Колхозный обед

                КОЛХОЗНЫЙ   ОБЕД.
              «С годами прощусь и останусь в минувшем…»
                (Андрей  Дементьев).
Вместе с поэтом проститься бы с большой чередой прожитых лет  и вернуться в то, как теперь видится, золотое время. В самое начало жизни.  Ярко, удивительно чётко и   иногда в  неподходящее время вспоминается оно и крепнет желание, чтобы мгновение длилось и длилось.
Непреодолим зов возвратиться назад, в прошлое, былое, а не вперёд, не в будущее, где всё покрыто холодным осенним туманом…
Какими же солнечными, весенними красками играет это прошлое, какой могучей силой тянет, привлекает, призывает собой!
Казалось бы и совсем незначительный эпизод. Какие то минуты, обычный день вспомнится и через тысячу дней и согреет душу, успокоит сердце,  будто бы  добрый и мудрый скажет тебе:»А жизнь прожита не зря! Были в ней счастливые, памятные дни! Неповторимые дни! Счастливые мгновения!»…
Дорогой мой сверстник, мой читатель, приглашаю тебя на колхозный обед!
Ты помнишь его? Давай вместе вспоминать, по крупицам упорно, терпеливо с радостью воскрешать, восстанавливать! Для нас воспоминания будут приятны, а для молодых и юных, будем надеяться, поучительны. Наступала тёплая, сухая осень, с тихим спокойным листопадом в садах и недалёком лесу. В природе тишина, покой, сладкое умиротворение. Люди славно потрудились, убрали урожай, обеспечили свою долгую зиму.
От избы к избе за несколько дней идёт, летит, проникает во все дома – хаты сообщение - весть: »Колхозный обед! Готовьтесь! Всё лучшее на общий стол! Готовьте свои любимые, семейные, традиционные блюда! Доставайте из сундуков залежавшиеся наряды! Праздник, наш, только наш, колхозный праздник идёт!»
Без преувеличения, был он редким, долгожданным и от того приятным. Ничем и никем не регламентируемым.  Все на нём были желаемыми и равными. Весь посёлок дружной семьёй за стол! Все славно потрудились!
К празднику готовились все – и стар, и мал. Выкашивали, подметали лужайку. Из домов на телеге свозили с самого утра столы.   Какими только скатертями, нередко от бабушки доставшиеся, их не накрывали! Плотники из свежа выструганных досок пахнущих смолой сбивали скамейки.  Каждая хозяйка старалась не «ударить лицом в грязь». Всё лучшее, самое дорогое из небогатого семейного запаса. Было что -  то вроде смотра кулинарного мастерства.
Резали пару, тройку колхозных овец. В каждом доме пекли, жарили, варили.
Утки, гуси, варенье, мочёные яблоки,  по каким - то стародавним рецептам испечённые «на духу» пирожки и румяно солнечные  блины. Густая, с поджаркой маслянистая сметана.  Не забыта и родная картошка…А какие огромные ржаным полем пахнущие подовые круглые хлеба! Чей румянее, вкуснее, душистее!?
Настойки, яблочное вино из запасов и, конечно, русский ядрёный квас, для ребятишек морс, сок, всякие компоты…
И при бедности послевоенной, казалось, столы ломились от вкусного, аппетитного. Какой запах, возбуждающий аппетит,  распространялся по посёлку!
Все рассаживаются, всем есть место, никто не обижен.
Председатель колхоза Уваров Тимофей Иванович открывает застолье. Первым делом предлагает помянуть по русскому обычаю не вернувшихся, не пришедших к столу с войны. Прошло то всего три – четыре года. Следы их ещё не заросли травой – муравой. На столе около полутора десятков стаканов с водкой, прикрытых ломтиками  ржаного хлеба. Скорбная, тяжкая минута!..
«Хватит, хватит, бабы, живое живым! Не осудят они нас!»…
Председатель в своей речи по памяти называет цифры урожайности, «валовой» сбор, вывезено государству, засыпано в колхозные закрома, выдано на трудодень.
Называет лучших в работе и тут пропадает всякая чопорность, начинают и с «мест» добавлять имена, называть один за другим лучших тружеников. Никого нельзя забыть! Обязательно надо напомнить о родственнике. друге, подруге. Тимофей Иванович подтверждает, соглашается- мир нельзя нарушить, обидеть невниманием!...
Начинается настоящий пир. Угощают друг – друга, обмениваются рецептами и способами приготовления. Все друзья, все уважают друг – друга. Вчерашние размолвки забыты. Прохожие, проезжие в соседнюю Семёновку удивляются:»Что тут у вас происходит? Похоже на свадьбу, а жениха и невесты нет!» С гордостью объясняют: »Колхозный обет у нас!»
«А вот наш председатель не додумался!»- уныло говорят прохожие…
 Выпили, закусили. Каждая мама отпотчевала своего ребёнка.
Запела гармошка и, хотя в посёлке был свой гармонист, мой дядя Василий Иванович, но по случаю такого дня, пригласили из соседнего села Ржакса мастера своего дела.. Не помню, как его звали. Известен он был как «Талон». «Горячий баянист!» - говорили в посёлке.
И началось веселье.  Современные люди так азартно и горячо не веселятся. Частушки, припевки, хоровое пение «Имел бы златые горы…». Про Стеньку Разина и персидскую царевну, «…есть на Волге утёс»,
«…как провожала меня мать во солдаты…» Удивительно, как эти неграмотные люди, даже патефона не видавшие, так много знали песен. Да каких песен! И у ребёнка дух захватывало!
Моя сестра Нина и её муж Василий Митрофанович (в посёлке его именно так звали, хотя тогда он и не был пожилым человеком!), непременно исполняли, как теперь говорят, своего «хита» - «Ой, мороз, мороз…»
Были и танцы, но на меня они не производили впечатления…
Солнце клонится к закату, отдыхающие утомились и один за другим довольные отправляются по домам. В очередной раз угощают ребятишек, разбирают столы, обмениваются мнениями о кулинарных способностях друг друга. Повторяют:»Дай Бог дожить до следующего года!»…Благодарят председателя: »Молодец! Дал душе отдохнуть!»
Назначаются две-три женщины, и они восстанавливают один стол в первоначальном величии, для самого нужного человека в посёлке, для пастуха домашних коров-кормилец. Все стараются задобрить , чтобы он был внимателен к его «Зорьке. Пеструшке».
С почётом усаживают уставшего пастуха, обильно угощают…
С душевной болью вспоминаю, людей этих давно нет. Да и сам посёлок, как изба, откуда только что вынесли покойника.
Это были истинно русские люди: трудолюбивые, выносливые, терпеливые, мудрые, добрые, верные слову, преданные семье. Чем дольше живу, тем более их люблю, выше их ценю. Считаю большим счастьем, что знал их, был рядом с ними, познавал от них непростую житейскую науку…
Не помню, на какой картине видел: звёздная ночь, полная луна и маленькое сельское кладбище с покосившимися крестами. В такую ночь мысленно вижу уютное, тихое поселковое кладбище на опушке леса.
Здесь обрели покой мои удивительные земляки. Как бы хотел, чтобы люди их помнили! А я с радостью возвращаюсь в минувшее, там так тепло!
Душе тепло!
        Июль 2012 года.