердь земли обетованный дом.

3.

А под водой не писаны законы,
Здесь свой устав и крепкая семья.
Казалось, что всю жизнь они знакомы
Единственной Отчизны сыновья.

Национальный экипаж в почёте.
Хохол, татарин, или же - узбек,
Без разницы, с подлодки не уйдёте.
Сроднились шесть десятков человек.

Не дезертировали, отслужили честно.
Присяге, флагу красному верны.
Хранителям на облаке небесном,
Спокойно за охрану глубины.

ГЛАВА 3

1.

Избавившись от «московитов» плена,
Крым постепенно перешёл на газ.
Кому нужна такая перемена?
Машина стала камерой сейчас.

Удушливой петлёй, ползучим змеем,
Отравы запах проникал в мозги.
Остановиться, выветрить скорее!
Развеять мысли, душу от тоски.

Вот, маковое поле за посадкой,
Колышет красно-чёрные цветы.
Дурманит ветерок отравой сладкой.
Как будто, в детстве оказался ты.

2.

В деревне мак рядочками сажали.
Для сна лекарство лучше не найти.
Как занесло тебя в такие дали,
Откуда нет обратного пути...

Шальная трасса после Первомая,
Быстрее ветра мчит тебя вперёд,
Туда, где обелиском жизнь земная
Пяти парнишкам воздаёт почёт.

Как молоды герои-краснофлотцы,
Гроза фашистов, чёрная их смерть!
Болит в груди от горестных эмоций.
Уходит из-под ног земная твердь.

3.

Эх, знали бы сейчас ребята эти,
Что сотворится в мире после них.
На родине всё так же солнце светит.
Но гром Победы над страной затих.

Те украи'нца два и трое русских
В могиле братской - не в укор живым.
Они пример, что к чёрту перетруски*!
Мы вместе Сила, остальное - дым.

Защитникам Отечества с поклоном,
Кровавые цветы на парапет...
Перекрестился перед рубиконом,
Советский офицер - другого нет.

*перетрусить (разг.) разворошить

ГЛАВА 4

1.

Без опозданья, прибыл в Балаклаву.
Удачно. Старший мичман-богатырь
Хороший кадровик, зробив на славу:
Готовы документы...полный штиль.

Их только подписать ещё осталось.
Комбриг три дня, на радостях, гулял.
Сверхрочница, как Золушка из бала,
Не по уставу рапорт на финал.

Расстёгнутые пуговки сорочки,
Бедро крутое в прорезь на столе.
Была такая скромница, и в дочки,
Годилась бы начальнику, вполне.

2.

Викто'р смотрел с усмешкой на комбрига.
Подумалось, что быстро - один час,
Вся служба, как прочитанная книга,
Отправлена на полочку в запас.

Ни обходной, ни копия приказа,
Об исключении из списков, не нужны.
Про госпиталь, опять пустая фраза.
Так захотелось просто...тишины.

Он поспешил на выход с «личным делом».
На посошок отказ: «Я за рулём.»
Прильнула быстро фаворитка телом
К начальнику, ну наконец, - вдвоём.

3.

Небрежно козырнув и улыбаясь,
Что не собрался, вроде, на «тот свет»
Шёл командир...глаз прорезь голубая,
Туманилась от дыма сигарет.

Как неприятен был визит в родное,
Соединение, вдруг, ставшее чужим.
Досадно, словно, сдался он без боя.
Но, есть подлодка. Значит - не один!

Стояла у ремонтного причала,
Ждала «лошадка», Ласточка ждала.
И нужно было всё начать сначала.
Зовут уже...гражданские дела.

ГЛАВА 5

1.

Где бывшая ухоженность Подплава?
Какое запустение везде...
«Малютки» рубка - это не забава,
А памятник погибшим на войне.

Облезла краска. Жаль, что нет букета
Из красных маков, чтобы возложить
Подводникам, не видевшим победы,
Отдавшим честь за Родину и жизнь.

Задерживаться дольше нет резона,
Кого-то встретить...Боже упаси.
Изгибы бухты - отчужденья зона,
Над рейдом дымка прошлого висит.

2.

Нет паспорта России - ты военный,
Ты офицер, не позабыть про честь.
Взбухают на висках до боли вены,
А под водою лет...почти что, шесть.

Шестнадцать на подлодках пролетело.
Для дома были только отпуска.
Гусарство, ресторан - другое дело,
Отдушина на суше моряка.

Он вспомнил проезжая «Балаклаву»,
Как здесь гуляли шумною толпой.
Живой вернулся - веселись на славу.
Про Вещего Олега песню пой!

3.

Подумалось ему о «немке»* старой,
Где был крещён водою и огнём.
Взрыв сероводорода был ударом,
Через захлопку газа - водоём!

Подводники шутили, вот же черти.
Окурком с водопадом нарекли,
«С-348»...шаг до смерти...
Там не бывает неба и земли.

Увидел дом, где проживал с семьёю.
Балкону посигналил, дальше в путь.
Пусть прошлое уходит стороною.
«Прощание славянки» не забудь.

*подлодка С-348

ГЛАВА 6

1.

Уже за «сотню»...новую «шестёрку»,
Палило солнце в мутном сентябре.
Плевать на знаки и ГАИ вдогонку.
Душа сгорает в адовом огне!

Наматывает счётчик километры,
Есть доллары в заветном «бардачке».
До Севастополя несут шальные ветры,
Где жизнь ПЛ* висит на волоске.

Комфлота вверил лодку экипажу,
Чтоб сделали из списанной - Музей.
Предательство, зловонной ямы гаже,
Клеймо «Иуды» ставит на людей.

2.

Он опоздал - беда с семьёю друга,
Пришлось немного изменить маршрут.
Авария всё выбила из круга.
Вдруг, да не хватит нескольких минут?

ПРЕДАТЕЛЬСТВО - гнусило это слово
Визжало, занося на вираже!
Успеть бы...неужели казнь готова?!
Не сталь, а кровь на резчика ноже.

Рванул мотор на базу Вторчермета.
«Есть доллары, директору отдам.»
Сломалась в нервных пальцах сигарета.
«Лом важен обороне!» Да, Гайдар?

3.

Самарин плакал, стоя на коленях.
И обнимал металл, не пряча слёз.
Она была мертва...разит гниеньем.
«Сынок! Твоя!?» - услышал он вопрос.

Сдавил плечо, сказал: «Давай помянем.»
Живой корабль резал в первый раз.
Но без того, мутит в душе от дряни.
И не поможет «горькая» сейчас.

Прибор, лишь, сняли...слабая надежда,
Что будет «Самба»* натовцев дурить.
Но боль, как океан сейчас безбрежна.
Как с этой болью и без веры жить?

*ПЛ-подводная лодка
*Самба - прибор акустических помех

ГЛАВА 7

1.

Вверх по кровавым петлям Инкермана,
Что тёщиным прозвали языком,
«Шестёрка» поднимала капитана,
Над кладбищем железа...в горле ком.

Он с «Ласточкою» попрощался в мыслях.
Изрезанная лодка - страшный сон.
Сторожевой корабль, полный жизни,
Стоял на рейде...почему не он?!

Не самостийный «Гетман Сагайдачный»
Сейчас лежит средь базовых лесов?
Богиня Правосудия - незряча,
Не видит даже собственных весов.

2.

Не выдержала тяжести бы чаша,
От причитаний русских матерей,
Когда пылали в смуту храмы наши,
Люд резали от старцев до детей!

Прощенья патриархов не получат,
Таких «героев» грешные дела...
Иметь бы две души, на этот случай,
Когда одна от горя умерла.

Он ехал очень медленно, в бессильи.
Летели, слева, полосой авто.
А «Ласточка» его теперь без крыльев.
Не верилось в такое, ни за что.

3.

Смотреть мешали слёзы на дорогу.
Последние моменты вспоминал...
Что «Возродится!» веровал, как в Бога.
Ещё шагнём мы с корабля на бал.

Крутила память кадры киноплёнкой.
Сто двадцать метров, сжата глубиной,
С-37 скользит в блаженстве тонком,
Вибрирующем лёгкою струной.

Жизнь под водой нежнее чар земного,
Дурманит сновидений маков цвет.
В жужжаньи механизмов тише слово:
«Отсек осмотрен. Замечаний нет.»

*коллаж автора: ПЛ С-37;
командир, капитан 2 ранга В.В. Проскурин
*продолжение: http://www.proza.ru/2019/03/17/373

Благодарю ЛГ за предоставленные к публикации материалы
и фото из личного архива.