Схватка

                1

  Учусь  я в десятом классе.  Хотя,  учусь – это сильно сказано.На уроках  стараюсь сесть подальше, потихоньку в игры играю на мобильнике или  рисую комиксы. Или дремлю…
А то и вообще – прогуливаю.
  Читать тоже не люблю.
  Зато увлекаюсь спортом, особенно, футболом. Здесь у меня четкие успехи есть, поэтому и в школе терпят. И музыку люблю. Хэви мэтл, брейк-бит, электронные семплы,все такое.
     Но  особенно мне нравится рэп.  Даже сам сочиняю то-се. И в школе пару раз  выступал  со своим рэпом. Учителя нос воротят, мол, фу, слэнг позорный, а ребятам нравится. И девчонкам многим тоже нравится.
  Я себе даже  ник придумал. Взял по чуть-чуть от имени и фамилии, получилось почти что Кофе. Рэпер Кофе – классно, да?
  Родители мои  пашут с утра до вечера.
  Ну и я после уроков  подрабатываю -  курьером  на одном предприятии,  а устроила меня туда  соседка  тетя Оля.

                2

  Недавно я свалил с последних уроков и отправился  по месту  работы.  Попал  под  обеденный перерыв, к началу. Ну,  раз такой облом – двинул  прямиком  в отдел, к тете Оле.
  Тетки там, видать,  уже пообедали и пили чай-кофе у своих столов.
  Тетя Оля, добрая душа,  усадила меня в закуток за шкафом, налила  стакан чая и  угостила  парой пирожков. Я подкрепился,  достал плеер с наушниками, сижу, слушаю   классный  музон, свою любимую группу Ред Хот Чили Пеперс.
 Вдруг показалось -   кто-то закричал. Я сдернул наушники. Ух ты, да там за шкафами начинался самый настоящий батл! 
 Бабы о чем-то спорили и при этом орали на полную катушку.
 Мне стало интересно, и я прислушался.

                3

  Бабы перетирали кости какой-то Маринке, про которую кто-то слил полную инфу в Инете.
Всю эту инфу принесла на хвосте одна из баб – Снежа. Но и другие  были знакомы с этой Маринкой, и вот теперь у нее образовались хейтеры и фаны.
 Одни эту Маринку атаковали, другие – заступались.
 Я в эту ситуацию особо не врубался, но был на той стороне, где Снежа.
 Откровенно, она мне нравилась. Я, если честно, не просто так с уроков сбегал и в этом отделе ошивался.
 За Снежкой  я по-тихому пас.
 Там  было, на что поглядеть…
 Возрастная, конечно, телка, тридцатник уж точно разменяла, но зачетная, как на мой вкус.
 Высокая такая, здоровая,  а лицо – белое,  яркое… И глазищи как у тигрицы.
 Красивая, в общем…
- Спасла бы, если б любила! – раздавался Снежкин крик за шкафом.- А если у самой руки как крюки, могла бы золовке отдать, уж она бы дитя и  выходила и удочерила!
Эта Марина,  видать, еще та была штучка, в натуре. Она  на всех забила, любила потусить, отрывалась по полной -  гуляла от мужа  и с мужиками и с бабами. Короче, оторва еще та…
А  малую  свою, когда она заболела, сдала в детдом – и малая умерла там. Особенно этот момент возмущал всех.
Тут я тоже дернулся.  Ну,  это уже ни в какие ворота не влезает!
Не люблю такого. Дело говорит Снежа.
Но вот чего  я не  догонял – почему за нее так заступается тетя Оля, баба строгая, но справедливая.  Пробы же ставить негде на этой Маринке!
-  А ты, Снежа, учитывай, какое время было! Голод…обнищали все! – защищала тетя Оля эту бабу.
Тут до меня дошло, что вся эта муть была не сейчас, а в девяностые, меня тогда еще не было, но мать рассказывала, как жестко было.
- Фу- ты,  ну-ты, время такое! А я вон в тяжелые времена  двоих подняла, и уборщицей в гостинице подрабатывала, и сторожем. Натерпелась, а выходила! – подключилась еще  какая-то тетка.
- А   вы, Светлана Ивановна, воспоминания ее сестры  Анастасии  прочитайте, она там все объясняет по-человечески,  - это вступилась Лерка, я ее знаю, она  недавно из декрета вышла, а с виду  девчонка  совсем.  -  Никак нельзя было обеих  спасти. Марина думала – там выходят, и вдруг – такая трагедия. Она этого  не ожидала… Источники надо бы вам почитать, если  интересуетесь… А  вы, наверное, даже стихов ее не читали! А говорите…
-  А я вот,  как про это узнала от Снежи – и слышать про нее ничего не хочу!  –  это еще кто-то из хейтеров подключился. -  Пусть она хоть какой поэт распрекрасный будет, главное, что мать она…
Тут эта баба выругалась матом – какая мать эта Марина.
- Тише ты, Григорьевна, разбушевалась! - заткнула ее тетя Оля. И видимо,  намекнула жестом на мое присутствие.
Кто-то из них  заглянул за шкаф, и я сделал вид, что  весь погружен  в музыку, даже глаза прикрыл.
- Да он там в наушниках сидит, нужны мы ему, - успокоила эта тетка остальных баб.

                4

  Они опять начали галдеть,  а я даже слушать  перестал!
До меня тут только дошло,  что они не абы какую тетку шелудят,  а тетку – поэта…
То есть, она стихи пишет, в натуре, эта Маринка.
Да знаю я этих поэтов…
Была у нас девчонка одна в классе,  она ушла после девятого. Тоже стихи писала, классные такие. Я и то слушал, когда она их на сцене читала. И все слушали.
А в остальном, такая, чисто зомби.
С ней поздороваешься, она так посмотрит мимо тебя – и не ответит. Где-то в другом мире она, не с нами, с обычными людьми.
Представил я, что у нее семья будет – ну, ни боже мой! Она портфель в классе забыть могла…и не вспомнить.
Как-то свезло мне.  Назначили  с ней в столовой дежурить, так я за нее все делал – и полы мыл,  и стулья расставлял, и посуду собирал, еще разобьет  там чего, растяпа.  Она только тряпкой по столам шоркала, все в одном месте. Цирк, да и только, эта Танька!
Так что, видел я этих поэтов…
Вот и эта Маринка ихняя, такая же видно…
Где уж ей с семьей справиться и с оравой детей? Она – поэт!
А это – капец. И ей самой. И всем…

                5

  Там батл продолжался.
Стихи эти, из прошлого века, я не люблю,  но уши сушил  с интересом. Особенно, если Снежка зажигала.
Силы были  примерно равные.
Немного перевешивали хейтеры – Снежа и еще две бабы.
Ох,  и голосистые они были! И еще все время ставили себя в пример.
- Всех сгубила – и детей и мужа! Вот я, например…
- Себя меньше надо было любить! Я-то, как папа Карло…
- Тоже мне – поэт! Если бы она, как я…
- Повеситься проще всего, я вот не повесилась, когда…
Да...  Прав я оказался.  Все не так пошло у этой Маринки…
У тети Оли и Лерки голоса были потише, но я понял, что они тоже – кремень. Не отступят!
Они  пиарили  свою Мариночку – какая она вся из себя гениальная, как она слова умеет подобрать – все такое.
- Девочки, ну посмотрите же прекрасный документальный фильм  про нее по Интернету! Там так хорошо рассказано про… -- это тетя Оля.
- Или  есть еще книга воспоминаний ее сына,  – это  Леркин голос трещал. – Он там очень глубоко….
-  Еще  чего -  какие-то книги про нее читать! И так с ней  ясно!  Паскуда она – вот что я вам скажу! – голосила  хейтерша.
А другая подпела:
-  А мне вот, прямо скажу, ее стихи совсем не нравятся! Вот, не могу я их понять! Мне  даже Снежины стихи больше по душе. Вот честно, Снежка наша  намного лучше пишет! И понятнее! И душевнее! Тебе, Снежка, надо в журналах печататься! Или книжку издать!
Ого, Снежка-то, тоже стихами балуется, надо же. Интересно – о чем? Про любовь, наверное…
- Ну что вы! Что вы, Светлана Ивановна! Где уж нам уж… я -  женщина скромная, поэтом великим себя не считаю. Если вам нравится мое творчество, то я очень даже рада. Печататься пока не думаю, у меня времени на это нет. Мне за ребенком и за мужем надо присматривать… А стихи, это так, в свободное время…
И добавила:
- Хотя, если понадобится, напишу не хуже  некоторых…
Я понял, что  Снежка, в натуре,  считает себя не хуже этой Маринки.
Тут тетя Оля еще что-то сказала, я не разобрал, а Снежа ей ответила так небрежно, снисходительно даже:
- Вы, Ольга Анатольевна, своих детей не имеете, поэтому вам не понять, что чувствует  настоящая мать.
Моментом установилась тишина.
Тут уж даже мне стало не по себе.
Зря  Снежка этот вопрос затронула.
Это уж недозволенный прием.  Как у мужиков – удар ниже пояса.
Да, у тети Оли это было больное место.
Она матери не раз рассказывала, как хотела ребенка. Не получилось. А там и муж ее, дядя  Миша, умер.
Так что,  неверный ход сделала Снежа, накосячила ради победы.
Перешла на личность тети Оли.
Держись теперь, Снежка, и все остальные…

                6

  Так и случилось.
Тетя Оля с минутку обтекала от этих Снежкиных слов, а потом шумно вздохнула и бросилась в контратаку:
- Эх, девочки! Вот вы сейчас Марину обливаете помоями, мол, плохая мать она. А почему вы про нее это узнали?  Да потому что она величина, гений! Серьезные люди  изучают ее творчество, письма, воспоминания. А кроме них целая орава прихлебателей возле нее кормится. Многие и стихов ее не знают, а  жареных фактов ищут, все наружу вывернули, да еще и передернули, чтобы таких как вы привлечь. Вот ты, Снежа, сидишь тут, материнством своим бахвалишься… А вот была бы ты, Снежа, известной личностью,  тот  твой аборт криминальный на седьмом месяце – народ  бы определил как убийство. И судачили бы все, кости тебе перемывали. И правильно! Седьмой месяц! У ребенка уже все обозначено  - и личико, и сердечко, и пальчики. Как ты могла? Вот и помни об этом, о своем убийстве, прежде чем рот раскрывать! Мы забудем, а ты помни – и в церковь почаще ходи, грехи свои материнские замаливай…
Мне после этих слов даже жалко Снежку стало, хоть и права была тетя Оля. Но чего не бывает в юности… Так ведь?
- Ну, знаете ли ,тетя Оля, у меня выхода не было… - тихо ответила Снежа.

                7

  Тетя Оля расправилась со Снежей и  набросилась на другого противника:
- А  ты, Григорьевна,  была бы известной – тебя бы давно на ток-шоу пригласили. Как плохую мать. Спросили бы, куда ты старшего сына своего дела? От первого брака. А то все дочерьми похваляешься, а про Мишу ни слова.  Я-то давно тебя знаю, помню, что поехала ты со своим офицером в Германию, Мишу прихватила с собой. А через три года, как вернулись все вместе с новорожденной дочерью  – Миша почти сразу исчез куда-то. Я все стеснялась спросить, но раз ты так гордишься, что рожала, может,  расскажешь про Мишу-то?
Опять тихо стало там.
Григорьевна помалкивала.
- Вот-вот, молчишь! А и так все ясно. Как свои дочери появились, так отчиму  Миша стал не нужен.  А ты струсила, побежала, сдала ребенка на казенные харчи. А ведь не бедствовали, не голодали…   Еще на Марину пасть свою разеваешь!  Мать она такая-разэтакая… Сама-то пригрелась, сытно живешь. А Миша, брошенный,  тебе не снится? Тоже в церковь сходи вместе со Снежей,  исповедуйся о грехе своем материнском. И никогда о нем не забывай!
Григорьевна что-то там оправдываться начала, но тетя Оля ее перебила:
- Да ты не бойся, Григорьевна, народ про тебя не узнает, и в Интернете это никому не интересно. Вот только мы здесь посудачим между собой. Какая, мол, Григорьевна наша, мать лукавая…
Да, приперла тетя Оля Григорьевну к стенке! Убойно так приперла…  Чет, и не жалко ее совсем. Как она Марину эту поносила, как базарная баба, а сама вон как… Вышвырнула Мишку из своей жизни на раз-два…
Григорьевна еще что-то тихо бокотала в свою защиту, но потом заткнулась.

                8

  Осталось добить еще одну бабу, и тетя Оля опять вздохнула и продолжила:
- Эти две, хоть как обустроились, так и угомонились, а ты, Светка, гулена гуленой была,  пока еще в соку пребывала, а больше всех бухтишь! В гостинице ты не уборщицей была и не посудомойкой, а прости воспади кем, благо было,  кому детей сплавить! Ты ведь месяцами пропадала неизвестно с кем и где. В розыск тебя объявляли несколько раз!  Дети вообще тебя не видели…  Стыдись, мать!  Ну ничего! Родители хорошо твоих детей воспитали.  Чего не помним, того не было, да, бабоньки? Эх вы, матери… И что делается на белом свете, что происходит в мирное время, а?
Тетя Оля еще какое-то время стыдила баб,  а те помалкивали в тряпочку.
Да…тетя Оля - таки вырвала победу.
Но победа далась нелегко…

  Батл был   закончен. Закончился и обеденный перерыв.

  Я вышел из своего укрытия и простился с тетей Олей, даже не взглянув на Снежу.
Мне было как-то не по себе, даже не знаю, почему.
В коридоре я обратил внимание на стенгазету и прочитал стихи за подписью: Снежанна Борисова.

     - Нам, любимый наш начальник,
       Бабу подарил на чайник.
       Пей, народ, и не скучай!
       Горячей под бабой чай!

Развеселился я от этих стишков!
Во, Снежка, дает! Лихо так частушки к празднику кропает! И начальника лизнула  между делом.

                9

  Вечером я вспомнил про все это – кто что сказал, кто как ответил.
Надо же, прикольно как получилось – совсем как в футболе.
Я представил, что делаю краткий обзор матча.
Фаны Марины  схватились с очень сильным соперником. И я  вначале на них не ставил.
Хейтеры  весь батл выглядели мощнее и имели численный перевес. Они почти смяли эту Марину,  жестко блокируя фанов.
  Но Снежа лохонулась, сделала грубый ляп в тактике.
Совершила привоз в свою зону, перейдя на личности.
Тем самым  открыла путь  сопернику для  такого же маневра.
И тетя Оля, опытный ветеран, не упустила момент… Она быстро провела  контратаку, тоже перешла на личности. Она  неожиданно хорошо знала слабые места противника,  и мощно хитанула три раза подряд, вырвав победу  в заключительном периоде.
Мне стало любопытно, и я решил  нырнуть  в интернет, хоть посмотреть,  как она выглядит, о ком спорили. Фамилию не запомнил, просто погуглил  Великий поэт Марина.
Увидел – вспомнил. У нас в кабинете литературы ее  фотка висит среди мужиков.
Лицо у нее такое – сразу характер виден, что упертая она. И гордячка. И еще – что несчастная. Хотя здесь, может, спор этот повлиял, что я узнал про нее.
Стихи ее решил посмотреть, чтоб в курсе быть.
Если честно, не рассчитывал, что мне понравится.
Хоть тетя Оля ее и хвалила, но бабье, оно и есть бабье.
Любовь, птички, цветочки, там. Или уж депрессняк разведут, мама не горюй…
Набрал наугад стишок –  Сад, называется.
И знаете, аж  обалдел!
Ничего так настряпала баба, зачетно!
Вот это ритм!
А главное, ведь это рэп, чистый рэп!

Сад: ни шажка!
Сад: ни глазка
Сад: ни смешка!
Сад: ни свистка!

Здорово, а? Так даже я не смогу…

Ни – на! Ни – на!
Вот уж не ожидал такого! Ух ты!..
Аж до костей пробирает!
Вот это вот:

Без ни – ушка
Мне сад пошли:
Без ни – душка!
Без ни – души!

 Я  в азарте потирал руки.
И еще подумал – это ж как ее люди достали, всякие там Снежи, Григорьевны – чтобы так хотеть ломиться ото всех!
Тут я сам себе удивился.  Вот как я сразу  просек, что это – не просто о крутой даче она мечтает? Да потому что не может великий поэт о таком думать,  о житейском… Это не Снежа.
И подумал, а жаль, что она сейчас не живет!
Да на таком  убойном рэпе -  стадионы можно собрать! Вот бы бабло лопатой гребла! И никаких тебе страданий, и с семьей тип- топ.
А с другой стороны, без страдания и стихов таких не написать…
Без страдания будет, как у Снежи – чай – не скучай…
А  вообще - кто не страдает? Все да когда-нибудь страдают…   Даже самые знаменитые, богатые…
Да только им слабо так об этом написать:

Скажи: довольно муки – на
Сад – одинокий, как сама.

А  она – может… Поэтому и считается – Великий поэт.
Вот  такие мысли у меня были в тот вечер. Честно сказать, я никогда  о таком думал.  Аж голова заболела.
И еще я  вспомнил, как мои преподы в школе  хейтили мой собственный рэп:
- Что за ужас! Поток бессмысленных слов! Несуразица!
Я  хоть и  не трус, но уже и на сцену зарекся выходить. Западло стало видеть их  фэйсы недовольные.
И тут-то мне в голову пришла  одна  офигенная мыслишка...

                10
 
  Через неделю, на концерте в честь юбилея школы, я выступал  со своим номером.
А вечером, дома, ловил кайф, вспоминая все детали своего успеха.
В школьном зале было полно народу.  Ученики, учителя -  все нарядные, мужики  при галстуках, пацаны с бабочками. Чьи-то родители с цветами… Короче, все как положено.
Вот наш школьный ведущий объявил:
-  Марина Цветаева. Сад. Исполняет ученик десятого класса  Федор Колесов.
Я вышел на сцену в своей обычной одежде - джинсы,  футболка,  простая рубашка,  кроссовки.
При этом чувствовал себя уверенно. Никакого мандража, ничего такого. Ведь я делал то, что я люблю. Я исполнял крутой рэп.
Видео на экране у меня было классное - цветущие деревья, серое небо с тучами.  А музыку я подобрал  такую – словами не смогу передать, но чтобы все чувствовали, что это не просто про красивый садик.
Мне совсем не было западло, что я  читаю бабьи стихи. Если она – великий поэт, то какая разница.
Да… Клево все-таки я  исполнил свой номер!  Где надо – тихо, где надо громче…. А музыка  как точно  подходила!
Мне хлопал весь зал.  А какая-то малявка подарила  немного смятую розочку. Ей,  наверное, понравилось, как я руками размахивал.
Наша русичка  Анна Игоревна  мне потом  сказала:
- Молодец, Федор! Очень хорошие стихи выбрал. И прочел с выражением. Видишь, как всем понравилось. Вот, что значит, настоящая поэзия! А не твой этот рэп, прости  Господи. Я тебе пятерку за это поставлю в журнале, напомни мне только.
Как же улетно мне стало от ее слов!
Это было то, что я и не мечтал услышать…
И хотя мне мой личный рэп тоже нравится, я согласен, что у этой Марины есть чему  поучиться.
Чего уж там…
А что там было у нее в семье мне как-то по барабану.
Я  просто уважаю ее как поэта, как крутого рэпера…
Да, здорово все было… Я, наверное, никогда этот день не забуду.
Но как же я устал!
Даже после футбола я так не уставал.
Читать такой напряжный рэп, подбирать музыку, видео,
стараться, чтобы народ понял - такое со мной было впервые.
Жалко, тетю Олю не  смог пригласить. Ей бы понравилось.
Но  я ей все расскажу при случае.
Скажу, что это все, благодаря ей.  И она обрадуется. И за меня, и за Цветаеву свою. И Лерка порадуется.
А Снежка – та не поймет. Она  только по земле умеет ходить.
Уже засыпая,  подумал  - а удачно я попал на тот батл…
  Клево так подфартило, в натуре.