Чёрный Ворон. Последний дневник. 2 часть. 34 глава

  Я уже 10 тысяч раз пожалела, что пришла. И самое главное - что сейчас делать? Как объяснить это вокалисту, когда я просто сбежала? Боже… как же глупо… Что на меня нашло, когда я решила идти в полицию? Неужели злость на отца настолько затмила мой разум, что я даже и мысли не допустила, что вот в такое может вылиться мой поход?…
 Наша машина стояла на прежнем месте. Внутри уже сидели почти все, кроме Рея с Китом, которые курили и о чём – то разговаривали. Заметив меня, Мэдди и Люси сразу вышли ко мне на встречу:
 - Боже мой! Алекс! Я так волновалась! – Ведьма обняла меня.
 - Что произошло? Мы уже не знали, что думать, - за ней и Люси.
 - Долго объяснять, - слабо улыбнулась в ответ я.
 - Это не отговорка, - Мэдди мой ответ не устроил. – Ты соврала мне?
 - Прости. Мне надо было отойти по делам.
 - Каким ещё делам?
 - Разве Ворон вам ничего не сказал?
 - Как раз таки нет, ни слова, - сказал Волк, потушив сигарету. – Когда мы вышли, он сказал "отвалить от него" и ушёл за магазин.
 - Так что произошло? – спросила ещё раз Люси.
  Из машины показался Ник
  Вкратце я рассказала, что было. Конечно, никого это не обрадовало. Особенно мой поход в полицию. Я не ожидала, что это будет так прямо, но Волк явно мне дал понять, что поступок мой – тупой и он не ожидал от меня такого. И что ещё больше было «не в тему» - Рей услышал часть моего рассказа:
 - Ворона посадят что ли?? – с этим возгласом он подошёл к нам.
  Только этого сейчас не хватало. Ему объяснили скомкано и быстро, как мы уезжали из нашего города и как Ворон спас меня от отца, что сейчас и вышло боком.
  Оставив компанию в размышлениях, я пошла к вокалисту. Впервые за долгое время я не хотела идти к нему. Что мне было сказать? Что я могла сделать?
 Блондин сидел на тротуаре, крутя в руках свой телефон. Заметив, что я стою неподалёку, он никак не отреагировал, лишь отвёл взгляд. А на что я рассчитывала? У него были все основания ненавидеть меня, только он о них ещё не знал. Еле – еле я подошла к парню и встала в нескольких шагах от него:
 - Можем поговорить? – в ответ он промолчал. – Ворон… - я подошла ближе и села перед ним на колени.
 - Решила вернутся? Мило. Когда ждать твоего следующего ухода?
 - Я просто...
 - Можно мне прогноз хотя бы на неделю?
 – Ну, прости меня. Я не послушалась тебя и… натворила дел. Прости. Я не хотела тебе зла, честно. Просто хотела помочь.
  Парень поднял на меня взгляд. Немного повернул голову на бок, будто пытаясь что-то высмотреть на моё лице и ответил:
 - Это ты сейчас про что? 
 На мой рассказ про поход в полицию, вокалист молча закурил и с каменным лицом уставился на асфальт. Несколько минут я просто молчала, боясь сказать хоть слово, но потом промямлила:
 - Я не думала, что так получиться… правда… я не ожидала…
 - А стоило бы, - блондин наконец – то ответил мне, однако тон голоса был холоднее, чем его кожа. – Они знают, что ты едешь со мной. И если приходишь ты, они начинают капать на меня. Что и случилось.
 - Я… я уже не знаю, который раз говорю это…прости, прости! Я не подумала, я дура. Я уже несколько тысяч раз пожалела, что пошла туда, что вообще рот открыла и что позвонила отцу… я просто хотела как лучше, - слёзы наступали на мои глаза быстро, но в этот раз они ни тронули сердце вокалиста.
 - И что им от меня надо?
 - Я не знаю. Он просто сказал, что хочет поговорить с тобой и всё.
  Тут из – за угла вышел Кит и подошёл к нам:
 - Ты рассказала ему?
 - Да.
 - Уже решили, что делать?
 - Нет.
 - Мы подумали…
 - Мы? – прервал его Ворон.
 - Не волнуйся, Рей услышал только несколько слов, но его уже отвадили от этой темы. Послушай. Тебе надо идти в полицию. Это, может, станет шансом и гарантом, что мы сможем нормально доехать и выступить.
 - Это как, интересно?
 - Просто. Актёрская игра. Сравните с Алекс ваши показания и будь удивлённым. Многое, что он будет говорить тебе – ты же якобы не знаешь, так? Удивись, покажи, что тебя это шокирует… всё равно рано или поздно они поймут, что никакие родители не вернутся, так что ври. Ври так, чтобы было убедительно. Заверь его, чтобы он сам не начинал строить догадок.
 - Советовать всегда легко.
 - Возможно. Но посмотри на вещи по – другому: у тебя есть Алекс – доказательство того, что ты герой - спас её от пьяницы отца, у тебя есть мы, которые могут дать показания, если надо. Просто молчать уже некуда. Придёт время и тебе всё равно придётся говорить с полицией. Пока всё не стало ещё хуже – успокой их.
 - Хорошие у тебя советы. Врать полиции, привлекать вас давать ложные показания… тебе прямо дорога в юристы.
 - А что ещё делать? Ты и так им уже врёшь. Пора эту ложь использовать. Слепить, так сказать, из всех кусков, что ты им дал, одну красивую и милую историю.
 - Я не умею лепить. Это раз. Два: красивые и милые истории не по моей части.
 - А петь умеешь? Спой им колыбельную.

 По дороге я подробно рассказала Ворону, что у меня спрашивали. Затем мы ещё раз повторили все детали легенды, чтобы если нас решать рассадить в разные комнаты и допрашивать по одному – наши слова совпадали.
  Завернули на прямую дорогу к участку...

 Пусть смотрит Сабрина, пусть смотрит Кит, пусть смотрят официантки, кассирши, Рей, пусть Дженни сверлит его взглядом, но только не полиция. От их «ястрябиного» взора мне было жутко не по себе. Казалось, они следят не то, что за каждым шагом Ворона, за каждым его жестом, за каждым вздохом.
 Полицейские отвели нас в комнату, где стоял большой компьютер. Там уже был налажен видео - звонок с Джансоном.
 Лицо сержанта на мониторе оказалось мне знакомым. Не то, чтобы очень, но пару раз мне доводилось видеть его в городе. Он был одним из немногих людей нашей полиции, которому ещё было не наплевать на свою работу. Качество, безусловно, хорошее и редкое, но в нашем деле совсем не кстати. По его взгляду на парня, я поняла, что он его видит впервые и то самое первое впечатление, которое обычно и определяет половину дальнейшего отношения в первые месяцы знакомства, было не то, чтобы радужное. Удивление, конечно же, удивление. Нотки страха, недоверия, но одновременно и радости смешались на его лице. Служивый быстро спрятал свой эмоциональный букет и нацепил маску «профессионала»:
 - Здравствуй. Как у меня тут сказано…, - он посмотрел в свои записи. – Ворон… твоя кличка – и предпочтительно называть тебя именно так, верно?
 - Интересные у вас сведения.
 - Да, пришлось порыться во многих бумагах, чтобы собрать про тебя хоть какие - то сведения. Не переживай, я не задержу вас на долго. Несколько вопросов. Скажи, ты знаешь, зачем ты там сидишь?
 - Нет.
 - Я могу тебе немного обрисовать ситуацию, чтобы ты понимал о чём вообще идёт речь. Хорошо?
 - Обрисовывайте.
 - И так. У меня тут на столе лежит не один листик. А листики эти – заявления на тебя. Одно, как ты, наверное, уже знаешь, от отца Алекс. Другое от парня по кличке Коготь, который утверждает, что ты пытался его убить, вспоров тому вены, плюс обвинение в том, что ты пытался подсунуть ему наркотики, которые сам принимаешь и хранишь дома. Третье от одной девушки, которая утверждает, что ты ей угрожал.
 - Что?! – Ворон удивился резко и довольно громко. – Угрожал??
 - Да. В заявление именно такое выражение.
 - Что за девушка это написала?
 - Я не могу тебе сказать.
 - Как это? Двух других назвали, а эту третью не можете? Почему?
 - Ну… скажем так… она попросила остаться для тебя инкогнито, потому что она боится, что за заявление ты можешь снова начать ей угрожать и более того – сможешь выполнить свои угрозы.
 - Ладно. И как именно я ей угрожал?
 - Одну секунду, - тут в углу экрана появилось сообщение. – Открой его.
 Блондин так и сделал. Это был скриншот. Телефонная переписка:
«Я буду тебя ждать».
«Не приближайся ко мне. Я не хочу с тобой говорить».
«Детка, мне всё равно, что ты хочешь. Нам давно пора встретиться и тебе надо ответить на несколько моих вопросов».
«Что за вопросы?»
«Узнаешь. Главное - не глупи и больно не будет. Ты должна прийти туда, куда я скажу. И приходи одна. Иначе я тебе обещаю, что стану твоим ночным кошмаром»
«Я ничего тебе не сделала. За что ты так со мной поступаешь?»
«Не пытайся выяснять мои мотивы. Не доросла ещё, чтобы понимать такое. Приходи сегодня на заброшку, которая на 17 - ой улице, и всё узнаешь»
 - Следующий день, - сказал Джансон и прислал ещё один скриншот:
«Значит, ты решила меня не слушать? Ну, что ж. Твоё решение - мои действия. Оглядывайся чаще, сучка. Я рядом»
«Хватит. Если ты не отстанешь, я покажу ему твои смс – ки»
«Напугала! Показывай! У меня для него тоже подарочек найдётся»
 - Ну, что, Ворон? Скажешь, что впервые видишь эту переписку?
 - Почему? Нет. Я видел её раньше. А если быть более точным, то я видел больше чем год назад. И в ней смущает меня лишь две вещи: первое – это дата, т.к. несколько недель назад, как там указано, этого не могло быть, и второе – это номера, между которым якобы шла эта переписка.
 - А что с ними не так?
 - Тут указан мой старый номер, но я им не пользуюсь уже как….опять же чуть больше года. К тому же: его не могло быть в этой переписке. Я не знаю, что это за картинка и где вы её взяли, но оригинальная переписка шла вообще между двумя другими номерами.
 - Другими? Это какими?
 - Думаете, сейчас я вспомню все цифры?
 - Ладно. Тогда кому они принадлежали?
 - Один номер принадлежал моей бывшей девушке, другой – парню по имени Майкл, или Вампир, как он известен у нас в городе и наверняка записал у вас в базе за поимку в нетрезвом состоянии или что – то подобное.
 - Секунду, сейчас посмотрим, - Джансон стал быстро что – то печатать. – Как ты говоришь? Кличка "Вампир"?
 - Да.
 - Сейчас посмотрим… так… да. Ты прав. Майкл Сирилл. Или Вампир. Значит, ты утверждаешь, что переписка шла между ним и твоей бывшей девушкой?
 - Да.
 - Не Мэри, случайно?
 - Да. А вы откуда знаете?
 - Её родители обвиняли тебя в её смерти. Это занесено в базу. Ладно. Значит, переписка была давно эта, как ты говоришь?
 - Да.
 - У тебя есть доказательства?
 - Интересно, откуда? Эти сообщения писались год назад, а вы хотите, чтобы я доказал это сейчас.
 - Ну, хорошо. Тогда дай нам разрешение сделать запрос в телефонную компанию на распечатку твоих звонков и смс за последний год.
 - Это бесполезно.
 - Почему же?
 - Примерно тот же год назад, может без одного месяца… я отказался от того номера. А насколько мне известно, телефонная компания удаляет историю номера, если им не пользуются хотя бы пол года.
 - Ну, здесь ты прав. Значит, почти год назад ты отказался от своего номера. Другие упоминания тебя в разных телефонных компаниях не встречаются. Значит, ты уже почти год без телефона, что странно, потому что Алекс сказала, что телефон у тебя видела.
 - Да. Телефон у меня есть. А номер вы нигде не найдёте. Эта симка одного моего старого знакомого и записала на его имя, а не на моё.
 - Хорошо. Тогда напиши, пожалуйста, этот номер, мы проверим, - вокалист так и сделал. – Спасибо. Тогда теперь другой вопрос, насчёт твоих родителей. Как мне известно, они уехали в отпуск на какой – то остров, так?
 - Да.
 - Ты не знаешь, когда они вернутся?
 - Нет.
 - Как так? Сын и не знает, когда вернутся его родители?
 - Да. Я не знаю.
 - Почему? Они что, просто уехали и оставили тебя?
 - Нет. Просто у меня с ними не настолько хорошие отношения, чтобы желать им удачной поездки, ждать их возвращения или ехать вместе с ними в семейный отпуск.
 - Ладно. Я уже донёс до их сведения, что на тебя написано не одно заявление и попросил как можно скорее приехать. Поскольку ты несовершеннолетний, многие действия мы не можем делать без их согласия.
 - А какие такие действия вы хотите сделать, что вам надо их соглашение?
 - В связи с обвинениями по продаже, хранению и употреблению тяжёлых наркотиков, нам надо проверить как ваш дом, так и тебя. Для этого нужно разрешение твоих родителей. Ладно, Ворон. Говорить можно долго. Скажу тебе самое главное: обвинений на тебя скопилось не мало. К тому же, до нас дошли сведения про драку в баре. Отчёт у твоём осмотре тогда у нас есть. Врач, который проводила этот осмотр, охарактеризовала твоё состояние, как моральное и физическое истощение, с признаками депрессии плюс психической неустойчивости. На твоём теле множество синяков, ушибов, порезов… так не должен выглядеть подросток в твои года.
 - Осмотр был сразу после драки. Что вы ещё хотели?
 - Да, и на этой драке тебе очень не плохо досталось. Ты мог спокойно написать заявление на обидчика, но не сделал этого. Почему?
 - Просто не хотел разборок. Почему вы всё принимаете с таким подозрением?
 - А как нам ещё всё это принимать? Не пойми меня не правильно, Ворон, но ты личность довольно странная, а по документам - вообще туманная. Плюс твой вешний вид…
 - Что мой вид? Почему вы все вечно цепляетесь к внешности? Будто кроме неё ничего не видите!
 Я положила руку на ногу вокалиста под столом и сжала её. Надеюсь, он понял, что теряет контроль:
 - Ну, извини, конечно. Но тут дело не то, что в самом виде, то есть в шипах или…что там ещё готы носят? Дело в твоём лице хотя бы. Либо камера так отсвечивает, либо... ты очень бледный. Причём до сероты какой – то. Круги под глазами… так не выглядят подростки. Кто – нибудь там, включите ещё свет. Может, мне просто так кажется от камеры, что он такой бледный, - парень, который стоял около двери, включил над нами люстру. – Нет, мне не показалось.
 - И что? У меня пониженное содержание меланина. Это не значит, что я наркоман.
 - Я не говорил этого…
 - Но имели ввиду.
 - Если бы имел виду, то так бы и сказал. Ладно. Пониженное содержание меланина может давать бледноту, но не то до болезненной серости и до исхудалого лица с выпирающими костями. Я знаю, что твои родители врачи, причём на солидных постах. Неужели их не смущает твой вид? Я не имею виду имидж.
 - Нет, они привыкли, что я так выгляжу.
 - Кстати, хотел тебя ещё кое о чём спросить. Скажи, а чем занимаются твои родители?
 - То есть? Вы же сами сказали, что они…
 - Да, но я имею ввиду другое. Как у меня написано, они давно уволились оба и что потом? Другие места их работы зафиксированы не были.
 - Да, они решили этот год отдохнуть. У них тяжёлая работа была.
 - Не спорю, что дело медика не из лёгких. Это понятно. И что, без денег год живёте?
 - У них были сбережения.
 - Ваши щита в банках не активны уже давно.
 - Это лишь часть денег. Отец предпочитает хранить деньги дома, он не доверяет банкам.
 - Ладно. И вот ещё странно: активность их карт не была видна нигде, то есть ими нигде не расплачивались. Не в магазинах, ни в интернете...
 - Не рассматривали вариант, что они могли просто платить наличными?
 - Которых хватило на целый год жизни?
 - До изобретение карт люди так и жили и ничего.
 - Причём у кого бы я не спрашивал – никто их не видел. Соседи сказали, что кроме тебя и твоих друзей они давно не видели, чтобы кто – то заходил либо выходил из дома. Ни отец, ни мать. Как это прокомментируешь?
 - А что тут комментировать? Просто сидят дома и всё.
 - Год?
 - Да.
 - М… значит, сидели дома год, а потом резко решили уехать на остров?
 - Они не просто сидели год дома. У отца была депрессия из – за работы. У него было несколько летальных случаев на работе. К психиатрам он не захотел обращаться. Мать заботилась о нём. Они выходили иногда, но в основном поздно, т.к. отец никого не хотел видеть. Потом ему стало лучше. Он хотел уже вернутся на работу вместе с матерью, но перед этим они решили поехать и отдохнуть нормально, а не в четырёх стенах.
 Джансон на минуту замолчал, видимо не ожидая такого ответа.
 - Вот как… ну… это многое проясняет. Почему ты сразу не сказал?
 - Это дело нашей семьи. Думаете, мне приятно кому – то говорить об этом?
 - Нет. Я понимаю тебя, что это…
 - Мой отец всегда был уважаемый и очень образованный человек. Он не хотел записи от врачей, или ещё хуже - лечения в клинике. 
 - Да, это тяжело…
 - Извините, конечно, но мне пора идти. Нам ехать надо.
 - Да, конечно. Я пока что не буду чинить вам препятствий, но с приездом твоих родителей нам придётся во всём разобраться очень основательно.
 - Вот тогда и поговорим. Разрешите идти?
 - Да, пожалуйста. Спасибо, что пришёл.
  Ворон вышел довольно быстро и стоило нам завернуть за угол, сразу же закурил. Руки его дрожали, глаза бегали в разные стороны. Докурив одну сигарету, он сразу же взял вторую. Мы шли тихо, молча, быстро, стараясь не смотреть друг на друга.
  Вокалист отказался садиться на место водителя. Сел рядом с ним, а за рулём оказался Ник. Может, я просто накрутила сама себя, а может и достаточно верно истолковала для себя этот знак – блондин просто не хотел ни с кем сидеть. Не хотел сидеть рядом со мной, с Мэдди, с Люси, с Реем, с Китом, а Ник оказался лишь наименьшим злом из возможных вариантов.
  Компания делала вид, что всё хорошо. Видимо, для поддержания той иллюзии гармонии, которой все мы пичкали Рея. Не смотря на моё отношение к новичку, которое было далеко от дружеского (скорее – снисходительное), я отдавала себе отчёт, что он не идиот. Он прекрасно видел всё, что происходит. Не берусь судить о том, до конца ли он всё понимал, но неладное чувствовал. Поэтому все эти разговоры на отстранённые темы, шутки, смех – всё это мне казалось частью общего спектакля, который в моей голове был обречён на провал. Как тот цирк, который моя мать любила разыгрывать перед Нормой.
  Возможно, так и было бы дальше, но в какой – то момент Рей просто уставился на вокалиста. Без стеснения, страха… просто удивлённо поедал его взглядом:
 - Что он делает?
  Мы все сразу посмотрели на Ворона. Парень спокойно положил себе на ноги свою книгу по философии, разложил на ней содержимое маленького пакетика, который он взял непонятно откуда, разровнял всё это и аккуратно наклонившись, достал из стилов нож:
 - Твою мать! – Рей шарахнулся в сторону.
 - Ворон, что это такое? – спросила Люси.
 - Что именно? – блондин сложил пакетик к себе в карман.
 - Всё это! Что это за…?
 - Это травка, а что?
  Ник снизил скорость и, внимательнее посмотрев на то, что делает его друг, остановил машину на обочине:
 - Какого хрена!?
 - Не надо так орать. Я тебя и так прекрасно слышу, - вокалист спокойно начал измельчать крупную травку ножом.
 - Это… ты типо косяк хочешь сделать? – Рей заинтересованно нагнулся вперёд. Ворон молча кивнул. – Обалдеть. Да ты просто бесстрашный чокнутый псих! – он рассмеялся. – Дашь потом тягу? – вокалист снова кивнул, продолжая работу.
 - Вы нормальные!? – у Мэдди глаза чуть ли из орбит не вылезли.
 - Ребят, вы оба чокнутые! – девушку поддержал её парень. – Вы вообще видите, что мы по дороге едем?!
 - Видим, - блондин убрал волосы с лица. – Мы не слепые…
 - Ворон, твою мать! Ты вообще голову потерял?! Отдай сюда это дерьмо!
   Ник уже хотел полезть к Ворону и забрал книгу с ног, но тот остановил того на расстоянии вытянутой руки и сказал:
 - Если ты сейчас толкнёшь меня и рассыпишь хотя бы грамм, я тебя все пальцы переломаю, ясно?
  Ник на минуту будто застыл от такого заявления, а потом на эмоциях убрал свою руку от друга, завёл мотор и прошипел:
 - Да пошёл ты! Ненормальный!
  Ворон вообще не обратил на это внимание. Спокойно продолжил заниматься, тем, чем хотел. Затем распотрошил половину одной сигареты, заполнил её травкой и подкурил. Сделав, одну достаточно длинную затяжку, он передал эту «трубку мира» Рею. Парень настороженно затянулся и сразу же закашлял, отдавая косяк обратно:
 - Не хрена ж себе! Какая сильная! – Люси побила его по спине. – Это что?
 - Обычная чистая трава, - блондин сделал ещё одну тягу.
 - Чёрт… голова просто ушла…. – он лёг на сиденье. – У нас в клубе никогда такого улёта не было… обалдеть…
   Ворон почистил обложку книги, и принялся её читать, докуривая косяк. Спустя несколько минут, по его глазам было понятно, что его накрыло полностью, но парень не отключался. Увлечённо читал, положив отяжелевшую голову на спинку сиденья. Не выдержав, я наклонилась к нему и тихо сказала, чтобы не разбудить Рея:
 - Ворон… пожалуйста, хватит. У тебя глаза начинают краснеть.
 - Пожалуйста, отстаньте от меня, - басом отрезал он мне в ответ и снова углубился в книгу.
  Прочитав ещё страниц 30, он всё же уснул:
 - Я так понимаю, разговор прошёл не очень? – спросил меня Ник.
 - Да. Это было что – то вроде допроса.
 - А что вообще говорили? – Люси посмотрела на меня с Мэдди.
 - Много чего, - я рассказала всю беседу и историю с перепиской.
 - Наверное, это Пантера заявление подала, - сказал Кит, выслушав мой рассказ. – Эта переписка была, да. Но это писал Вампир Мэри. Наверное, просто изменили номера в программе и всё.
 - А так можно? – удивилась я.
 - Легко. Таких программ тысяча в сети.
 - Ладно, - вздохнул Ник. – Раз такое дело, по шее давать ему не буду, когда проснётся.
 - Боже, ноги затекли, - провыла Люси, пытаясь повернуться.
 - Ничего, скоро уже сможем нормально жить. Хотя бы временно, - успокоил её Кит.
 - То есть? – я его не поняла.
 - Мы почти приехали. Остановимся в пригороде. Там дешевле жить будет и до выступления сможем нормально отдохнуть.
 - В отеле будем? – спросила Мэдди.
 - Нет. Мы там договорились с одним парнем. Он нам обещал домик найти недорогой.
 - Ну, и слава Богу, - вздохнул Ник. – Устал я уже от этой дорожной жизни. Хотя бы немного поживём нормально.
 - И сколько нам ещё ехать?
 - Завтра приедем. Днём где – то. Просто не хочу гнать как Ворон.
  Начинало темнеть. По началу, я смотрела какой – то фильм вместе с Мэдди, но затем и на мои веки стала наваливаться дремота. Люси уже уснула, Кит тоже, Мэдди. Рей так и не просыпался.

  Я проснулась от какого – то гудка. Машина, которая ехала впереди нас, сигналила кому – то и сбавила ход. Ник не стал ждать разрешения ситуации и пошёл на обгон. Я посмотрела на время. Пол первого ночи. Надев наушники Мэдди и включив тихую музыку, я улеглась на сиденье и приготовилась заснуть до утра, но не тут то было. Теперь же сон обходил меня стороной. Я просидела где – то минут 30, всё смотря то в окно, то оглядывая салон машины… и тут я заметила движение в кресле вокалиста. Видимо, ему что – то снилось. Я видела, что он ещё спал, но начал беспокойно поворачиваться из стороны в сторону. Лицо скривилось будто от боли, затем на скулах заиграл страх. Волк заметил это и уже хотел разбудить друга, но тот проснулся сам. Резко сел на сиденье и, тяжело дыша, осмотрелся:
 - Всё в порядке? – тихо спросил Ник. Ворон в ответ посмотрел в окно машины и с таким же тяжёлым дыханием опустил голову, запустив руку в волосы. – Что такое? Кошмар?
 - Да, типо того, - вокалист полез за сигаретами.
 - А что снилось?
 - Я не хочу об этом говорить.
 - Ладно, - Волк дождался пока тот закурил и спросил снова. – Как всё прошло в полиции?
 - Не важно.
 - Как это…?
 - Просто. Не важно и всё.
 - У тебя уже такой ответ на всё, практически. «Не важно», «давай сменим тему», «я не хочу об этом говорить»… что такое? Раньше ты мог мне открыться. Что сейчас изменилось?
 - Не знаю. Что – то.
 - Может, давай попробуем как в старые времена? Я расскажу тебе, что думаю, а ты мне. Всё равно у нас впереди целая ночь полупустой дороги в свете фар. Да и к тому же все спят.
  В момент я закрыла глаза, отключив музыку, но оставив наушники в ушах, как раз тогда, когда Ворон повернулся осмотреть салон:
 - Я же говорил, - улыбнулся Ник. – Они спят. Ну, что? Попробуем?
 - Ладно, - вокалист сделал затяжку и приоткрыл окно. – Начинай ты.
 - Хорошо. Короче… я понимаю, что по сравнению с тобой, это вообще не проблемы, но для меня это серьёзно. Мне недавно позвонили родители. Они знают, куда мы едем и зачем, но они сказали, якобы с намёком… типо, ты же не собираешься заниматься этим дальше, после награды? То есть, они думают, что после выступления я вернусь домой, пойду в колледж и буду всего себя посвящать учёбе. Я им пытался объяснить, что я не хочу идти учиться туда, где мне не интересно, совсем, а они сказали, что это не важно. Типо это хорошее образование, гарантированная работа, кусок хлеба и тому подобное. Короче, разговор закончился ссорой. Я сказал, что если они хотят, чтобы я пошёл учиться, то я пойду только в музыкалку, а они сказали, чтобы после выступления я ехал домой и с музыкой заканчивал вообще. И теперь я не знаю, что делать. Потому что, когда они поняли, что я настроен решительно - стали ставить условия. Не приедешь – мы сами тебя заберём, не захочешь идти в колледж – отставим без денег и т.д… и что делать, я не знаю.
 - Ну, насчёт денег пусть и не дают. Ты получишь за выступление солидную сумму. Они у тебя будут.
 - А на долго ли их хватит?
 - Если не транжирить не херню всякую, то да. Можешь вложить во что – то. Или под проценты положить. А с поступлением… я тебе давно сказал, как только эта тема началась – ты и бумажки – несовместимые вещи. Если вы вообще не можете договориться – поставь свои условия.
 - Какие?
 - В тот колледж, который они хотят, ты не пойдёшь. Пойдёшь учиться музыке, но если им от этого станет легче, то пойдёшь учиться в университет, академию. Это тоже хорошее образование. Причём, у тебя уже есть какое – то имя в музыке. Сможешь раскрутить себя.
 - Всё бы хорошо, но… какой университет? И тем более академия. Это ты можешь идти туда. С твоими знания вообще надо сразу в магистратуру. А я на вступительных уже погорю.
 - Почему ты так уверен? Ты же ходил в музыкальную школу, базовые знания у тебя есть. По сути, они и нужны на вступительных. Если что – то будет сложно, я помогу тебе. Главное – договорись с родителями.
 - Если бы я поступил в университет - это было бы классно. Может, они и согласятся? Сегодня утром тогда позвоню и предложу. Спасибо за совет. Сказал им, кстати, про Мэдди. Типо, девушка появилась и все дела… они сначала сказали, что это ещё одно временное увлечение и не больше, но… я рассказал им про её ситуацию. Если она вернётся, как и хотела обратно в наш город и пойдёт доучиваться, я хочу ей предложить жить у меня. Всяко лучше, чем в той квартирке, где она сейчас. Или, если деньги позволят, снять нам самим что – то. Как думаешь, стоит ей предложить?
 - Если ты и вправду её любишь – конечно. Вместе вам будет легче.
 - Я вообще за долгое впервые уверен в отношениях. Смотрю на неё и не могу представить никого другого. Только ей не говори. А то покажусь какой – то ванильной размазнёй.
 - Ладно, - Ворон улыбнулся. – Будешь брутальным дебилом.
 - Спасибо, - Волк тихо рассмеялся. – Теперь твоя очередь.
 - Уже? … как  - то быстро.
 - Давай, говори.
 - Я не знаю, с чего начать.
 - Хорошо. Давай тогда так: как прошло в полиции?
 - А как там могло пройти? Напряжённо, с расспросами. Сквозь сон я слышал, что Алекс вам начала рассказывать, что было.
 - Ну, да.
 - Так зачем спрашивать? Ты и так всё знаешь.
 - Да, но… я не совсем понял: они начинают что – то подозревать насчёт родителей твоих?
 - Да. И основательно. То, что они писали на почту отца – это лишь малая часть. Нашли отчёт по тому, когда нас задержали. Описания моего состояния… всё, одним словом. Соседей расспрашивали, деятельность карт проверили, телефон мой искали во всех компаниях. Короче, они почти полномасштабное расследование начали.
 - Чёрт… это серьёзно. И что делать?
 - Ничего. Ждать тюрьмы.
 - Что? Ты сдался что ли?
 - Ник, а что мне ещё делать? Очень скоро они прижмут меня со всех сторон. Я только одного не понимаю, почему раньше я всего этого не видел?
 - Ты о чём?
 - Когда мои родители умерли… какой частью мозга я решил, что смогу провернуть всё это? Почему я не подумал обо всех этих деталях раньше? Было понятно с самого начала, что дело обречено не провал.
 - Я не понимаю…
 - Смотри. Работа, допустим. Ну, ушли они. И что? Уже как год ни отец, ни мать нигде не работают. Встаёт вопрос о деньгах – на что мы живём? Дальше – общество. Взять хотя бы отца – у него было много знакомых, коллег – и для всех он просто исчез, получается? Без следа… просто растворился? Их карты не активны. И использовать я их не могу. Пин – кода у меня нет. Щита в банке тоже запаролены и до 18 – ти я не имею права их трогать в любом случае, даже если бы и знал пин – код. Одним словом: я закрыл их в комнате, надеясь, что о них все просто забудут. Даже если бы я был тихоней и на меня не было столько заявлений – рано или поздно их бы стали искать. И самое главное – всё это я не предусмотрел раньше. Я просто не понимаю, о чём думал, когда решил спрятать их? О чём думал, когда ходил на все эти подработки? На что я рассчитывал? Что я, несовершеннолетний парень, смогу сам организовать достойные похороны, которых никто не заметит? И о чём я думал, когда подпустил к себе Алекс?
 - Что? А она причём ко всему этому?
 - Притом. Она со мной ходит. Постоянно и везде. Хранит наркотики, участвует во всём… из – за меня её могут привлечь как сообщницу. Из-за моей слабости тогда, я могу ей испортить жизнь сейчас.
 - Я не думаю, что до этого дойдёт. Она чиста. Ты что, разозлился на неё из – за того, что она позвонила отцу и пошла в полицию?
 - Скажу так…  разочаровался. Я думал, она не станет делать что – то в тайне от меня. Я доверял ей… а она меня обманула.
 - Ты что говоришь такое? Обманула? Как? Она просто хотела помочь. И что значит «доверял»? То есть сейчас ты не веришь ей?
 - Не знаю.
 - Ворон… только не говори, что не любишь её. Я в это не поверю. Возможно, раньше бы поверил, когда ты девчонок как перчатки менял. Но только не сейчас.
 - Я и не буду говорить этого. Мои чувства к ней не изменились.
 - Значит, если ты любишь её – должен доверять.
 - Получается, что так. Только знаешь… сейчас эти чувства только усугубляют всё. По хорошему, мне вообще не желательно ни с кем говорить и общаться. Сейчас все, кто рядом – могут автоматически попасть под прицел этого сержанта.
 - Не знаю, как остальные – но я готов к подобному. Если понадобится, я сделаю всё, чтобы помочь тебе. Надо будет соврать этим парням в форме – окей. Без проблем. Думаю, и Кит сделает так же, если понадобиться….
 - Ну, да, конечно. Особенно, он…
 - Да. Как бы вы с ним не ругались, он считает тебя своим другом и волнуется за тебя, только по - своему. Ему тоже не легко смотреть, как ты мучаешься.
 - Я понимаю. И я не виню его.
 - Ну, вот. И я уверен, что и Алекс так поступит. Послушай, мы все прекрасно понимаем, что, если будет облава, нас тоже будут допрашивать и если бы мы не были готовы, мы бы уже давно уехали от тебя, как можно дальше. Ты недооцениваешь тех, кто рядом.
 - Как раз – таки наоборот, - вокалист слабо улыбнулся. – Я знаю, что многие из вас смогут сорвать полиции, если это спасёт меня. Но я этого не хочу. Не позволю никому из вас брать на себя хотя бы малейшую часть моих грехов.
 - Не забывай, что не ты один виноват во всём этом. Все мы знаем, кто у тебя дома на втором этаже. По сути, мы тоже скрываем их от полиции.
 - Это легко исправить.
 - Как это?
 - Скажу, что под угрозами запретил кому – либо из вас что – то говорить про это и всё. Они поверят. Я в их глазах настоящая тварь.