Русский квас

В камере после прогулки особенно тяжко. Особенно непонятно, как можно жить в этом огромном каменном мешке с тремя ярусами железных нар, на которых постелены тощие матрасы. Колесов любил сидеть на третьем ярусе – оттуда через огромное окно с решётками и железными жалюзями сверху их всё же можно было увидеть кусок степи. И эта неподвижная картина природы завораживала, давала жизни хоть какое-то движение – мысли возвращались в прошлое, и молодость здесь казалась сказкой. Толик делал квас в трёхлитровой банке. Приятели давали ему по полпайки хлеба – тюремного, липкого, точно пластилин, чернявого. И Толик в трёхлитровой банке делал квас. Откуда здесь взялась эта банка, как получался этот прекрасный на вкус напиток – толком никто не мог из сидельцев сказать, но Колесову казалось, что этот напиток был чем-то сродни по своей силе с ожиданием воли, вот с этим бесконечным рассматриванием кусочка степи за решётками камеры.