6. 1 Школьная любовь 4-10 miss

После первых влюбленностей в начальной школе, из которых только о пятой, последней, к 10 годам, предмет моей страсти узнал напрямую, у меня каждый год возникали новые увлеченности, сопровождаемые прямо-таки взрослыми переживаниями.

Главной моей задачей при этом было не желание открыться, объясниться, а, наоборот, как можно глубже скрыть возникшую тайну. Но, как показала жизнь, успешно скрыть это получалось далеко не всегда. Чаще из-за того, что мне все-таки необходим был наперсник, с кем я мог бы обсуждать достоинства моей избранницы и перспективы развития очередного романа. А иногда к этому приводила некоторая небрежность в желании сохранить эту тайну.

Так в шестом классе я влюбился в ученицу параллельного класса Аллу Гейко, которая в известной мере напоминала предшествующую этой любви Наденьку из Курорт-Борового. Такая же глазастая, ладненькая, с хорошо развитыми для этого возраста женскими формами.

Прокололся я на этом чувстве, пытаясь рисовать Аллочку, когда их класс приводили к нам на спаренный урок из-за заболевшего учителя. Второгодник Депутатов, разглядев мои художества, отметив явное сходство оригинала с изображением, отобрал у меня разрисованный листок и стал дразнить меня, показывая этот портрет, дополненный рисунком сердца, пробитого стрелой, с надписью «Коля + Алла», когда я, вызванный учителем, торчал у доски.

Не довольствуясь этим, Депутатов подбил еще нескольких соучеников на то, что они на перемене схватили меня и предмет моей любви, подтащив друг к другу, силком заставили нас обняться. Понятно, что следующие полгода, пока не наступили летние каникулы и я не поехал в пионерский лагерь, мы старательно избегали друг друга.

Тем более, что в пионерском лагере я в очередной раз влюбился в Людочку Башмакову, которая была старше меня на класс и ее стройная фигурка и умные глаза вытеснили из моей памяти прежние влюбленности. После лагеря выяснилось, что мы живем по соседству и я часто, после уроков, сопровождал ее до дома, впрочем, стараясь быть для нее незамеченным, отставая на целый квартал.

Интересно, что приехав в этот город через 15 лет, я встретился поочередно с ними обеими. Но если Аллочка, хоть и став женой моего одноклассника, украдкой, но при нем, показала готовность развить наши отношения, то Людмила, в свое время занятая романом с местным хулиганом, хоть и согласилась на встречу, но только для того, чтобы сказать о бесперспективности дальнейшего.

В общем, хоть я и прожил в тот приезд полтора года в этом городе, но ни одну свою прежнюю любовь я не смог продолжить и довести до логического конца. Люда Чикишева, сестра одноклассника, которая была моложе меня на год, но приводившая меня в высшую степень возбуждения своими вызывающе подчеркнутыми формами, ни тогда, ни сейчас не попадалась мне на глаза в располагающей обстановке.

Две подружки того же возраста, которых поначалу я принял за сестер и, возможно даже, близняшек, из-за одинаковых модных импортных шмоток, в которые они обе были одеты, не обратили на меня, одетого тогда более, чем скромно, должного внимания. И как я потом жалел, что почти сразу отошел от них, а они потом вышли замуж за моих соседских приятелей, которые ну ничем, даже вначале, не были лучше меня. Как потом я узнал, они вели свободный образ жизни в этих браках и почти одновременно прекратили их…

В те школьные годы я был сильно влюблен в уральском пионерском лагере в местную красавицу Жанну, которая в свои 14 лет уже вполне сформировалась, но она, по взрослому модно одетая, предпочла не связываться с ровесником, который бегал там в сатиновых трусиках и босиком и выглядел совсем по-пионерски.

Почти одинаково волновали меня три соседки – Люда Москалева, Люда Ческидова и Рита Картамышева, которых  я почти всегда встречал вместе и которые удачно дополняли друг друга, хотя каждая из них была хороша по-своему. Москалева была изящной блондинкой, обладавшей стройной фигуркой, стильно одетая, вне школы и не выглядевшая школьницей.

Ческидова же, наоборот, привлекала внимание своими мощными, вполне взрослыми формами, вызывающе сексуальными ягодицами, особенно когда их почеркивали тонкие тренировочные брюки, в которых она выбегала во двор поиграть в волейбол. Рита же выглядела наиболее взрослой из всех, я ее никогда и не видел в школьной форме, и ее модный гардероб подчеркивал ее прекрасную, как у модели или у кинозвезды, фигуру…

Если Люда Ческидова наиболее эффектно выглядела сзади, то Рита завораживала взор своими прелестями в декольте. Я до сих пор помню ее совершенной формы грудь, которая привлекательно выглядывала из выреза платья, когда она нагибалась над грядками у своего дома, подбирая созревшие дары природы….

Забыл сказать, что эти расстраивавшие мое внимание красавицы были на 2-3 года старше меня и я, по-дворовому одетый парнишка, тогда вряд ли мог привлечь их серьезное внимание. Но позже, живя уже в Москве, куда поехала учиться одна из них, мог бы не без успеха приударить за ней. Было бы желание…Но у меня к тому времени появился такой выбор невест, что я не особенно старался воплотить такую возможность в жизнь…

Была в зоне моего пристального внимания и зеленоглазая спортсменка Лена Юрчак. Мы тренировались у одного тренера, ездили вместе на крупные соревнования. Внешне она ничуть не уступала красавице Маргарите – такая же развитая по-спортивному фигурка, такие же привлекающие внимание формы…Густые кудрявые каштановые волосы, дерзкий взгляд…Но она, как те «три сестры», была на три года старше меня. А когда позже я наезжал в этот, ставший родным, город, я не мог их найти, даже если бы захотел. Почти все эти девушки, закончив школу, уезжали учиться или замуж в другие крупные города, вплоть до столиц республик. И даже в саму Москву.

До сих пор помню девушку-парашютистку, которой помогал приладить снаряжение, когда с другими ребятами крутился возле инструктора на парашютной вышку. Та была сама красота – точеная фигурка, роскошные волосы, прекрасное славянское лицо…Но больше того раза я ее нигде не встречал…
Был, как почти всегда в те школьные годы, по сути, безответный роман. Но с непонятыми мной до сих пор особенностями. Мы встретились на туристическом слете за городом, на берегу реки, куда съехались команды всех городских школ. В программу состязаний входило: умение разжечь костер с одной спички, приготовить удобоваримую похлебку, умение ориентироваться по компасу, переправиться по канату через реку, переплыть ее в обратном направлении…Мне, как легкоатлету, предстояло пробежать четверть километра на время…

Алла Шитикова, которая забрала все мое внимание там, была комсоргом одной из школ. Но ее уже невозможно было представить отдельно от такого же школьного комсомольского активиста. Они удивительно подходили друг другу и практически нигде не были друг без друга. Оба высокие, спортивные, с развитыми уже по-взрослому фигурами, со светло-русыми кудрявыми прическами. Они выглядели настолько гармоничной парой, что никто из ребят и не ставил под сомнение их право быть вместе…

Безнадежно влюбленный, я безмолвно страдал в одиночестве. И в то же время старался незаметно приблизиться к ней – просто чтобы любоваться ей…Чем я заслужил ее благосклонность? Наверное, женщины, даже юные, интуитивно чувствуют повышенное мужское внимание к себе, которое не скрыть нарочитым показным безразличием…Кроме того, я в зоне отдыха, где естественно быть одетым по-спортивному, мог привлечь ее внимание к своему достаточно физически развитому телу…Во всяком случае, она решила подарить мне свой фотопортрет, который она зачем-то взяла сюда…

Было ли это тайное предложение как-то продолжить наше общение? Не знаю, не нашел тогда способа проверить это. Но долго этот портрет был со мной, напоминая о Несбывшемся, но Возможным…

В школьные годы, несмотря на достаточное количество знакомств с девушками, подогреваемых взаимными симпатиями, я так и не перешел черту, отделяющую платонические отношения от чувственных. Я могу вспомнить еще несколько зарождавшихся, но так и не получивших продолжение романов.

Бывшая на том же слете Света Федорчук из нашей школы, которая в присутствии Людмилы не могла быть не в ее тени, когда мы вернулись к школьным занятиям, привлекла, наконец, мое внимание своими мощными формами груди и бедер, была чертовски хороша и своим милым личиком. Но, проводив ее несколько раз домой после школы, я вдруг потерял желание ее провожать, наверное, из-за того, что я продолжал время от времени ненароком встречаться с Аллой. Хоть и безрезультатно…

После окончания 9-го класса, я обратил внимание на приехавшую к соседям на лето из района девушку, которая, как выяснилось, была моложе меня на год. Лариса была очень хороша собой – ростом под меня, соразмерная фигурка, Со всеми достоинствами, подаренными природой и без спорта. Густые пшеничные волосы, зеленые глаза…Она была, как запрограммирована на историю о первой любви…

С ней и с ребятами из нашего двора мы бегали на речку, куда надо было добираться около часа. Там у берега я учил ее плавать, получая в награду прикосновения к ее соблазнительному телу. В тот же вечер мы пошли гулять в городской парк, с теми же ребятами. Они вызвались сопровождать нас во избежание приставаний хулиганов из других районов. Там я в первый раз сам целовал девчонку, еще неумело, когда «носы мешают».

Еще в школе у меня довольно неожиданно накопился некоторый опыт общения с девчонками, по любви. До пятого класса я привлек внимание пяти подружек, но общение здесь было чисто платоническим.

До окончания школы я смог заинтересовать еще несколько подруг, к которым сам испытывал сильные чувства. Таких было десятка полтора, из которых трое проявляли видимую готовность разделить со мной то, чего хотел и я. Была еще одна, которой я посмел открыться, но на мои ухаживания она отвечала резко отрицательно, даже с некими издевательствами.

Другие, к кому я не испытывал особо нежных чувств (их было с полдюжины) не отказывали в моих домогательствах и кое-кто из них даже поощрял идти до конца. Но я тогда не вполне понимал - каким способом? Они-то были готовы без особых раздумий мне отдаться, но оттого, что они мне были безразличны, это не стимулировало меня проявлять особую активность.