12 - В двух шагах от смерти

      Сознание возвращалось, медленно, неохотно и мучительно. Когда я первый раз открыл глаза, перед которыми всё ещё пульсировали огненные круги, мой желудок тут же свела судорога и я дёргался на козьих шкурах, отплёвываясь горькой желчью и хрипя, как старый хоркер. Потом было ещё много подобных пробуждений. Отпечаток свитка постепенно бледнел, уходила боль.
      В очередной раз открыв глаза, я не увидел перед собой вращающихся окружностей и даже удивился этому. Голова была словно накачана воздухом, по всему телу разливалась болезненная слабость, но в остальном я чувствовал себя вполне сносно.
      — Кажется, мне сейчас нужно съесть пару драконов, чтобы наполнить желудок...
      Рядом послышалась возня и я повернул голову. Сидевший у окна Гней встал, подошёл к моей кровати и внимательно всмотрелся в лицо.
      — Выздоровел? Ну, наконец-то!
      — Ещё не совсем, но уже хочу чего-нибудь пожевать... Долго я валялся?
      — Месяц, без малого, - ответил Гней, подошёл к двери и крикнул в коридор: - Эй, там! Принесите чего-нибудь горячего и жидкого! С мясом!
      — Месяц? Неплохо...
      — Ну, это ещё цветочки. Наделал ты шуму в Солитьюде своим появлением.
      — Мы в Солитьюде? - спросил я, тут же обратил внимание на обстановку и понял глупость своего вопроса. - Это меня с Хротгара в Солитьюд тащили?
      Гней выдержал драматическую паузу и ухмыльнулся:
      — Если бы всё было так просто!
      — Тогда что? Да перестань ты кривляться, говори по существу!
      — Ну, как хочешь. Сам я не видел, но говорят, что в один прекрасный день во дворе Мрачного замка приземлился некий дракон, с которого примипил Септимий Фол стащил знакомого мне военного трибуна, пребывающего в глубокой отключке. Так как драконы прибывают в Солитьюд не часто, а уж в качестве вьючного транспорта и подавно, твоё появление было очень эффектным!
      — Проклятье... Значит Партурнакс принёс меня прямо сюда, в Солитьюд?
      — Именно так. Сейчас он просиживает всё время на крыше замка, иногда отлучается к берегу моря, чтобы закусить животиной или бандитом, потом возвращается и продолжает забивать уши всех, кто посмелее, какой-то дикой болтовнёй.
      Я представил Партурнакса на крыше Мрачного замка и сморщился. Зрелище и впрямь было не самым обыденным.
      — Он не говорил, что ему нужно?
      — Сказал, что ему нужно обязательно поговорить с Довакином. Это он тебе такую кличку придумал? Мол, должен рассказать тебе что-то важное и тогда он оставит город в покое.
      Принесли большую миску томатного супа и блюдо с дымящимися кусками оленины. Я медленно, стараясь не растревожить больную голову, сел на постели и принялся за еду. В пустой желудок влезло немного, но всё же я ощутил небольшой прилив сил и встал с кровати.
      — Значит нужно пойти, проведать этого ящера... - меня качнуло, но Гней вовремя помал меня за шиворот и не дал упасть на пол.
      — Ты на ногах еле держишься, куда тебе идти?
      — Нужно, - упрямо сказал я. - Дай мне что-нибудь. Какую-нибудь одежду...
      Гней подал мне тёплую шерстяную тогу, и я с удовольствием завернулся в неё.
      — Аппий не возвращался?
      — Дня три как вернулся. Он и приволок эту тогу.
      Я глянул на свой наряд и удивился — по краю тоги шла широкая красная полоса. Не двойная тонкая, как у патрициев, а одна широкая, как у высших консулов Империи. У меня, от осознания этого, отвисла челюсть.
      — Это же... - пробормотал я. - Где он её взял?
      -Пришла из столицы в комплекте с бумагами. А ты думаешь, иначе тебя бы держали в таких хоромах и так за тобой ухаживали? Когда Туллий увидел твои бумаги, у него глаза на лоб полезли. Так что не удивляйся, если он начнёт к тебе подлизываться и веди себя естественно, как вельможа. Есть, конечно, и плохие новости, но с ними потом решим.
      — Например?
      — Например, ты должен почти полмиллиона членам Совета Старейшин, которых люди Адмана уговорили поставить свои резолюции авансом. Оплатить долг нужно до конца года. Ну и самому Адману придётся отсыпать мешок золота, чтобы он молчал.
      — Я хотел просто убрать его... - послышался слабый голос Аппия с постели, стоящей в тёмном углу. - Но на нём повязано слишком много полезных политических ниточек.
      — О, наш болезный опцион проснулся! - радостно сказал Гней и подошёл к постели больного. - Ну как, тебе хоть немного лучше? Мясо есть. Будешь?
      — Успеется... - Аппий с трудом поднялся с постели и я не узнал своего друга, так осунулось и покрылось морщинами его лицо. - Маркус. Прежде чем вы уйдёте, нужно...
      — Мы сейчас вернёмся... - попытался я объясниться.
      — Нет. Постой. Я должен всё рассказать тебе именно сейчас, потом может быть поздно. Слушай меня внимательно и запоминай. У Адмана хорошие связи в высших кругах Империи. Его отец продул всё состояние и оставил сына с кучей долгов, поэтому сейчас Адман изо всех сил старается восстановить богатство своей семьи, а это тебе на руку. Ещё. Из столицы пришли новости о реформировании четвёртого легиона. В ближайшее время будут отозваны все легаты, кроме генерала, чтобы легион пришёл к уставной форме. Туллий уже набил карманы и уедет в Сиродил. Легата Скайрима на генеральскую должность будут избирать внутренним советом, может быть подключат ещё и ярлов, чтобы они сказали своё слово. Короче, легаты и ярлы будут сами решать, кто останется доить Скайрим дальше. Из легатов больше всех старается Рикке, что понятно, ведь она местная, остальные хотят удрать с этих проклятых богом земель и ничего более.
      Аппий закашлялся и выпил из стоящей на тумбочке бутылки.
      — Слушай, Маркус. Это важно. Можно подкупить практически всех легатов, чтобы они проголосовали за тебя. Если ты купишь большую часть голосов, станешь главой четвёртого легиона и генералом Скайрима. С твоим нынешним положением, это не станет проблемой. Людям Адмана несказанно повезло, когда они раскопали одну интересную аферу. Оказывается, во времена Кризиса Обливиона, когда император был убит Мифическим Рассветом, а Мартин Септим ещё не был найден, одна группировка патрициев решила продвинуть своего человека на пост Верховного Консула. Фактически, этот человек должен был стать регентом при отсутствии законного императора. Родословная этого человека шла от королевы Кинтиры Второй, дочери короля Антиохуса, которая была свергнута Потемой. Эта родословная была выправлена ещё двести лет назад и заверена самим Окато... - Аппий слабо улыбнулся и поднял глаза. - А теперь я надеюсь увидеть больного пляшущего военного трибуна. В прошлом году скончался последний из этой династии. И звали его Марк Октавиан Кинтир. Теперь это твоё имя. Конечно, сейчас в Империи такой бардак, что можно написать родословную хоть от Шеогората, лишь бы денег хватило, но чтобы получить документы двухсотлетней давности, да ещё и с твоим именем, это редкая удача... В этой шкатулке твой амулет сенатора. Теперь ты выше по сословию, чем кто угодно в Скайриме. Только не радуйся слишком сильно. Во-первых, ты теперь должен гору золота всем этим столичным толстопузам...
      — Я Маркуса уже огорчил, - перебил его Гней, улыбаясь от уха до уха.
      — А во-вторых, ты вляпался в очень тухлое болото. Может быть здесь, в Скайриме, ты какое-то время сможешь наслаждаться новым титулом, но в Сиродиле тебя скорее всего отравят или зарежут завистники, так что будь очень осторожен. Теперь идите оба... Мне нужно отдохнуть...
      Партурнакс рассказал мне как прошла битва с Хелгенским Монстром, которого он называл Алдуином-Пожирателем-Миров. Легионеры довольно быстро утыкали дракона пилумами так, что тому пришлось позорно бежать. Алдуин не был убит, но его смертная оболочка была по сути уничтожена.
      — Теперь он скрывается в Совнгарде и откармливается, пожирая души героев. Как только он пополнит свои силы, он вернётся, чтобы уничтожить тебя. Поэтому, тебе самому придётся не мешкая отправиться вслед за ним, чтобы прикончить не только его смертную оболочку, но уничтожить и пожрать его душу.
      Дракон ещё долго объяснял, кто может помочь мне добраться до врат Совнгарда и что для этого нужно сделать, однако наш разговор был прерван. Подбежал какой-то неизвестный легионер, поклонился мне и сказал:
      — Господин! В ваших покоях совершено убийство!
      Партурнакс, понимая, что разговор пора заканчивать, сказал:
      - Я уже рассказал тебе всё, что ты должен знать. Если у тебя будут вопросы, ты найдёшь меня на Высоком Хротгаре. Помни, что в Совнгарде ты будешь совсем один, там тебе не смогут помочь твои легионеры. А пока прощай, Довакин!
      Дракон взмахнул крыльями, поднялся в воздух и улетел по темнеющему небу на восток, а мы с Гнеем поспешили обратно в замок.
      Посреди комнаты в огромной луже крови лежал Аппий. Я тут же понял, что это не убийство. Опцион явно сам бросился на меч, затем ещё успел перевернутся на спину и закрыть своё лицо полотенцем. Его левая рука так и застыла у подбородка, сжимая край окровавленной ткани.
      — Здесь письмо, - сказал Гней и протянул мне записку.
      Я сразу же принялся читать: «Друзья мои. Да простят мне боги эту слабость, но так жить дальше я не могу. Я подцепил эту заразу в Рифте и долго пытался с ней справиться, но болезнь всё сильнее поедала меня. Я многое перепробовал, даже обращался к Меридии и очистил её заброшенный храм от некромантов, но излечиться так и не смог. Я не хочу превращаться в кровожадное чудовище, похожее на тех, с которыми мы с вами сражались плечом к плечу...»
      Дальше я читать не смог. В глазах защипало, я стиснул зубы, опустился рядом с Аппием на колени и сжал в руках его ледяную, одеревеневшую ладонь:
      — Дружище, зачем же ты так поступил? Как теперь четвёртый легион будет идти в бой, если некому будет запеть боевую песню? Именно сейчас, когда ты мне так нужен, ты покидаешь меня и бросаешь наше общее дело...
      Гней опустился на колени рядом со мной, вытащил гладиус из груди Аппия, как мог сложил ему руки и связал их ремнём. Потом снял с лица полотенце, закрыл чуть приоткрытые глаза и придавил веки золотыми септимами. Развязал ворот, провёл пальцем по груди Аппия и показал характерный пепельный налёт, оставшийся на пальце:
      — Вампиризм... Это не лечится.
      Теперь, когда лицо Аппия избавилось от неутолимой жажды крови, которой от сопротивлялся последние месяцы, оно расслабилось и помолодело. Он обманул проклятие и теперь чуть заметно улыбался нам, может быть даже из Совнгарда.
      Я не поскупился на отпевании своего друга, и у жрецов Аркея было много работы в эти дни. Для Аппия вырубили отдельный склеп в зале мёртвых и подвесили над гробом неугасимый огонёк. Его зажгли жрецы с помощью камня душ, который был напитан от молодого быка, принесённого в жертву. Мы надеялись, что эти ритуалы помогут душе славного солдата и нашего верного друга обрести покой.
      У его гроба мы с Гнеем просидели по очереди четыре дня и лишь тогда позволили себе снять с плеч серое траурное покрывало, чтобы вернуться к своим обязанностям.

13:
http://www.proza.ru/2019/03/19/1593