Рассказы из детства. Моя малая родина

      Как объяснить рождение и смерть? Для чего люди живут? Что происходит после ухода в иной мир? – это самые актуальные темы, на которые человечество, к сожалению, до сих пор не нашло ответы, не разгадало тайну, сокрытую за семью печатями. Да и разгадает ли, никто не знает. Но то, что эти вопросы волнуют всех жителей на земле, трезво мыслящих, сомнению не подлежит. Сколько себя помню, задавал тот же самый вопрос самому себе, окружающим, родителям, но никогда не получал достаточно исчерпывающего ответа ни от посторонних, не из багажа приобретённых знаний. Лишь с опытом прошедших лет всё чаще замечал, как связано всё вокруг друг с другом каким-то необъяснимым, странным, если можно так выразиться, тонким, чувственным образом. Многие события заставили поверить в судьбу, поменять мировоззрение к окружающему миру, стать немного мудрее и смотреть на вещи более реально, а значит расценивать происходящие события правильно, точнее обычного.
       Мы жили в одном небольшом провинциальном городке под названием Уяр. В давние года это была станция «Клюквенная». Говорят, что многие по незнанию, даже приезжали за клюквой, которой здесь отродясь никто не видел. Городом наше поселение называть было не совсем правильно, скорее всего, оно напоминало большую деревню. Среди частых  деревянных, на разный вкус настроенных в разные времена домов, выглядывали совсем недавно построенные пятиэтажки. Очень важно отметить, что строительство этих объектов шло очень медленно, по много раз замораживалось, затем наполовину разграбленное предприимчивыми жителями, восстанавливалось и кое-как со скрипом достраивалось. Помню, как мы пацанами на таких недостроенных домах играли в прятки, даже умудрялись в догонялки бегать, соответственно нарушая общественный порядок и все виды безопасности. Тот, кто зазевался, или был менее проворным, попадал в разные неприятности, мои друзья ломали ноги, руки, да в милицию попадали. В общем, компанию нашу знали везде, даже в кино иногда контролёры пускали бесплатно, лишь бы не хулиганили. Весь Уяр делился негласными правилами молодёжи на сектора, по принципу проживания. Если ты живёшь на десятой улице и вдруг пришёл в центр на первую, например, проводить симпатичную девочку, то можешь и получить, побьют так и знай. Неизвестно, из-за чего такое происходило, но только это было далеко не безобидно. Всё же главное –  жизнь не стояла на месте. Зелёные от большого количества деревьев улицы  асфальтировались, по ним ездили маршрутные автобусы, работали заводы, все дружно ходили на демонстрации первого и девятого мая, комсомольские и пионерские организации действовали, взрослые и дети свято верили в победу коммунизма и своё светлое будущее. Всего не перечислить…
     До сих пор вспоминаю как меня в пионеры и комсомол принимали: шефство надо мной организовывали, вопросы задавали и по всей строгости спрашивали, хочу ли я стать пионером и комсомольцем. Кроме того, нужно было хорошо учиться, вести себя достойно, и многое другое. Ответственность, одним словом, воспитывали с раннего возраста. А если исключали из рядов ВЛКСМ или пионеров, то позор на всю школу. По крайней мере, моё сознание зафиксировало тот, теперь кажущийся уже невероятным, «сказочный мир» (1), именно таким.
      В детстве напротив нашего дома через дорогу была базарная площадь, где по воскресеньям большое количество народа передвигалось с места  на место, высматривало по прилавкам что-то нужное для себя. Там уярцы покупали что-либо съедобное или домашнюю утварь и всякую всячину. Мне казалось, что все без исключения ходят на базар, как говорится, на других посмотреть, да себя показать. Скорее всего, так было принято, сложилось, что ли, исторически, а может просто от нечего делать, прогуляться, посмотреть вокруг, подышать свежим воздухом. Видимо народ подсознательно приходил большей частью для общения.
      Иногда цепляясь за маму, взяв крепко её руку, я с удовольствием таращился на изобилие принесённого народом товара. Тем, кому не хватало места на прилавках, расставляли или раскладывали вещи на землю, предварительно покрывая участок старенькой накидкой с дивана, либо пожелтевшими от времени газетёнками.
      В то время люди были добрыми, от них исходил необыкновенный аромат притягательности. На лицах сияли улыбки, и деревенская доброжелательность словно выливалась из края бокала, растекалась по толпе, которая от разговоров друг с другом, казалось, жужжит, как пчелиный рой. Лишь иногда кучка прохожих, проходящих мимо друг друга, останавливалась, мирно беседуя. Расспрашивала о жизни, о делах, делилась планами на будущее. Казалось, что лишь старенькие бабушки вечно жаловались на свои неудавшиеся дела, да и впрочем, на жизнь. Наверное, ворчание – неотъемлемый элемент старости, которая ни в коем случае не уродовала этих доживающих век, повидавших немало, пожилых женщин.
      В левом углу базара, подпевая толпе, визжали маленькие поросята. Их беспокоили будущие хозяева, то и дело гоняя их по клетке, пытаясь схватить, чтобы пощупать товар. Внимательно слушали продавца, расспрашивая его о потомстве, о родителях свинушек, интересуясь, чем и как лучше кормить, делились секретами свиноводства. Многие приходили ни свет, ни заря, как только рассветало, чтобы первыми купить привезённых из деревень породистых хрюшек. Так было принято – выращивать поросенка для того, чтобы прокормить семью, побаловать близких и друзей солёным или воистину искусно закопчённым салом. Жизнь кипела на небольшом участке земли с самого раннего утра, примерно до обеда.
      Воскресный день ещё  оказывался к тому же поводом пойти в гости.

Сноска:
(1)  В моём понимании «сказочный мир» - понимается, как несбыточный, нереальный, потому что он в прошлом, а прошлое точь-в-точь повториться не может.

      Очень часто после посещения базарной площади все наши родственники, те, кто жил в Уяре, собирались у моей бабули, выпивали рюмочку другую хорошей настойки, приготовленной по специальному бабушкиному рецепту, после которой развязывался язык, не хуже чем от горилки (2). Затем все собирались за круглым столом посредине комнаты, где с огромным азартом играли в карты, пока не надоест. Оставив каждого не по разу в дураках, заодно выбив из себя хмель, спокойно возвращались к себе домой, к повседневным заботам и делам. Жизнь текла своим чередом.
     Самой главной достопримечательностью базарной площади была местная, так называемая столовая-пивнушка, построенная моим дедом Егором, где продавали «разбадяженное» (3) свежее пиво и очень вкусные пирожки. Популярностью у большинства народа она не пользовалась, хотя там всегда кто-нибудь с изрядным постоянством пропивал свои последние гроши. Как следствие попоек возле этого заведения происходили драки. Напившись до чёртиков, не оставив сил на обратный путь домой, через дорогу возле соседских палисадников валялись пьяные мужики. Иногда с ними в компании оказывались женщины. С горечью в сердце я замечал, что к таким кралям(4) у меня возникало чувство отвращения и какой-то скрытой ненависти. Так душа капля за каплей наполнялась злобой и презрением к тем, кто ведет неадекватный, порочивший честь и достоинство образ жизни. Тогда я ещё многого не понимал, и чтобы изменить к этому отношение, мне понадобилось долгих сорок лет. Тот, кто хотел попробовать хорошего пива, приходил с тарой, желательно в день нового завоза, пока настоявшийся в бочках превосходный и ароматный продукт не был испорчен продавцами. Они разбавляли пиво, подливая воды, наживаясь на тех, кто уже затуманил свой разум.
       По обе стороны от нашего дома примерно через один, два дома, жили соседи, которые любили изрядно выпить. Другими словами, пьяницы, и поэтому пьянь гуляла и ползала мимо нашей калитки, к своим уже полузавалившимся хатам(5), постоянно выкидывая новые номера «художественной самодеятельности». Я до сих пор не понимаю, что это такое? Неужели пьянство это бич нашего общества? Или это просто стечение обстоятельств. Одно только знаю точно, что эти люди хоть и были потеряны для общества, но и они казались какими-то добрыми, человечными.
      Конечно, жили рядом и другие соседи, если можно так выразиться, другая сторона медали: светлые, добрые, очень достойные во всех отношениях. Вот чего стоит один пример: Александр Мациенко, фронтовик, уважаемый человек. Несмотря на то, что я ещё был пацаном, он рассказывал мне немного о войне, показывал свои награды, которых было большое количество.

Сноска:
(2)  Горилка – водка, крепкий спиртной напиток.
(3) «разбадяженное» - разведенное водой пиво
(4) краля – в простонародье женщина недостойного поведения.
(5) хата – дом

Никогда не кичился тем, что воевал, лишь иногда тихонько жаловался, как будто сам себе на свои ранения. Когда был в хорошем настроении, разрешал мне полазить по его небольшому саду, где выращивал ранетки, малину, смородину.
      Наслушавшись историй про войну, зимой мы с соседом по огороду Димкой Малышевым рыли окопы в сугробах, наметённых ветрами под самый верх забора, играли в разведчиков, в русских и немцев, изготавливали деревянные автоматы и ножи, в общем, нашей фантазии не было пределов.
      С правой стороны от нашего дома находился дом моей любимой бабушки, а еще дальше, в следующем доме жила баба Таня, по всей видимости, не по своей воле попавшая в Сибирь. Помню, что моя бабуля и баба Таня не то, чтобы дружили, но всегда относились друг к другу с почтением и уважением, то есть, как полагается, по-соседски.
      И вообще в целом доброжелательных людей было больше. Даже дома не запирали, а если и закрывали, то всякий знал, что ключ находится либо под ковриком у порога, либо сверху за дверным наличником.

P.S. Моя малая родина - это город Уяр Красноярского края. Там я родился и вырос.

Продолжение: Рассказы из детства. Рассказ первый. Воспоминания из детства

Примечание: Так выглядел г. Уяр в 50-60 годы 20-го века, во времена молодости моей бабушки Анны Тихоновны Диких(Яценко).