Чистота мне нужна и пустой

Из комнаты выносили вещи. Деловито упаковывали мелкое в коробки.

- Ну и что? - говорила комната. - Выносите. Я дарю вам это. Когда-то вы дарили это мне. По одной вещице вносили, и мы вместе разглядывали, принимая как родное.

Теперь я спокойно передариваю!

Затем стали выносить вещи покрупнее. Освобождались узкие проходы между крупной мебелью.

- Ну вот, и дышать легче. Понятно дело, захламили меня... Выносите! - говорила комната вдруг невесть откуда взявшимся эхом.

Крупные вещи выносили, бестолково задевая косяки. Комната гулко ворчала, удивляясь, ведь не забыли ничего.

И вдруг комната оробела. А те, кто выносил, весело гулко переговаривались. Ведь самое тяжёлое вынесли.

Осталась самая малость.

И эта малость грохотала, звенела, падала на пол.

- Ну хоть веник бы оставили! Мне он пригодится. Чистота мне нужна и пустой.

Но те, кто безбожно выпотрошил комнату, стали выметать пыль.

- Крохи и то не оставите?

Веник роняли, ломали сухие прутья. Словно веник не хотел уходить.

Он падал кусочками, застревал в щелях, но его вычёркивали из этих щелей оставшиеся целыми собратья.

И ломались сами.

- Да что же это такое! - вскрикнул в сердцах последний из выносивших.

Теперь он был подметавший последнее.

Ему было неловко. Ведь остался один на один с комнатой.

Гурьбой веселиться было проще.

- Оставь. Это пустое, - сказала комната венику. - Думаешь, мне интересно смотреть, как ты ломаешься? Всё до тебя уходило целым. Ну оставишь ты мне колючую занозу. Смотреть мне на неё потом в пустоте. Выметайся, кому сказала! - и охнула.

Веник переломился пополам.

- Да пошло оно всё! - вздохнул выметавший, пнул остатки веника в угол и, громко хлопнув дверью, щёлкнул замком.

Веник разнесло далеко в стороны. Разлетаясь, расщетинившись веером, рассыпались когда-то целые прутья.

- Ну вот, сиди теперь с тобой. Больно тебе?

- Тебе больней, - ответил веник.

Комната и рада была бы сломаться...