Остров, часть 1, гл. 3

               
                ГЛАВА 3

Надо сказать, что у Островитян была ещё одна статья дохода. Очень мощная и, возможно, единственная и надёжная жизнеобеспечивающая, хоть и незаконная с точки зрения Объединённого Права. Для неё существовал путь, тоже не обозначенный навигационной картой.

Этой статьёй был наркотик. Основу гролюпона  составлял порошок из кристаллов Гарпика, он добывался по эксклюзивной Островной технологии – все попытки переработать кристаллы вне Острова кончались плачевно и однозначно. Гролюпоном увлекалась чуть ли не вся Галактика. Особенно популярен он был на Земле.
 
Гролюпон давал резкий взлёт жизненной энергии, сексуальной энергии, излечивал от депрессии и стрессов – безо всяких побочных явлений. Но это оставалось безнаказанным всего несколько лет. Потом начинался обратный процесс – необратимый физический распад и полный уход в себя – уже без возврата в реальность. Гролюпон пытались запрещать – но безрезультатно. Он стоил баснословно дорого, и правительства втихаря недурно на нём наживались, используя не только в целях обогащения, но и в целях политического манипулирования.

Нелегалы, пытающиеся проникнуть на Остров, или сбежать с него, пользовались путями контрабанды, все нити которой тянулись к пяти Правящим Семьям. Таким образом, Семьи держали в руках экономику, Храмы – и экономику, и души.

Контрабандисты являлись слугами элиты, подчинялись только ей и были самыми независимыми из Островитян, что безмерно раздражало жрецов, мечтающих прибрать к рукам абсолютно все подземные заводы.

Кристаллы выращивались на древнейших образованиях Гарпика, вдалеке от города; и рабочие, и служащие в цехах передвигались в защитных скафандрах, которые через три года разъедались и приходили в негодность. Несмотря на все средства защиты, на заводах нормальным явлением были отравления, сумасшествие, смерть и токсикомания.

Строго в северном направлении, между Островом и снежно-ледяной пустыней, гордо именуемой «Северным материком», располагалась в сизой маскировочной дымке правительственная база, где скапливался Сплит, основа гролюпона, и откуда регулярно отходил на материк крейсер-перевозчик с уникальным, ценнейшим, поистине драгоценным продуктом для торговли с Землей. Те, кто уворовывал Сплит и организовывал нелегальную торговлю, преследовались жрецами, но укрывались правящими домами. Контрабандисты изучили в совершенстве и береговую линию, и все нюансы возникновения и продвижения Стены, и её  капризы. Они покидали Остров и возвращались в самые острые, опасные, непредсказуемые моменты, по своим отработанным каналам.

Таким каналом и собирался воспользоваться Грет Свесон: установить контакт, заплатить за доставку и лодку, а дальше  вся надежда только на свои силы. Оставалось дождаться первого карнавального дня – день ухода и день прихода считать за один.

Но его планы были неожиданно нарушены.

- Дэйв? Это говорит Грет! – голос был взволнованный и хриплый. – Со мной случилась беда.

 Дэйв сразу проснулся и подскочил на кровати: -  Что такое, Грет?

- Слушай, друг, я нахожусь в отеле, на 5-м этаже, в холле прачечной. Ты можешь туда подойти? Здесь никого нет, никто не помешает.

Через 5 минут Дэйв уже поднимался на 5 этаж, равно и взбудораженный, и раздосадованный.

Грет также был возбуждён и расстроен одновременно. Пристроившись на ступеньках душевой для персонала, Дэйв приготовился слушать.

- Понимаешь, я, как обычно, пил пиво под деревьями, и слышу – крики. Кричал не землянин, более того, это были женские крики. Я, конечно, бегу, бегу на крик. И что ты думаешь? Этот толстый жлоб, этот похотливый чурбан с Земли – тот самый, в красных штанах, который из весёлого квартала не вылезает, схватил девчонку лет двенадцати и насилует её прямо посреди  улочки. Она уже и отбиваться устала – только рыдает, и в глазах – такая боль! – Грет стукнул кулаком по стенке душевой, и она загудела. – Слушай, может, я чего упустил, чего не понимаю, слишком много времени в космосе провёл, но что делается у нас на Земле, а? Объясни, земляк… Эх! – Грет с тоской вздохнул.

- Ну, и ты?

- И я не мог этого стерпеть, ты понимаешь. Всё во мне всколыхнулось. Схватил я это дерьмо за штаны, сдёрнул с девчонки и… врезал по яйцам. Потом ещё и ещё. Видел бы ты, как этот ублюдок орал и тряс жирной задницей… В-общем, за драку с меня штраф.

- А с него – за насилие?

- А что с него? Он откупится, а я? Хуже всего девочке – её забрали стражники…

- Погоди, Грет, я не совсем понял – почему никто из своих не вступился?

- Вступился? Они только стояли и смотрели. Я знаю отца – он дрожал около стенки и беззвучно плакал.

- Это всё, на что они способны?

- Понимаешь, у него ещё двое детей. Вступится – и его заберут, с огромным удовольствием.

- А за что девочку-то забрали? Она же не при чем.

- Они всегда забирают отверженных – при чем, не при чем… Храмам требуются очередные жертвы, жрецам – подпитка перед праздником Лета.

- Значит, с тебя требуют штраф за драку?

- Если бы только это, Дэйв… - Грет выглядел совсем несчастным и потерянным. – Меня высылают в течение суток.

- За то, что врезал придурку? – всё ещё недоумевал Дэйв. – На нашем этаже регулярно дерутся – ничего.

- Так это же между собой. А я не только с ним. Я.. со стражей схватился. Очень девочку жалко – каково ей будет на Гарпике? – Грет содрогнулся, помолчал, жалобно посмотрел на Дэйва. – Мне бы продержаться до карнавала, ещё пару суток, у меня уже договор с ребятами – меня подберут в океане и подкинут к другому проходу с новой голокартой, прямо к парку гуляний. Нас уже целая компания собралась.

- Ох, Грет, смотри, поймают вас всех снова – и уже не отвертишься!

- Ничего, чужаков не судят.

Дэйв прикинул – штраф плюс выкуп за два дня – прилично получается. Непредусмотренная статья расхода.

- Хорошо, Грет, - Дэйв тяжко вздохнул, достал карту. – Идём!

Грет повеселел и воспрянул духом. Они добрались до автомата, Дэйв вставил свою и Грета карты, сделал пересчёт – чёрная карта Грета засветилась зелёным.

- Если уж так дело пошло, может, угостишь илобой? А я тебе всё верну, ей-богу, как только оклемаюсь.

- Идёт.

Они спустились вниз и зашли в бар. Дэйв заказал к пиву рыбные палочки в соусе, и голодный Грет с жадностью набросился на еду.

- Кстати, Грет, что ты там говорил насчёт команды? – спросил Дэйв как бы невзначай, прихлёбывая чёрный напиток. Грет едва не поперхнулся.

- Команды? – переспросил он. – Ты имеешь в виду…

- Именно это и имею в виду. Мне кажется, мы с тобой уже неплохая команда, а?

- Идёт, чёртова дюжина! А что, ты это только что надумал?

- Да нет, не только что. Видно, что ты здесь уже освоился, а я – так совсем новичок. Мне нужен твой опыт.

- Но если ты журналист, а не корпоративный шпион, - Грет подмигнул, и Дэйв снова поразился его проницательности, - ты тоже можешь попытаться воспользоваться своими привилегиями.

- Я уже записан на приём в Правящие дома, в Дом Художника, в заповедник Гарпий… Только верховный Храм пока отказал. Но думаю, это ни к чему не приведёт. И потом, это только дань ремеслу. Знаешь, мой репортаж волнует меня меньше всего. Фон  сам делает всё за меня. Ходи и смотри…

- И… как скоро ты собирался в поход?

- Увы, у меня договор с GLOBALPHONE и обязательная программа. То, что от меня ждут, я обязан предоставить. Так что постараюсь помочь тебе продержаться до после карнавала – а там экипируемся и выступим. Нам придётся обойти весь Остров. А ты, в свою очередь, пообщайся с моряками.

На том и порешили. И Грет отправился в дирекцию зоны откупаться. А Дэйв приобрел тут же, в отеле, два мотка суперпрочной объёмной альпверёвки, осмотический костюм для подводного плавания, 2 пары универсальных сапог на лёгких гравах, и пару защитных маск-комбезов для себя и Грета. Продавец в зелёной одежде – не совсем неприкасаемый, но и не совсем свободный, смотрел на него насмешливо, словно хотел сказать: собирайся- собирайся, всё равно не дойдёшь, я-то знаю!

Потом Дэйв потолкался  в шумном и пёстром шопе – туристы спешили обзавестись карнавальными костюмами. Раздражённый Дэйв, непривычный к толпам, с трудом протолкался к первому попавшемуся прилавку, ткнул пальцем наугад, почти не глядя, в какой-то фиолетовый костюм, оказавшийся на удивление дорогим – продавец прогнал его кредитную карту через фон и вернул вместе с невесомым свертком.

В 10 часов вечера тур-провайдер собирал на площади своё стадо. Дэйв, скрепя сердце, втиснулся в общественный кар, и толстая ленивая гусеница поползла вверх. Третий и четвёртый этажи разделяла вереница арок, четвёртый и пятый – узкий канал, берущий начало в храмовых озёрах и впадающий неизвестно куда в районе залива – вода в нём казалась чёрной и неподвижной. Сверху над каналом нависали пышные сады и энергохранилища, работающие на Гарпике, всё в гроздьях кристаллов всех цветов радуги. Дворцов Элиты отсюда было не видать.

 Набережная была уже запружена пёстрой толпой местных и тур-одиночек, прибывших загодя.  Неприятная дрожь пробежала по телу, он с трудом стряхнул её, как собака, пользуясь методикой Гуту. Для туристического «стада» - иначе Дэйв не мог это называть, он ненавидел всякую организованность, - были устроены возвышения, и канал лежал как на ладони.

Разноцветные светящиеся шары на парапете бросали вкруг себя дрожащие блики, латали воду цветными заплатками.

Первыми вместе с резкими, прозрачными, переливчатыми звуками, похожими на звук древних электросвирелей (на Земле давно пользовались музкомпьютерами), торжественно поплыли белоснежные лодки Альбони, украшенные голубыми цветками гарпианских лилий. Затем – издалека выплыли лодки зелёных, рыжекудрых и светлоглазых, размахивающих еловыми ветками. Потом – синие, каста заводских рабочих, в синих одеждах и с чёрными шарами в руках – символами Гарпика. Жёлтые – земледельцы, с огромными свежими букетами.

Музыка постепенно сгущалась, тональность её понижалась, лодки двигались чинно и плавно, но все ждали главного – появления хозяев Острова.

Плавучий ковчег, окружённый семейными лодками чёрных, едва не задевал стенки канала. Он словно не плыл, а летел над водой. С бортов взлетали фейерверки, рисующие в небе голографические символы Правящих Домов. Шипели и искрили настоящие факелы, музыка стала напряжённой и ритмичной, разношёрстная толпа замерла на миг – и взорвалась овациями: на палубе в прозрачных длинных одеяниях, всё время меняющих форму и оттенок, стояли столпы экономики Острова, да и всей Гарпии: женщины, мужчины, слуги, личные жрецы. На крыше, среди дымных фонтанчиков, извивались чёрные танцоры, демонстрирующие невероятную гибкость. Это был танец-ужас, танец-смерть, конвульсии и судороги агонизирующих на Гарпике пленников.

Дэйв настроил фон на максимальное увеличение – но всё равно его очки не могли разглядеть людей, их лица: светящийся маск-макияж постоянно, вслед за одеждой, менял цвет и форму глаз, губ, носа, не давая распознать истинного лица.

Но даже в этом «зверинце», как окрестил ковчег Дэйв, выделялась высокая женщина с пышной волной рыжеватых волос и крупными выразительными чертами, которые то ли просто не смог испортить этот маскарад, то ли она сама не захотела скрываться от чужих глаз. Но вот лодки встали, музыка надрывно взревела, оглушая и вгоняя в оторопь, вокруг ковчега начал разгораться мертвенно-бледный, пульсирующий, искристый свет.

Дэйв огляделся по сторонам – огромная толпа, море  колыхающихся голов – его опять пронзил ужас и нарастающая паника. Голова закружилась, желудок спазмой свела тошнота, его бросило в жар. Дэйв смахнул пот со лба. Нет, зря он полез в толпу, теперь отсюда не выбраться. Он не выдержит. Никакая методика Гуту, разработанная специально для компьютерщиков, проводящих много времени взаперти, не сработает. А ведь народ всё прибывает! Дэйв не стал дожидаться завершения нудной церемонии, больше смахивающей на какую-то корпоративную вечеринку – он потом выяснит, что всё это означает и чем закончится.

Он слез со своего возвышения, сразу утонув среди волнующегося и бурно выражающего восторг люда.

Едва сдерживая неудержимое желание бежать, он разыскал тур-провайдера в светящемся красном балахоне, и заявил, что намеревается отшагать обратный путь на своих двоих, и немедленно. Тот с неописуемым изумлением сделал пометку в карте и указал на выход с площади. Дэйв вырвался за пределы означенного круга с огромным облегчением, и вовремя, в тот самый момент, когда толпа сзади взорвалась диким рёвом и визгом вперемежку с хохотом. Что там происходило – Дэйва не интересовало. Он прибавил шагу…

… Дэйв шёл по пустынным улицам, залитым светом звёзд и гарпианских лун, превращающих странный, несовременный город в феерическое чудо.  Вдыхал настоящий, несинтезированный воздух, напоённый ароматами цветущих деревьев…
Внимание Дэйва привлекло светящееся жёлтое здание с прозрачным куполом, по которому пробегали синие сполохи. Ворота в ограде были нараспашку, словно здесь ждали гостей. Ажурная синяя дверь под навесом, парящим на крылышках,  приоткрыта – тёплая полоска жёлтого света ложилась на чёрный камень. Дэйв, недолго думая, вошёл внутрь.

Это оказалась картинная галерея. Динамические голографические конструкции колыхались в воздухе, словно их теребил ветерок, залетающий с улицы. Нежная, звонкая мелодия, выводимая инструментом, похожим на старинный клавесин, звучала, казалось, отовсюду, плотно заполняя пространство залы. Композиция посвящалась океаническим глубинам, но ещё не была развёрнута для демонстрации, и занимала лишь половину залы. Там, среди водорослей и кораллов, плавали диковинные рыбы невероятных расцветок, абсолютно живые и с такими выражениями выпученных цветных глаз, словно они всё видели, слышали и понимали. Существовали они в действительности, или были фантазией художника – Дэйв не брался определить.

Хищники делали внезапные рывки и заглатывали мелочь. Зыбились феерические плавники и хвосты, судорожно раскрывались и закрывались плотоядные морские лилии и антисы, в дальнем углу нежнейшими пастельными оттенками манил причудливый коралловый город. Сложнейшие переплетения линий, углов, цветовых пятен, ассиметричных многогранников,  смутно напоминающих временами чьи-то лица или фигуры, и всё это, точно мираж, колебалось от движения водных микропотоков, заставляло фигуры оживать, делать странные знаки, а лица – подмигивать, мимолётно улыбаться, дразнить гримасами и тут же растворяться в зыби, исчезать.
Зачарованный Дэйв вглядывался в мельчайшие нюансы – пузырьки воздуха, радужными шариками ведущие свою неторопливую игру; сверкающую и переливчатую чешую, выпуклые остекленевшие, но - странным образом - почти разумные глаза, которые хотелось потрогать; мельчайшие отверстия в кораллах, где непрерывно шевелились гибкие тонкие прозрачные существа. Всё было выполнено безупречно, а натуральная, не электронная, музыка вносила свою гипнотическую составляющую в картину.

Внезапно из глубины стены прямо на Дэйва выплыли два подводных жителя – девушка и юноша. Кажется, таких называли сиренами. Мощные рыбьи хвосты, мускулистые, но гибкие тела – они сплетались и расплетались, кувыркались, взлетали и падали, вращались, свившиеся в один клубок, совершая волнообразные движения – их тела и лица были великолепны, головокружительная любовная игра захватывающа и реалистична – ни намёка на чрезмерную виртуальную яркость, нарочитость, кукольность, стремление к гиперроскоши и гиперформам, модным на Земле.

Дэйв не заметил, как сзади к нему подошли. Хозяин галереи дождался, когда подводный танец закончился, и сирены, рыбы, кораллы растворились в тумане, собравшемся вокруг мощного голофона, и только тогда заговорил.

- Это – творение моего лучшего ученика-динамиста. Желательно наблюдать его в полумраке и в специальных креслах – а вы пришли задолго до сеанса. Но рад, что вы заинтересовались. Туристы редко сюда заглядывают – всех интересуют в первую очередь увеселения и сплит, живое искусство на грани вымирания. Я могу гордиться – в моём классе 20 учеников всех каст, и все – талантливы. Каждый уже способен на самостоятельную работу.

Старик с длинными седыми волосами и молодым лицом смотрел на Дэйва пронзительно, но благожелательно.

- Приглашаю вас на ежемесячную ярмарку-продажу, вы сможете увезти с собой уникальное творение. Наши работы висят в галереях по всей галактике.

- Благодарю за приглашение. Непременно. Пожалуй, вы в чём-то правы по поводу искусства. Виртуальность владеет умами, в виртуальности – все творцы, а в реальности, случается, не могут даже сами себя обслужить.

- Значит, вы с Земли, если так рассуждаете. Жаль… Прекрасная планета. Когда-то мы регулярно имели информацию о ней и обо всём, что там происходит. Теперь правительства решили, что это излишне. Мне это не нравится, на Острове неспокойно – значит, грядут большие перемены. Кто вы и что успели увидеть?

- Да практически ничего не успел – я здесь всего 5 дней. Вообще-то у меня редакционное задание – собрать как можно больше праздничных сцен, интервью с элитой, церемонии, храмовые обычаи…

- Значит, включённый фон при вас? – прищурился старик. – Почему же вы сбежали с церемонии открытия летнего карнавала?

- Ненавижу толпу… Хоть и живую. Как и все земляне.  К этому надо заново привыкать. - Признался Дэйв, сокрыв, что им двигали в большей степени паника и страх.

- Солидарен,  но для журналиста это странный недостаток. Даже порок. – Старик усмехнулся и протянул Дэйву крепкую рабочую ладонь. – Мастер Лесс, Глава клана художников и музыкантов. Пройдёмте вот сюда.

Они отошли к столику в углу и уселись на широкие низкие кресла с сенсорами управления, предназначенные для комфортного просмотра.

- Скорее, меня можно назвать оператором съёмки. Фон, который всё время при мне, беспрерывно собирает информацию – визуальную, звуковую, обонятельную и даже – в особом режиме – тактильную. Потом комп делает из этого фильм или цикл программ.

- Значит, вы не настоящий журналист, - заключил Лесс. – Слишком робки. На Земле вы тоже просто ходите с фоном?

Дэйв пожал плечами. На Земле он занимался мониторингом, и день за днём сидел перед экраном. К журналистике это не имело никакого отношения. Что ж, придётся ему привыкать к толпе и делать вид, что он в ней – как рыба в воде.

- На Земле случается по-всякому, - уклончиво ответил он.

- У вас действительно в каждой квартире имеется фон-транслятор, и любой может туда заглянуть? – полюбопытствовал Лесс.

- Только тот, кто пожелает. Вуайеризм сейчас не в моде. Это – пройденный этап. В виртуальности можно найти всё – зачем лишние проблемы?

- А что же искусство? Его тоже можно найти там?

- Абсолютно всё – не сходя с места. Хочешь в Ватикан – пожалуйста. Хочешь в Уффицы? В музей современного искусства? В пирамиду? В сад камней? В Вестигондскую кунсткамеру? В Эрмитаж? В Марсианскую библиотеку? Да нет ничего проще. Зачем сниматься с места, тратить время, деньги? Земляне стали ленивы, они предпочитают наблюдать и путешествовать, не сходя с места. Всё больше появляется агорафобов.

- Но разве супертактильный голофон – не дорогое удовольствие?

- Он всё равно дешевле настоящего путешествия – такова изначально была политика крупных компаний ГКФ. Для малоимущих это, по существу, просто спасение – яркая, разнообразная и защищённая жизнь в сети против замкнутых, мрачных, перенаселённых и опасных мегаполисов.

Так Дэйв из оператора превратился в информатора. Он хотел бы расспросить о жизни города Гарпа, но вместо этого сам отвечал на вопросы Лесса, которые следовали один за другим. Но ни одна сторона не осталась полностью удовлетворённой, ибо нагрянула организованная экскурсия, и Дэйву пришлось спешно распрощаться с Лессом, пообещав заглянуть в другой раз.

Под утро к Дэйву завалилась возбуждённая, натянутая, как струна, Мадлена. Её сарафан был порван на бедре, световые жгуты расплелись и болтались на спине спутанным клубком.

- Ты почему сбежал, дурачок? – сказала она, удивлённо тараща глаза и растягивая гласные. – Самое интересное началось в конце! Представляешь, все эти ихние касты вместе с хозяевами потом сошли с ума… то есть, с лодок, и смешались с туристами. Оказывается, в эти дни им позволено много чего! – она подмигнула и попыталась повращать ягодицами, но вдруг пошатнулась и чуть не упала. Дэйв подхватил её и посадил в кресло, но она тут же вновь вскочила на ноги, пританцовывая на месте от нетерпения.

- Ну, и что дальше? – Спросил Дэйв, уже заранее предполагая ответ.

- А вот и не догадаешься! С главного корабля начали сыпать из таких вот фонтанчиков гро… гор… плю… Тьфу-ты! Ну, этот самый!

- Гролюпон? – Дэйв аж открыл рот от изумления.

- Ну да. Все к-а-а-к набросятся, к-а-а-к забалдеют! Я тоже! Представляешь – огромная площадь, и все, абсолютно все в кайфе. И с ковчега стреляют серебряными струйками: пссь! Я, наверное, похватала больше всех. У меня даже в рукава насыпалось – вот! Хочешь, тебя угощу? – Она взмахнула обнажёнными руками и захихикала. – Знаешь, я тоже выбрала себе мальчика из этих, из беленьких. Настоящий альбинос, даже глаза, как аварийные лампочки, красные и светятся. Ах, какой мальчик! – и Мадлена сладко причмокнула. – Жаль, что ночь так быстро закончилась… - Мадлена шумно вздохнула.

- Хочешь её продлить? – Дэйв взял её за плечи и тряхнул. Похоже, она неплохо набралась. Гролюпон серебрился в её волосах. Дэйв вдохнул острый, странный, знакомый ещё по Марсу, запах, порошок ударил в голову, и он не стал сопротивляться желанию. А Мадлена уже яростно пыталась стянуть с него шорты.