Резервация 11

Предрассветная часть ночи всегда самая холодная и в это же время больше всего клонит ко сну, особенно если найти укромное место и хорошо утеплиться. Косте спать совсем не хотелось, несмотря на бессонную ночь, проведённую на ногах. Впечатления от встречи с волками были ещё свежи, и, оставшись один среди руин каких-то построек, в сотне метров от границы леса, он невольно чаще поглядывал туда, откуда они пришли. Ещё неизвестно, придёт ли чужак, а вот волки совершенно точно были совсем недалеко, и представлялись ему реальной опасностью, в отличие от какого-то неизвестного бойца.

Как-то совсем не заметно всё вокруг стало затягивать утренним туманом. Он мягко стелился над травой, обволакивал кусты и быстро сужал зону видимости вокруг. Взглянув очередной раз на лес, Костя повернулся и удивлённо заметил, что минуту назад отчётливо видимая водонапорная башня, еле просвечивается сквозь серую пелену тёмным размытым силуэтом.

То ли от поникающего за воротник холода, то ли от неприятных мыслей, Костя передёрнул плечами и снова замер. Весь превратившись в слух и почти не дыша, он двигал лишь глазами всматриваясь в туманную серость вокруг. На скудной траве в крошеве битого кирпича выпала мелкая роса. Куски бетонных балок, валявшиеся рядом, потемнели от влаги. Лес постепенно исчезает в тумане и становится призрачно-далёким, как мираж. Мертвая тишина. Ни звука, ни шороха. На руках появилась гусиная кожа. Костя почувствовал, что от неподвижности он начинает замерзать.

Внезапно ожившая рация заставила дёрнуться всем телом. Если бы автомат не стоял на предохранителе, Костя дал бы с испугу длинную очередь. Он, в общем-то, и дал. Правда, не из автомата.

- Костя, топай сюда, - захрипела рация недовольным голосом Егеря. - Рюкзак мой прихвати.

- Да, сейчас иду – поспешно ответил Костя и поднялся.

Забросив мешающийся автомат на плечо, он обеими руками прижал к себе рюкзак Егеря и, виляя между руинами и перелезая через обломки кирпичных стен, неуклюже поспешил к воротам.

Внутри было почти темно. Через грязные стёкла нескольких узких окон снаружи едва пробивался тусклый свет начинающегося утра. В полутьме можно было различить два длинных ряда столбов, поддерживающих крышу, балки над головой и остатки каких-то железных конструкций вдоль стен. Из дальнего конца помещения Егерь помигал фонариком. Костя пошел на свет.

- Опоздали, - Егерь показывал лучом фонаря куда-то под ноги. – Он уже прошел здесь, вон следы.

Костя посмотрел на пятно света от фонаря, но кроме перемешанной и затоптанной земли и мусора ничего не увидел.

- И что теперь делать? – спросил он.

- Что, что? Догонять. Что нам ещё остаётся? Кажется, он был здесь совсем недавно. Может, успеем ещё.

Егерь забрал у Кости свой рюкзак, легко закинул его за спину и направился к дощатой каморке, перегородившей дальний торец помещения. Костя поспешил за ним.

Каморка, собственно, и являющаяся переходом, фанерными перегородками поделена ещё на три комнатки. Валяется всякий ржавый хлам по углам, вёдра, бочки, жестяные трубы, разбитые деревянные ящики. В одной комнатке старый облезлый письменный стол, с выломанными внутренностями, в углу шкаф и рядом раскуроченный сейф. На стенах приколоты гвоздиками какие-то истлевшие бумажки. Небольшие окошки заколочены досками. В щели тонкими полосками пробивается свет.

В дальней, почти пустой комнатушке дверь, как подумал Костя, на улицу. Но он ошибся. За дверью снова оказалось помещение, но уже не такое тесное и тёмное. Это был большой зал с высокими потолками, колоннами и арками в соседние залы. Пол выложен узорчатой плиткой. Стены выкрашены зелёной масляной краской на высоту человеческого роста. Краска местами потрескалась и отслоилась. Через большие, почти до потолка, арочные окна утренний свет уже заливает залы и освещает большие стенды на стене. На стендах чёрными буквами на белых прямоугольниках составлены в ряды какие-то незнакомые слова. Похоже на названия городов или посёлков. Рядом даты и время. Многие буквы обсыпались или прострелены. Их обломки валяются тут же на кафельном полу вместе с разбитыми стёклами и мусором, вперемешку с песком. Песок здесь везде – на полу вдоль стен, на подоконниках, на рядах фанерных сидений вдоль окон. В дальнем зале просто гора песка, занимающая половину пространства.

- Это что, вокзал? – удивился Костя.

- Да, вроде того, - ответил Егерь, направляясь через зал к выходу. – Видимо раньше здесь был вокзал, а, может, даже и город.

Они вышли через высокие массивные двери на перрон.

Зрелище снаружи было не менее странным. Ряды рельсов, пересыпанные песком, стрелки, разбитые семафоры. Высокие столбы без проводов с решетчатыми фермами над путями. На рельсах кое-где стоят грузовые и пассажирские вагоны, в большинстве своём в плачевном состоянии, без стёкол в окнах. Плавно изгибаясь, рельсы уходят куда-то за песчаные холмы и дюны. Вокруг, куда ни глянь, песок. Как будто среди пустыни образовался не оазис с пальмами и источником, а железнодорожный вокзал с подъездными путями.

Косте показалось, что это какой-то сюрреалистический сон. Только что он был в каком-то колхозном сарае, затерянном в лесах, мёрз среди развалин, а теперь стоит на перроне посреди пустыни. Он удивлённо рассматривал песчаные барханы и уже явно начинал потеть. Внезапно громкий басовитый паровозный гудок заставил обернуться.

С другой стороны у начала платформы  на рельсах стоит поезд, который почти полностью поглотила большая волна песка, оставив лишь локомотив и первые два вагона. Поезд выглядел совершено обычным, если бы не пулемётная турель, установленная над кабиной локомотива, и железные бронелисты с прорезями вместо окон. И ствол пулемёта недвусмысленно был направлен в сторону выхода из вокзала.

- Уважаемые пассажиры и встречающие! – хриплый мужской голос загремел из динамика и эхом пронёсся по вокзалу. – Скорый поезд номер 376 «Воркута – Дубай» прибывает на первый путь. Нумерация вагонов с головы поезда. Стоянка поезда – пока не откопаемся. – Голос на пару секунд умолк, затем добавил, - Здорово, Егерь! Прошу на борт!

Егерь кивнул Косте, чтоб следовал за ним и пошел к поезду.

Дверь локомотива открылась, и на платформу спустился пожилой смуглолицый мужчина в клетчатой рубашке и смешной панаме.

- Привет, Иваныч! – Егерь пожал встречающему руку и, обнявшись, они похлопали друг друга по спинам.

- Здорово, Егор! Давно тебя не было в наших краях.

- Это Константин, - представил Егерь.

- Михаил Иванович, можно просто Иваныч, - мужчина протянул руку Косте.

На вид ему было лет пятьдесят-пятьдесят пять. Вроде бы, обычный мужик. Среднего роста, подтянутый, без малейшего намёка на полноту. Загорелое чисто выбритое лицо изрезанно множеством морщин, острый внимательный взгляд сощуренных глаз, короткий ёжик седых волос.

- Очень приятно. Костя, - парень почти машинально пожал протянутую руку, но ощутив необычную каменную твёрдость и холод чужой ладони, невольно глянул на неё.

Иваныч, заметил его взгляд, да и реакцию знал заранее – не он первый.

- Протез, - пояснил он парню, чуть задрав рукав, демонстрируя запястье и шевеля механическими пальцами, обтянутыми розовой резиной или чем-то очень похожим на кожу.

- Иваныч, у нас дело срочное… - начал, было, Егерь, но тот его перебил.

- Знаю я твоё дело. Но пока не позавтракаем, никаких дел не будет, - безапелляционно заявил Иваныч. - Что называется, опоздали вы как раз вовремя. Пойдём в каюту. Там всё расскажу.

Вагон сразу после локомотива был когда-то купейным, но нынешний хозяин убрал некоторые перегородки и переоборудовал интерьер под себя. Часть вагона превратилась в кухню-гостинную со всем причитающимся. Егерь и Костя удобно расположились на мягких дерматиновых сиденьях возле окна с видом на пустыню, пока хозяин колдовал рядом в кухонном уголке. На маленькой дровяной печке уже варился ароматный кофе, а рядом на сковородке шкворчали кусочки мяса.

- Этот тип мне сразу не понравился, - не отвлекаясь от готовки начал Иваныч. – Он, когда пришел, заходил ко мне. Поболтали немного. Видно по нему, что не местный, вернее, что не из наших.  Хотя он старался не врать, один хрен, видно, что какой-то мутный тип с почти честными глазами. Я таких за версту чую. Наплёл, что, типа дело у него есть, к кое-кому. Меня особо не расспрашивал. Тоже видать в людях разбирается. Смекнул, что мне лапши не навешаешь. В общем, постояли, покурили, и ушел он. Вам-то он чем насолил, что по ночам за ним гоняетесь?

- Если без подробностей, то грабанул он нас по-тихому, – ответил Егерь.

- Тебя? Грабанул? – Иваныч от удивления даже повернулся от плиты. – Это как же он так умудрился?

- Да вот так  и умудрился. Подкараулил на дороге, почти у нашей Базы и влупил каждому дротик со снотворным из кустов. А пока мы дрыхли, достал из рюкзака, что хотел, и ушел без шума и пыли. Чисто сработал.

- Вот жучара! – усмехнулся Иваныч. – Не зря он мне не понравился. Не зря.

- Ты скажи лучше, с чего решил, что мы опоздали и его не догоним? Он, судя по всему, здесь совсем недавно был.

- Был да сплыл, - Иваныч поставил на стол сковородку, и налил всем кофе, - Этот стервец у меня единственную рабочую дрезину угнал! Я что-то поленился с вечера её к тепловозу пристегнуть на замок – ну редко ж сюда кто заходит. А утром слышу – покатила, застучала колёсами! Мать-перемать! Пока я спросонья выскочил в трусах с карабином, он уже до поворота  доехал. Ещё секунд десять и его за барханами не достать. Видать, на то и расчет был, что рано утром всё это проще провернуть без лишних разговоров, оправданий и ненужных жертв. Так бы хрен ему я дал дрезину. Ясно же что не вернёт. До Рыбацкого посёлка считай пятнадцать километров теперь за ней топать. Ну, а вы куда пешком-то? Дрезину не догонишь.

- Ннндаа, - разочарованно протянул Егерь. – Упустили.

- Что прям уж так сильно он тебя ограбил? Чего расстраиваться, ну наживёшь ещё добра, насобираешь артефактов, не подстрелил и то хорошо.

- Да не в артефактах дело.

Егерь коротко рассказал, про дорогую посылку от учёных с модулями для майора. Иваныча он знал давно, и они были хорошими друзьями. Так что скрывать от него и так уже не слишком секретные сведения смысла не было.

- Вон оно что, - Иваныч нахмурился, понимая сложность проблемы и не самые приятные последствия. – Ну, вы ешьте, ешьте. Я пока выйду на перрон, покурю, подумаю, как помочь.

Через несколько минут он вернулся. Напарники уже доели свой завтрак и допивали кофе.

- Не всё ещё потеряно, - подсаживаясь за стол и хитро улыбаясь, сообщил Иваныч.

Егерь недоверчиво посмотрел на него, словно ожидая какого-то подвоха или неуместной шутки. Ворон укатил на дрезине, и догнать его можно теперь только на самолёте, но вряд ли у Иваныча где-нибудь за углом в песке прикопан «Кукурузник», да и летать из троих присутствующих никто не умеет.

- Дальше Рыбацкого посёлка почти никто не ходит, - стал объяснять Иваныч, прихлёбывая свой кофе. – А вот я, бывает, прогуливаюсь по пустыне от скуки, когда на рыбалку езжу. Из посёлка, сам знаешь, переход известный и ведёт на болота. Но туда есть переходы с других мест поудобнее, и через станцию туда почти никто не ходит.  А этот жулик явно не с болот. Короче, знаю я ещё один переход. Если по берегу дальше посёлка идти ещё километров семь-восемь, да смотреть в пустыню повнимательнее, то увидишь вдалеке едва виднеется крыша трансформаторной будки и пара столбов. Про этот переход в будке даже я до недавнего времени не знал. Вот с того-то перехода он и пришел. Больше с той стороны не откуда. Я туда ходил уже пару раз, но не очень далеко и ненадолго. Там холмистая лесостепь, с виду ничего особенного. Чем-то напоминает окрестности вашей Базы. Я поднимался на несколько холмов, что повыше. Ничего особенного не видно.

- Погоди, Иваныч, - перебил его Егерь. – Для чего ты все эти подробности рассказываешь? Ушел, так ушел. Впереди у него целый день, а нас он больше чем на час обогнал, да ещё и на дрезине. Не догнать его теперь, как ни старайся.

- Догнать, конечно, не догонишь, тут ты прав на все сто. А вот успеть перехватить можно, для того и рассказываю, и время ещё есть и с запасом.

Егерь удивлённо приподнял одну бровь.

- Это как же?

- А ты вот не перебивай, а слушай. Так-то там ничего не видно, кроме одной штуки. На самой границе видимости с восточной стороны есть что-то вроде небольших гор. А из одного склона выходит железнодорожный тоннель. Смекаешь?

- Пока не очень.

- В том тоннеле поезд стоит. А попасть туда можно отсюда, прямо из моего состава!

- Вот ты гад, Иваныч! Чего ж ты раньше молчал? Давай, показывай, где переход, чего время терять?

- Ну, тут тоже не всё так просто. Переход сложный, можно сказать аварийный. Вряд ли кто о нём знает, кроме меня и тебе я первому рассказываю с условием: не болтать. Мне тут проходной двор не нужен. Хватайте рюкзаки, идём.

Они поднялись из-за стола. Костя хотел было убрать посуду.

- Брось, - остановил его Иваныч, - Я потом всё уберу, пошли.

Он двинулся вперёд по вагону через тамбур в следующий, по пути поясняя обстановку.

- Третий вагон плацкартный. Его песком сильно помяло и засыпало, но в проходе ещё есть место и можно проползти низом. Ну, может, немного придётся покопать, лопатку я вам дам. Я думал там ещё целые вагоны остались, и как-то от скуки решил пролезть посмотреть, может, там чего полезного осталось, раскопал проход. Целые вагоны там есть. Но есть маленькая проблема – там радиация и фон довольно приличный. Хорошо, что у меня счётчик с собой был. Он попискивать начал, как только я через плацкарт пролез. А как тамбур прошел, так вообще затрещал. Я сразу назад. А потом сидел, вспоминал, что там увидел, и до меня дошло, что в том вагоне не совсем темно было, как если бы он весь песком был засыпан. Да и окна не засыпаны и не выдавлены, а самом конце свет в них пробивался. Решил ещё раз на разведку сходить. Подготовился, всё как надо. Парочку артов от радиации прилепил и полез. В следующем вагоне бегом к дальнему тамбуру и через дверь наружу. Выскочил в тоннель. Места мало. Сзади песком всё засыпано. Впереди ещё два вагона и за последним  светится выход из тоннеля. Я бегом к выходу. Счётчик трещит. А на проходе, на стыке крайних вагонов, аномалия переливается лёгким таким перламутром  – чуть не влетел в неё! Я назад, в тамбур. С другой стороны состава тоже аномалии. Пришлось через все вагоны изнутри бежать, до крайнего тамбура. В общем, выбрался из тоннеля. Счётчик успокоился, только когда снаружи оказался. Сейчас не буду утомлять подробностями, что там как, сами увидите. Главное – когда поднялся повыше по склону в бинокль разглядел ту самую будку, она приметная, с другой не спутаешь. В другой раз я уже через неё домой возвращался, мимо Рыбацкого посёлка.
Так что уже скоро ваш жулик доберётся до будки, но вы успеете его перехватить чуть дальше.

Иваныч отпер дверь в тамбур засыпанного и смятого вагона. Откуда-то из тайника достал небольшую плоскую коробочку с артефактами.

- От радиации у меня только два, - объяснил он. – Для защиты одного человека хватает, а вот вам после придётся полечиться. С одним артом всё-таки дозу поймаешь в таких условиях. Так что вы там пошустрее ногами передвигайте.

Он открыл коробочку и протянул Егерю. Тот закатал левый рукав и, взяв из коробочки радужно переливающуюся прозрачную плёнку, наклеил её на руку. Костя последовал его примеру. Плёнка приятно холодила руку.

На дне в коробочке ещё лежала свёрнутая вчетверо бумажка.

- Это карта, бери тоже. Пригодится. Я набросал в прошлый выход, как знал, что понадобится.

Егерь развернул листок, подсвечивая фонариком.

- Вот здесь, - Иваныч провёл пальцем по карандашному рисунку, - почти незаметная тропка от второго перехода. И где-то вот здесь можно будет его подождать. Другой дорогой он вряд ли пойдёт. А дальше уж как-нибудь сами разберётесь, вы парни взрослые.

- Спасибо, Иваныч! – Егерь пожал его железную руку, - С меня причитается.

- Да ладно, - Иваныч махнул рукой, – я тебе и без того должен. Вот дрезину бы мне прикатил на обратном пути, а то мне топать за ней совсем не охота. И арты с картой заодно вернёшь. Лопатка там слева, под крайним сиденьем смотри. Ну, давайте, удачи!

Он пожал руку Косте и хлопнул по плечу, провожая вслед за Егерем.

Продолжение следует.