Ностальгия

Я расскажу Вам об одном замечательном месте на карте Удмуртии, где в низине под плавно нисходящими к речке Шорнинка приуральскими холмами раньше располагалась небольшая деревенька под названием Шорни с ударением на последнем слоге. В том живописном месте жили мои бабушка и дедушка по материнской линии. На той земле трудились мои дядя и тетя, к которым меня и моего брата увозили из города на лето, чтобы мы надышались свежего воздуха, поели лесных ягод и попили свежего молока. Благодаря плотине возле мельницы в деревне был большой пруд, в котором мы купались и ловили удочками пескарей и окуньков, а потом на берегу варили уху. Вкуснотища была необыкновенная!
Той деревни и пруда давно уже нет, а мои бабушка, дедушка, тетя, дядя с женой и их дети похоронены на кладбище, расположенном на одном из ближайших холмов, где длинную череду их могил теперь называют семейным захоронением Никитиных. Деревня Шорни исчезла с карты Удмуртии, как говорится, по росчерку пера одного районного партийного функционера, приказавшего всем проживавшим в Шорнях переселиться в центральную деревню Мужбер, расположенную в двух километрах от Шорней. И людям пришлось покинуть свои земли, которые они десятилетиями возделывали и удобряли. Только одна женщина не покинула своего родного места. Звали ее Евгения Васильевна. Мои родственники, проживавшие в Ижевске, помогли мне узнать ее почтовый адрес и весной 1992 года я ей написала о том, что буквально затосковала о Шорнях и очень бы хотела приехать туда в отпуск с мужем в начале августа. Ответ пришел быстрей, чем я ожидала. Евгения Васильевна написала, что будет очень рада нашей встрече. И вот первого августа мы приехали к ней. Евгения Васильевна оценила привезенную ей в подарок электроплитку с переключателем режимов и тут же заменила свою старую электроплитку на новую. Тогда прилавки магазинов пустовали, и мы были рады, что наш подарок оказался своевременным. Дом Евгении Васильевны находился в подножии холма, заросшем могучими елями. На участке возле дома располагалась пасека. Сын, приезжавший по выходным выкачивать из сотовых рамок мед, сказал нам, что на пасеке 92 улья. Примерно в пятидесяти метрах от ее дома струилась из-под земли чистейшая родниковая вода, а прямо за родником мы обнаружили поляну с молодыми березами и осинами, куда наведывались каждый день за грибами, которыми поляна была буквально усеяна. Маленькие, только что проклюнувшиеся грибочки мы оставляли, чтобы срезать их через пару дней. У нас не было причин для беспокойства, что их срежет кто-то другой, и за те две недели, проведенные у Евгении Васильевны, мы не встретили ни одного грибника. Лишь однажды, когда мы поднялись по пологому склону к малиновой роще, к нам приблизились два всадника, пасших на заросшем травой холме стадо коров, и один из них, слегка  бахвалясь, спросил нас:
- Что это вы как самые бедные ходите за малиной пешком?
Мы не стали объяснять ему, что приехали из далекой Москвы, а сказали лишь, что хотим надышаться свежим воздухом, любуясь здешними просторами.
Окинув взором открывшуюся с высоты холма панораму с извивающимся в низине руслом реки Шорнинки, пастух гордо вымолвил:
- Да, красотища-то какая! – а потом добавил более конкретно:
- Прямо приуральские Альпы!
Начало августа для отпуска мы выбрали не случайно. Я с детства помнила, что малина в Удмуртии поспевает к первому августа. Когда мы возвращались с полными корзинами малины, ничего другого нам есть не хотелось. Евгения Васильевна в заполненные ягодами тарелки наливала утром надоенного охлажденного молока и мед. Вкус был бесподобный! И такая роскошная еда - каждый день! Позже, когда я с мужем вернулась из отпуска, коллеги по работе удивленно меня спрашивали:
- Где ты отдыхала? Такая посвежевшая и гладенькая приехала, словно на десять лет помолодела.
- На просторах нашей Родины! – шутливо отвечала я, а потом рассказывала, в каком глухом и далеком от промышленных городов месте я была – оно находится в ста километрах севернее Ижевска. Каждый день ела малину со свежим молоком и медом, дышала чистейшим воздухом, пила родниковую воду и чай со свежей ароматной душицей, собранной на одном из близлежащих холмов. А еще там такое место, где можно целый день ходить по лугам и склонам и не встретить ни одного прохожего!

В один из выходных дней приехавший к Евгении Васильевне сын сообщил, что в девять часов вечера в Мужберский клуб приедет Московский цирк. Конечно, такого культурного мероприятия мы с мужем пропустить не могли и после ужина отправились в Мужбер. Дорога вела нас на юго-запад, и мы видели, как усталое солнце садилось впереди за дальним лесом. Теплый легкий ветерок ласкал наши лица. Когда мы пришли в клуб, все места в центре зала были заполнены. Мы тоже присели на приставленную к стене лавку и стали ждать. Муж, периодически выходя на улицу, вел беседы с жителями Мужбера, а я караулила его место. Местные жители, не избалованные такими представлениями,  не расходились и упорно ждали. Через пару часов кто-то из местной администрации сообщил, что московские артисты закончили выступать в одной из соседних деревень и скоро будут у нас.  Никто из ожидавших в клубе тогда не мог предположить, что обещанное «скоро» продлится еще на час. Наконец, в начале первого часа ночи долгожданные артисты приехали. Ведущий поприветствовал тружеников села с успехами по сбору урожая зерновых, поблагодарил всех за ожидание, после чего объяснил задержку тем, что до приезда в Мужбер артисты выступили в нескольких деревнях, которые он перечислил. После этого торжественного вступления началось само представление, состоявшее из трех коротких шуточных реприз, между которыми выступили жонглер и гимнаст. И этим все закончилось. Такого небрежного, наспех скомпонованного выступления от труппы Московского цирка никто из собравшихся в клубе не ожидал, и мы вместе с утомленными от ожидания тружениками села поспешили выйти на свежий воздух.

Мы с мужем тогда еще не знали, что главное представление ожидало нас впереди. Когда огни Мужбера оказались позади и мы вышли на проселочную дорогу, мы увидели ночное небо, щедро усыпанное миллионами звезд. Прямо над нами параллельно дороге во всем величии и красоте предстала наша галактика Млечный Путь. Такого неба я не видела никогда. Млечный Путь, освещавший нам дорогу, мы увидели в поперечнике. Его диск, более плотно усыпанный звездами в центре, как будто застыл на время, чтобы показать нам эту величественную панораму, сформировавшуюся за миллиарды лет в стремительном кружении материи во Вселенной.
- Смотри, я вижу у галактики рукава, - воскликнула я, указывая рукой в нижнюю часть диска.
- Такое ночное небо я видел однажды, когда мы с группой альпинистов, поднявшись выше облаков, остались на ночлег в горах.
- Это говорит о том, что здесь такой же чистый воздух, как в горах! Мне вдруг пришла сумасшедшая мысль…
- Какая?
- Что мы идем сейчас не по дороге из Мужбера в Шорни, а идем по одному из рукавов нашей галактики!
- Фантастика!
Так, зачарованные величием панорамы ночного неба, к двум часам ночи мы добрались до дома Евгении Васильевны. Справа от тропинки во дворе, ведущей от калитки к крыльцу дома, темнели в ночи молчаливые улья. Пчелы спали. Они жили по своим, очень правильным и гармоничным с Природой законам. После восхода солнца их ждал новый трудовой день.


Рецензии
Вы - счастливый человек. У Вас получается в самой неказистой ситуации увидеть что-то для себя занимательное, достойное восхищения. Такое не каждому дано. Удачи и всех благ. Хотя сам описанный Вами случай, очень удачно Вами описанный, не оставляет на душе ничего кроме возмущения. Это же насколько надо презирать людей, что сначала заставить себя так долго ждать, а потом ещё и выдать какую-то жалкую халтуру. Это мы, русские, такие терпеливые. В какой-нибудь другой стране их попросту вынесли бы на пинках, да ещё и наподдали бы на дорожку. Да они бы там и не осмелились халтурить. Это у нас всё можно.


Александр Онищенко   19.09.2025 10:59     Заявить о нарушении
На это произведение написано 17 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.