Я вынес из войны мужество

    Так случилось, что его отца, Сергея Семёновича Крюченкова, в 1917-м году призвали служить на Балтийский флот. Участвовал он в боях за советскую власть, брал Зимний дворец. А в 1918-м году вернулся в Тереньгу, женился, взял в жёны добрую и трудолюбивую Машу Чернову. И всю свою жизнь он отдал  становлению Советской власти. Работал председателем профсоюзного комитета на мануфактурной фабрике, принадлежавшей раньше Акчурину. Приходилось выезжать с деньгами для закупок в Сызрань и в Безводовку. В те времена в лесах жили банды, грабившие  деревни и сёла. Их звали «чапанниками». Народ в бандах был всякий: и не желавшие покориться советской власти, и остатки людей «чапанного мятежа». Были и священники. В одной из поездок на станцию Безводовка Сергея Семёновича окружили бандиты, деньги отняли. Главарь приказал:
- В расход.
И вдруг человек в рясе спросил:
- Ты кто такой? За кого помолиться?
- Крюченков я.
- Кто тебе будет Иван Митрич Крюченков?
- Дядя.
Спрашивающий подошёл к главарю, что-то ему шепнул, и Сергея Семёновича отпустили. Вдогонку он услышал:
- Благодари дядю, Ивана Митрича.
Пришёл домой Сергей Семёнович без лошади, без казённых денег, и седой… А сыну его, Борису, было всего два года. Какой бы оказалась его судьба, если бы он остался без отца? И, уже сам в преклонном возрасте, Борис Сергеевич вспоминает Ивана Дмитриевича. Тот был умельцем по расписыванию церквей, и его знала вся округа.
В тридцатые годы отец Бориса  вступил в партию большевиков. Партия ему доверяла трудные участки: был председателем колхоза «Красный Октябрь» в Тереньге, председателем Сельского Совета в селе Камышинка Шигонского района. А в 1936-1937-м  годах работал заместителем директора Усольской МТС. В период репрессий шесть месяцев находился в тюрьме по подозрению в связи с врагами народа. За недоказанностью вины был отпущен. После этого семья возвратилась в Тереньгу. Всю  доброту сердца отдавала Мария детям, старалась, чтобы они не страдали из-за редкого общения с отцом, хотя  Сергей Семёнович был нрава крутого. И хоть ничего не понимала Мария в политике, она оправдывала мужа сама перед собой: «Время такое, иначе нельзя». А для Бориса время было хорошее. Заканчивал 10-й класс, увлекался спортом, значок «Ворошиловский стрелок» красовался на груди. В то время это было гордостью. С девятого класса образовалась дружная компания. Три друга: Василий, Пётр и Борис, и три подружки: Зина, Шура и Тоня. Вместе готовили уроки, отдыхали, сдавали экзамены. Но нет, нет, да взгляд его обращался к Тоне. Роста она была среднего, до плеч волнистые волосы,  закрученные в локоны, а серые глаза были такими притягательными, что Борис даже сердился на себя. Ведь впереди были грандиозные планы. Борис поехал поступать в индустриальный институт, но в январе 1941-го года заболел и, взяв академический, вернулся домой. Тоня поступила в педагогический институт, закончила первый курс. На каникулы осталась у сестры Клавы, у которой жила, та работала рентгенологом в госпитале.
Все планы разлетелись, как карточный домик. Война поставила перед каждым массу проблем, которые нужно было решать. Только одна проблема решалась одинаково: встать на защиту  Родины.
Если Сергею Семёновичу пришлось устанавливать советскую власть, то его сыну  Борису пришлось её защищать. Он ушёл добровольцем на фронт четвёртого июля, а двадцать девятого июля ему исполнилось восемнадцать лет. Его направили в Ульяновское пехотное училище.
  В августе у Тони умер отец. Она возвратилась  в Тереньгу и устроилась работать в Сельский Совет секретарём и по совместительству начальником военно-учётного стола. Тереньга включилась в процесс помощи фронту. Шились шинели, гимнастёрки, вязались варежки, валялись валенки.
А курсант Крюченков постигал  военную  науку: учился стрелять из всех видов оружия, постигал умение руководить подчинёнными в период обороны и наступления, разгадывать тактику врага. В конце декабря 1941-го года занятия закончились. Молодые лейтенанты поклялись защищать свою страну от немецко-фашистских захватчиков в Доме-музее В.И.Ленина. В звании лейтенанта он прибыл в город Иваново, где формировалась 117-я пехотная дивизия и 275-й стрелковый полк. Лейтенант Крюченков назначен был  командиром стрелкового взвода.
На станции Бологое дивизия высадилась и прошла под бомбёжкой 500 километров до озера Селигер к городу Осташков. Здесь шли тяжёлые бои за каждый населённый пункт.
- Посчитать невозможно, сколько было боёв, сколько боевых друзей было потеряно на дорогах войны, - с горечью говорит Борис Сергеевич.
По данным военной статистики, в начале войны командиры стрелковых взводов больше двух-трёх месяцев не оставались в строю из-за их ранения или смерти. Но лейтенанту Крюченкову пока везло, хотя не один раз он был на волоске от смерти. Взвод находился в обороне. Один из бойцов чиркнул спичкой, хотел закурить. И сразу начался мощный миномётный обстрел. Один снаряд не долетел, второй разорвался за траншеей. Лейтенант Крюченков подумал: «Третий нас накроет». Третий снаряд прилетел в траншею, но, к великому счастью, не разорвался.
 Был и ещё один случай: взвод охранял штаб полка. Только принял дежурство лейтенант Крюченков, как начался обстрел штаба. Погибли два красноармейца взвода, несколько тяжёлых ранений у работников штаба. На лейтенанте Крюченкове ни одной царапины. Мог ли он тогда предположить, что ждёт его впереди?
А сердечко хрупкой девушки Тони Фатенковой плакало каждый день. Похоронки военкомат переправлял в  Сельские Советы. В десятидневный срок секретарь должна была вручить их адресатам. Людей приглашали в Сельский Совет. Как только дверь открывалась и входил кто-то из родственников павшего, сердце у Тони сжималось и трепетало,  как у пойманной птицы. Она знала, что сейчас будет. А бывало всякое:  обмороки,  плач, похожий на вой раненого зверя. И были проклятья, проклятья пришедшей беде.
Не успевало село оплакать одну похоронку, приходили новые…
Антонина Косухина была сильной женщиной. В  первые дни войны она попросила Тоню по-родственному:
- В случае чего, не вызывай меня в Сельский Совет, я дома одна отплачусь.
И пришёл тот случай. Понесла Тоня похоронку к Косухиным в дом. Хозяйка поставила самовар, напились чаю, поговорили, а вручить  похоронку Тоня не смогла. Дня через два она опять отправилась в тяжёлый для неё путь. У крыльца играл маленький Вовочка. Увидев Тоню, Антонина Фёдоровна вышла, спустилась с крыльца. Она почувствовала, что родственница  пришла не на чай.
- Что-то ты зачастила, Тося …
Заплакав, Тоня протянула ей похоронку, и Антонина Фёдоровна, вскрикнув, упала наземь. Из мастерской на крик вышел дед. Он метнулся к снохе.  Тоня бежала в сельсовет, а в глазах её «стояли» испуганные Вовкины глазёнки. Сейчас он, Владимир Иванович Косухин, является председателем Совета ветеранов Тереньгульского района.
… Красная армия освобождала Москву и прилегающие области, шла на Ржев. В боях за посёлок Кресты Калининской (Тверской) области 24-го апреля 1942 -го года пуля нашла и лейтенанта Крюченкова. Она перебила переносицу, выбила глаз и вышла у виска, где соединяются верхняя и нижняя челюсти. От боли лейтенант  потерял сознание. Когда его нашли, рубашка до пояса была пропитана кровью.В этом же бою был убит его друг и земляк, командир 1-го стрелкового взвода Александр Кузнецов.
На станции Пенно загрузили лейтенанта Крюченкова и других раненых в товарный санитарный поезд, который шёл в Москву. Но и санитарный поезд четыре раза обстреливали немцы. Кто мог, выпрыгивал, а  лейтенант Крюченков молча лежал без сознания. Для него каждая минута была соизмерима с целой жизнью. Рана становилась опасной.
Москва. Академия имени Фрунзе. Сколько часов шла операция по спасению жизни молодого, сильного парня из Тереньги, лейтенанта Крюченкова? Сколько крови было перелито в его обескровленное тело? До сих пор он  помнит своего донора, девушку Зину из Пензы.
Когда Борис очнулся, к нему подошёл профессор  Вольфкович и тихо произнёс:
- Как ты, юноша, выжил? Если бы не повернул голову влево, остался бы навсегда на поле боя.
Полгода в госпиталях Москвы и Подмосковья. Рана на переносице долго не заживала, началось воспаление  носовой кости. Рот нормально не открывался, так как были повреждены связки челюстей. Но он хотел жить, он был мужественным человеком. Сколько лейтенант пережевал только  резинок, чтобы восстановить работу челюстей!
 После госпиталя попал в 46-ю запасную стрелковую бригаду в посёлке Сурок Марийской АССР. А через три месяца снова госпиталь – открылась рана.
В марте 1943-го года, как нестроевой командир, лейтенант Крюченков был направлен в только что освобождённый город Каменск-Шахтинский Ростовской области на должность начальника второго отдела городского военкомата. Казарменное положение, потому что рядом был фронт. Немцы беспрерывно бомбили переправу и железнодорожный мост на реке Северский Донец, стремясь сорвать поставку боеприпасов, танков, орудий и воинских частей по Юго-Восточной дороге.
В городе и в районе после ухода немцев осталось много полицаев, тех, кто расправлялся с мирным населением. Эти враги были хуже немцев, они не сдавались, понимая, что прощения им не будет. Вот в таких условиях проводилось обучение молодых призывников. Ребята 25 и 26-го годов рождения шли воевать.
В апреле 1944-го года лейтенанту Крюченкову дают краткосрочный отпуск по случаю смерти его сестры. Но проститься не пришлось – опоздал. А встреча с Тоней состоялась. Перед ним стояла изящная девушка, в красных сапожках,  такая же, как прежде, а в глазах всё: и удивление, и боль, и радость! Он был в форме, с орденом на груди. Кажется, стал ещё выше и красивее. Борис улыбался так тепло, что защемило сердце, но от белого бинта, закрывавшего  левый глаз, оторвать своего взгляда она не могла.
Встречи, воспоминания, разговоры… Этот короткий  отпуск решил судьбу Тони и Бориса.  К ней сватались другие, говорили всякое, но Тоне не нужен был никто. Два года переписки и ожидания прошли не напрасно…
В августе 1946-го года Бориса демобилизовали, и он приехал в Тереньгу. Ему сразу предложили должность инструктора райкома партии. Борису хотелось наверстать упущенное. В 1947-м году его направили в двухгодичную партшколу в Ульяновск. Времени  зря не терял, поступил в педагогический институт на исторический факультет и закончил его экстерном с отличием. Были письма любимой, был подарен ей медальон, в который Борис вложил записку-признание, написанную кровью. И было официальное предложение. Тоня скромно ответила:
- Дома поговорим.
Евдокия Петровна, мама Тони, была глубоко верующим человеком. Дочку благословляли дома брат Коля и Евдокия Петровна. Невеста была хороша!  В розовом крепдешиновом платье, на воротничок которого спускались чёрные локоны,  на груди  медальон, подаренный женихом.  Туфли  белого цвета на высоком каблучке. Он тоже был хорош!  Сшитый к свадьбе серый бостоновый костюм был ему к лицу.
      А невеста была – королева!
      Был и он король, только справа.
      Слева – шрамы. Да темень слева…
      И любовь, и солдатская слава!
Что не удалось смерти, удалось судьбе. Она щедро одарила его любимой  женой и  верным другом. И повторила Антонина Васильевна судьбу своей свекрови: переезды, переезды… Да ещё борьба, их общая борьба за его жизнь. Первый  протез в пятидесятых, а операций - и не перечесть…
Он шёл по  жизни мужественно и честно. В 1953 году он уже второй секретарь Старомайнского райкома КПСС. В это время в районе проходила большая работа по очистке ложа для будущей электростанции. Району предстояло провести переселение восемнадцати  населённых пунктов из зоны затопления. Где трудный участок в области, направляли или избирали его. Борис Сергеевич, с присущей ему честью, справлялся с трудностями в любой  должности. А дома Антонина Васильевна воспитывала двоих родных  детей да двух  девочек родственников, оставшихся  сиротами.
Кроме постоянных командировок, уезжал Борис Сергеевич и на экстренные вызовы, но, когда бы он ни возвращался, его ждали любящая жена и вкусный обед.
Всех его должностей не назовёшь. Но если его отцу пришлось устанавливать советскую власть, то  сыну пришлось воевать за неё и восстанавливать разорённое войной...
Почётный гражданин Ульяновской области…Он и сейчас в действии. Борис Сергеевич является председателем Совета ветеранов Ленинского района. Говорят, незаменимых людей нет. Проработав с ним три года, я могу сказать, да и не только я, что - есть!
Да и  награды говорят сами за себя. За участие в сражениях в Отечественной войне два ордена Отечественной войны I и II степени, и 12 медалей. За работу в послевоенный период награждён орденами Трудового Красного знамени, Знак Почёта, медалью «Патриот России». Почётных грамот не перечесть. И хочется добавить: «Пока есть такие люди, стоять Руси и крепнуть!»