Анна Ивановна, недооценённая императрица?

Уже долгое время не дает мне покоя эта Анна Ивановна. Десять лет, с 1730 по 1740 гг., занимавшая русский престол, вернувшая верховную власть из Москвы в Петербург, прибавившая русскому двору блеск, замеченный в Европе, добившаяся ряда крупных международных успехов. Но при этом считающаяся необразованной, чуть ли не дурой, при которой высшую власть в стране фактически осуществлял фаворит Бирен, взявший себе знаменитую фамилию Бирон.
Сама же Анна наслаждалась обществом шутов, строила Ледяной дом и т.д., и т.п.
Но начнем сначала. Анна была средней дочерью русского царя Ивана Алексеевича. Старшего брата Петра Великого. У них были разные матери. Мать Ивана из рода Милославских, Петра – Нарышкиных. После смерти их старшего брата, царя Федора Алексеевича стрельцы совершали переворот за переворотом. Все более или менее «устаканилось», когда Иван был наречен первым царем, а Петр – вторым.  Такое положение сохранялось до смерти Ивана. И первые свои деяния Петр совершал, будучи вторым царем.  Но братья были очень дружны. Вместе пережили многое, были на краю гибели. Иван сознавал «умственное» первенство Петра, ушел в семейную жизнь и выполнял представительские функции. Петр любил не только брата, но и его жену, царицу Прасковью Федоровну, и их дочерей, в том числе Анну. Принимал в их судьбе и образовании живейшее участие. И когда нам говорят, что Анна была необразована, позвольте не согласиться. Если заинтересуетесь вопросом, можете прочитать ее сохранившиеся письма. Они написаны ясным, грамотным, понятным для нас языком. В отличие от языка даже ее  великого дяди, который владел языком образным, но вряд ли правильным.
После смерти царя Ивана и повзросления племянниц, Петр стал устраивать их судьбу. Старшая была выдана за герцога Мекленбургского, средняя за Курляндского. Судьбу младшей Петр определить не успел, неожиданно скончался. Так она и осталась старой девой. Дальше судьбу государства стала решать гвардия и любимцы Петра. Императорскую корону Александр Меншиков и гвардейцы отдали жене Петра Екатерине. Почувствовав, что ей недолго осталось, она задумала передать корону дочери Елизавете, но гвардия воспротивилась. Императором стал внук Петра, Петр II.
Но вот скончался и он. И тут возникает интереснейшая ситуация. Меншиков к этому времени уже умер в ссылке в Березове. Во главе России Верховный тайный совет, в котором  чуть ли не половина Совета – Долгорукие.  Часть из них решает передать трон «государыне-невесте» Петра II Екатерине Долгорукой. И это почти наверняка получилось бы, если бы Долгорукие были едины в этом вопросе. Но этого не случилось.
Тут я немного перескочил вперед. Интересно, откуда взялся этот Верховный тайный совет. Во главе России Екатерина I была, если можно так выразиться не совсем законной императрицей, так как ее  воцарение случилось в обход Сената. Сенат  проглотил пилюлю, но поставил вопрос о передаче командования Гвардией ему. Тут уж всполошились сильные мира сего. Они решают создать при кабинете Екатерины некий кружок (во главе с Меншиковым), который помогал бы ей самодержавно править.
Но тут в дело вмешивается недокопанный при Петре  Ладожский канал и граф Миних, будущий русский генералиссимус при Анне Ивановне. Он руководит «прокопкой» и требует у Сената 15000 солдат для завершения работ. Сенат потирает руки, без этих солдат ему будет проще «проталкивать» свои решения, а не голосовать за решения приближенных к императрице людей. Меншиков прекращает дискуссию. Императрица приняла решение солдат не посылать. Сенаторы возмущены и прекращают деятельность Сената. Попросту перестают в него ездить. Кризис разрешили учреждением Верховного тайного совета, утвержденного Сенатом из 6 человек. Пятеро – птенцы гнезда Петрова: Меншиков, Остерман, Толстой, Головкин, Апраксин. Шестой, креатура Сената, «наиродовитейший» князь Д.М.Голицын. Но и первые пятеро были членами Сената, трое из них возглавляли важнейшие Коллегии: Военную, Морскую и Иностранную.
Все они выходят из состава Сената, но сам Сенат становится «поднадзорным» Совету, сохраняя при этом свои функции. В том смысле, что все Указы и Законы, прежде, чем будут даны на подпись императрице, должны рассматриваться в Совете и только после их одобрения подписываться верховной властью.
Тем самым, уже при Екатерине состоялось определенное ограничение Верховной власти.
Однако уже при Петре II стало ясно, что это ограничение не работает. «Власть» над юным императором сначала «заимел» Меншиков, а потом его сменили Долгорукие. При этом для полного контроля они сумели «подчинить» себе и сам Совет.
После смерти Петра II именно Совет был должен назвать имя преемника. И если бы мнение самих Долгоруких не разделилось, у нас была бы другая история. А ввиду раскола правящего  клана относительно того, быть ли невесте Петра императрицей, на первый план вышел князь Д.М.Голицын. Широкообразованный  человек, получивший образование за границей, но русский патриот по своей сути и воспитанию. Изучая вопрос ограничений королевской власти за рубежом, он к моменту кризиса власти в России пришел к выводу, что лучше всего для нас подойдет шведская модель. В Швеции после гибели хорошо знакомого в России короля Карла XII корона Риксдагом была передана его сестре в обход основного кандидата по мужской линии, Голштинского герцога. Кстати, мужа дочери Петра Анны Петровны.
Голицын решает идти по тому же пути. Не вызывать на престол сына Анны Петровны, двухлетнего кандидата на русский и шведский престолы будущего Петра III, а выбрать претендентку по женской линии. На этом и порешили. Однако поначалу претенденток оказалось три. Бабушка Петра II, монахиня (первая жена Петра I), государыня невеста Петра II Екатерина Долгорукая и дочь Петра Елизавета.
В своей яркой речи на Совете князь Голицын решительно их отвергает. Елизавету за то, что она незаконная дочь, родилась до брака Петра. Все согласны, но возникает извечный русский вопрос. Если не они, то кто? Кто еще может взвалить на свои плечи громаду самодержавной власти.
У Голицына есть заготовка. Надо обратить внимание на дочерей брата Петра Ивана. Он ведь был царем, причем первым.  Старшая дочь не годится, у не взбалмошный муж. Младшую Вы все знаете. Ей власть доверить нельзя. А вот средняя дочь, Анна, это то, что надо. И мужа нет. И опыт власти в Курляндии имеется. И главное, она русская, без всякой примеси иноземной крови. Мать, всеми уважаемая женщина из старинного русского рода.
Все мгновенно прозрели. Конечно, Анна Ивановна. Как же мы сами то не догадались.
Но, добавляет Голицын, надо бы « и себя полегчить». Да и воли себе прибавить. Эта мысль взбудоражила Россию. За дверьми Совета ее вовсю высказывал, по-нашему генеральный прокурор, Ягужинский. И понятно почему. Он понимал, мысль витает в воздухе.  И надо бы вычислить ее сторонников. А там глядишь, их и в тюрьму запрятать, чтобы неповадно было. На другой день собравшимся в Кремле (дело было в Москве, в которую Петр II перенес столицу) Сенату, Синоду, генералитету и другим чинам и знати  было объявлено решение Верховного тайного совета о выборе в императрицы Анны Ивановны. Возражений не последовало.
После чего под давлением Голицына келейно были составлены «кондиции», ограничивающие ее власть. Но до высокого собрания они доведены не были.
В них, между прочим, были и такие любопытные пункты. Замуж не выходить, преемника не назначать, войны не начинать, мира не заключать и т.д. Кондиции были отправлены вместе с письмом, приглашающим Анну на царство. Она их мгновенно подписала. Тем более, что курьер Ягужинского успел предупредить Анну обо всем, что происходило в Москве.
На этот счет есть двоякое толкование. Одно из них, что посланца Ягужинского удалось перехватить. Самого Ягужинского за это посадили в тюрьму. Вопрос в том, успел этот посыльный передать Анне письмо Ягужинского или нет. Но это детали.
А на то, что происходило в Москве, повлияло любопытное и важное событие. В Москву на бракосочетание Петра II собралось дворянство со всей России. Прибыв на свадьбу, оно оказалось на похоронах, с которыми затягивали до  приезда Анны. И все эти люди оказались неожиданно втянутыми в политические вопросы смены власти. Продолжение следует.