Лабиринт современности Покаяние. Книга 1

«Ах, vanitas, vanitatum! ( лат.  суета сует!). Кто из нас счастлив в этом мире? Кто из нас получает то, чего жаждет его сердце, а получив, не жаждет большего? («Ярмарка тщеславия», Уильям Теккерей)
               
                ****

   Сложно подводить итог прожитым событиям, ведь если других мы оцениваем по поступкам и даже чаще по проступкам, то себя, любимых по благим помыслам. У каждого есть личные мотивы, интересы и тайные желания, скрываемые от посторонних,  пытаться докопаться до правды - тяжкий труд, учитывая объективность данной категории. Это и предстоит сделать сегодня, мобилизовав разум и память. Решившись вынести на свет тайную историю, складывавшуюся из множества событий, я заведомо обрекаю себя на неприятные ощущения, вызываемые укорами совести, не исчерпавшую себя до конца. Болезненные воспоминания саднят рассудок и душу, но придётся потерпеть, иначе покаянию не свершиться.

    Покаяние есть глубокое раскаяние, сокрушение о грехе, характеризуемое скорбью, вызванной уязвлением совести, сопровождаемое твердым желанием очищения и преображения жизни. Истинное покаяние требует признания и осмысления собственной вины и не подразумевает перебрасывания личной ответственности на других. Так трактуют это событие в богословской литературе. Что же изобразим  глубокое раскаяние за содеянное, авось ТАМ, откуда  не  возвращаются, учтут мои благие намерения.

    Итак, поставлена задача, выяснить правду, которая, как правило, у каждого своя. По возможности отстранившись от эмоций, вспомнить те давние события, старательно запрятанные в тайники разума, проанализировать факты и доказательства, отсеяв шелуху, сделать прагматичный вы-вод и вынести вердикт «виновна» или «не виновна», хотя возникает резонный вопрос: «А судьи кто?»
Однажды мы  испытываем потрясение, осознав скоротечность существования, и в данный момент его вызвало не бремя прожитых лет и не череда неудач, с завидным постоянством преследовавших меня, хотя грех жаловаться, были и ясные дни. Эти чувства вызывались не шёпотом врачей, обсуждавших с Эльдаром предполагаемый сценарий развития событий: «возможно, выживет, но останется инвалидом», «травма несовместимая с полноценной жизнью» «если пуля сдвинется хоть на полсантиметра, ей конец», «операцию делать не советуем, рядом жизненно важные артерии».

   Оглянуться на прожитую жизнь и оценить её эффективность (в числителе - положительный эффект, в знаменателе - понесённые затраты),  заставило ожидаемое посещение палача, того, кто хладнокровно вынес приговор и привёл его в исполнение, кому не задумываясь я и так готова была отдать жизнь. Но не стоит, наверное, сразу открывать все карты, припрячем парочку в рукав и начнем исповедь с надеждой выяснить, что же на самом деле было. Однозначно, близость «старухи с косой» выбила меня из привычной колеи,  и вызвала  потребность покаяния.
Начало получилось сумбурным из-за отсутствия опыта в написании такого рода повествований, что же дальнейшее жизнеописание постараюсь излагать в более доступной для восприятия  манере и свой рассказ начну с описания вечера, детонировавшего дальнейшие события.
 
   Однажды тихим вечером, во время свидания в уютном гнездышке с моим визави состоялся следующий диалог.

  -Это абсурдная идея, я не соглашусь присваивать твой труд, - категорически возразил Рустам,- станем лучше соавторами.

 -Ну что ты, это  наш общий труд, - убеждала я его, - без твоих рассказов о беспределе братков в лихие девяностые, о  прессинге бизнесменов, о коррупции во всех эшелонах власти книга не была бы написана.  У каждого из нас есть  свой интерес в этом деле, ты приобретаешь авторские права на  книгу, я же твои знания в области бизнеса. У меня скопились сбережения, плата за годы праведного  труда,  их необходимо приумножить, и ты в этом поможешь. Кроме того, если мы станем соавторами, может открыться наша связь, в первую очередь Мадам поинтересуется, откуда у её кухарки такие таланты,  каким образом мы вместе написали книгу, и где, за кастрюлей с супом или сотейником с поджаркой?

  Прошуршав бумагами, я достала заветную стопку листов, исписанных размашистым почерком, растрёпанных по краям, и сказала:

  - Нам предстоит  напечатать  эту рукопись, внести исправления, отдать на редактирование профессионалу и найти издателя, прибыль, полученную с продажи, разделим пополам.  Но сомневаюсь, что люди захотят раскошелиться за эту писанину, многие предпочитают легкое чтиво о любви, эротике или кровавые боевики, то, что можно  читать между делом, по дороге на работу, а социальные проблемы мало кого волнуют!
 
   Наконец дискуссия была завершена в мою пользу, пробормотав не-сколько возражений из вежливости, Рустам взял пакет с рукописью и ушёл.  Таким образом, мир пополнился ещё одним  начинающим «литературным негром» или «призраком пера»  в моём лице. Когда дверь за ним закрылась, я шумно вздохнула от облегчения, что всё прошло довольно гладко.

  -Вот ты и попался на крючок,- прошептала я, словно он мог меня слышать.  - Если бы не эта книга, наше расставание было бы неминуемо.  Это читалось во всё более редких и менее продолжительных встречах, в его разговорах, которые всё время были о ней. Наверняка  скоро он забыл бы сюда дорогу навсегда. Возможно, в будущем мы и расстанемся, но это будет по моей инициативе!
   
   Интриговать  для меня, было не характерно, но как говорится, жизнь заставит медведя кататься на велосипеде, а льва прыгать сквозь горящий обруч. Мы, homo sapiens, не хуже поддаемся дрессировке, чем братья наши меньшие, и способность к мимикрии с годами у нас, женщин, усиливается. Иначе не выжить, особенно одиноким  особам, у которых молодость уже позади и к тому же не имеющим модельной внешности.
   
   Как могла я конкурировать за внимание любимого с двадцатитрёхлетней Залиной, обладательницей стройной фигуры, и смазливого личика, если не хитростью и интеллектом? Нас связывал один мужчина, его я любила, а она использовала,  к тому же имевшего полный комплект: жену и троих детей, он также был по совместительству моим боссом.

  Поэтому, как  Шахерезада  развлекала жестокого султана занимательными сказками тысячу и одну ночь и сохранила  жизнь, так и я кинула приманку, которую Рустам охотно заглотнул. Пока книгу не  издадут, он будет приходить, советоваться, что улучшить в повествовании, а что исправить? Всё это позволит нам чаще видеться, а к тому времени назреет очередной кризис в его отношениях с молодой любовницей, и зализывать раны он опять придёт ко мне.

   Этот сценарий был предсказуем, ведь слухи прилипали к Залине, как мошкара к  густому сиропу, будоражили визави подобно Виагре, они окружили девушку ореолом чувственности, делали её более соблазнительной. Соперница, используя свою власть над зрелым Дон Жуаном, часто капризничала, изводила его ревностью, доводила  истериками, а затем, подобно паровому котлу, от избытка давления он взрывался, и собирать останки, реанимировать к жизни,  была моя привилегия. Эти отношения в форме тетраэдра  длились уже два года, и если Залина, по его словам не знала о моем существовании, то её имя  уже набило оскомину и вызывало аллергию в виде зуда на коже. Сегодня можно смело утверждать, что это был даже не тетраэдр, а квадрат Малевича, затянувший всех нас в свою черноту.

   Четвёртой, самой сильной и опасной стороной наших отношений была супруга Рустама, Маржанат, которую мы, работающие у неё по найму, втайне звали Мадам. Это прозвище  ей подходило, подчеркивало  властный и жесткий характер, желание всё контролировать.
   
   Я работала в доме Рустама  поварихой уже четыре года, уборкой дома занималась Фаина, возил хозяев на комфортабельном автомобиле  Мансур.  И конечно, главнокомандующей над  штатом прислуги была Мадам,  всячески подчеркивавшая свой статус, богатой и успешной женщины, высокомерным поведением. Зарплата, выплачиваемая нам была гораздо выше, чем та, которую получали  работающие на  государственных работах, поэтому текучесть кадров в доме  была небольшой.  Статистику портили няни, часто менявшиеся, не выдерживая завышенных требований Мадам в отношении ухода за младшими детьми. Последняя няня Салихат проработала в доме уже три месяца, и мы, старожилы, втайне удивлялись, как ей удалось найти общий язык с  капризной  Фатимой.
 
   Самому младшему Тимурчику исполнилось два с половиной года, Фатиме двенадцать лет, а самой старшей Амине, моей любимице, семнадцать. Рустам успешно работал в строительном бизнесе, его жена была светской дамой  и домоправительницей  по совместительству. Амина собиралась поступать в университет,  Фатима находилась на домашней обучении, из школы в неделю три раза к ней приходили учителя заниматься дома. Она была особенным ребенком, страдала эпилепсией, которую удалось приостановить с помощью современных препаратов, и в последние годы приступов почти не было. По строгому указанию хозяев, было запрещено расстраивать Фатиму, чтобы не спровоцировать приступ, поэтому с детства все потакали её капризам, что способствовало формированию  вздорного  характера.

   Видимо из-за её болезни  Мадам долго не решалась на третьего ребенка, а затем попыталась укрепить им брак, чтобы  муж не бросил её ради молодой соперницы. Связь с Залиной,  когда она выплыла наружу, послужила катализатором  рождения Тимурчика, долгожданного наследника  состояния Байрамовых.

   Хозяева вместе с детьми жили в  двухэтажном доме современной постройки,  облицованном розовым мрамором, с большим двором, вымощенным шероховатыми плитами дикого камня и садом, простирающим на шестнадцать соток.  Комнаты в доме были просторные, с высокими потолками, но самой нарядной была помпезная гостиная с лепными карнизами, покрытыми  бронзовой позолотой. Индивидуальность ей придавали   эркеры с овальными узкими окнами, завешенные тонкой паутиной тюли.
 
   Дом был декорирован в классическом стиле, гостиная,  например, была  уставлена массивной горкой из светлого дуба, с дрезденским сервизом на двенадцать персон, в углу стоял резной комод, сделанный под старину, у стены расположился  чернильно - синий кожаный итальянский холл. Пол покрывал шёлковый ковер розовато-пастельного тона, довершала образ массивная люстра, как хвасталась перед гостями Мадам, из венецианского стекла. Интерьером занимался  наёмный дизайнер,  всё здесь попахивало снобизмом и деньгами, хоть фотографию в журнал делай! В этом убранстве сказывался характер хозяйки дома, её амбиции и высокомерие.

   К  южной части дома был пристроен  зимний сад из пластика, алюминия и стекла, где  росли  небольшие деревья, дававшие кислые апельсины, лимоны с висящими на них  мелкими зелёными плодами, и несколько раскидистых фикусов. Здесь в специальных контейнерах выращивали помидоры, разноцветный болгарский перец и ароматную клубнику. В отдельном секторе росли нежные капризные орхидеи, любимые цветы хозяйки.

   Особого внимания заслуживал замечательный сад, за ним ухаживал приходящий садовник Али. Ранней весной он делал  обрезку деревьев, перекапывал их, затем чтобы растительность не чахла, добавлял в раскопанные лунки компост или торф из пластиковых мешков, белил разведённой в ведре  известью, опрыскивал ядохимикатами от прожорливой тли, а осе-нью собирал урожай. Он любил ухаживать за цветами, высаживал новые сорта, и они расцветали пышным цветом. Во дворе перед домом вдоль бордюров, очерчивающих клумбы росли разные кусты роз, им садовник готов был петь дифирамбы.

  -Много добра принесли они людям, - говорил Али. - Ни одно торжественное событие, будь то свадьба,  или день рождения не обходится без  прекрасных, благоуханных роз. Мало какие цветы могут сравниться с ними по богатству форм, окраске цветов, ароматов и продолжительности цветения,- восхвалял он признанную красоту, приходя после окончания  работы выпить на кухню чашку какао. С собой  садовник  по указанию хозяйки, приносил созревшие фрукты и ягоды или букет цветов, их Динара ставила в хрустальную вазу и уносила в столовую или гостиную. Мне же на кухню  доставались бракованные экземпляры, цветы с короткими стеблями, красовавшиеся в литровой банке  на окне,  их красота и аромат быстро угасали из-за кухонных миазмов, словно свежесть юных девушек от жизненных неурядиц.

   В палисаднике  росли мясистые  золотисто - жёлтые и багряные георгины, астры с махровыми цветами и лохматые  индийские хризантемы.  Как рассказывал Али, семена астры привез тайно из Китая французский монах, то есть монахи, не только делали знаменитые вина и бальзамы, но и способствовали украшению мира.  Цветы, растущие в палисаднике цвели до поздней осени, и когда вначале ноябре становилось серо и неприглядно, они радовали ярким колоритом.

  После обеда, накормив желающих, наступал долгожданный перерыв, и я  убегала подальше в сад, пока в кухню не зашёл опоздавший к обеду, с просьбой его обслужить. Эти прогулки разрешила хозяйка, пришлось ей объяснить, что даже повариха нуждается в отдыхе, и если семья рассчитывает на вкусный ужин, то должна не препятствовать маленьким слабостям. В саду  садилась на скамейку, ноги ставила на низкий табурет с потрескавшейся краской, отдыхала и  мечтала, отвлекаясь от насущных проблем.

   В  смелых мечтах я видела себя владелицей ресторана, разъезжающей на дорогой машине  или  хозяйкой фешенебельного отеля, облачённой в наряды от кутюр, окружённой поклонниками, потягивающей мартини из правильного бокала. При возвращении в реальность, хлопая ресницами, оставалось решить проблему, где взять кучу денег, чтобы стать успешной бизнес-леди.  Ещё мечтала о том, что Рустам обнищает, попадет в аварию, потеряет память, все от него откажутся, и тогда я увезу его подальше, и мы начнем счастливую жизнь. Не зря говорят мудрецы,- бойся желаний, они могут сбыться. И когда одна часть желаний сбылась, тут я заглянула в бездну бездонного горя.

   В непогоду, когда пронизывающий  ветер с моря морозил  руки и колени, или моросящий дождь холодил лицо, я прерывала прогулку по саду и пряталась в комнате Амины с её разрешения, пока не наступало время готовить ужин. То же самое  делала, если Мадам с детьми уезжали в гости. Доверительные отношения с Аминой сложились с самого начала работы в этом доме. Мадам всё внимание уделяла младшим детям, а от старшей девочки отмахивалась. Вступив в фазу переходного возраста, Амина стала остро чувствовать безразличие к ней родителей и втайне страдала от это-го. Раньше  Рустам любил возиться с девочками, водил их в детский театр, в парк, на карусели, в заезжий  цирк, беседовал  на различные темы, но с появлением молодой любовницы, стал позже приходить домой, часто навеселе, если был трезвый, то все вокруг его раздражали, особенно дети. Всё чаще он закрывался в кабинете, ссылаясь на срочную работу, где прикорнув на диване с книгой в руке, там же засыпал.

   В доме полном людей, девочка-подросток оказалась в одиночестве и стала искать утешение в книгах, в этом мы были с ней похожи и постепенно сблизились. Я советовала подходящие для чтения романы, вспоминая предпочтения  в юном возрасте, или в свободное от работы время помогала делать ей уроки, все, кроме математики, которую не любила.

   Лицемерие редко удается девушкам, простодушным по природе, но жизненный опыт принуждает взрослых надевать маски в общении с неприятными людьми, особенно если в силу каких-то причин мы от них зависим. Поэтому сталкиваясь с высокомерием Мадам, немало возмущаясь им, я надевала маску, сочившуюся покладистостью и смирением, редко давала волю своим чувствам. Не зря же психологи советуют сотрудникам фирм у себя дома  наклеить портрет  ненавистного босса на диск для дартса и упражняться в меткости с помощью дротиков. Такого диска у меня не было, но в минуты отдыха я давала волю воображению и представляла Мадам в роли Анны Болейн, Марии Стюарт или новой жены Синий Бороды.

   По профессии я повар, по незаконченному высшему образованию  историк, а хобби у меня было чтение книг, стала библиофилом-поклонницей и любителем книг с ранних лет и страсть к ним с течением времени,  претерпевая метаморфозы, не уменьшилась. Первые годы беспорядочного чтения были характерны тем, что я, как голодный подрастающий волчонок, растущий без опеки взрослых, кидалась на всё подряд, что можно было достать в библиотеке средней школы в селенье, где проживала моя семья.   Иногда ходила в  центральную районную библиотеку, где чаще попадались повести  о революции, целине, стахановцах, от этих книг веяло скукой, оптимизмом и верой в победу коммунизма.

   На их фоне великолепным открытием стали произведения Александра Дюма, Майн Рида, сестёр Бронте, Чарльза Диккенса, Маргарет Митчелл, подарившие волшебные минуты познавания. Их книги держали в напряжении, в лихорадочном ожидании развития сюжета и неожиданной раз-вязки, ведь за  несколько часов чтения случалось больше драматических событий, чем за всю мою короткую жизнь. Происшествия, описываемые автором и чувства, побуждаемые переживаниями, горестями и восторгами персонажей способствовали воспитанию характера в отрыве от реальности.  Этот хаотичный книжный мир  вступал в противоречие с реальной жизнью в горном селенье, которая веками была довольна суровой.

   Когда попадалась захватывающая книга, всё на свете забывалось, чувство времени терялось, сознание перемещалось в век королей, рыцарей и их прекрасных дам, коварных соперников, тиранов и спасителей. Как правило, в конце книги все проблемы успешно разрешались, разлученные любящие сердца воссоединялись, злодеев постигала неизбежная кара, наследство доставалось достойному. Мой оптимизм  и вера  в торжество справедливости и добра росли с каждой прочитанной книгой, до тех пор, пока в будущем на полном ходу не разбились вдребезги о суровые жизненные реалии. 

   Так и проходило незаметно время взросления, в течение которого со-знание следило за перипетиями героев, запойное ночное чтение способствовало бледности лица, отливающего синевой вокруг век и красочным снам после засыпания.
За излишнюю любовь к чтению мать осуждала и при случае предостерегала: «Ослепнешь, будешь всю жизнь ходить в очках, станешь горбатой, не сутулься, сиди ровно», но её предсказания не сбылись.  До тех пор, пока не стала работать поваром, и не располнела, у меня была статная фигура, и очки я до сих пор не ношу. Это сейчас, в связи с введением повсеместно ЕГЭ, проводимых в помещениях с установленными видеокамерами, у многих появился культ учебы. Родители тратят большие деньги на оплату репетиторов,  стимулируют развитие детей, для чего водят их в различные кружки и спортивные секции, а в те годы зубрил не любили,  поэтому они старались, лишний раз  не высовываться из дебрей беспорядочных знаний.

   Однажды  на летних каникулах меня отправили погостить на кутан к родственникам отца, к молодой семье, занимавшейся овцеводством. И тут, неудовлетворённая страсть превратилась в книжный голод. От безысходности начала читать газеты, использовавшиеся как упаковочный материал, всё подряд от первого до последнего листочка. В это лето прочитала даже материалы, какого- то съезда, и до сих пор помню, что каждый абзац заканчивался словом «Аплодисменты», а при выступлении  Генерального Секретаря ЦК КПСС Леонида  Брежнева - «Громкие аплодисменты». 
Затем мне удалось у соседей заполучить кулинарную книгу Елены Молоховец «Старая кухня России», и целые дни  занималась тем, что переписывала рецепты рачительной хозяйки в толстую тетрадь, валявшуюся в тумбочке. Много лет эти рецепты дожидались своего часа, так как мы с родителями жили в горной местности, и перечень ингредиентов, применяемых в блюдах, чаще всего был нам недоступен.

   У горцев пища была простой и сытной, еду готовили из сушёной баранины, картофеля, кукурузной и пшеничной муки первого сорта, творога, фасоли, гороха, и других продуктов, да и тех не всегда было в достатке. Например, мясные блюда готовились не чаще двух раз в неделю, зато овощей  и круп  было вдоволь, весной готовили чуду из крапивы и мокрицы, собирали дикий щавель на щи, летом лакомились в лесу земляникой, осенью начинался грибной сезон. Грибы собирали вёдрами и мариновали их в кадушках на долгую зиму. Помидорами, мандаринами и виноградом удавалось  полакомиться лишь несколько раз в году на праздники, а баклажаны, лимоны, бананы и болгарский перец я впервые попробовала, лишь, став студенткой и переехав в город.

   Поэтому читая экзотические названия: стерлядь, сёмга, белорыбица, конфитюр, окорок, маслины, артишоки, каштаны, земляные груши, ананасы, ром, бекасы, крабы, моллюски, фисташки и много чего другого, что Молоховец предлагала взять с ледника, в погребе или в буфете по фунту или меньше и сделать то или иное действие, я ощущала изумление и желание всё распробовать. 

   Рот наполнялся вязкой слюной, которая судорожно заглатывалась, а голова полнилась фантазиями о роскошных банкетах, столах, ломившихся от заморских блюд и уставленных хрустальными бокалами с винами, переливающихся от бликов света массивной люстры, нависающей над дама-ми в вечерних платьях и их галантными кавалерами. Лишь гортанный крик тёти, зовущей всех к обеду, подаваемым под старым тутовым деревом, с которого вечно что-то сыпалось, жужжание мух,  и терпкий запах бараньего бульона с чесноком приводили меня в чувство, грёзы улетучивались, оставляя легкий флёр романтизма.

   Эти фантазии способствовали тому, что когда мне пришлось в силу обстоятельств забросить учёбу в университете, я решила пойти по стопам Молоховец, чтобы быть ближе ко всему великолепию, описанному в книге, которая рекомендуется как «Подарокъ  молодымъ  хозяйкамъ или средство къ уменьшению расходовъ». Но одно я знаю точно, готовя блюда по этим  рецептам расходы в доме точно не уменьшить!
Взрослея,  научилась отделять зёрна от плевел, перестала полагаться на слепой случай при выборе книг. В молодости  пропускала описание кровавых битв, чтобы не расстраиваться, любила читать о рискованных путешествиях, загадочных явлениях природы.  Восхищалась  фантазиями писателей, которые, преодолев петлю времени, угадали создание лазера и его применение в различных сферах жизни, создание биологического оружия, полёты на Луну, использование тонкостенных телевизоров, наушников, мобильных телефонов и других гаджетов, доступных потребителям сегодня.

   С течением времени  открыла очарование новелл  Сомерсета Моэма и  Стефана Цвейга, известную сагу Джона Голсуорси, роман Оскара Уайльда, а в последние годы и волшебство современной литературы.  Стали до-ступны для чтения, переведённые на русский язык  произведения   Кейт Аткинсон, Халеда Хоссейни, Кейт Мортон, Янна Мартелла и других  авторов, чьи книги являются мировыми бестселлерами. Сегодня мне особенно нравиться читать монографии о талантливых писателях, художниках, великих врачах, их взлёты и падения, осознавая, что даже на луне есть пятна.
В юности эти книги, словно вещий зов из будущего приоткрывали дверцу во взрослую жизнь, закрытую от нас, подрастающих девочек в пуританской глуши, где мы взрослели.  Хотя и тогда случались тайные истории, становившиеся вскоре пищей для сельских сплетниц, а затем их смаковало всё село, обсасывая словно леденец.

    Вспомнилось одно из таких происшествий, когда я училась в девятом классе.  Ранней весной в тёмном холодном сарае на крюке для туши барана повесилась наша одноклассница Рукият, которую как, оказалось, соблазнил двоюродный брат в городе, где девочка гостила на зимних каникулах у родственников. В результате  она забеременела и узнав об этом, от стыда не нашла в себе силы обратиться за помощью к родителям. После смерти девочки был прочитан её дневник, из которого и была узнана эта неприглядная история, случавшаяся во все времена. Но тогда эта трагедия поразила и заинтриговала нас, её одноклассниц.

   А в десятом классе вместе с водителем  колхозного грузовика Мирзой сбежала Айшат с параллельного класса, которой мы, её ровесницы неистово завидовали. Молодые полюбили друг друга, но посылать сватов Мирза не мог, не было никаких шансов получить согласие на брак отца девушки, Мустафы, главного бухгалтера колхоза. Властный, тщеславный папаша планировал породниться с  агрономом села, выдав за его сына свою единственную дочь, красавицу Айшат, законодательницу мод в старших классах. 

  У неё  первой в селе появились лаковые туфли на платформе, у неё были мохеровые свитера нежных оттенков, у неё единственной в школе был костюм-тройка из высококлассной шерсти с вышивкой, это у неё вместо унылого портфеля был рюкзак терракотово - розового цвета с золотой каёмкой. Она единственная из нас была за границей, в Болгарии,  и в Чехословакии, откуда привезла своим подругам жевательные резинки с ароматом малины, и с изображением на этикетках Болека и Лёлика, а также заколки для волос. Это ей подарили на день рождение  золотые серёжки с крошечными бриллиантами, из-за которых был созван внеочередной пед-совет и партком, и объявлен строгий выговор Мустафе «за буржуазно - мещанские наклонности, проводимые в массы».

  Их побег стал шоком для многих, но ещё большим удивлением было то, что разгневанный папаша через неделю настиг молодых в Калмыкии и забрал свою дочь обратно домой, запретив парню появляться в нашем районе, пригрозив посадить его в тюрьму. Репутация блистательной Айшат была сильно подмочена и не нашлось в селе смельчаков, которые польстились бы  взять её в жёны, после окончания школы, притом, что потенциальным женихам в качестве компенсации морального ущерба предлагались новенькие  вишнёвые «Жигули», купленные на «кровные» деньги Мустафы. С тех пор и не складывалась у девушки личная жизнь, пока отца не разбил инсульт, после обыска у них дома сотрудниками ОБХСС, рьяно боровшихся с хищениями социалистической собственности. После похорон отца Айшат разыскала Мирзу в Избербаше и прожила с ним два года, после чего вернулась обратно в село, разочаровавшись в семейной жизни.

   Не считая редких вышеописанных исключений, мы, взрослеющие девушки,  проходили сексуальный ликбез самостоятельно, без помощи взрослых, наслаждаясь любовными книжными романами, и индийскими фильмами с участием Митхуна Чакраборти, Саджива Кумара, Риши Капура, Амитабха Баччана и других кумиров миллионов женщин, талантливых и харизматичных.

  «Книги - это был мир, отражённый в зеркале, они обладали бесконечной плотностью, многообразием и непредугаданностью»,- писал Жан-Поль Сартр. Читая их, убегала от скуки и повседневности и, в будущем, не имея мужа и детей, они давали возможность приятно проводить время в одиночестве, поэтому вечера я часто посвящала им. Отношение и предпочтения к книгам с годами менялись. Если в молодости главный интерес вызывали сюжет и развязка, с кем останется главный герой, кто убийца  и понесёт ли он наказание, то в зрелости больше удовольствия получала от оригинальности стиля написания, фразеологических оборотов, скрытого юмора и иносказательного смысла произведения.

   Час ночи был пределом времени, после чего приходилось укладываться спать. Утром нужно было идти на работу и целый день варить, припускать, тушить, выпекать и делать многое другое, оставаясь при этом энергичной и жизнерадостной, иначе еда пригорала, пересаливалась и получалась невкусной, а этого нельзя было допускать, ведь над шеей висел «дамоклов меч» в виде гнева беспощадной Мадам.

  «Работа повара подразумевает большую нагрузку на ноги, потому что   много времени проводишь у плиты, руки также задействованы мойкой, очисткой, нарезкой, украшением и другими этапами приготовления пищи. Основные правила работы профессионала на кухне это: тщательность, продуманность, взвешенность и четкая организация  приготовления вкусных блюд, являющихся конечной целью процесса. Никакой суеты и торопливости, а также плохого настроения на кухне априори быть не должно. Функциональная техника, инвентарь, удобная посуда и свежие разнообразные продукты,- вот ваши лучшие друзья на рабочем месте, гарантирующие результат и помогающие поддерживать репутацию высоко-классного повара».

   Эти постулаты в виде конспектов мы записывали в толстые тетради под диктовку незабвенной  Галины Петровны, между нами прозванной Клячей, за её раскоряченную походку, когда обучались в пищевом техникуме в Подмосковье. Однако между теорией  и  практикой часто пролегает бездонная пропасть, и её я впервые увидела, когда получив четвёртый разряд повара, устроилась в Люберцах в закусочную.

  В этом заведении  с неисправными вытяжками и запахом грязных тряпок, расположённом возле железнодорожного вокзала ошивалась разношёрстная публика, которую привлекали приемлемые цены. Но какая цена, такое и качество предлагаемых блюд, любому недоумку понятно, что в  таких забегаловках, нам поварам приходится выкручиваться, чтобы угодить клиентам и конечно мы старались из-за всех сил.

   Сырокопчёную колбасу с признаками порчи протирали тряпочкой, пропитанной подсолнечным маслом, у сыра срезали заплесневевшие слои, а срезанные остатки использовали для приготовления салата и пиццы. Из рыбы умершей в аквариуме готовили заливное или коптили её, селедку с запашком отмачивали в солевом растворе, просроченное мясо превращали в фарш, липких кур замачивали в слабом растворе марганцовки, а затем, обмазав кетчупом, жарили на гриле. Мой кумир Молоховец, которая возвела элементарный процесс приготовления пищи, в ранг искусства упала бы в обморок, увидев наши манипуляции в святая святых – КУХНЕ!
 
   Маленькие секреты профессии годами выручали меня, но в доме Мадам отпала необходимость в их применении. Продукты закупались в ближайшем супермаркете и изредка на местном рынке, проходили строгий санитарно - гигиенический контроль, то есть с пристрастием ощупывались, обнюхивались, просматривались мною собственноручно, ибо я дорожила работой и ни при каких обстоятельствах не хотела её терять. Оказывается шкурный интерес, довольно сильный стимул к добросовестному отношению к труду!

  При подготовке ужина мне  помогала Фаина, потому что  к вечеру часто вся семья собиралась домой, и на нас ложилась ответственность всем угодить. В результате многочасового стояния на ногах, к ночи ныла спина, болели коленные суставы, опухавшие к концу дня, единственным утешением, были самомассаж с пихтовым маслом или ванны с морской солью перед сном и небольшая пачка купюр, получаемых в конце месяца. 

  Возвращаясь, домой с работы  выжатая как лимон, проклиная всё на свете, я часто приговаривала про себя строки из двустишия Владимира Маяковского:
   
   Ешь ананасы, рябчиков жуй,
   Час твой последний приходит, буржуй!
 
   Сто лет назад петербургские газеты в первые дни Октября писали, что моряки шли на Зимний дворец, напевая эти стихи на разухабистый мотив, но я к счастью родилась в другую эпоху и дворцы штурмом брать не собиралась, предпочитая обходные пути.

   Выходным днём у меня был понедельник, и тут власть над продуктами заканчивалась. Если  ставила на плиту кипятить  молоко, то оно убегало, каша подгорала, мясо пересушивалось, потому что при каждой свободной минуте я заваливалась на диван и смотрела фильмы и любимые  передачи, а кухня в квартирке в это время жила своей жизнью. У Мадам в доме прислуге телевизор смотреть было  запрещено, из-за этого в выходной день я не брезговала полуфабрикатами, чтобы сэкономить время для досуга, хотя их вкус оставляет желать лучшего. Кроме того, в этот день нужно было уделить  внимание и наведению «марафета».

   Говорят, что в юности у нас лицо, подаренное природой, а к среднему возрасту то, какое мы заслужили, благодаря образу жизни. С годами, под воздействием стрессов, неправильного  питания, солнечных лучей и ветров кожа теряет упругость, грубеет, к старости становится похожей на пергамент. Фигура тоже меняется, у  большинства  женщин, место, где когда-то находилась талия, заплывает жиром, походка теряет легкость, а суставы гибкость, груди обвисают ниже пупка, волосы выпадают клочьями.

   В начале миллениума в американских передачах про пластических хирургов, показывали, на какие чудеса способен скальпель мастера. Из потрёпанных, прокуренных женщин с неудачной биографией и лишним весом в четверть центнера делали голливудских красавиц, посадив их надолго на диету из спаржи, брокколи, сельдерея и листьев салата и заставляя бегать по парку и  вкалывать на тренажерах по несколько часов в день.
 
   Затем жертва ложилась под нож хирурга, лицо и тело размечали маркером, здесь удалить жир, тут лоскут кожи, а кое-где вставить  импланты. В результате откачав трёхлитровые баллоны жира, отрезав лишние дециметры кожи, с силиконовыми накладками и с дюжиной коронок  Да - Винчи Золушка  превращалась в Королеву красоты.  Кстати, один пластический хирург провел тюнинг своего автомобиля, переоборудовав её,  таким образом, чтобы она работала на  жире, откачивавшемся на операциях, и пока в этом виде топлива  нужду кудесник не испытывает.

   -Да, вы  теперь  СУПЕРКРАСАВИЦЫ!  Над  вами поработала команда профессионалов, но с трудом верится, что можно так легко избавиться от привычек, которые с годами становятся вторым «я»: наедаться до отвала жареной жирной  пищей, курить, часами смотреть телевизор или сидеть за компьютером, загорать в солярии и на пляже. Не пройдёт и нескольких лет, как белоснежность коронок покроется желтоватым налётом, бронхи вновь наполняться смогом и  смолой,  лицо покроется тонкой сеткой морщин, кожа на бедрах съежится в «апельсиновую корку», а живот раздует от жира. И тогда, добро пожаловать в нашу реальность, присоединяйтесь к «городу стареющих женщин»,- как пел незабываемый Виктор Цой. Такие скептические высказывания в эти моменты генерировала  женская зависть, что на халяву кому-то удалось стать красавицами, пусть и не навсегда.

   Когда мы стали встречаться с Рустамом, я приложила немало усилий, чтобы  вернуть  былую привлекательность с помощью масок на лицо и физических упражнений. Одно время даже пыталась похудеть с помощью различных диет, вегетарианских, французских и каких-то там ещё, суть их была в уменьшении калорийности потребляемой пищи. Всё завершилось гастритом, истощением нервной системы и головными болями, из-за этого пришлось оставить  попытки приобрести стройный стан и гибкость лозы.

   Утраченные килограммы были  быстро восстановлены, и своё внимание я сосредоточила на том, чтобы при  внезапных приходах Рустама, в холодильнике был перечень необходимых продуктов для приготовления его любимых блюд и алкогольных коктейлей,  их рецептуру я хорошо изучила. Если не было настроения готовить, то заказывала пиццу или чуду с мясом в соседнем кафе. Пришлось вкусными ужинами с бокалом вина и десертом, а также избытком нежностей компенсировать отсутствие данных, которые были у Залины. Не зря же говорят мужчины, что не бывает не-красивых женщин, но бывает мало выпивки! Ну вот, опять ляпнула банальность, хотя именно она отражает точную сущность чего-либо.

  По взаимному согласию, чтобы не  попасться,  дома Рустам вёл себя как обычно, на кухню  заходил лишь по утрам выпить кофе, распоряжения насчёт меню и  количества обедающих давала  Мадам.  Разговоры  с ним по телефону были под запретом, электронной почтой в то время я пользоваться не умела, поэтому свидания всё чаще  носили спонтанный характер, ждала его каждый вечер, но приходил он  всё реже. Лишь изредка, улавливая удобный момент, когда никого не было рядом, он, бесшумно шевеля губами, назначал свидание на вечер.

  -Я под пяткой у жены, она мне не доверяет из-за шалостей в прошлом, всю печень выела своими упреками, рыскает везде, хочет схватить за жабры- жаловался он при встрече. – Если  дать ей волю, она вживит в меня чип позволяющий следить за моим времяпровождением и наденет электронный браслет на ногу, или посадит в угол, чтобы я нёс там ей яйца.

  -Смотри Рустам, она может нанять частного детектива и тогда тебе конец!
  -Она не настолько глупа, чтобы рубить сук, на котором сидит. Я её предупредил, что если будет рыпаться, то возьму  второй женой покладистую девушку, которая мне родит ещё столько же детей и она останется ни с чем. И так мне тяжело жить с этим цербером, видите ли, на старости лет  воспылала ко мне чувствами, ей заботы о детях уже мало.

  -Так она же женщина в расцвете сил, почти моя ровесница!- с напускным  возмущением воскликнула я, несмотря на то, что Мадам была на несколько лет старше.

  -Пусть довольствуется тем, что я могу ей дать, сама виновата, что в своё время оттолкнула меня, то у неё голова болела, то у детей ангина, то у Фатимы приступы, чем её упрашивать, легче было к любовнице съездить. Вот и появилась у меня Залина, моя куропаточка и ты, милый друг для интеллектуальных утех! 

  Залина была у него любимицей, а я чаще всего, приятным собеседником,  любимой жилеткой, куда он  плакался, когда его зазноба была в не зоны действия сети, а жена доводила упреками, но что поделать, лебедь утке не соперник. В сфере супружества или любовных отношений   такое потребительское отношение  к жизни не может не дать своих горьких плодов, так оно и вышло в дальнейшем.

   Естественно я ненавидела молодую соперницу, но строить ей козни не было никакой возможности. Эта категория женщин была мне всегда противна, выставляют напоказ свои прелести, словно товар на прилавке, за жизненные блага готовы отдаться даже старикам, лапающим их нежные тела руками, покрытые печеночными пятнами, «Бр-р-р, как мерзко!», хотя таковы реалии жизни, многие успешные мужчины в возрасте предпочитают молоденьких цыпочек.  Залина своим поведением опровергала расхожий тезис о том, что «красота спасет мир», пока вместо этого она высасывала все соки у неповторимого визави.

  Мне уже пошел пятый десяток!- сетовал Рустам в доверительной беседе, на квартире в одно из свиданий, - и что я сделал в этой жизни. Построил десятки типовых зданий,  стандартных  жилых домов каких тысячи, какой след оставлю потомкам? Вот если бы стал великим архитектором или художником, то моими творениями восхищались бы веками. Это бессмертие в искусстве, а кто из нас не хочет продлить память о себе подольше!

  -Да, становиться Пикассо или Роденом поздновато, хотя такие прецеденты имели место быть, но почему бы тебе не написать новеллу, или роман ты же у нас мистер Всезнайка,- подольстилась я к нему.  Только не за-бывай вставлять цитаты, высказывания великих людей, напоминающие концентрированные бульонные  кубики, придающие вкус пресному кипятку, однако здесь важно не переборщить.

   -Мне это приходило в голову. Многие любители остаться на века, играя словами, фразами, репликами, сюжетами и другими ингредиентами пытаются состряпать блюдо, которое может переварить потребитель в лице любителя почитать. Фабула романа, его персонажи, развязка, вот схема которой следует начинающий писатель.  Кому-то удается составить идеальный рецепт варева, и он готовит изыск, деликатес, а у кого-то выходит пойло на помойку. Первые избегают забвения, их мысли и желания трансформируются в созданные им книги, они побеждают время и обретают бессмертие, имя им талант! А творческие личности, пишущие в угоду публике постепенно опускаются на дно писательской посредственности и их забывают ещё до того как закроется книга.

   «Даже величайший шедевр литературы - всего лишь приведённый в беспорядок словарь», - процитировала я выражение французского писателя и режиссёра Жана Кокто. - Я тоже начала писать о том, как рухнула великая держава, о становлении нашей страны в перестроечный период, ведь у меня три курса исторического факультета  за плечами, но публиковать ничего не буду. Понятно, что успех  ко мне вряд ли придет скоро, многие из начинающих писателей проходят тернистый путь, прежде чем добьются признания.  Это делаю для того, чтобы не растерять  форму, в будущем планирую завершить базовое образование.      

  -А в чём проблема, почему до сих пор не восстановилась в университете, работала бы в школе, преподавала историю.

  -Ты же знаешь, какая  зарплата у начинающих учителей, а хорошим поварам платят в два-три раза больше, работать по основной специальности  для меня на сегодня  роскошь, а хобби никто не отменял, вот и пишу для своего удовольствия.   
Рустам ухмыльнулся с неизбежным самодовольством успешного человека, но меня это не удивило, ещё бы ему не гордиться собой,  ведь у него был полный комплект удачливого человека в глазах обывателя: семья, любовницы, друзья, деньги, бизнес.

  -Этот безжалостный мир перемалывает слабых и обезоруживает сильных,- сказал он, повторяя чьи-то слова.

  -Ты в шоколаде живёшь самодовольный индюк, конечно, тебе наплевать на тех, кто перебивается небольшой суммой, считает каждый рубль, прежде чем что-то купить - попрекнула его, - забыл, наверное, насколько горьким бывает хлеб бедности.
 
  -Мы живем в эру капитализма и классовые различия никто не отменял. Если все будут богатыми, кто захочет чистить унитазы и бассейны, прокладывать туннели и дороги, рискуя жизнью добывать в шахте уголь?  Вот, например,  в Германии многие живут хорошо, и вместо того, чтобы добывать свой уголь, они закупают его в ЮАР, местные шахтёры хотят слишком высокую оплату за свой труд. Ты за равенство, но были же мы одинаково нищими и к чему это привело? Самые развитые и богатые страны принадлежат к миру капитализма, а самые бедные, типа Кубы и Северной Кореи являются социалистическим,- с непроницаемо - благодушным выражением лица начал  читать лекцию по политэкономии Рустам.

  -Ты забыл о Китае,- последовало слабое возражение, - я не против частной собственности на средства производства, но против разделения людей на чернь и сливки общества, за то чтобы людям лучше жилось, чем сейчас, за формирование сильного среднего класса.

  -Это пустая демагогия, всегда были более умные, ловкие, успешные люди, им улыбалась удача, и они всплывали наверх, вот тебе и сливки. Кто хочет быть первым, тот не становится в очередь! – Дружески - покровительственным тоном «первого среди равных» Рустам пел дифирамбы себе подобным, не задумываясь, что они могут трансформироваться в будущем в погребальный колокольный звон или реквием.  «По ком звонит колокол», вот тонкий намек на толстые обстоятельства, не зря же говорят, от сумы и тюрьмы не зарекайся!

  -Всплывают наверх не только сливки, но и фекалии, или утопленники - хотелось продолжить спор, но как всегда последнее слово было за ним, хотя каждый остался  при своем мнении.

   Деньги, репутация, связи - всё это конвертируемая валюта на современной Ярмарке тщеславия, ничего не изменилось за прошедшие 160 лет с момента издания одноименной книги. Лицемерие, интриги, сговоры,  подлость, предательство, липкая паутина, куда заманиваются жертвы, - вот орудие достижения целей и уничтожения противников в современном жестоком мире бизнеса. Читая слова одного из героев бессмертного произведения Теккерея   Джоржа Осборна,- «в нашем обществе преклоняются чистогану!» и «…льнут к богачам», мне хочется ответить словами автора:- «в нашем обществе именно это главное - золотой телец». «Слава  ловкачам и хапугам!» - лозунг актуальный для наших современников.
Мне особенно нравилась цитата Михаила Лермонтова, в простой форме излагавшая формулу успеха. «Человек - карета, ум - кучер; деньги и знакомства - лошади, чем больше лошадей, тем скорее и быстрее карета скачет в гору». Лошадей у меня было немного, поэтому и карьерного ро-ста не наблюдалось. Вот уж простата, сестра таланта!

  Но спорить друг с другом  по поводу классовых различий в наши планы не входило, я подала ужин, и в дальнейшем выпитая бутылка вина цвета бычьей крови восстановила  душевное равновесие друга, он впал в игривое настроение и стал приставать. Вскоре Рустам ушёл, а я мыслями вернулась к затронутой теме.
 В молодости, когда из-за  собственной глупости и неосторожности наступили трудные времена, я столкнулась с тяготами и неразрешимыми проблемами из-за отсутствия денег и с тех пор полюбила их, как средство удовлетворения насущных нужд. В течение прошедших лет, до романа с Рустамом, накопление денег стало большой страстью, как у Гобсека, героя Оноре де Бальзака, при этом преследовалась четко определённая цель, когда-нибудь стать независимой от других в отношении получаемых доходов.

  Алчность породила строгую экономию во всех текущих тратах, из одежды покупались только джинсы, пара футболок, свитер и нижнее бельё. На покупке обуви также получалось экономить, потому что родственница прежней хозяйки, имевшая такой же размер ноги как у меня, каждый год приносила пакет с туфлями, сапогами и шлёпанцами, которые ей жал-ко было выкинуть, а я в ответ ей помогала иногда на семейных мероприятиях.  Если что-то из обуви жало, то набивала её мокрой газетой, а затем разнашивала, надевая на толстый носок, и кожаная обувь, не выдержав пытки, расходилась. 
 
   Двухкомнатную квартиру  приобрёл на моё имя несколько лет  назад  покровитель Замир, которому я  в своё время оказала неоценимую услугу. Небольшая квартирка, довольно скудно обставленная, и была моей крепостью.  В  комнате побольше  у одной стены располагался  широкий раскладной диван, у окна стоял письменный стол с компьютером старой модели, где я работала, на подставке телевизор с большим экраном, единственная дорогая вещь в комнате, подарок Рустама в начале отношений. Перед диваном был застелен ковёр ручной работы, сотканный много лет назад с мамой для приданого, но когда она поняла, что замуж её дочь не  торопится, привезла его на новоселье. Нитки из овечьей шерсти мы окрашивали вручную, используя вытяжки из натуральных красителей, и глядя на неброский узор, вспоминалась незатейливая юность и кропотливый труд ковровщиц. В маленькой спальне находилась двуспальная кровать с ортопедическим матрасом, занимавшая почти всё пространство, её я при-обрела позднее.

   На питание, до связи с Рустамом у меня  ничего не уходило, одно из преимуществ работы повара. Меркантильность принесла плоды и за годы труда и экономии, удалось скопить  приличную сумму денег, их необходимо было куда-то вложить, пока не поглотил очередной системный кризис и инфляция. Сбережения хранились на депозите  под небольшим  процентом, и пока они не растаяли, я обратилась за советом к Рустаму. После  недолгих раздумий он посоветовал приобрести участки земли на окраине города, где по прогнозам специалистов в будущем намечалась бурная стройка.

   -Город Махачкала с двух сторон ограничен естественными границами, горой Тарки-Тау и морем, и может расширяться только в  ограниченных направлениях. Сегодня эти участки дешёвые, из-за того, что там нет ни канализации, ни газа. Но ты знаешь, у меня связи в отделе архитектуры, и согласно их пятилетнему плану развития города, неподалеку от этих участков планируют открыть зону отдыха для горожан, поэтому скоро начнут строительство необходимой инфраструктуры, и цены на землю там взлетят в небеса. Если бы у меня были свободные средства, я бы тоже при-купил там пару больших участков для строительства домов, но сейчас нужно отдавать взятые ранее кредиты на отделку построенных  многоэтажек.

   Риелтор помог подобрать подходящие по цене участки, одобренные моим другом. Сделку  купли - продажи оформили у нотариуса, так, с помощью Рустама я стала владелицей пяти  участков земли по шесть соток, и теперь он часто называл меня помещицей. Рядом с ними пролегала канава со стоячей водой, где обитали слизкие бородавчатые жабы, а когда становилось тепло, налетали целые полчища гнуса. Вдоль канавы густо разрастались откровенно фаллические камыши. Летом глиняная земля, покрывавшая участки, рассыхалась и лопалась, превращаясь в сеть трещин, а осенью на ней растекались огромные жёлтые лужи, а в жидкой грязи блаженствовали розовато-серые земляные черви.Оставалось лишь ждать, пока цена на эту землю созреет, словно молодое вино и я, наконец, разбогатею и стану независимой от всех!    
                ****

   Окна открыты навстречу медовому июньскому воздуху. Листья на деревьях давно позеленели как один и не успели покрыться летней пылью. Начало июня, моё любимое время года, когда всё лето впереди, ещё не настали знойные дни, пропитанные тяжёлой влагой, словно сиропом, когда дышать нечем и прохладный воздух можно добыть лишь с помощью кондиционеров.
 
   В этом году лето наступило как всегда  внезапно, весь апрель и май,  неделями дули  ветра, ломая старые ветки деревьев и пачкая окна домов уличной пылью. В результате грязевой бури, в садах города высохли абрикосовые и персиковые деревья, лишь те садоводы, кто догадался промыть замызганные ветки проточной водой из шланга, сохранили их.  В конце весны черепицы  крыш лоснились от сильных дождей, и воздух наполнился ароматом цветущей акации. Вечер выдался теплым и окна распахнуты настежь, чтобы быстрее выветрился виниловый запах обоев, наклеенных в кухне совсем недавно.

   Сегодня у меня  выходной день и долгожданное свидание, Рустам пришел в настроении, принёс с собой маленькое ведёрко клубники. Я вымыла её и подала на тарелке, посыпав слегка сахаром.
  –Жаль, нет взбитых сливок, с ними вкуснее.
  -Ещё шампанское не помешало бы, но мы его обязательно выпьем, как только первый экземпляр книги будет издан,- пообещал он.
Странное состояние охватило меня тогда, чувствовать пьянящее ощущение бабочек в животе, знать, что ты достигла того о чём уже мечтать не смела, видеть близкого человека рядом и не бояться подойти и обнять его. В тот день я была переполнена счастьем, и всё же не оставляло ощущение его мимолетности и непостоянства. Поймать за хвост постоянно ускользающее счастье мало кому удавалось, а удержать его – это, наверное, из области фантастики.

   Путь к жизни, которой мы будем по- настоящему довольны, лежит в принятии себя, нам нужны социальные доказательства своих талантов, одобрение близких людей.  «Многие ошибочно полагают, что удовлетворённость жизнью зависит от социального статуса человека, его богатства и успехов в карьере, однако это не так»- утешают нас статьи в женских журналах. Конечно, для меня счастье было в богатстве, и во многом зависело от карьеры и  социального статуса. Ни того, ни другого  не было и в по-мине, однако  в тот день я ощущала полное спокойствие и благодарность судьбе за то, что мой визави рядом. Тем контрастнее с великолепной погодой и настроением была тема, о которой мы заговорили с Рустамом  после плотного ужина.

  -Послушай, что пишет Набоков,  «…жизнь - только щель слабого света между двумя идеально черными вечностями. Разницы в их черноте нет никакой, но в бездну преджизненную нам свойственно вглядываться с меньшим смятением, чем в ту, к которой летим со скоростью четырех тысяч пятисот ударов сердца в час». - Вот кто был литературным феноменом своего времени, читаешь текст, словно симфонию слушаешь!

  -У тебя все феномены, кроме меня, что поговорить больше не о чем, как об усопших гениях!

  - Размышления о смерти позволяют осознать хрупкость мира, а через это большую ценность личных отношений, наших с тобой, к примеру. С годами тянет пофилософствовать, что ждёт нас там, откуда не возвращаются, есть ли жизнь после смерти.

  -Для верующих есть, но ты вроде атеистка.

  -Нет, скорее агностик.

  -Ну, это до тех пор, пока не окажешься перед ликом СМЕРТИ!

  -Тьфу, тьфу, тьфу, типун тебе на язык!

   СМЕРТЬ - слово, от которого многих невольно бросает в дрожь, столь неуместное, когда всё вокруг цветет и пахнет и на душе легко!

   СМЕРТЬ - самый подлый и коварный враг всего живого. Демократизм её заключается в том, что она одинаково не щадит ни стариков, от которых разит  тленом, ни розовощёких детей, пахнущих парным молоком, ни единственную дочь, перебегающую дорогу без оглядки. Сколько бы ни медитировали бы монахи Тибета, не придерживались диеты вегетарианцы, не занимались спортом физкультурники, какие бы омолаживающие процедуры не получали богачи всего мира, старуха с косой никого не щадит. А с недавних пор, она облачилась в образ привлекательного Брэда Питта, сыгравшего в каком-то фильме саму смерть.

   «Дева с пламенем в очах или трубочист - всё прах»,- самое простое определение всевластия СМЕРТИ в вариации великого Шекспира.

  Конечно, если ты сказочно богат, как миллиардер и филантроп Рокфеллер, которому согласно данным из интернета пересадили  шесть раз новое сердце и дважды почки,  благодаря чему он дожил почти до ста лет, то шансы выжить возрастают в арифметической прогрессии от толщины кошелька и, то если повезет. Миллионеры не хотят уходить в мир иной и жариться в адском огне, оставив  несметные богатства, поэтому используют все возможности продления жизни. Они не брезгуют лечением стволовыми клетками, трансплантацией клонированными тканями и органами  или другими способами, невзирая на законы и мораль.

   Но таких немного, потому полагаясь на удачу, надеемся на лучшее, и всё же статистика неумолимо огорчает нас  низкими показателями продолжительности жизни. Занятия спортом без фанатизма продлевают жизнь лет на десять, но эти годы придется провести в душном спортзале, изнуряя себя утомительными тренировками, под лязг тренажёров и укоризненных взглядов тренера.

   Годы состоят из мгновений, которые мы, как правило, не ценим и каждый шаг приближает нас к могиле, в этом и есть трагикомедия жизни. Кто из нас часами не смотрел бесконечные сериалы, кто не плутал во все-мирной паутине, забывая о том, что бесценный песок времени проходит  сквозь пальцы. А сколько нервов, сил и времени мы тратим на бессмысленные пререкания и переживания по поводу размолвок и ссор. Поэтому нужно жить так, словно этот месяц последний в нашей жизни, любоваться закатом, стареющей луной, сверкающей росой на траве, радоваться смеху детей. Хотя зачем что-то советовать, если сам не выполняешь этих советов! Как пишет Джулиан Барнс, знаменитый английский прозаик,- «частная жизнь философа, много ли в ней мудрости!».

   «СМЕРТЬ - твоя госпожа, а не служанка: думаешь, она стучится в чужую дверь, а она уже входит в твою, чтобы вытереть о тебе ноги» тоже вроде его выражение, а может, и нет.

   Карма, кисмет, рок, судьба.… Этот удачный синонимический ряд, характеризующий неизбежность в будущем можно продолжить и дальше, но суть его одна. У индусов это зовется плохой кармой, у христиан семейным проклятьем. Кто-то верит в это, кто-то нет, но есть семьи, члены которых умирают не своей смертью в течение нескольких поколений.

   Однажды Амина готовила доклад по истории на тему: «35-й президент США», напечатала его  и принесла мне  на проверку. Начинался он так:
«О проклятье семьи Кеннеди давно ходят легенды и неспроста. Джозеф Патрик Кеннеди, глава семьи, закончил жизнь парализованным инвалидом. Конечно же, его сломило горе от потери детей.
     1. Его дочь Розмари умерла в сумасшедшем доме в 1941 году в результате неудачной лоботомии.
     2. Сын Джозеф служил в военной авиации, в 1944 году его самолет взорвался в воздухе.
     3. Дочь Кетлин в 1948 году в возрасте 28 лет погибла в авиакатастрофе.
     4. Сын Джон, 35 президент США застрелен в 1963 году.
     5. Сын Роберт, сенатор и кандидат в президенты, застрелен в 1968 году арабским фанатиком.

  Самым младшим сыном был Эдвард, в 1969 году автомобиль 37 летнего кандидата в президенты упал с моста, сам Кеннеди выплыл, а любовница, с которой он был в салоне,  утонула. СМИ назвали Эдварда «подлым человеком», о кресле президента ему пришлось забыть.
Внукам Джозефа Патрика тоже не везло, один из них погиб от смертельной дозы наркотиков, второй разбился насмерть, катаясь на горных лыжах, сын Джона и Жаклин Кеннеди погиб в 1999 году в авиакатастрофе вместе с женой. Несчастья с членами этой семьи  продолжаются и поныне…»
Доклад я похвалила, попросила перепроверить все даты, и больше внимания уделить реформам, проводимым Джоном Кеннеди, но Амина ничего не стала исправлять, а на следующий день подошла ко мне с видом триумфатора.

  -Одноклассникам доклад понравился,- с улыбкой похвасталась она,- на следующее занятие учительница попросила написать эссе в продолжение этой темы.
  -Какой темы?- переспросила я.
  -О семьях с плохой кармой, я уже порылась в интернете, и нашла вот это,- она протянула ко мне листок бумаги, на котором было написано:
«Несчастья преследуют клан Ганди, в качестве причины ссылаются на нарушение Индирой  традиций. Нарушив обычаи кастовой системы, она по любви вышла замуж за парса Фероза Ганди.
     1. В 1960 году, в 43 года Индира овдовела, а в 1964 году от сердечного приступа умер её отец Джавахарлал Неру.
     2. В 1980 году в авиакатастрофе погиб её младший  сын и главный политический советник Санджай,
     3. В 1984 году Индира была в упор застрелена своими охранниками-сикхами. 
     4. В 1991 году террористка - смертница убила её второго сына Раджива, возглавившего правительство после смерти матери.
         
    Это проклятье семьи  Индира навлекла не только за нарушение кастовых традиций, были и другие причины».

   -А что за причины,- поинтересовалась Амина, - ты же у нас бывший историк.

   -Бывших историков не бывает - возразила я, - ведь история – и есть отражение прошлого и настоящего, она формируется на наших глазах.
   -В детстве, помню, иногда показывали передачи про неё по телевизору, такая  скромная, благородная женщина, премьер-министр, одетая в сари, но потом из-за проводимых реформ, у неё начались проблемы, по-ищи об этом в интернете, там всё есть.

   Я не стала рассказывать любознательной Амине, что Индира Ганди господствовала на политической сцене Индии с полу миллиардным населением 20 лет, была демократом, а стала диктором. Для бедных она была любящей Матерью Индии, для других, пожирающей своих детей, богиней войны Дургой, её одинаково любили и ненавидели.
   Не стала рассказывать о введенном в 1975 году в Индии чрезвычайном положении, о том, что вместо того, чтобы бороться с нищетой, Индира Ганди повергла страну в хаос. Это вынужденное решение подорвало  авторитет Индиры в народе, позже её с семьёй арестовали, и обвинили в коррупции. Не стала также просвещать Амину, о какой реформе шла речь.

   Прочтя книгу Салмана Рушди «Дети полуночи», получившую престижную Букеровскую премию, мнение многих об Индире Ганди  изменилось. В ней автор поведал о стерилизации мужчин, имевших двух и более детей с целью сдерживания роста населения Индии, пациентов на операцию заманивали обещанными  транзисторами. Этой реформой Ганди навлекла на себя гнев народа и его проклятье. После издания книги женщина судилась с автором из-за жёстких эпитетов, которыми он наградил её и сыновей.

 Впоследствии Салман Рушди, британский писатель индийского происхождения навлёк
 на себя гнев правоверных мусульман после издания  четвёртого романа «Сатанинские стихи». Иранским лидером Аятоллой Хомейни была издана  фетва, призывающая всех мусульман казнить тех, кто причастен к изданию этого романа, обещана крупная сумма вознаграждения за убийство автора, с тех пор он живет в подполье под охраной секретной полиции Великобритании, но это другая история. 

   Во многих мусульманских странах продажа, чтение и хранение романа под строгим запретом, единственная страна, где подавляющее большинство населения мусульмане, но роман не запрещен, Турция. Там своими глазами я видела его на прилавке магазина, но купить не решилась, как не решаюсь употреблять в пищу свинину, представляющуюся мне мерзостью. Зато иметь в любовниках женатого человека большим грехом не считала, ведь против природы не попрёшь, любовь оправдывает все догмы и правила.  Как видите, налицо лицемерие автора и манипулирование им обычаев и традиций.
 
  Мне хотелось запретить Амине ворошить прошлое семей с такими трагедиями, ведь мы не знаем, что завтра  случится с нами, никто с уверенностью не может утверждать, что у его семьи хорошая карма, и не застрахован от потери близких людей. У каждого из нас жизнь может в любой момент разбиться  на осколки, как хрустальная ваза, и сможем ли мы склеить её потом, большой вопрос. 
В благополучной карме нашей семьи сильно сомневалась с тех пор, как в юности  потеряла  старшего брата.
       
                ***

   Память стремительно пролетает через тоннель времени и сквозь годы возникают образы  ещё молодых родителей. У нас была обычная для селенья семья: мать, работавшая в районной больнице медсестрой, отец, учитель трудов в школе и нас трое детей, старший брат, я и младшая сестра Марьям.

   В детстве Арслан  был хулиганом, знал, как незаметно пробраться в соседний курятник и стырить пару теплых, только что снесённых яиц. Под покровом ночи с друзьями они ходили воровать  свежескошенное  сено, или совершали набег на колхозный сад, что раскинулся за горной речкой.  Если их отлавливал сторож, который стерёг сад, несмотря на то, что под деревьями гнили сотни плодов, вываливал из сумок  ароматные румяные яблоки с моста в речку, и они уплывали в стремительном бурном потоке, всплывая на прощанье, словно красные поплавки в такт трехэтажной ругани хромого Мустафы. 

   В детстве мать иногда забирала нас, детей работать на картофельное поле, недалеко от окраины села. По краям оно было засажено высокими стеблями кукурузы,  и мы  с сестрёнкой играли в прятки, пока мама с братом работали без устали, как нам казалось. В обеденное время, когда солнце невыносимо палило, вместе садились под тень старого дерева, и не было ничего вкуснее для нас слипшегося кукурузного хинкала, величиной с кулак и густой простокваши в эмалированном бидоне с битой крышкой, которую ели щербатыми деревянными ложками.

   Часто выпросив у матери лепешку с куском брынзы и взяв несколько сырых картофелин и соль, Арслан вместе с друзьями  уходил в лес собирать сосновые шишки в мешки или сухие ветки для растопки печи, их ребята привозили на ишаках поздно вечером. С ночёвкой оставаться в лесу они боялись, там завелась стая волков,  наносившая сельчанам значительный урон  зимой и ранней весной, задирая ягнят, новорожденных жеребят и телочек. Но в школе Арслан учился  хорошо, отец строго следил за его успеваемостью и иногда за  двойку в дневнике засаленный ремень плясал по бёдрам брата.

    После окончания школы Арслана призвали в армию, оправили служить в Среднюю Азию, и, отслужив положенные два года, к лету возмужавший он вернулся домой старшиной. Немного отдохнув, устроился на работу в районный отдел  милиции, а через год поступил в Астраханскую школу милиции на заочное обучение. После сессии он привозил гостинцы, ароматный копчёный жерех, сушёные воблы, вафли с коричневой начинкой  и халву с арахисом, хрустящую на зубах. Мы с  сестрой Марьям  гордились  старшим братом!

   После окончания учёбы, родители начали строить новый дом, чтобы было, куда привести будущую невестку. Всё лето родители с братом месили привезённую глину, смешивая её с соломой и водой, резали саманные кирпичи, затем их сушили на солнце. Это был адский труд!  К осени кирпичи сложили под навесом и залили фундамент под будущее строение. Позже отец привез из райцентра на грузовике  шестиметровые доски  и серый шершавый шифер, а также ящики  с гвоздями и шурупами, собрались  родственники и за несколько недель построили каркас дома, покрытый крышей из шифера. Железные крыши в те годы  считались роскошью, они были в селе всего на трёх домах, на здании Сбербанка, у главы сельсовета и у заготовителя шерсти.  К следующему лету установили окна, выровняли  стены глиной, и когда она высохла, побелили тремя слоями густой извести, оттенённой синькой. Комнаты засверкали белизной и свежестью. На полу были забиты широкие доски, их выкрасили краской цвета жжёного сахара.

   Вскоре была засватана невеста, наша троюродная сестра Написат, девушка невысокого роста, коренастая, с круглым улыбчивым лицом с россыпью веснушек. Свадьбу сыграли осенью в школьном спортзале, когда высушенная  трава была убрана на сеновал,  урожай  фасоли, кукурузы и картофеля спрятан в закрома, а нарубленные дрова сложены в поленнице.   

   Перед свадебным мероприятием  девушек отправили за приданым в дом к родителям  Написат.  Каждому из нас вручили какой-нибудь  предмет обихода: кому-то досталось атласное одеяло, кому-то подушка с вышитой наволочкой, кому-то серебристые кувшины с изогнутыми горловинами. Одних самодельных ковров было шесть штук, их погрузили на грузовую машину, и потянулась процессия с приданым, как  весёлый маленький ручеек.

   В спортзале школы установили длинные самодельные столы, застелили их простынями, сверху покрыли прозрачной клеёнкой,  у соседей была собрана столовая утварь. Дома начали готовить праздничный обед!

   Тётя Ханума, непрерывно помешивая, варила мучную халву - бахух из топленого масла, муки, два раз просеянной через мелкую марлю и сахарной пудры, её мы получили, размалывая сахар - рафинад в кофемолке. Марьям жарила золотистые хрустящие  вафли в вафельнице, которая с шипением  их выплёвывала, затем  скатывала в трубочки и остывшие,  начиняла сливочным кремом. Я пропускала через мясорубку тесто, замешанное на майонезе, маргарине, муке и сахаре,  формовала печенье в виде ёжиков и выпекала в «Чудо – печке» до золотисто - коричневого цвета. Тетя Патимат с мамой ушли  на всю ночь в пекарню, печь пироги на кефире с повидлом и орехами, и  чуреки. Золотистый натух, щедро посыпанный орехами и семенами конопли приготовила мамина подруга, соседка Узлипат.

   На следующий день из кутана привезли  бычка, весившего, наверное, центнер и трёх овец на шашлык. Когда их начали резать,  прочитав над ними молитву, я ушла на родник за водой,  не могла слышать их предсмертное блеяние и рёв. За дело взялись бабушки, они часами потрошили, мыли, резали на куски ворсистую требуху горчичного цвета и жирное мясо, покрытое перламутровой плёнкой. Длинные кишки тщательно промыли, направляя в них струю проточной воды, затем чтобы избавиться от слизи натерли крупной солью, их использовали для приготовления сохта и горной колбасы.
 
   Разожгли большие костры и на них в казанах готовили свадебные блюда.  Из мясных блюд приготовили долма, плов, голубцы, курзе, сохта, все они были щедро сдобрены приправами и запахом дыма. 

   Особого искусства требовало приготовление напитка. Для этого тётя Ханума  в сорокалитровые  кастрюли налила родниковой воды, добавила лимонную кислоту, концентрат малины, несколько литров свекольного сока, для красоты окраски, сахарный сироп. Всё,  размешав, разлили в кувшины и в заранее подготовленные бутылки от лимонада. Вечером перед свадьбой отец привёз из города  по большому блату несколько ящиков  водки и вина, притом, что в стране был «сухой закон» и алкоголь был под запретом.

   Столы ломились от яств, зурна, барабан, гармоника зажигательно играли весь следующий  день и ночь, и гости,  разгорячённые вкусной едой и алкоголем, плясали до упада. Цветастые тосты сменялись один за другим, близкие родственники одаривали молодых подарками, кто деньгами, кто атласным отрезом на платье, кто кинжалом, а кто бараном.   

   Во время свадьбы лицо невесты было покрыто  белым шёлковым платком – гурмендо. К вечеру близкий друг жениха Хасан открыл ей лицо, и на нём не было и следа полагающей по обычаю грусти и уныния. Написат выглядела вполне счастливой и тёте Хануме дважды пришлось ущипнуть её за руку, чтобы та пореже улыбалась.

   Ряженные появились на торжестве, когда стемнело и взбаламутили весь праздник. Они приставали ко всем, устраивали потасовки, смешили и передразнивали  подростков, особенно старался шут в козлиной шкуре, который всё-таки спровоцировал драку. После свадьбы, когда  остатки еды были съедены, жизнь постепенно вошла в колею, единственное что изменилось, у нас в доме появилась невестка, к ней мы быстро привыкли, и в отсутствии взрослых она с удовольствием шалила с нами.
***

   Воспоминания наполняют пронзительной грустью, ведь по сути это были последние в моей жизни беспечные счастливые дни детства.

   ЗАВИСТЬ БОГОВ никто не отменял, существует же предание, что  когда на земле слишком много счастья, на Олимпе начинаются волнения. Наступил 1988 год, поломавший  жизнь многих семей, в том числе и нашей.       
   -Как мухам дети в шутку
    Нам боги любят крылья обрывать.
                «Король Лир», Уильям Шекспир.

   Мало кто сегодня помнит, кроме жителей самой республики и спасателей, катастрофическое  землетрясение в Армении 7 декабря 1988 года, известное как Спитакское.  Мощные подземные толчки за полминуты разрушили почти всю северную часть республики, в эпицентре землетрясения оказался  городок Спитак, где сила толчков достигла 10,2 баллов (по 12 бальной шкале). Волна, вызванная этим землетрясением, обошла землю и была зарегистрирована в Европе, Азии, Австралии и Америке. Все жители СССР, у кого были черно- белые и цветные телевизоры сидели перед экранами и сопереживали своим армянским братьям, ведь разрушения охватили около 40% территории республики, свыше полмиллиона человек остались без крова, было много погибших.

   По подсчётам специалистов, во время Спитакского землетрясения, в зоне разрыва земной коры была высвобождена энергия, эквивалентная взрыву десяти атомных бомб, каждая из которых была подобна сброшенной в 1945 году на Хиросиму. В результате землетрясения в Армении, по официальным данным, опубликованным позднее, погибло 25 тысяч человек, 140 тысяч стали инвалидами, а 514 тысяч человек лишились крова.
111 стран мира оказали СССР помощь, предоставив специалистов,  оборудование, продукты, медикаменты и многое другое. И конечно, в восстановлении разрушенных районов приняли участие многие регионы страны, в том числе и наш Дагестан.
 
   В числе других милиционеров  Арслан был послан в составе группы спасателей сразу после бедствия, нам же оставалось ждать весточки от него, сидя у экранов телевизоров.  Первая прибыла после  Нового года в виде открытки, где брат всех поздравлял с наступающим праздником и сообщал, что с ним всё в порядке.
Письмо он переслал только через два месяца со своим сослуживцем,  заболевшим воспалением легких и отправленным на лечение в санитарную часть милиции города Махачкала. Оно было написано на измятой бумаге небрежным почерком, запечатано в замызганный конверт и имело следующее содержание:
               
                « Здравствуйте мои дорогие!

   Как вы знаете, меня с другими  спасателями на следующий день после трагедии  отправили в командировку в эпицентр землетрясения Спитак разгребать завалы. Мы разместились в автобусы и  в составе колонны, состоящей  в основном из грузовиков ГАЗ-66, набитых тёплыми вещами, палатками, спальными мешками, специальным оборудованием и сухими пайками двинулись в путь. Дорога проходила через юг Дагестана, затем через Азербайджан. Там на границе возникла заминка, колонну не хотели пропускать из-за конфликта в Нагорном Карабахе, но приехали какие-то «чины», долго договаривались, и проблема была разрешена.
   
  Дороги, по которым мы  ехали,  плохие, узкие, бугры да ямы, автобус всё время подбрасывало. Когда въехали в Армению, ехать стало ещё труднее,  все дороги были забиты добровольцами, спешащими на помощь. Нашей колонне удалось проехать лишь благодаря тому, что впереди в машинах и микроавтобусах ехали какие-то «шишки» в сопровождении машин с «мигалками», и ради них, как могли, расчищали дорогу.
Этот город, куда нас направили, находился на юге Армении, и был стёрт с лица земли за полминуты. Но пострадали и более крупные города, многие сёла разрушены, везде чувствуется горе и безысходность людей.

   У въезда в Спитак сидел маленький мальчик с тоскливым взглядом и молча, протягивал прохожим листок бумаги с написанными именами мамы и папы в надежде найти их. Будь это в моей власти, я распорядился бы в будущем, когда город будет восстановлен, поставить памятник этому мальчику и сделать его символом трагедии, в результате  которой дети в одночасье стали сиротами, а родители остались без детей.

   Въехав в город, мы ужаснулись! Земля была прочерчена трещинами, словно её вскрыли консервным ножом. Вместо многоэтажек груды строительного мусора, после вертикального взброса многие здания напоминали только что вспаханную клумбу, мачты высоковольтных линий  сломаны как спички. Под завалами были ещё живые люди, но их уже не слышно. Спасатели, прибывшие раньше нас, рассказывают, что в первый день катастрофы, оставшиеся  под завалами люди, отчаянно кричали, звали на помощь, но не было необходимой техники, чтобы вытащить их, и с каждым часом крики становились всё тише, пока окончательно не смолкли.

   Очевидцы рассказывают, что вскоре после землетрясения грохот разрушений сменила вселенская   тишина, мертвая в буквальном смысле.  Город оцепенел от ужаса, затем началась паника. Люди бежали, куда глаза глядят, искали свободные от зданий места, многие побежали на площадь.  Некоторые выпрыгивали из окон домов, ломая руки и ноги, ведь во многих домах вспыхнули пожары, искрили оборванные линии электропередач. Кого-то вместе с ванной выкинуло на улицу, кто-то застрял в лифте, и пять дней пробыл там, а когда его извлекли оттуда, умер на руках спасателей.

   Потом  в городе отключили газ, чтобы избежать возгораний. Оператор, отвечающий за газ в городе, отказывался подчиниться приказу военных без распоряжения его ведомства, но командир распорядился сосчитать до десяти, и в случае  отказа, расстрелять оператора и самим отключить газ. На цифре «восемь» оператор выполнил приказ.

   Мы попали в настоящий ад, разорванные тела, стоны детей и взрослых под руинами, когда их извлекали.  Некоторые трупы висели в воздухе, между перекрытиями  были зажаты рука или нога, а тела как- бы парили или висели скукожившись. Были случаи, чтобы спасти выживших людей с тяжелыми травмами, им на месте ампутировали конечности, потому что катастрофические не хватало спецтехники и подъемных кранов, хотя рабочая сила в виде добровольцев всё прибывала.

   После катастрофы вначале местные власти находились в ступоре, затем руководство республики обратилось по телевидению с призывом, чтобы все, кого катастрофа не затронула, помогли пострадавшим. Этот призыв имел печальные последствия, из-за того что  машины с добровольцами устроили заторы на дорогах, колонны с профессиональной  помощью не могли проехать, поэтому мы так долго добирались. 

   Железная дорога, проходившая через Азербайджан, также была перекрыта из-за конфликта в Нагорном Карабахе и эшелоны не могли проехать в Армению. И только под угрозами военных, в дальнейшем поездам была открыта дорога.

  В первые дни катастрофы людям не хватало воды, пищи, палаток. Городская больница была разрушена, большинство врачей погибли, оборудование превратилось в груду металла, профессиональную помощь оказывать было некому. Раненых людей свозили на уцелевший в Спитаке стадион.  Впоследствии, когда приехали спасатели и врачи, им обработали раны, перевязали  и со временем эвакуировали. В дальнейшем на  стадионе устроили аэродром для  вертолетов с гуманитарной помощью.

   Мы не только помогаем выжившим, но и хороним погибших, предварительно их фотографируем и фиксируем в штабном альбоме. Все неопознанные трупы хороним под номерными знаками. Затем снимки даем на опознание, и опознанных изымаем из могил, и их уже хоронят по христианским обычаям родственники. Всё это будет продолжаться ещё долго, а уже так хочется домой.

   Гробы штабелями лежат вдоль улицы и кому они нужны, забирают их бесплатно. В первые дни, когда не было вагончиков и палаток, люди, потерявшие кров, устав бродить по руинам в поисках родных, в сумерках  ложились в них и засыпали.
Мы, работники милиции живём в палатках, зима в этом году холодная, температура достигает  -20 градусов. Многие заболели и их отправили домой, но я здоров, не зря годами обливался холодной водой, только душа болит от всеобщего горя.
 
   Уже два месяца, как мы не раздеваясь, спим здесь, и ночью стоит запах немытых мужских тел, хоть топор вешай. Питание неплохое, тушенки и других консервов вдоволь,  но после раскопки трупов целыми днями, аппетита  у многих не бывает. Спасателям и гражданским полегче, они живут в вагончиках и согреваются по вечерам мерзким самогоном с запахом резины, или клея, но нам пить запрещено, и мы всё время мёрзнем.

   Так что за меня не переживайте, я жив и здоров, чего и вам желаю, мои родные. Только сейчас я понял, какое счастье, что вы все живы и в безопасности. Соскучился мама по твоему чуду и хинкалу!

   Большая просьба, письмо никому показывать не нужно, и говорить о нём тоже, поэтому я не переслал его по почте.
                Ваш  Арслан».

   Мать до сих пор хранит это  затёртое письмо с выцветшими чернилами в картонной коробке из-под  обуви, где лежат её сокровища:  письма, открытки и фотографии брата, присланные из армии, сложенные грамоты за спортивные достижения и его значок «Отличник милицейской службы», присвоенный Арслану, после полугодовой командировки в Спитаке. 

  Она  всю зиму  рвалась  проведать  сына, хотела напечь пироги, нажарить кур, отвезти домашние разносолы, но отец её не отпустил.
- Ле, баран, - не сдержался он, когда мать  допекла его упрёками,- это закрытая зона, он же не на курорте, там  нет домов, гостиниц, нет газа, электричества, ты же не будешь ночевать с мужиками в палатке! Сейчас они извлекают из завалов полусгнившие трупы, хоронят их, возможно отравление трупными ядами, кому твои вкусности там нужны, у кого кусок в горло полезет!

   После обстоятельного письма, брат долго не писал, потом начал присылать  небольшие отписки, мол, жив и здоров, обещал скоро вернуться, но приехал только в мае месяце, когда в саду зацвели вишня, алыча и яблони, а воздух пропитался приторным ароматом сирени.

   Похудевший, измученный парень, в  26 года он выглядел гораздо старше, лицо покрылось маской усталости и носило печать безысходности. Но беспокоило не это, а тревожный взгляд, натянутая улыбка, которой он приветствовал родственников, напряжение, сквозившее в его жестах. Мы надеялись, что со временем Арслан отогреется, оттает, но этого не случилось. По вечерам он уходил куда-то, приходил выпивший, пропахший дешевым табаком, избегал всех нас, отвечал на вопросы односложно.

   -Всю ночь  ворочается, вскрикивает по ночам,- жаловалась родителям Написат,- не узнаю его, так изменился, совсем другой человек.
Мы тоже слышали его ночные душераздирающие крики, наблюдали внезапные приступы ярости, когда из-за мелочи он в бешенстве начинал швыряться посудой об стенку, видели, как он напивается до белой горячки, но ничем помочь не могли.
Однажды отец попытался образумить брата.

   -Не забывай Арслан, что ты наш единственный сын, опора на старости лет, мать на тебя не надышится, не стоит так раскисать, вся жизнь ещё впереди. Расскажи, что тебя беспокоит, облегчи душу,- услышала я сквозь приоткрытую дверь гостиной глухой взволнованный голос отца. Сначала брат отнекивался, говорил, что всё нормально, но затем его прорвало, словно плотину, на откровенность. 

   -В первый же день как мы приехали, нас вместе с военными отправили разбирать школу, там, где раньше было трехэтажное здание, мы увидели груду кирпичей, из-под которых пришлось соскабливать останки детей. С тех пор перед глазами  раздавленные тела детей, в ушах звериный вой матерей, ведь там  мало кто выжил. Через несколько минут  в школе должна была быть перемена, тогда дети выбежали бы во двор и многие спаслись бы, но  беспощадная стихия не стала дожидаться,- возбужденно рассказывал брат.

   В это время предательски звякнул стакан о графин, откуда я наливала  воду, но они были поглощены беседой по душам, и не заметили этого.

   -Самыми подлыми были мародёры. Видел труп с отрубленной рукой, видимо не смогли снять сразу браслет или кольца, разорванные мочки ушей, когда вырывали серёжки. При мне  толпа чуть не затоптала мародера, который забрался в сохранившее жилье и пытался что-то украсть, но вмешались военные, помешали его линчеванию.

   Когда приехали спасатели из Франции с собаками и специальной техникой, они разбили палаточный городок и приступили к разбору завалов, и что ты думаешь?  Когда  ребята вечером вернулись к себе, их база была раскурочена, унесли всё что можно! Капиталисты, оставив свою комфортную жизнь, приехали помочь, а наши  упыри подложили им свинью. 

   -Да, я слышал по телевизору,-  подтвердил отец, что только в Ленинакане погибло  около пяти  тысяч детей, школьников и студентов. Про случаи  мародёрства тоже был репортаж, и были даже задержаны  уголовники из Одессы, которых застали за этим, это же настоящие шакалы, питающиеся падалью!

   -Когда случилась эта трагедия,- продолжил брат,- из тюрем были выпущены осужденные за различные преступления, у которых были родственники в Спитаке, кажется 250 человек, чтобы они могли  отыскать пропавших. После похорон близких, все они сами вернулись в тюрьмы, лишь один не захотел этого сделать и был объявлен во всесоюзный розыск. В Спитаке были разрушены почти все дома, а в Ленинакане стихия словно смеялась над людьми, дома были разрушены то там, то тут, словно дьявол из преисподней тыкал их пальцами.

   Со временем  в Армении были налажены авиа перелёты, но и тут не обошлось без катастроф, разбились два самолета, югославский и советский ИЛ-76, последний по техническим причинам или из-за плохой видимости врезался в гору.

   -Я вернулся домой, но умершие не оставляют меня во сне, слышу полные муки голоса размолотых стихией людей, стоны детей, стенания матерей, их разлагающиеся на глазах призраки мучают меня по ночам, наполняя стыдом, что не приехали вовремя и не спасли их. Это бремя давит на меня!

   -Благодаря таким смелым мужчинам, как ты, в Армении  извлекли из-за завалов  около  40 тысяч человек, удалось предотвратить массовое мародёрство и хаос. Ты оставил лучшую часть себя там, с этими жертвами, отдал свой долг Родине, а теперь живи для себя и ради тех, кто тебя любит, выкинь этот кошмар из головы, ведь вся жизнь у тебя впереди - уговаривал сына отец.

  После этого разговора Арслан стал больше внимания уделять жене и  родителям, но душевная рана не заживала. В конце августа брата поразил инсульт, в результате его частично парализовало, а спустя три месяца, после повторного инсульта он впал в коматозное состояние и вскоре ушел от нас навсегда, забрав с собой больничный  запах лекарств, хлорки и мочи. Врачи ссылались то на отравление трупными ядами, то на сильный  стресс, который не выдержала молодая психика и спровоцировала инсульт, но мама говорила, что его с собой забрали все те, кого брат не смог спасти, слишком он хороший был для этого мир!  В памяти нашей семьи Арслан навсегда останется молодым героем!

   На двадцатую годовщину со дня землетрясения, мы с матерью и сослуживцем брата на его машине поехали в Спитак, чтобы почтить память погибших и покойного брата. Отца уже не было с нами  из-за болезни, поразившей его. Раковая опухоль, это изъян в  теле, который невидно, но он подтачивает тебя изнутри, словно плодожорка яблоко, и ты его не замечаешь, пока не будет поздно. Постаревшая седая мать, облачённая в темную одежду с тех давних пор, хотела  сама проехать путь, который привёл сына к смерти. Дорога была долгой и утомительной, приехав,  мы остановились в местной гостинице и немного отдохнув, вышли прогуляться по городу.

   Спитак частично отстроили, в нём много воздуха и открытых пространств. Весь центр города: школа, дворец культуры, торговый комплекс выстроены из розового туфа. Город плавно перетекает в кладбище, на нём чувствуется скученность и безмолвие могил, на надгробных стелах из красного и черного гранита - одна дата смерти, многие лежат здесь вместе, как и жили, целыми семьями.

   Большинство жителей живут в новых домах, различающихся цветом крыш. Красные - у микрорайона, построенного швейцарцами, зеленые в центральной части города, возведённые на деньги американского миллиардера армянского происхождения Кирка Крковяна. Другие дома строили итальянские, эстонские и узбекские строители, но сегодня есть и такие, кто до сих пор живёт во временных постройках, ведь после распада СССР программа восстановительных работ была приостановлена.  Кроме того, здесь, как жалуются жители, многие сидят без работы.
 
  Каждый год, 7 декабря, на кладбище собираются выжившие, родственники и спасатели. Очевидцы вспоминают истории спасений, возлагают венки и цветы на могилы родственников, жмут руки спасателям, благодарят их. Сетуют на то, что землетрясение может вновь повториться, потому что недалеко от этих мест есть глубинный разлом земной коры. Спорят о причинах, вызвавших такие страшные разрушения. Одни утверждают, что это было результатом испытаний какого- то секретного  подземного оружия, другие говорят, что ученые измерили глубину разлома - около 10 километров, столько пробурить не в состоянии никакая техника, значит, это были естественные  подземные толчки.

   Здесь же мы услышали  историю чудесного спасения в Ленинакане (ныне Гюмри) Эммы, оказавшейся под завалом с трехмесячным ребенком в течение недели. Как рассказывала  женщина, - вначале она кормила ребёнка грудным  молоком, пока оно не иссякло, затем малышка так сильно плакала от голода, что мать  даже решила придушить её, чтобы спасти от мучительной смерти, ведь помощи всё не было.  Затем Эмме пришла в голову мысль, что порезав палец, можно дать пососать ребенку кровь, так она кормила её ещё двое суток, пока на седьмой день их не обнаружил французский спасатель с собакой. Девочку удалось вытащить через щель, как это случилось, мать потеряла сознание, её вызволили через несколько часов и сегодня они оба живы.
 
   7 декабря 2008 года в центре Гюмри был открыт памятник, посвященный трагическим событиям 1988 года. Отлитый на собранные общественные средства, он назван «ЖЕРТВАМ БЕЗВИННЫМ, СЕРДЦАМ МИЛОСЕРДНЫМ».

   В стольких жертвах жители пострадавших районов обвиняют строителей, за низкое качество построек, ведь бетон крошился как мел, арматура была тонкой, строительные технологии нарушались, хотя мало какое здание выдержит такое сильное землетрясение! В Спитаке с тех пор сохранились всего три здания, и все они были построены одним добросовестным подрядчиком.
 
   Пострадавшие призывают  присмотреться к их трагедии, не забывать о ней, и при строительстве зданий вспоминать, что такая участь может постигнуть всех нас, если не контролировать качество построек, особенно в сейсмоактивных зонах, к которым относится и наш Дагестан!


                ***

   С каждым из нас  происходят события, которые переворачивают всё с ног на голову, вносят хаос в размеренную жизнь, вынуждая принимать решения, как в известной сказке об Иване – царевиче: налево пойдёшь - коня потеряешь, направо пойдёшь - друга потеряешь, прямо пойдёшь - останешься без головы. Вот и выбирай из трёх зол то, что тебе по нраву!  В моем случае выбор пришлось делать спонтанно, на заре жизни, и то, как я поступила, было вызвано идейным воспитанием советских времен.

  В школе с младших классов нам приводили примеры  мужества комсомольцев и коммунистов, отдавших жизнь за то, чтобы мы сегодня могли жить мирно. Тысячи героев во время Великой Отечественной войны не щадили себя, бросаясь на вражеские дзоты, пикетируя на колонны врага, не выдавая своих товарищей фашистам под пытками.

   Для  того чтобы проверить силу воли, мы с подружками в подростковом возрасте окунали пальчики в кипящую воду, а потом долго дули на волдыри, или на спор держали сосульку в руке, пока ладонь не немела от холода.  После этих опытов я  приняла  тайное решение: не идти в Сопротивление в случае войны,  из-за нежелания  становится предателем Родины. Причиной этому служило отсутствие способности терпеть малейшую боль. Но в ситуации,  сложившейся  в тот злосчастный день, поступить по-другому  не могла!

   Воспоминания о событиях, перевернувших размеренную студенческую жизнь, были  заморожены в те унылые годы и спрятаны в дальние закоулки памяти. Сегодня, доставая их оттуда, пропахшие затхлым запахом небытия, и рассматривая эти события свежим взглядом с налётом так называемой мудрости, расчленяя на мгновения и анализируя, я спрашиваю себя, был ли шанс поступить по другому и как тогда сложилась бы жизнь?

   Через год после смерти брата, пытаясь  уехать подальше от убитых горем родителей, я поступила в университет Махачкалы, на исторический факультет,  из-за небольшого на нём  конкурса. Незаметно пролетели три курса обучения. Учеба давалась легко, но денег  на жизнь хронически не хватало, и я часто подрабатывала в столовых общепита мытьём посуды и полов. На четвёртом курсе обучения устроилась в кафе помощником повара, и возвращалась с работы в общежитие довольно поздно. Несмотря на загруженность и хроническую усталость,  я была счастлива тогда, ведь у меня появился ухажер по имени Карим, привлекательный парень с чёрными, как смоль вьющими волосами и крепкими кулаками.

  Если ты молода и привлекательна, и за тобой ухаживает самый спортивный парень на курсе, легко поддаться иллюзии, что этот мир создан для счастья, однако реальность с неумолимой настойчивостью напомнит о себе. Так и случилось той осенью!

   Виделись мы с ним не часто, большую часть времени  отнимала учеба, а после неё я бежала в кафе, где работала до позднего вечера.  Поэтому мой друг Карим, подарил  для самозащиты баллончик со слезоточивым газом, занимавший почётное место в косметичке вместе с гигиенической помадой и кремом для рук, но воспользоваться им, мне было не суждено.  В один из субботних дней сентября новоявленный ухажер предложил поехать с ним за город на базу отдыха Олимпия, закрытой на ремонт больше года, и где прорабом работал дядя Карима, Муса.

  -Если там идет ремонт, то наверняка будут шум – гам – пыль - рабочие, какой смысл трястись в автобусе полчаса, если  никакого удовольствия от поездки мы не получим,- категорически отказалась я от предложения.

   -С лета ремонт приостановлен из-за отсутствия финансирования, у спонсоров закончились деньги, там никого нет кроме охранника. Дядя Муса  уехал на свадьбу в горы вместе с  отцом.  Рядом лес, чистый воздух, поехали не пожалеешь, отдохнём, развеемся!  Если ты чего-то опасаешься, то на базу даже заезжать не будем, остановимся неподалеку от неё на полянке, оборудованной для пикников. Там есть навес, мангал для жарки шашлыка, столы, деревянные скамьи, пожарим мясо, выпьем немного пива. Кроме того, в автобусе нам трястись не придётся, поедем на машине брата.

   -Давай ещё кого-нибудь возьмём с собой, вдвоем будет скучно.

   -Обещаю, что скучать мы точно не будем.

   Воодушевленная обещанием, я, наконец, согласилась. Карим мне нравился, но наши отношения замерли на платонической стадии, и возможно пора было двигаться дальше, единственное, настораживал тот факт, что мы будем одни в лесу.

   -А вдруг местные хулиганы начнут приставать, и защитить нас будет некому.

   -Не переживай, мой дядя авторитет в своих кругах и если вдруг объявится шантрапа, мне достаточно будет назвать его прозвище, и они исчезнут с горизонта.

   -А что за прозвище?-поинтересовалась я.

   -«Рысь», его все крутые ребята побаиваются,  помимо того, что он руководит ремонтом, он ещё и «крыша» этой базы отдыха- хвастался Карим.

   -А как это понять?

   -Всё тебе знать не обязательно, меньше знаешь, лучше спишь!

   Впоследствии я часто жалела, что не прислушалась к интуиции и не отказалась от того злосчастного пикника, из-за которого моя столь предсказуемая жизнь пошла на перекос, в справедливости этой пословицы также пришлось убедиться.
На следующий день, погрузив пожитки в истрёпанную  машину марки  Москвич- 2140,  мы отправились в путь.  Машину Карим одолжил у старшего брата и давно отработав положенный  эксплуатационный срок она поскрипывала при езде, гудела на поворотах, воняла угаром, во все щели залетала пыль с проселочной дороги, по которой мы ехали. Несмотря на эти неудобства у нас было хорошее настроение, сквозь запылённые стёкла слепило не по-осеннему яркое солнце, впереди был прекрасный день. Из дребезжащего магнитофона, который периодически разжёвывал кассеты, лились хиты сладкоголосых итальянских певцов, Аль Бано и Ромины Пауэр, Felicita и Ci sara. Над  любящими супругами ещё не нависла трагедия исчезновения их старшей дочери,  разбившая их  прекрасный дуэт и крепкий союз, в те годы  они находились на гребне успеха и славы. 

   Приехав на полянку, мы выгрузили мешок с древесным углем и начали  разжигать костер в мангале. Затем нанизывали маринованное мясо ягнёнка на шампуры, и начали жарить шашлыки, вскоре по воздуху разлился неповторимый аромат. Несмотря на то, что мясо было слегка обуглено на поверхности и недожаренное внутри, я принялась хвалить органолептические характеристики блюда, стараясь сделать приятное другу.  В самом деле, свежий воздух и голод оказались лучшей приправой, и пожаренное мясо было съедено в один присест. Выпив по бутылке пива, мы разлеглись на скамье и принялись спорить о том, какое мясо лучше использовать для шашлыка.

   -А я пробовал шашлык из сайгака, медвежатины и  мяса страуса,- начал хвастаться Карим.

   -Ну и что понравился?- поинтересовалась я.

   -Из медвежатины жёсткий получился, из страуса разгрызть невозможно, а мясо сайгака очень вкусное.

   -А я кушала конину, но она вкуснее в копчёном виде, только когда режут лошадь, очень жалко её, у неё взгляд как у человека. Мой дядя разводит лошадей, но он держит их не дома, а отпускает в лес, как  мустангов, ходит их проведывать, кормит солью.

   -А что, у вас в лесу волки не водятся?

  -Ещё как водятся, прошлой зимой волчья стая задрала несколько жеребят, дядя очень расстроился.

   -Ну и ну, а почему он не закрывает их на зиму в загоне?-полюбопытствовал Карим

   -Так их не выгодно держать, в лесу они даже зимой находят подножный корм, и дядя на них почти не тратится.

   -А я слышал, что когда у местного генерала обнаружили рак легких, ему привезли из-за границы печень акулы, являющуюся мощным природным биостимулятором.

   -Как раз недавно я смотрела передачу « В мире животных», там Николай Дроздов говорил о том, что печень акулы составляет до 30 % её массы, у неё нет пузыря, и благодаря большому содержанию жира в печени она всплывает наверх.  И что, выжил тот генерал?

   -Нет, только деньги зря потратил!

   -Конечно зря, рыбий жир, который продается в аптеке за копейки, как раз изготавливают из акульей печени. Парадокс жизни, акула кушает людей, а мы потребляем рыбий жир из акулы.

   -Закон природы, выживает сильнейший! Но для шашлыка лучше молодого барашка ничего нет, зебру и крокодила пусть пижоны кушают - подытожил спор Карим.

   -Да что там мясо, наша повариха рассказывала, что в ресторанах  Таиланда и Вьетнама подают суп из гнёзд – желеобразную похлебку со специфическим вкусом. Эти гнёзда строят из слюны птиц, похожих на маленьких стрижей.  Их стоимость доходит до 3 тысяч долларов за килограмм, а у нас в магазинах шаром покати, ни гречки не достать, ни зелёного горошка, сахар и масло по талонам, поэтому мне пришлось устроиться в кафе на работу, хоть кушаю там досыта. Столько лет нам внушали, что на Западе загнивающий капитализм, а теперь у нас голодный переходный период к этому капитализму.

   -Нам дядя Муса  помогает, всё привозит ящиками, вплоть до сушёных бананов в маленьких упаковках. Он младший брат отца, старается угодить ему, покупает нам одежду, помог выдать замуж сестру.

   -Хорошо, если кто-то из родственников добивается в жизни успеха, к сожалению, у нас в тухуме нет богатых, почти все бедно живут.

   -Ничего всё еще впереди. Когда выучусь, дядя Муса обещал взять меня в свой бизнес, а когда разбогатею, буду искать себе невесту!

   -Повезло тебе, а я, наверное, буду преподавать историю детям, и очень этому рада.

   Так, незаметно в приятной беседе пробежало время, и пора было возвращаться обратно в город, единственное, мы забыли с собой взять воду, чтобы умыться перед обратной дорогой и Карим предложил зайти на базу отдыха, которая была  неподалёку от обжитой полянки.

   -Мне нужно там  кое-что забрать. Весной я оставил у дяди в коттедже свою куртку и теплый свитер, а по телевизору в ближайшие дни обещали дожди, так что пойдем туда вместе, заодно умоемся, а то руки жирные от мяса и лицо у тебя в саже.

   -Сам не лучше, а там же охранник, разве он нас пропустит?

   -Да пропустит, он меня знает, но не нужно, чтобы дядя узнал, что я был здесь с кем-то, он строго- настрого запретил мне приезжать сюда с друзьями.

   -Я бы осталась в машине, но жутко здесь находиться одной-поёживаясь сказала я.

   -Пойдём со мной, мы тихо перелезем с противоположной стороны от сторожки, где сидит охранник, там, в заборе доска сдвигается.

   Несмотря на то, что  эта затея попахивала авантюризмом, мы стали осторожно пробираться к коттеджу. Основное здание санатория было в «лесах», ремонтные работы были видимо, прерваны давно. Везде валялись остатки стройматериалов, помятые вёдра, кувалда, бетономешалка и какие-то агрегаты и инструменты, их назначение я не знала. Мы старательно обходили кучи со старыми досками, стараясь не наступить на торчавшие из них ржавые гвозди.

   Наконец добрались до коттеджа, но ключа на привычном месте не оказалось, и Карим решительно отодвинув выгоревшую москитную сетку, начал пролазить в окно.  Когда он, наконец, с трудом залез внутрь, то с победным взглядом посмотрел на меня и предложил тоже забраться наверх, но наткнулся на категорический отказ. Я сильно утомилась и, увидев в тени осины скамейку, рухнула на неё.  Она упиралась в старый сарай, сложенный из пережженного красного кирпича, где, наверное, хранился инвентарь. Несмотря на потрёпанный вид, в сарае была установлена бронированная дверь с новой  глянцевой ручкой, и этот контраст удивил меня.

  Но,  к сожалению, отдохнуть  так и не удалось, сидя, до меня донеслись какие-то странные звуки, и я насторожилась, из-за боязни, что незаметно подкрадётся охранник. Но  звуки были не снаружи, а изнутри, они походили на стоны или мольбы о помощи, тут волосы у меня  зашевелились от ужаса. Прислушавшись, поняла, что они идут от небольшого окошка в сарае, с треснутым стеклом.  Хотела передвинуть скамью, чтобы заглянуть в окошко, но она оказалась врыта в землю, и тут я увидела железную бочку, подкатила её вплотную к сараю и залезла на неё с помощью деревянного ящика.

   От страха тряслись коленки, но кто-то молил о помощи, а я, будучи бывшей комсомолкой, не привыкла отступать от задуманного. Не зря нас всю молодость воспитывали на примерах мужества Александра Матросова, Зои Космодемьянской и других героев, отдавших жизнь во благо других. Окно было снаружи забито двумя деревянными досками и, отыскав поблизости какой-то инструмент, используя известное в физике «правило рычага», спешно выдавила их, вытащила две половинки стекла и просунула голову в освободившийся проем.

   Внутри сарая, в углу на кровати, скорчившись, лежал худощавый подросток с перемазанным лицом. Увидев меня в проеме, он вскочил на ноги, и подошёл, пошатываясь к окну, бормоча мольбы о спасении, затем схватил стул и с моей помощью пролез в небольшой проем. Усадив на скамью, я засыпала его вопросами, но он только плакал, размазывая по лицу грязь и слезы. Очнувшись, начал испугано  озираться по сторонам, затем пробормотал:

   -Рысь меня похитил неделю назад, требует выкуп у родителей, надо бежать, я видел их лица, они меня в живых не оставят!

   Услышав эти слова и поняв, что мальчишка в опасности, я решительно схватила его за рукав, и мы стремглав кинулись к проёму в заборе, который показал Карим. Теперь я боялась и его, поняв, что влипла в грязную историю, из которой не выпутаться живой.  Из зарубежных фильмов мы знали, что мафия не оставляет в живых свидетелей преступления. Страх жёг изнутри, подгоняя вперёд. Мы бежали сквозь лес в неизвестном направлении до тех пор, пока не упали обессиленные. Впоследствии этот кошмар превратится в страшное воспоминание, и часто будет являться в сновидениях, а пока нам предстояло его пережить.

   С трудом отдышавшись, я расспросила, где мальчик жил до похищения, как его имя, где работают родители. Оказалось, что он  из небольшого городка, который был почти в часе езды отсюда, отец владел несколькими цехами, на которых шили кожаную обувь и возили её продавать в российские города, мать Шамсутдина, так звали парнишку, была домохозяйкой.

  -Понятно, значит, твой пахан «цеховик», тебя похитили ради денег или это заказ его  конкурентов. Нужно добираться до твоих родных, лишь они могут нам помочь.
Дело осложнилось тем, что мы спонтанно бежали в неизвестном направлении и где ближайший населённый пункт или дорога  не знали, кроме того у меня с собой в кармане куртки было немного денег, но на проезд до пункта назначения их могло не хватить. Оглядевшись, заметили протоптанную тропинку, и пошли по ней, озираясь вокруг, все ещё опасаясь, погони, ведь Карим, наверное, обнаружил, что меня нет на месте, и обратился за помощью к охраннику в сторожке. Открыв этот ящик Пандоры, осталась лишь одна цель: остаться в живых!

   Вскоре мы вышли на шоссейную дорогу, где с опаской остановили синие Жигули, и, стараясь говорить уверенно, попросили водителя отвезти нас в нужный городок. Он, оглядев  с  подозрением чумазых подростков, спросил, есть ли у нас необходимая сумма оплатить проезд. Я поспешно сунула ему смятые  рубли и пообещала ещё столько же, если он поторопится.  Чертыхаясь, водитель, наконец, тронулся в путь, а мы, друзья, по несчастью прижавшись, друг к другу, настороженно смотрели на мелькавший вокруг пейзаж, и зажжённые фонари вдоль обочины дороги.

   Наконец, доехав до ворот  двухэтажного дома из белого силикатного кирпича, мальчик начал судорожно звонить в звонок, вскоре дверь открылась, и он оказался в объятьях родных людей, буквально вопивших от радости. Меня они насторожённо оглядывали с головы до ног, но после того как  подвергли перекрёстному допросу, где на вопросы я отвечала  дрожащим голосом, их отношение потеплело. Мальчик всё время подходил ко мне, ластился, целовал руки, благодарил за спасение, вскоре к нему присоединилась и его мать Муминат.

   На следующий день пошел обещанный ливень. С неба пулемётными очередями полились тяжёлые капли дождя, и ритм их всё убыстрялся, пока не достиг апогея. Ливень хлестал по окнам, стенам домов, и по асфальту, сухая земля пропиталась влагой и почернела. Потоки воды низвергались с водостоков крыш, и ручейки  сливались в бурную реку,  смывавшую  мусор на своём пути. Сточная канава, протекающая внизу района, вышла из берегов и затопила дворы близлежащих домов, везде образовались бесформенные лужи. Обильный ливень смыл пыль от бесконечных ветров, и дома заблистали обновлённые, залил трансформаторную будку, и из-за протечки произошло короткое замыкание, весь микрорайон остался без света. Эта непогода мне хорошо запомнилась, ведь тот день стал переломным в судьбе.

   Следующим утром хозяева дома поведали свою историю.  Отец мальчика Замир был в советские годы подпольным цеховиком, с началом перестройки он легализовал  бизнес и стал успешным предпринимателем. Это было начало лихих девяностых, когда на Северном  Кавказе процветало похищение людей с целью шантажа и вымогательств. Жертвами становились предприниматели и члены их семей, судьи, прокуроры, директора заводов, все те, чьи родственники могли выплатить выкуп. Похищенные подвергались жестокому обращению, им вырывали золотые коронки, «гладили» горячим утюгом, пытали паяльником. Поэтому увидев сына живым и невредимым, родители были вне себя от радости, но когда эйфория прошла, возник вопрос, а что же делать дальше?

   Шамсутдин подробно описал двух похитителей, общавшихся с ним без масок, видимо планируя, после получения выкупа не оставлять мальчика в живых. Услышав прозвище «Рысь» Замир побледнел и стал лихорадочно ходить из угла в угол. Он рассказал о том, что Муса Загидов по прозвищу Рысь является главарем банды, прославившейся  жестокостью, они внушают всем, кто их знает панический страх. Чуждые всякой нравственности, угрозами и принуждением бандиты привыкли добиваться своего, а их руководитель получил это прозвище за мёртвую хватку, хитрость и изворотливость.

  -Таким образом, мы имеем дело с коварным, подлым, безжалостным врагом и сегодня нам не справиться с ними, слишком мощная группировка стоит за Рысью. Даже если мы заплатим требуемый выкуп, а это очень крупная сумма, в покое они нас уже не оставят и дело здесь даже не в деньгах, а в кровной мести. Однажды его люди покушались на нас и телохранитель, пытаясь защититься, застрелил нападавшего, убитый оказался двоюродным братом Рыси. Зная бандитские законы, можно быть уверенным, что их цель,  отомстить за смерть родственника, иначе  авторитет пахана будет пошатан. Ты, Эльвира и мой сын стали опасными свидетелями,  они пойдут на всё, лишь бы от вас избавиться.

   -Можно обратиться в милицию за помощью, а пока они разыщут похитителей, поеду к родителям в горы, единственное, что делать с учёбой, ума не приложу, придется оформить академический отпуск, а так не хочется терять год учёбы! - перебирала я возможные варианты.

   -Милая девочка, спасая сына, ты стала потенциальной жертвой и в первую очередь они будут тебя искать у родителей, ведь твой друг Карим, наверное, знает из какого ты села. Что касается милиции, то многие из них стоят на довольствии у мафии, ты, наверное, знаешь какой беспредел сейчас твориться в стране. Великое государство разрушено, новое пока только строится, и мафия приобрела большую власть на руинах нашей страны.

   В тот момент я осознала глубину бездны, в которую поневоле скатилась, и ничего не оставалось, кроме горьких слёз сожалений, что столь необдуманно сунула голову в петлю, которая в любой момент могла затянуться. Жизнь разваливалась на кусочки, и что делать с её осколками я не знала!

   Вся эта ситуация казалась сюрреалистической, словно из довольно благополучной жизни я попала в фильм «Бандитский Петербург». Мне хотелось крикнуть на весь мир:
   - «Я не хочу, чтобы со мной это происходило, прекратите это шоу!» 

   -Не надо плакать милая, у меня было два сына, теперь есть и дочь! С сегодняшнего дня ты член нашей семьи, и мы будем защищать тебя до тех пор, пока опасность не минует и Рысь не окажется на том свете. Крупную сумму денег на выкуп мы почти собрали, для этого изъяли деньги из оборота, кое- какую сумму взяли в долг,  теперь эта наличность в скитаниях нам пригодится. Бизнес я оставлю на попечение надёжных людей, они исправно будут присылать прибыль, а мы сегодня же должны уехать отсюда далеко, и переждать эти смутные времена.

   Замир сдержал слово, с того дня я стала членом их семьи и полностью разделила с ними тяготы подпольного существования, желая выжить. На трёх затемнённых внедорожниках мы выехали со скарбом, уместившемся в багажниках в неизвестном направлении, и ехали двое суток. Впоследствии жили на подмосковной даче, принадлежавшей братьям Замира,где выходить за высокие ворота, было строго запрещено, единственным развлечением  был просмотр видеокассет и чтение книг,получавшихся по почте.

   Более других тогда мне заполнился фильм Пола Верховена  «Основной
 инстинкт», его я просмотрела втайне от хозяев и этот эротический триллер глубоко меня взволновал. Ещё бы, после пуританского советского воспитания, где самым непристойным был фильм «Табор уходит в небо», в котором цыганка Рада  демонстрирует изумительную грудь, бурные постельные сцены в талантливом исполнении Шэрон Стоун и Майкла Дугласа шокировали. Кроме того, это был отличный детективный триллер с открытой концовкой, в нём я погрузилась в мир интриг, страстей и сексуальных сцен. По сюжету обворожительная писательница обладает удивительной способностью манипулировать мужчинами, пробудив в них основной инстинкт. Для меня же в те годы, основным инстинктом было желание остаться в живых!

   По просьбе хозяев я давала уроки  по истории и географии обеим сыновьям Замира, но мальчики  были крайне нерадивы в обучении, и носились с утра до ночи с мячом на пустыре позади дома, поэтому особыми успехами похвастать мы не могли. Кроме того, чтобы чем-то заняться я помогала Муминат по хозяйству.

   Родители Шамсутдина были приветливы  со мной, но иногда нервы  у нас не выдерживали добровольного заключения и начинались ссоры с упреками и игрой в «молчанку», что всех тяготило. У меня не раз возникало желание сбежать из этой комфортной тюрьмы, но страх сковывал тут же при мысли, что там за воротами защитить будет некому. Через три года пришла радостная весть, что Рысь то ли был убит в перестрелке на каких- то разборках, то ли пропал без вести, но остались и другие участники банды, поэтому ещё долго мы соблюдали осторожность и таились от всех.

   Наконец я получила возможность продолжить образование, но на исторический факультет восстанавливаться не захотела, все работники бюджетной сферы в те годы нищенствовали. Решила пойти учиться на повара. Муминат  хорошо готовила, и так как  вместе с охранниками и родственниками за стол каждый раз садилось человек десять, я помогала ей готовить то обед, то ужин и постепенно научилась премудростям кулинарии.
   Но для того чтобы работать в общественном питании, нужен был диплом и я поступила в  подмосковный кулинарный техникум. После окончания курса обучения, длившегося два с половиной года, и работы в различных забегаловках, Замир устроил меня поваром в столичный ресторан, принадлежавший его другу,  там за несколько лет усердной работы дослужилась до должности су-шефа.

   Жизнь постепенно налаживалась. Стали возможны телефонные разговоры с родителями и с сестрёнкой, их я не видела уже несколько лет, но возвращаться обратно домой всё ещё боялась.
 
   Однажды  проведать меня приехала Саида, верная подруга со школьных лет, с которой мы поступали вместе, я на историка, она в мединститут. К счастью её судьба сложилась благополучнее моей, на пятом курсе обучения она вышла замуж за парня с нашего села, которого полюбила всем сердцем. Окончив институт, её по распределению отправили в Рязань, где Саида работала педиатром, а её муж, Муслим, ветеринаром. У молодой пары росла капризная  четырехлетняя дочь Хадижа, которую отводили в детсад, всё это подруга рассказала в письме, раздобыв адрес Замира у матери.
  Получив эту весточку, я была вне себя от радости, мы стали систематически переписываться. Вскоре, получив отпуск, и оставив девочку с мужем, Саида приехала на пару дней меня проведать. Я тогда жила в общежитии в Москве, днём мы ходили по магазинам, где её отпускные деньги трансформировались в две большие сумки с одеждой для девочки на вырост, а вечером допоздна засиживались за разговорами, которых мне так не хватало все эти годы.

   Лишь после девяти лет чужбины Замир вызвал меня к себе на дачу и объявил, что он возвращается с семьей обратно в Дагестан, потому что  многие члены банды, угрожавшие семье, обезврежены, кого убили, а кого посадили за решетку. Объявил, что для меня также опасность миновала.

   Я сидела на стуле и ошарашено смотрела на него, не зная радоваться мне или горевать. Потерять лучшие годы жизни,  любимую профессию, жить столько лет в изоляции от родных, упустить  возможность вовремя выйти замуж и родить детей, и всё это за доброе дело, которое столь необдуманно совершила. Слишком большую цену мне пришлось заплатить за то, что оказалась в ненужном месте в неподходящее время со своим неуёмным энтузиазмом!

   Конечно, я вернулась домой вместе с ними, но жить у них отказалась, слишком много горьких дней было проведено вместе, и видеть их мне больше не хотелось. В благодарность за спасение старшего сына Замир приобрёл мне двухкомнатную  квартиру в Махачкале, помог её обставить, положил на счет в банке крупную сумму денег. Таким образом, мы были как бы в расчете, если конечно можно оценить деньгами упущенную возможность стать счастливой, и с тех пор каждый из нас пытался наладить  нормальную жизнь. Эти деньги я тратить не решалась, потому что никогда не забывала о тяжёлых временах и как только переехала в новое жилье, сразу приступила к поискам работы.

   Работа у Мадам была третьей по счёту, после приезда домой. На первой я долго не задержалась,  хозяин дома, оказался настоящий жлобом, и после того как  истратила полбутылки фирменного шампанского на приготовление фруктового десерта, он тут же выставил меня вон.

  На второй работе мне больше повезло, эта была интеллигентная еврейская семья, здесь я спокойно проработала пару лет. Но, к сожалению, они с детьми эмигрировали в Германию, в рамках программы еврейских переселенцев, где им предоставили бесплатное жилье, работу и полный социальный пакет. До сих пор мы созваниваемся с ними, и они с ностальгией вспоминают пряные дагестанские блюда, что им готовила, приглашают приехать погостить в любое время, присылают на день рождения небольшие сувениры. Мне же вспоминалась их колоритная бабка, с бородавкой на носу, говорившая внукам с театральным еврейским говором: «Боря, не расчесывай мне нервы», «шо вы от меня хотите, ну вы и дэбилы», «вы шо с мозгами поссорились».
   Вспоминала её любимую шутку:

   -Мадам Трахтенберг, ваша Софочка выходит замуж?

   -Да, понемножку.

   Софочке крупно повезло, даже понемножку меня замуж никто не брал.
После их отъезда я обратилась в агентство по трудоустройству, откуда отправили на собеседование в дом  к семье Байрамовых. Собеседование при приёме на работу проводила Мадам, ей явно понравилось резюме, в котором упоминался столичный ресторан, где соискатель проработала несколько лет в должности су - шефа. Видимо, поэтому она приняла меня на работу поваром уже через две недели испытательного срока, после банкета, ставшим экзаменом на профессиональную пригодность. Мадам льстило, что ежедневно на кухне выполняет её прихоти профессионал высокой квалификации, как все нувориши, она считала, что заслуживает только лучшее!
Вышеназванный банкет делался в честь дня рождения мужа хозяйки, отдыхавшего в санатории на момент приёма на работу. Мадам решила сделать благоверному сюрприз и в день его приезда пригласила гостей, а заодно был повод проверить, стоит ли тратить на повариху столько денег или нет.  Мне нужна была эта работа, поэтому я постаралась на славу.

   В  назначенный день потянулись гости, респектабельные мужчины и ухоженные спутницы в нарядах из бутиков, украшенные золотыми цацками,  с наращенными ногтями, пахнущие модными духами. Хозяин прибыл лишь к десерту. Он медлил на пороге, растерянно оглядываясь вокруг, видно мужчина был не любителем сюрпризов. Заросшее щетиной лицо и мятая одежда не вписывались в нарядную атмосферу гостиной.

  -С днем рождения Рустам!- возбуждённо загалдели гости и тут до него дошла цель этого сборища. От злости лицо покрылось пятнами, он бросил яростный взгляд на Мадам и удалился для переодевания к себе в кабинет. Мадам самодовольно улыбалась, видно её задачей было не угодить, а досадить благоверному. Тогда я поняла, что в этой семье не всё так гладко, как хотела  представить новая хозяйка, но меня это нисколько не волновало. Чем больше грызутся собаки, тем интереснее наблюдать за ними со стороны!

   Главное правило наёмных работников, не мешать чувства с работой, симпатии и антипатии слишком большая роскошь, моя основная задача повара, чтобы Мадам и гости остались довольны вкусом и качеством приготовленных блюд. Но правила для того и созданы, чтобы их нарушать!

   Меня всегда раздражали брутальные мужчины или альфа самцы, как их называют в природе. Надменность удачливого самца, у которого всё в шоколаде бросается в глаза. Они ещё не знают горького вкуса поражения, ведь клыки их целы, связки эластичны, кровоснабжение интенсивное, а главное язык подвешен и имеется стандартный набор обольстительных комплиментов и уловок. Злоупотребляя  доверием женщин, попавших на крючок, играя на струнах романтизма, обещая наслаждение и даря его, они манипулируют ими, играя на чувствах. Старея, они не меняются, а становятся лишь злее.
   
   Рустам относился к вышеназванной категории мужчин и по слухам обладал присущими им качествами, но убедится в этом, у меня не было никаких шансов. На прислугу никто внимания не обращает, не всем так «везёт», как Джейн Эйр из одноименного романа Шарлотты Бронте.

   Однако на этот раз природа сыграла дурную шутку, вскоре спящий вулкан  был разбужен! Встретив Рустама и вопреки доводам разума полюбив его, бессмысленное существование стало приобретать форму. Появился  стимул к работе, я старалась проявить своё умение и угодить хозяйке, лишь бы не потерять это место. Видеть его каждый день, слышать  голос, угождать ему вкусными блюдами стало каждодневной потребностью, и даже в выходной день я мыслями была с ним.

                ***

   ИСКУШЕНИЕ  манит, СТРАСТЬ побеждает! СОБЛАЗН - что заставит удержаться от него: узы брака, клятвы верности, чувство долга или страх наказания? Во все времена существования человека разумного соблазн был и не исчезнет никогда, видимо это вечная категория борьбы желания с разумом.
 
    Сама прародительница человечества Ева, дитя Бога не удержалась от искушения надкусить запретный плод, за что была изгнана из Рая,  что же требовать от нас простых смертных, сделанных из крови и плоти! Даже в мусульманских странах, где прелюбодеев закидывают камнями до смерти, страх наказания не может остановить их от искушения вкусить вино наслаждений, а в Китае, где коррупционеров каждый год расстреливают за взятки, соблазн и жадность побеждают страх смерти.

   Воспитание, мораль, правила, ограничения, что защитит нас от СОБЛАЗНА? Ничто если приспичит, могу сказать с уверенностью!

   В советские времена чистосердечное раскаяние было одним из обстоятельств смягчающих наказание. Трудно признаться в том, что я  сожалею о своем поступке и испытываю чувство вины за его последствия.  Многие годы пыталась успокоить  совесть в суете дел и самооправдании, что всё что случилось, было  результатом стечения обстоятельств, в которых смешались искушение, соблазн, страсть, наслаждение, ревность и жадность к благам жизни. Но тогда мало что могло меня остановить!

   Физическое и духовное влечение, усложнённое одержимостью, до добра никого не доводило, я это прекрасно знала, но словно мотылёк, не раздумывая, летела на пламя свечи, чтобы там же сгореть. Эта чувственная неразбериха была довольно утомительна при напряженном графике работы, она высасывала всю энергию, тем более что речь шла о чужом курятнике, куда прокравшись словно лиса, предстояло утащить молоденького петушка. Хотя насчет «молоденького» громко сказано, к Рустаму скорее подходил эпитет «зрелый», но от этого менее желанным он  не становился.
 
   Удивительным было то, что прекрасно видя его недостатки, такие как высокомерие, излишняя тяга к горячительным напиткам, пристрастие к девицам, накачанным силиконом, изворотливость и многое другое, они не могли изменить отношения к нему. Когда он, словно нашкодивший кот, возвращался домой после очередного загула и Мадам метала молнии, пытаясь стереть в порошок, меня мало трогали эти приключения. Лишь, когда в его жизни появилась Залина, я поняла, что шансы завоевать и быть рядом с ним незначительны.

   Взволнованная  неизведанными чувствами я начала мыслить иррационально, не размышляя над тем, к чему всё это приведет. «С тех пор, как для меня законом стало сердце» (Уильям Шекспир, Гамлет?), плыла по течению, надеясь, что тёмные воды судьбы прибьют к нужному берегу. Беспредельное томление по вышеназванному объекту стало обычным состоянием, притом, что объект для воздыхания был выбран крайне неудачно.  Даже при удачном стечении обстоятельств дальше банальной интрижки эти отношения ни к чему другому не могли привести.

   Чтобы добиться цели, нужна была вкрадчивость, напористость и чёткий план действий, но разумно мыслить, находясь в эйфории влюбленности, я не могла. Любовь подпитывалась мимолётными встречами за завтраком, тайной слежкой за передвижениями босса из окна кухни, звучным смехом идальго, когда он подшучивал над детьми и другими мелочами, создававшими, словно ручейки мощный поток чувств к визави.

  Она была пуглива, эта любовь, приходилось таить её от всех, сдерживая дрожь в руках, блеск в глазах, румянец на щеках, когда мы изредка с ним сталкивались, лишь крикливый голос Мадам приводил в чувство, напоминая кто, есть кто в этом доме! Доверие провоцирует на предательство, и никому не доверяя, мне удавалось долго сохранять запретную страсть к боссу в тайне, лишь садовник Али раскусил меня, но тайну никому не выдал. Через несколько лет, перед тем как уволиться, он признался, что понял эти метания ещё давно.

  -А как Вы догадались?

  -По внешнему виду, как влюбилась, ты начала излучать внутренний свет, как другие не замечали этого, даже удивляюсь.

  -Фаина всё вынюхивала, выспрашивала, как я отношусь к хозяину, что испытываю, приходилось всё время врать и изворачиваться, и когда она уволилась, больше меня никто этому не радовался.

   Писатели пишут, что чередование рассвета, обеда, сумерек и ночи является очевидной метафорой человеческой жизни, так этот жизненный этап был как солнечное затмение, всё вокруг потемнело, лишь он светился вдалеке, словно звезда пленительного счастья с призывным мерцанием! Но с появлением Залины все надежды были закончены.

   В юности мы ставим перед собой высокие  цели, и надеемся достичь их, ведь перед нами весь мир и вся жизнь ещё впереди, но судьба распоряжается по- своему. Корысть и нужда заставили Залину стать любовницей мужчины старше себя.
В восемнадцать лет её выдали замуж по сговору родителей, но, не прожив и двух лет, молодые расстались. Осман, бывший муж ссылался на неуравновешенность Залины, на её неумение вести домашнее хозяйство, она же на запахи бензина и машинного масла, пропитавших супруга, автомеханика по профессии, на ограниченность его интересов и скуку семейной жизни.

   После развода девушка окончила курсы делопроизводителей и устроилась секретарь - референтом к директору в солидную строительную компанию, где в обтягивающем  маленьком чёрном платьице с большим декольте, в котором словно бленманже заманчиво колыхались её прелести, подавала  кофе, а иногда и что покрепче. Стройная, ухоженная Залина  со смазливым личиком и с копной рыжеватых волос привлекала  внимание сильной половины офиса, там Рустам её  приметил, и вскоре они стали встречаться.

   Вначале решив позабавиться с молоденькой девушкой, он испытывал к Залине поверхностное желание, но соблазнив её, всё изменилось. Чувства,  предполагавшиеся, как недолговечные переросли  в бурную  страсть, которую девушка  умело подогревала. Ярко накрашенная и броско одетая, она как тропический цветок боевым окрасом сигнализировала об опасности, не зря же красный свет светофора говорит безоговорочно всем «стоп», но наши водители даже его иногда игнорируют.
Умелые ухаживания ловеласа, дорогие подарки, посещения модных ресторанов, поездки на курорты, всё это вскружило Залине голову и она, отвергнув других ухажеров, стала встречаться только с Рустамом. Не последнюю роль сыграла и его харизма, ведь, несмотря на значительную разницу в возрасте, он обладал  шармом и неотразимой  улыбкой, над ней славно поработали столичные стоматологи, вживив в его челюсти несколько  имплантатов с белоснежными коронками.

   До этой встречи у Рустама не было недостатка  в такого рода  «залинах», однако любовь к девушке нанесла удар по рутине повседневности, осветила жизнь иным смыслом. Выдавая бесчувственность за скромность, а ограниченность в мировосприятии за отсутствие опыта ей удалось поймать в сети крупного зверя показным смирением и покладистостью. Пока она не добилась своего, липла к нему как мокрая рубашка, и через год страстных встреч он приобрёл на  имя Залины  просторную квартиру, сделал там хороший ремонт, обставил по вкусу девушки. 

   -«Гонимый сазан» или «мой дурачок», - насмешливо называла его Залина  в разговорах с матерью и подругами. Упрочив материальное положение, она стала меньше считаться с его желаниями и всё чаще позволяла себе капризы. 
Как сказал один восточный философ,- трудно долго утаивать  богатство или бедность, глупость или ум,- так оно и вышло. Себялюбие, упрямство и эгоизм девушки вышли наружу сквозь пелену влюбленности Рустама, и он понял, что принял за лебедя курицу.

   Однако когда она сбрасывала с себя атласное платье как змея свою кожу и туфли на немыслимых каблуках разумные мысли и доводы тут- же улетучивались, абсолютными становились лишь нежная матовая кожа, пахнущая миндалём, мягкие бугры и впадины, ниспадающие на спину  шелковистые волосы. Чувственное упругое тело сирены, её игривый нрав манили его вновь и вновь, и мужчина никак не мог избавиться от  наваждения. Поняв, что Рустам в её власти, она играла чувствами, то приближая, то отталкивая его, заводя интрижки на стороне в период их затянувшихся размолвок, однако рано или поздно он вновь возвращался к ней. Уважаемый Ницше говорил: «Воин любит опасность и игру, поэтому он любит женщину, ибо она самая опасная из игр», так и Рустам годами играл с огнём, который разжигала в нём  Залина.

   С древних времен женщина могла быть как позитивным, так и негативным началом в жизни любящего её мужчины, силой и причиной, толкавшей его на подвиги и безумства. В античности Персей освобождает Андромеду, Орфей ищет в подземном царстве Эвридику, и теряет её из-за нетерпения, великая Троя погибла из-за Елены Прекрасной.

   Однако в этом случае Рустам пленённый прелестями заурядной девицы, стремившейся использовать блага, даруемые ей молодостью и эффектной внешностью, на все 100%, потерял волю и стал рабом  желаний. Таким было моё субъективное пристрастное мнение об их отношениях, но, к сожалению, оно никого не интересовало.

   Когда Мадам узнала о молодой любовнице, содержанке мужа, в доме грянул грандиозный скандал. Несколько месяцев между супругами то вспыхивали скандалы с битьем посуды, то сквозили холодные отношения, когда они разговаривали друг с другом буквально сквозь зубы. Но взвесив все «за» и «против» развода, оценив свои возможности, Мадам склонилась в сторону сохранения брака и  в период затишья между битвами решилась на третьего ребенка, и когда родился долгожданный мальчик, она поставила супругу выбор,- «или семья или эта проститутка».   

  -Это невыносимо Маржанат,- взревел Рустам. - Ты меня достала своими придирками, поэтому я на пару недель уезжаю в санаторий, который находится на горной вершине, связь там плохая, не беспокойся, если телефон будет отключен. С этим словами он кинулся собирать  дорожную сумку и исчез в неизвестном направлении.
Унылое озлобление охватило Мадам после его отъезда, и весь гнев она направила на прислугу и девочек, которые лишний раз старались не высовываться из своих комнат. Когда несостоявшийся бунтарь всё - же приехал обратно, словно солнце зажглось в доме, потому что, поклявшийся собой, он обещал супруге прекратить отношения с Залиной и довольно долго держал слово. Однако не прошло и нескольких месяцев после скандала, как завязались наши с ним тайные отношения, а затем он нарушил и ту клятву.

   Мадам его затворничество не принесло большой пользы. По выходным дням Рустам ходил по дому с недовольной миной и много курил, закрывался у себя в кабинете, и женщина сосредоточила внимание на преждевременно родившемся слабеньком малыше. После очередного загула, к Рустаму возвращалось хорошее настроение, он заботился о девочках, развлекал их  по выходным  дням, водил на карусели и в пиццерию, но тёплых отношений между супругами больше не наблюдалось.
   
   При посторонних они были нарочито вежливы, но спали в разных спальнях ссылаясь на беспокойного Тимошу, ведь папаше утром нужно было быть в форме и идти на работу, руководить строительной компанией. Напряжение и чувство неудовлетворенности нарастало в боссе, назревал очередной бунт, и тогда он решил по крупному насолить супруге, закрутив шашни у неё под носом.
               
                ***

   Со средних веков соблазнять прислугу было обычным делом для хозяев, общественное мнение на такие проступки глядело сквозь пальцы. Обратная же связь, например, хозяйки с конюхом или садовником, была не допустима, осуждалась общественным мнением,  а в некоторых странах даже каралась смертной казнью. Еще в 19 веке, если обнаруживалась связь белокожей женщины с негром, это каралось смертью, даже после Гражданской войны в Америке, тогда уже свирепствовал суд Линча.

   Но уже в начале двадцатого века  в Европе и в Англии женщина, полюбив мужчину ниже себя по статусу и социальному положению, могла подать на развод с нелюбимым мужем. Эта история описана в книге «Любовник леди Чаттерлей» Дэвида Лоуренса, которая как аморальная долгое время была в Англии под запретом.
 
   То же лояльное отношение общества было и к соблазнению  хозяевами  чернокожих рабынь, рожавших им незаконных отпрысков, ведь рабство - форма собственности, порождённая возможностью неограниченно распоряжаться чужими телами. Одним из знаменитых случаев было сожительство Томаса Джефферсона, третьего президента США, одного из Отцов Основателей, автора Декларации независимости, учёного и просветителя, с Салли Хемингс, мулаткой, горничной его дочери.

   Салли родила ему детей,  после достижения 21 года, Джефферсон освободил их от рабства, дав им вольную. Эта многолетняя драма длилась почти сорок лет, однако великий демократ даже в своём завещании, написанном незадолго до кончины, не предоставил  возлюбленной свободы, видимо, опасаясь официально признать их связь из-за чудовищной системы рабства в стране. Это сделала его дочь Марта, а через восемь лет смерть Салли перевернула последнюю страницу их любви и трагедии. Такая прочность любовных отношений объясняется биографами тем, что она была не только любовницей, но и его собственностью, а у некоторых мужчин, по мнению психологов, заложен комплекс «рабства», включающий повышенное сексуальное влечение к подчинённой жертве.

  Историков удивляют явные расхождения между принципами  великого человека и его поступками. В Декларации независимости, одним из автором которой он считается, четырьмя простыми словами «все люди созданы равными» Томас Джефферсон уничтожил древнюю формулу Аристотеля: «уже с момента рождения некоторые существа предназначены к подчинению, другие же - к властвованию».

   Однако в своей вилле Монтичелло на протяжении всей жизни третий президент активно эксплуатировал труд рабов, к которым его надсмотрщики были строги.  Беглый раб подвергался погоне, за его поимку назначалась награда, нанимались «охотники за головами» и после поимки раб жестоко наказывался.  Примечательно, что свои сбережения Томас Джефферсон потратил на создание университета Виргинии, и после его смерти дочь была вынуждена продать виллу Монтичелло из-за долгов, зато эта усадьба изображена на реверсе купюры в 2 доллара серии 1953 года. 
 В нашем случае классического соблазнения не было, ещё задолго до того, как он стал подкатывать ко мне, я полюбила Рустама со всей страстностью зрелой женщины. Для меня хозяин олицетворял успех, самоуверенность, достаток, шик, широкий интеллект и, наверное, поэтому с самого начала работы в доме  я запала на него, и это было предсказуемо в случае со старой девой, каковой меня считали.

   Если девушка долго не выходит замуж или хотя бы не заводит любовника, в ней развиваются озлобленность и обида на судьбу, что не удалось отвоевать место женщины в этом мире. Особенно эту злобу провоцирует сильное социальное давление, толкающее девушек побыстрее выйти  замуж, ведь старые девы кроме жалости, насмешек и болезненного любопытства ничего не вызывают. Более высокий социальный статус замужних матрон  никто не отменял!
 
  -Как же тебя так угораздило милая?- спрашивали меня, когда  узнавали, что я не была замужем и с сожалением смотрели как на музейный экспонат. Поэтому, экспромтом   выдумывалась  душещипательная история о погибшем от раковой опухоли или от автомобильной аварии женихе и кумушки сочувственно кивали головами. Правду рассказывать не имело смысла, иногда жизненные реалии слишком не правдоподобны для обывателя.

   Я много лет жила, запертая в одиночестве, проживая серую жизнь, словно будет дана ещё одна, желая быть свободной от привязанностей и какой- либо ответственности, но встретив Рустама, кинулась в эти отношения, словно в омут с головой. Жизнь заиграла многообразием красок, словно радуга переливалась в  многоцветии после летнего дождя, и сумрачное отчаянье, владевшее мною начало рассеиваться.

   Издалека разглядывая босса в окно кухни, или искоса наблюдая за ним в столовой, когда подавала еду, я  старалась впитать его облик:  резко очерченный профиль, выразительные глаза, две дуги соболиных бровей, широкие плечи, удлиненные пальцы рук.  Полюбив его, за аристократизм во внешности и в манерах, как мне тогда казалось и всё-то недоступное, что он олицетворял, во мне поселилось ощущение трепетного ожидания.
   
   Крепкие мускулы, поросшая волосами кожа в треугольнике отворота рубашки, терпкий запах пота, вдыхаемый с футболки, перекочевавшей из стиральной машины в квартирку, провоцировали желание и грёзы. «В грёзах не существует ни времени, ни препятствий, и для того чтобы компенсировать их отрыв от реальности, им нужно дать полный простор»,- писала  Симона де Бовуар в труде «Второй пол» и я следовала её совету.

  В юности судьба столкнула меня с серьёзными проблемами, вынудив принимать взрослые решения, что я и делала, призвав на помощь, волю, благоразумие и руководствуясь доводами рассудка. Теперь же в зрелые годы, словно наверстывая упущенное время, я сделалась мечтательницей,  словно пыталась отыграться за потерянную молодость.

   В мечтах я ощущала себя в его крепких объятьях трепещущей куропаткой, главная соперница Залина представлялась плотоядным растением, опутывающим Рустама как насекомое. Сравнивала её с пиявкой, высасывающей из него жизненные соки до тех пор, пока не насытится и не откинется на бок, оставляя на теле шрамы от укусов, или самкой богомола,  пресытившись любовью, она  давит,  и пожирает своего партнера.  Иногда  представляла её Цирцеей - волшебницей из греческой мифологии, живущей в роскошном дворце среди лесов. Животные, обитающие в лесах, это люди, испытавшие на себе магию ведьмы, сам Одиссей и его друзья пробыли на острове Эя целый год, превращённые в свиней. Мадам же  представляла не его женой, а надзирательницей, озабоченной лишь тем, чтобы заключенный не сбежал с тюрьмы. Этот великолепный калейдоскоп образов будоражил и захватывал  воображение, и на душе делалось легче.

   Изначально было понятно, что мир грёз никому не приносил добра, что в моём возрасте, когда  мало что  удивляет и радует, пора от бесполезных мечтаний перейти  к осуществлению реальных планов, используя внешние обстоятельства себе на пользу. «Сколько умных и учёных людей женились на своих кухарках»,- писал Уильям Теккерей в «Ярмарке тщеславия», так почему же и мне не попытать  счастья, ведь мы живем в демократическом государстве, однако что предпринять  для того чтобы мечту сделать явью не знала. Так и тянулись бесконечной вереницей серые одинокие будни, пока одна из вечеринок не стала поворотным пунктом в наших с Рустамом отношениях, где он, наконец, проявил интерес ко мне.

   Эти вечеринки, периодически устраивались в доме для  близких друзей Рустама с позволения Мадам, считавшей, что чем её муж будет где-то отдыхать за городом в присутствии девиц лёгкого поведения, лучше пусть находится  в поле зрения. Сама на них она не присутствовала, так как его друзья её раздражали, они отвечали ей такой же любовью. В эти вечера, забрав  с собой детей, она уходила в гости к подругам или родственницам,  которые ей завидовали за роскошь обстановки дома, разнообразные наряды и  успешность мужа. Детям на вечеринках присутствовать естественно не разрешалось, подвыпившие мужики  сквернословили, и их лексикон сапожников был не для нежных девичьих ушей.
 
   Мальчишник, как правило, устраивали в субботу вечером, чтобы в воскресенье участники попойки могли успокоить жар похмелья огуречным рассолом, алка- зельцерем  или рюмкой водки и отоспаться.

   Обслуживание гостей поручалось мне и эта работа, длившаяся до позднего вечера, оплачивалась отдельно. Обычно мальчишник заканчивался отборнейшими анекдотами с  присутствием эротических подколок, меня к этому времени отпускали домой.
До сих пор помню, в эту знаменательную вечеринку, я подала гостям  жульен, принесла на подносе дымящийся аварский  хинкал с варёной горской колбасой, сельдь под «шубой» и другие разносолы.   

   Насытившись и изрядно выпив, гости как обычно начали спорить и сегодня спор пошёл об отношениях между мужчиной и женщиной.

   Заур,  давний друг Рустама работал журналистом, и вёл колонку в независимой местной газете, его статьи отличались едкостью формулировок и жесткими эпитетами. Долговязый и сухощавый, с длинными конечностями, он напоминал мне паука, был застарелым холостяком и ни за что не хотел менять свой статус. В споре он сцепился с Ахмедом, троюродным братом хозяина, грузным мужчиной лет сорока, с  мясистым носом, крылья которого были испещрены красными прожилками, отцом троих детей. 

   Ахмед недавно взял второй женой разведенную девушку, снял ей в городе квартиру и готовился в очередной раз стать отцом. Первая жена жила в селенье, и, кажется, не знала о новой пассии, так как Ахмед работал дальнобойщиком и месяцами пропадал в командировках.
Ахмед, разгорячённый обилием алкогольных напитков, утверждал, что место женщины на кухне, а муж владыка у себя в доме и всё должно вертеться вокруг него и его интересов.

   -Ошибки, совершённые мною на жизненном пути научили нескольким нехитрым премудростям: не убий, не обмани, не прелюбодействуй с замужними женщинами, а в остальном поступай, как знаешь,- разглагольствовал Заур.

   -Ты эксгумируешь старые ценности, они давно уже никого не трогают,- возразил Рустам.- Порядочность и щепетильность уместны, если твои дети сыты и защищены, но если ветер свистит в карманах, соври, укради, но накорми своих детёнышей, это закон природы!

   -Да, но если попадёшься УК РФ не пощадит тебя, никакие доводы в виде голодных деток не помогут.

   -Основная роль женщины в семье - это роль самки, её дело рожать детей и их воспитывать, а я в свою очередь буду их обеспечивать - утверждал, самодовольно поглаживая живот Ахмед.

   -А что, твоя благоверная дала согласие, чтобы ты взял вторую жену?- докапывался до него Заур.

   -А кто она такая, я в доме хозяин, не нравится, пусть убирается на все четыре стороны. Что она хотела, растолстела как клуша, всё время ноет, это у неё болит, то у неё болит, целыми днями лежит на диване перед телевизором, никакого толку от неё нет. У меня давно не было к ней никакого интереса, а моя Альбиночка, как новенький Мерседес, стройная, шустрая, весёлая и скоро родит мне джигита. Жизнь всего одна и я не буду её тратить на нудную толстушку,- горячился подвыпивший Ахмед. – Каждый должен знать своё место в этой жизни и не рыпаться!

   -Она мать твоих детей и уже этим заслуживает хотя бы уважения,- настаивал Заур.

   -А кто сказал, что я её не уважают, очень даже уважаю, навещаю несколько раз в месяц, обеспечиваю детей, но с Альбиночкой я как в райском саду живу, знает, что для меня она единственная, старается во всём угодить. А ты как можешь судить о моей жизни, если сам до сих пор не женат?

   -Нет уж, увольте от этого, и так хорошо, у меня есть несколько преданных подруг, я созваниваюсь периодически с одной из них и мы приятно проводим время, - сказал Заур, почёсывая затылок.

   -А когда ты занят, они приятно проводят время с другими друзьями, это не по мне, всё равно, что пользоваться общественным сортиром, - вступил в разговор  четвёртый собутыльник, сосед Рустама, потрепанный жизнью мужчина с белоснежной недельной щетиной, ковыряя зубочисткой в зубах.

  -Женщины не шины, быстро не изнашиваются, и на мою долю останется!- с циничной усмешкой ответил Заур.

   -Осуждать других все мастера, а где твоя жена каждый день бывает до восьми, девяти часов ночи, ведь она работает в офисе, где работа заканчивается в шесть вечера, - встал на защиту друга Рустам, использовав удар ниже пояса.
Лицо соседа стало наливаться кровью от обиды, видно и до него дошли  слухи о благоверной, что та завела себе кого-то. Резко вскочив, уронив с грохотом стул, он с проклятьями вышел из комнаты.

   -Зря ты его разозлил, не стоило сыпать соль на раны, хорошо хоть  он за нож не схватился,- вступился за соседа Заур.

   -Его никто не звал сюда, рогатого козла,  как увидит вечером, что машины у дома, тут же заглядывает на огонёк, может у нас свои разговоры, секреты, какого черта он здесь всё вынюхивает, пошел на …!

   -Ну, смотри сам, тебе же с ним жить в дальнейшем по соседству. Лучше не будить дьявола в человеке!

   -А ты что думаешь на этот счет Эльвира,- обратился ко мне Заур, чтобы как-то разрядить обстановку, увидев  в дверях с кувшином сока в руках.

   -Речь идет о блудницах, то есть о гулящих женщинах, нужны они или нет?- хитро улыбаясь, спросил Рустам.

   -На них всегда был спрос, значит, будет и предложение. Гетеры древней Греции, куртизанки эпохи Возрождения, японские гейши, используя свою привлекательность и таланты, делали жизнь мужчин интереснее и краше. Они исповедовали свободу нравов, лучшие из них становились музами для поэтов, композиторов, художников. В истории известны случаи, когда фаворитки королей влияли на ход событий, используя для этого могущественных любовников. Наверное нужны, Вам лучше знать!

   -Так пишут в учебниках, но сейчас же все упростилось, ты мне секс, а я тебе деньги. Бывает, приезжают важные партнеры из других регионов, и мы звоним кое-куда и вызываем свеженьких курочек, чтобы они скрасили нам вечер, - разоткровенничался Рустам. - Мужчины пользуются эскортом, потому что профессиональные услуги - это удобно, доступно и комфортно,  эти девицы приучены улыбаться и строить глазки гостям, они умеют одеваться, говорить и вести себя на публике. Это молоденькие девочки, которые отдыхают с тобой и играют роль спутницы, естественно за хорошее вознаграждение.

   -А почему молоденькие?

   -Ну, извините, все хотят помоложе, и посисястее, никто не считает вместо овец морщинки по ночам.

   -Я думаю, что пора сделать коктейли из текилы, которую Вы привезли из последней поездки, кто мне в этом поможет? Нужно из кладовой принести бутылки текилы, а то там лампочка перегорела, - ловко ушла я от щекотливой темы.
На правах хозяина дома помочь мне вызвался Рустам.

   Вначале он старательно светил фонариком из телефона, выискивая на полках запрятанную заначку, затем свет внезапно погас и в ход пошли руки, ими он начал жадно шарить по телу.  В полутьме Рустам выжидающе посмотрел с хмельной нагловатой усмешкой, и начал прижимать к себе, в один миг ослабли ноги, и по телу разлился жидкий огонь. От долгожданных ласк пришлось отбрыкиваться, но, в конце концов, тактильный контакт был налажен.  С того вечера мы нашли общий язык, который привел к любовным отношениям, длившимся более двух лет, и начавшим угасать из-за примирения Рустама с Залиной.
 
   На мой вопрос, - что послужило поводом для  активности тем вечером? - Рустам самоуверенно ответил: - твой голодный зазывный взгляд, в тот вечер я понял, что ты хочешь меня, и не сможешь отказать!

   Следующим этапом отношений стал выезд на пикник за город, на майские праздники. Меня тоже туда пригласили, хотя по правде говоря, Мадам приказала мне заменить няню Салихат, уехавшую на соболезнование к родне в село. Мне не хотелось ехать с ними, не было никакого желания наблюдать за семейной идиллией с Тимошей на руках, терпеть его капризы, но отказать Мадам теперь, когда забрезжила надежда, было никак нельзя.

   На следующий день после той вечеринки, Рустам заглянул на кухню и, пряча глаза, извинился за поведение накануне, сославшись на то, что был сильно пьян и не контролировал себя. Я пожала плечами и ничего не ответила, но почувствовала горькое разочарование, хотя в глубине души теплилась надежда, уж слишком всё правдоподобно выглядело тогда в кладовой: жаркий шёпот, страстные объятья, возбуждающие поцелуи. Видно на следующий день пришло отрезвление и понимание, что не стоит плевать в колодец, из которого пьёшь, слишком большим риском были чреваты отношения подобного рода.

   Итак, в солнечный воскресный день Рустам с супругой, детьми и семейными друзьями выехали за город праздновать День Победы. Ехали почти полчаса, остановились на большой полянке, разложили вещи, и для детей началось веселье. Они бегали наперегонки, играя в «догонялки», лазали по деревьям и вдоволь шалили. В это время взрослые обустроились на полянке, развели костер и начали жарить шашлык.

   Рустам нанизал  мясо  на шампуры, и поставил их на переносной мангал, с баранины начал капать сок и жир, жадно слизываемый огнём.  Поверхность  её начала темнеть и покрываться румяной корочкой, в воздухе поплыл аромат жареного мяса. Дети проголодались и с нетерпением ждали своей порции. Дожарив первую партию, Рустам подкинул в затухающий огонь привезённые в багажнике машины сухие поленья и, получив пищу, он взметнулся вверх ярким пламенем.

   Дети с жадностью набросились на вкусно пахнущую баранину и  даже прекратили болтовню, пока не разделались с  мясом, слизывая жир с пальцев рук. Наевшись, они побежали играть в волейбол, но игра  у них не  ладилась. Затем они упросили взрослых сделать самодельные качели, их повесили на высокий сук и дети долго на них качались.

   Пожарив вторую партию шашлыков, за трапезу принялись и взрослые, запивая мясо холодным пивом из высоких бокалов. Непрерывно произносились цветастые тосты за великий День Победы, завоеванный кровью солдат, но идиллию испортил один из гостей.

   -Вы так радуетесь этой победе, пьёте за неё, а если бы немцы тогда одержали победу, я не разъезжал бы сегодня  на ржавом «Москвиче», а ездил бы на БМВ или  Мерседесе, и  не работал бы целый месяц за 250 долларов, - вызывающе выпалил охмелевший Идрис, двоюродный брат Мадам. Все с  удивлением уставились на него, тут Рустам встрепенулся, и резким тоном ответил:

   -Тем недоумкам, думающим, что если фашисты победили бы тогда, то сегодня все мы пили бы баварское пиво, закусывая смачными сардельками, разъезжали бы на немецких автомобилях и нам было бы гарантировано лучшее в мире социальное обеспечение на старости лет, хочется напомнить следующее. Фашисты планировали за Уралом построить концентрационные лагеря, в них предполагалось  уничтожить до 60 миллионов граждан, в живых хотели оставить лишь наиболее лояльных и здоровых особей со светлой кожей для обслуживания нацистских патрициев арийской национальности. Это было бы иго более жестокое, чем  татаро - монгольское, и  мала вероятность того, что наши родители выжили бы тогда, и сегодня мы не наслаждались бы вкусной едой и свободой! 

   В наших  лагерях погибло около полумиллиона немецких военнопленных, а в фашистских концентрационных лагерях около четырех миллионов наших солдат,- сказала я.  Фюрером была поставлена цель:  вымирание советских пленных, их морили голодом и непосильным трудом. Наши  поедали кору с деревьев и коренья и умирали как мухи, в то время как пленённые из Европы в немецких лагерях получали посылки с едой: консервы, шоколад, сахар, чай.

   Сидящие за столом внимательно слушали меня, и воодушевлённая молчаливой поддержкой, я продолжила:

   - У нас в стране снабжение германских военнопленных осуществлялось согласно нормативам. Немцы разбирали разрушенные здания, строили бараки, работали на полях. В  глубинке люди до сих пор живут в домах, построенных ими, ведь они славились трудолюбием, организованностью и дисциплиной.
Далее перебивая друг друга, в разговор вступили сидящие за столом, и  стали излагать доводы в пользу версии Рустама.

  -Освенцим, Треблинка, Майданек – лагеря смерти для уничтожения людей. На воротах Освенцима и некоторых  других лагерей была установлена надпись, то ли в насмешку, то ли для придания ложной надежды « Arbeit Macht Frei », она переводится «Труд делает свободным». Её написали для того, чтобы узники лучше работали и те, кто следовал этому призыву, быстрее освобождались от земных тягот.

    -В лагерях проходили селекцию дети, тех из них, кто был ниже  метр двадцать, отправляли в газовые камеры и, зная это, дети становились на цыпочки, проходя через мерную линейку, и за это их стегали прутьями.

   -Заключенный, работая на благо Третьего рейха, приносил пользу свыше 1600 марок, причем  помимо их труда использовались кости и волосы трупов. На отравление газом и сжигание трупов уходило две марки. Пепел после их сжигания использовался для удобрения близлежащих полей.

   -С архивных фотографий узники смотрят на нас с заострившими от голода носами, с выражением безысходности и отчаянья на лице, - подытожил Рустам. Глядя, они словно умоляют: - Не повторяйте нашей судьбы, не допустите фашизм на земле в любых его проявлениях! А ты придурок такие вещи говоришь нам.

    Из-за испепеляющих взглядов окружающих, Идрису ничего не оставалось, как сесть в замызганную машину и уехать.

   После обеда солнце спряталось за тучи, и Рустам стал прощаться с друзьями, сославшись на срочные дела на стройке. Мадам увидев, что муж  подал знак водителю, подошла ко мне и сказала:

   -Ты тоже поезжай с Тимошей, здесь прохладно стало, ребёнок может заболеть и ему уже пора укладываться, смотри, как глазки трет. Как приедете, отправь машину обратно, пусть шофер приедет  за нами с детьми. Если мы сейчас все встанем и уедем, друзья могут обидеться.

   Я с Тимошей на руках села на заднее сиденье, где уже расположился Рустам. В машине пахло дымом, пропитавшем нас у костра. Когда тронулись в путь, Мансур начал хвалить Рустама за то, что тот осадил нерадивого родственника.
-Эльвира тоже его на место поставила фактами, сразу видно, что историю хорошо знает - досталось и на мою долю комплиментов.

   Рустам долгим взглядом посмотрел на меня, порозовевшую от волнения.  Когда подъезжали к городу, он незаметно овладел рукой и пожал её, но я механически дёрнулась, затем искоса взглянула на него и поняла, что пожатие было не случайно. При повторном пожатии  уже не дергалась, а поддалась одурманивающему чувству.
Впоследствии Рустам признался, что эта связь затевалась как кратковременная интрижка, назло жене, настоявшей на его расставании с Залиной. Неприязнь к жене толкнула его на это, он хотел использовать меня, чтобы отомстить супруге, а впоследствии уволить с работы, но судьба распорядилась по-иному.

   На следующий день после пикника у Тимоши поднялась высокая температура, которую расстроенная  Мадам пыталась безуспешно сбить лекарствами и она вызвала «неотложку».  Врач констатировал острое воспаление бронхов, мать с ребёнком тут же забрали в больницу, боясь осложнений, а меня оставили в доме присматривать за девочками, потому что няня всё ещё была в отъезде. Я как обычно покупала продукты, готовила еду, собирала передачи в больницу, помогала девочкам с уроками.

   К концу  дня ступни ног горели, ныла поясница и я, постелив себе в комнате для гостей, которая располагалась рядом с кабинетом, проваливалась в сон. Рустама  не было дома уже несколько дней, видимо воспользовался отсутствием супруги, и уехал развлекаться, и я скучала по нему.

   Прошла  неделя, ребёнок пошел на поправку, начал есть, и резвиться, но пока их не выписывали. Однажды после обеда, когда посуда была убрана, появился Рустам, собственной персоной, с посвежевшим лицом и в хорошем настроении. Отказавшись от еды, и оглядевшись по сторонам, он вплотную подошёл ко мне и прошептал: - сегодня я приду к тебе.

   Я  покачала головой в знак отказа и вышла из столовой. Тем не менее, его слова выбили меня из колеи, и остаток дня вертелись в голове. К ночи я проверила, легли ли в свои постели девочки, и более тщательно стала готовиться ко сну. Внутреннюю задвижку на дверях  закрывать не стала. Как мне поступить, если он выполнит обещание, не знала и страшилась, что не понравлюсь ему при более близком знакомстве.

   Когда на небесах раздавали добродетели, меня наверняка обделили такими качествами, как красота, доброта, терпение и наградили упорством, трудолюбием, и бережливостью. Наверное,  порядочности и скромности на мою долю  досталось не много, иначе в ту ночь я не осталась бы под кровом тех, кто неплохо ко мне относился, чтобы завязать эту порочную связь.

   Единственное, себя оправдывала тем, что устала грызть горький хлеб одиночества, в то время как большинство женщин живут полнокровной жизнью. Внутренне согласившись на эту связь, понимала, что теряю уважение к себе, но неотвратимое чувство сметало благоразумие с корнем. Те, кто когда-нибудь любил, знают, что запретная любовь обретает полную власть над мыслями и телом, особенно если она настигает тебя в зрелом возрасте. Это как ветрянка или корь, если переболеешь ими в детстве, они проходят незаметно, но настигнув тебя в старшем возрасте, несут осложнения.

   Встретившись наутро за завтраком, мы чувствовали себя неловко, не решались смотреть друг на друга. В свете дня наступило отрезвление, радовало лишь отсутствие Амины, выпив чашку кофе, она убежала на практику.
В дальнейшем встречи украдкой не прекратились, они приносили много радости, ворованное счастье особенно сладостно, однако приходилось идти на хитрость и возможные ухищрения, чтобы не попасться.

   Позже, я спросила Рустама, как он решился на эту связь, и визави признался:
 – Я воспользовался тобой, чтобы выкинуть из головы мысли о Залине, наверное, меня возбуждала близость опасности, так сказать «запретный плод сладок». Психологическая терапия замещения, как в фармакологии, когда опиум пытаются заменить настойкой пустырника, толку от такой замены немного, однако благотворное влияние на моё состояние оно оказало. Наутро после той ночи меня впервые за много месяцев покинула одержимость Залиной.

   -«Этот рад услужить всем!» - ответила я цитатой из фильма «Двухсотлетний человек», но Рустам, не поняв сарказма,вскинулся и недоуменно покачал головой.

   Медового месяца как такового у нас не было, лишь через месяц тайных встреч мы сговорились вместе поехать на море. Для этой поездки я взяла отпуск за свой счет на две недели и всю неделю протомилась ожиданием, когда Рустам завершит дела на фирме.

  Стояло жаркое лето, туристы из соседних регионов устремились на побережье Каспия и базы отдыха были битком забиты. Мы не могли рисковать и по инициативе Рустама поехали на северо-запад Дагестана в Кизлярский залив. В акватории и на берегу залива создан Дагестанский заповедник, занимающий практически всю площадь,  и  там работал однокурсник Рустама  Махмуд.

   Нас поселили в коттедже, расположенном вблизи заброшенного пляжа, дорогу к нему преграждал шлагбаум.   
Мелководье залива заросло клубнекамышом, рогозом и тростником. Вода в заливе опреснена, берег его довольно пустынный и мы рано утром, взявшись за руки, прогуливались по нему, затем готовили обед, после обеда валялись в постели, наслаждаясь друг другом, а вечером начиналась рыбалка. Рыбу ловили донкой или поплавочной удочкой, в качестве наживки использовали червей или мальков.

   В первый день пребывания в заливе ловились только лещи и какая-то костлявая рыбка, второй день был более удачен, Рустам поймал два маленьких судачка, а Махмуд жереха. Я рыбалку не любила, но проявляла неподдельный интерес ко всему, что делал Рустам. Не удивительно, ещё недавно неприступный визави был рядом со мной, в шортах и в пятнистой футболке и вскрикивал от удовольствия, если что-нибудь отлавливал, и до него можно было даже дотронуться рукой!

   К ночи  Махмуд приготовил нам отменную уху на костре с потрясающим ароматом дыма. Он вымыл, очистил и распотрошил рыбу, затем кинул в кипящий котел очищенные лук и нарезанную морковь, лавровый лист, несколько горошин перца и немного пшена.  Чтобы избавиться от запаха тины хозяин добавил в котелок стопочку водки. В конце приготовления взял из костра большую головешку, стряхнул лишний пепел, опустил в котел и через несколько секунд убрал. Уха с дымком была готова!

   До полуночи мужчины вспоминали студенческие годы и  прежних пассий, рассказывали курьёзные истории, травили анекдоты, и счастливее меня не было на этом свете. Они припомнили практику, проходившую на Чёрном море в Анапе, где днем работали на стройке, а вечерами зажигали на дискотеках.

   -Эти ночи были просто гимном плодородию, а помнишь ту приезжую с Кубани, с полным ртом золотых зубов, мы ещё звали её «пещерой Али-бабы», она нас тогда в ресторан повела и заказала песню в честь джигитов с солнечного Дагестана.

   -Да, в то лето я потерял своё целомудрие!

   -А я словно кобель, сорвавшийся с цепи, прыгал на каждую доступную цыпочку.

   -А помнишь, как наша кудрявая куратор, по прозвищу Пудель внезапно  зашла к нам в комнату в общежитие, и перед ней предстала студенческая вакханалия. Увидев эту «акварель» она разевала рот в немом крике, затем замахала руками и выскочила как ошпаренная, с тех пор называла нас секс - терьерами.

   -Да, славные были студенческие дни, есть что вспомнить!

   Так в позитиве прошел вечер, поздно ночью мы с Рустамом ушли к себе в коттедж, а затем последовала упоительная ночь, внушавшая призрачную надежду на будущее. Нежные прикосновения, тепло его дыхания, солоноватая кожа, волосы, пахнущие водорослями, всё это опьяняло и, покоряясь чарам, я плыла в розовом тумане эйфории, прижимаясь к нему всё теснее.  Утомившись, он заснул, и при свете серебристого диска луны я пожирала его глазами, пытаясь навсегда впитать дорогой образ.

   В день отъезда перед завтраком, сжимаясь от страха, я спросила Рустама:

   -Что будет с нами дальше?

   Рустам напрягся, лицо его нахмурилось, он укоризненно покачал головой и ничего не ответив, ушёл куда-то. Волшебство прошедших дней рассеялось, словно утренний туман.

   В тот день была ветреная погода,  и чтобы побороть дурное настроение я решилась  на прогулку по пляжу, пыталась расплавить негодование, волнение и страх через движение. Ветер трепал волосы, мелкий песок бил в лицо, в ушах стоял гул от рёва волн, живописные барашки раскинулись вдали. Тут услышала шуршание его быстрых шагов, он схватил меня за запястье, пытаясь остановить, я вырвалась в бешенстве. Трудно было удержаться от искушения закатить громкий скандал, сбросив его с божественного пьедестала в бездну отчаянья, но здравый смысл победил. Глядя на милое небритое лицо,  вся злость тут же прошла, разъярённая фурия в несколько мгновений превратилась в покладистую спутницу, и обратно мы возвращались, взявшись за руки.

   -Три счастливых дня было у меня
    Было у меня с тобой
    Я их не ждала, я их не звала
    Были мне они даны судьбой…

   Незатейливые слова  песни Ильи Резника врезались в память, и ещё многие годы я напевала эту песенку, вспоминая ту недельную поездку в заповедник вместе с визави. «Но подвластны мы судьбе…», отпуск за свой счет заканчивался, у Рустама тоже накопились дела на фирме, и в конце недели Махмуд отвёз нас в город. В доме у Мадам я появилась через несколько дней, загоревшая и отдохнувшая, на её вопрос, где всё это время пропадала, сказала, что ездила к матери в горы окучивать картофель.
                (Продолжение следует)