Путешественники

Весна приходила в нашу деревню как-то особенно широко и красочно. Вслед за последними мартовскими заморозками вдруг поспешали капели, ручьи звонко бежали по всей округе, и снег стремительно таял, исчезая буквально на глазах под жгучим и уже высоким солнышком. А потом разливалась наша речка. Обычно в ней было не больше трех-пяти метров ширины, ведь это была по сути небольшая речка, и вот, пожалуйста, - к началу апреля Пырошня так наполнялась водой под самую завязку, что полностью выходила из берегов. И узенькое русло ее вдруг превращалось в необъятное море живой воды. Мне кажется, что на самом деле речка не разливалась так уж особенно широко, но нам, еще совсем детям в то время, она представлялась именно большим и безбрежным океаном. Вода в речке, конечно же, была еще холодна после не так давно сошедшего снега, но этот факт не мог удержать нас, троих мальчишек, от наших бравых идей и замыслов. Было у меня в то время двое приятелей - Лешка и Мишка. Как раз про ту весну девяносто третьего года мне и хотелось бы сейчас рассказать.
В тот день я от нечего делать сидел дома и читал какую-то книжку. Были каникулы и можно было вовсю расслабиться. Родителей на тот момент не было дома: мама с папой уехали в соседнюю деревню за поросенком. Они сказали, чтобы я не ждал их раньше обеда, и потому в их отсутствие я мог успеть хорошо отдохнуть. Но только я расслабился, влившись с головой в приключения, описанные в книжке, как тут через окно увидел, что к моему дому подходят Лешка и Мишка. И чего это им опять понадобилось? - удрученно подумал я. Ведь договаривались же встретиться завтра. Не иначе как опять что-то такое задумали, они могут.
- А мы тебе мешаться пришли, - начал Лешка, стоя в дверях. - Нечего дома прохлаждаться. Давай собирайся, пойдем.
- Куда это? - опешил я от удивления. - Мы же вроде как на завтра договаривались.
- Завтра будет уже поздно, - подхватил Мишка.
- Вот-вот, - вторил ему неунывающий Лешка.
- Да что поздно-то? Каникулы на дворе.
- Ты что опять шумишь, Вовка? Ты это дело брось. Пошли-ка на двор, там и побеседуем.
- Ну и пошли! Принесло вас, чертей..
Лешка одобрительно осклабился после этих моих, казалось бы, обидных слов. Видимо, он был вовсе не против того, что я называл его и Мишку "чертями".
А после мы вышли во двор и уселись на ступеньки крыльца.
- Слушайте! - начал Лешка. - Сегодня особенный день. И вы должны обязательно запомнить его. Возможно, спустя тысячу лет об этом дне будут с трепетом вспоминать наши многочисленные потомки!
- Вот ты хватил! Потомки! Откуда же они вдруг у тебя возьмутся?
- А это уже мое дело.
- Вот бы ты сразу лучше по делу бы и говорил. А то все какую-то чушь разводишь. Потомки.. Особенный день.. А чего в этом дне особенного? День как день. Солнца нет, ветерок дует. Каникулы!
- Так я тебе по делу и пришел говорить, а ты еще балясины лишние вплетаешь! Вот и Мишка подтвердит. Правда, Мишка?
- Угу. Вы только этого, самого, побыстрее, что ли, давайте.
- Ладно, - сказал как отрезал Лешка. - В общем мы тут с Мишкой обо всем покумекали и решили, что сегодня мы отправляемся в путешествие.
- И куда это ты собрался-то? Не на луну часом?
- И не на луну вовсе, - гордо ответствовал Лешка. - А в Америку.
- В Америку? Ну ты хватил! И на чем же ты туда полетишь? Или поедешь? Самолета у тебя нет, разве только старый велосипед "Орленок". Но ты на нем ведь и до соседней деревни не доедешь - развалится твой велик. Это я тебе говорю точно.
- Балда ты! - Мишка решил поучаствовать в разговоре. - Мы не полетим и не поедем, а поплывем!
- Вот тебе на! А вы и корабль, значит, где-нибудь припасли? Только я его что-то отсюда не наблюдаю. Наверное еще не построили. Ну как построите в следующий раз и приходите. Вот тогда и поплывем, в эту вашу Америку.
Я поднялся с крыльца и на полном серьезе пошел в дом, намереваясь больше не участвовать в этом бессмысленном утреннем разговоре. Пойду и почитаю лучше свою книжку. Куда больше пользы будет, чем проводить время с этими остолопами.
- А ну-ка стой! - крикнул Лешка и дернул меня за рукав куртки. - Мы на плоту поплывем.
Я замер, остановившись у самой двери.
- А плот вы где возьмете? Его ведь тоже надо построить.
- А плот у нас уже готов! - Мишка от восторга чуть не прыгал на месте.
- Ну вы чудаки, даете.. Хорошо. Пошли смотреть ваш плот. Уговорили, черти! И когда вы только успеваете все.. И двойки в школе получать и плоты строить..
Надо добавить, что идея с плотом меня тогда жутко заинтересовала. Это сейчас мне подобные вещи представляются полными глупостями, но когда тебе всего лишь одиннадцать лет, ты несколько по иному смотришь на этот мир. И после этого разговора мы пошли задними дворами к Мишкиному дому. Там, за его огородами, как раз и протекала разлившаяся речка, переполненная водой по самое не балуй.
Оказалось, что Лешка и Мишка действительно подготовили бревна для плота. И откуда они только приволокли их? Не иначе откуда-нибудь стащили. Вот только плота-то никакого и не было. Бревна были сложены рядком, и даже подогнаны по размеру, но они были, мягко скажем,  ничем не скреплены.
- Так вы, все-таки, решили надуть меня? - подыгрывать им я не собирался и говорил прямо то, что думал в этот момент.
- И ничего не надуть, - отвечал нимало не смущаясь, Лешка. - Мы же к тебе за помощью пришли. Свою часть работы мы сделали, правда, Мишка? Да и осталось всего ничего - скрепить эти треклятые бревна. Вот мы и пошли за тобой.
- И чем же мы будем скреплять их? У меня ничего такого нету.
- Зато у нас есть, - Мишка из-за своей спины вдруг вытащил целый моток толстой веревки. -  Давай берись, разматывать будем.
Сказать по правде, дело это было довольно непростое - связать веревками бревна. Они то и дело разъезжались куда хотели, постоянно выскальзывая у нас из рук. Двоим им бы точно без меня было бы не обойтись, думал я, глядя на пыхтящих от натуги Лешку и Мишку. Мне было немного жаль их за их дурашливость, а потому я и решил помогать им как есть, от всей души, не сачкуя.
А после того, как плот, наконец, был готов, мы втроем с помощью той же длинной Мишкиной веревки, доставили его к самой воде. Сейчас рядом с речкой было довольно прохладно. Вода у самого берега казалась мутной, в ней то и дело проплывали куски дерева и  разный мусор. Что поделаешь: когда Пырошня разливалась, она несла с собой все, что могла захватить.
- Ну и куда мы теперь поплывем? - в голосе моем явно сквозило недоверие ко всей этой операции. Какое-то не совсем хорошее предчувствие вдруг ни с того ни с сего появилось у меня.
- Говорю же - в Америку! - Лешка взял в руки длинный шест и попробовал подвинуть плот еще ближе к воде.
- Сдалась тебе эта Америка! - ответил ему Мишка. - А я вот, к примеру, в Африку поплыву. Там хоть тепло и бананы на деревьях растут.
- Плыви-плыви, - Лешка не унимался. - Только этот плот отправляется именно в Америку и никуда больше. Купи себе билет на другой пароход, и плыви на здоровье в свою любимую Африку.
- А я вот в Австралию хочу! - добавил я и последним усилием столкнул плот в воду. - Вы как хотите, а я к коалам хочу. Я читал про них. Запрыгиваем!
После этого мы прыгнули, и все трое, один за другим, оказались стоящими на плоту.
- А давайте тогда так, - рассуждал Лешка. - Вначале поплывем ко мне в Америку, посмотрим как там Миссисипи течет и как бизоны по прериям бегают. Потом к Мишке в Африку сплаваем, бананов пожрем, а напоследок в твою, Вовка, Австралию завернем. Поглядим как там страусы поживают, и эти, ну как их, коалы твои любимые.
На том и договорились. Путь нам предстоял неблизкий, а потому надо было всецело вооружиться терпением и мужеством - мало ли какие преграды ждали нас на своем пути.
- Вы как хотите, а к вечеру мы должны быть дома, - ответил я, периодически окуная длинный шест в воду и пробуя коснуться им дна. Но сколько я не пытался, а дно нащупать так и не смог. Значит, глубина тут порядочная, думал я, все более беспокоясь.
- Ну до вечера мы непременно управимся, - убежденно заявил Лешка. - Михан! Ты давай правее поддай, а то нас кажется влево сносить начинает.
Я это тоже заметил. Вначале все шло хорошо и плот наш двигался более-менее ровным курсом, ну а теперь, когда мы оказались настолько далеко от берега, нас словно бы подхватило и понесло за собой самое настоящее течение. Мишка у нас был за рулевого. И когда Лешка сказал ему, чтобы тот повернул вправо, тот так и сделал. Точнее попытался сделать. Мишка налег со всей силы на шест, которым правил и тут вдруг произошла первая крупная неприятность за этот день. Вот если бы у нас были весла, тогда другое дело, - повернуть плот было бы куда легче. Но если водить шестом по воде - толку от этого почти никакого. Вот Мишка сдуру и ухнул шестом прямо в воду. Шест мгновенно ушел вниз, а сам Мишка кувыркнулся с плота прямиком в холодную воду. Я бросился к нему и ухватил его за воротник синей куртки, в которую тот был одет. Мишка мгновенно намок и теперь мутная вода стекала по нему многочисленными ручьями. Но он уже успел почти полностью окунуться в воду, и спасло его только то, что он крепко держался за край плота своими красными дрожащими руками. Но в этот самый момент я заметил, что плот наш неожиданно накренился.
- Лешка, быстрей на другую сторону! - только и успел крикнуть я. Лешке в свою очередь пришлось свеситься с края плота, и своим весом он удержал плот. Еще бы мгновение и плот бы перевернулся. Вместе с Лешкой мы втащили Мишку на плот и с большим трудом восстановили равновесие.
- Уф, пронесло, - шумно выдохнул Лешка. Он тоже сильно намок, но, конечно, не так, как Мишка. А главное - шест был потерян. Теперь у нас оставалось всего два шеста.
Я заметил, что ребята стали на меня косо смотреть. Они-то уже вымокли в воде, а я оставался сухим. Ну что поделаешь - сами виноваты, так получилось.
- Ну что, до Америки немного не доплыли? Возвращаемся назад?
- Да пошел ты, - сплюнул в грязную воду Лешка. - Доплывем, куда денемся. Нам бы только теперь обсушиться надо, иначе замерзнем.
- К берегу надо пристать, к берегу.
- Да знаю я без тебя, что к берегу надо. А ты попробуй, тут видно течение сильное.
Нас и правда все относило и относило в сторону ближе к середине реки, и все дальше от ставшего теперь столь желанным берега. Крепко держась руками за шест, и делая практически бесполезные движения по воде, я время от времени поглядывал на молчавшего Мишку. Даже со стороны было видно, что мальчишка сильно замерз. И тут уж никакая Африка не поможет. Что нам было делать? В голове моей не проносилось ни одной здравой идеи. Я просто думал, что мы должны плыть, а потом уж как-нибудь, образуется. Авось и к берегу пристанем.
Очередная и надо сказать, последняя неприятность, произошла спустя минут десять.
- А-а-а!- заорал благим матом Лешка. - Бревна-а!
Я вздрогнул от его голоса и тоже это увидел. Бревна плота, которые мы с таким упорством и трудом пытались связать Мишкиной веревкой, стали недвусмысленно расходиться в разные стороны. Видимо мы просто плохо скрепили их, или же веревка размокла сильно в воде. Так или иначе, а назревавшая катастрофа приближалась к нам со скоростью света. От неизбежного не уйти, мы это уже поняли сразу. Особенно перепугался Мишка, ведь он и без того уже сильно намок в холодной воде.
- Хватайтесь за бревна! - только и успел крикнуть я, прежде чем бревна плота разъехались в разные стороны.
В Америку мы, разумеется, в тот день не доплыли. Да если по-честному не добрались даже и до окраины нашей деревни. Но то, что мы тогда спаслись уже это одно можно было считать настоящим чудом. Вымокли мы, конечно же, до нитки, и переколели как говорится насмерть. Ухватившись каждый за свое бревно мы все-таки смогли добраться до берега вплавь. Потом все трое слегли дома с температурой, но все так или иначе, но обошлось. Мишка поворотил в свою сторону, а нам с Лешкой было почти по пути.
Правда, когда я спешил к себе домой, то успел заметить, что мама Лешки вышла к нему навстречу. В руках у нее было белое вафельное полотенце. Даже издали было слышно, о чем она говорила с ним.
- Ну что, наплавались, путешественники? Вот тебе Америка, вот тебе Америка! А ну-ка, быстро в баню давай!
После этих слов послышался звук легких шлепков. Видимо мама Лешки  в сердцах огрела своего непутевого сына полотенцем. Да и про Америку она, по всей видимости, тоже знала. Вероятно, уже наслушалась от него. Моих же родителей пока дома не было. И у меня было время хорошенько обсохнуть и переодеться.
Спустя три дня Лешка, видимо держа градусник у себя под мышкой, позвонил мне с домашнего телефона.
- А все-таки мы неплохо сплавали до Америки, - сказал он, и по голосу, звучащему из трубки я понял, что он улыбается.
- Ага, - подтвердил я, и слегка закашлялся. - В следующий раз, если что, поплывем на Канары.
- Не-а, - ответил Лешка. - Я все-таки как и ты в Австралию хочу. Уж больно страусов посмотреть хочется. С детства.